Мэтти в отчаянии смотрела на священника, а затем впилась взглядом в Тернера.
- Это неправда. Я не мертва! Спроси его, почему он думает, что я умерла.
- Что произошло с Мэтти? - спросил Тернер.
- Своего рода несчастный случай. Я не знаю деталей. Мне не нравилось давить на ее дядю.
- О, Боже, - вздохнула Мэтти.
- Очень печально. Милфорд Холл принадлежал семье в течение нескольких поколений, - сказал священник. - И всегда передавался старшему ребенку. Такой позор… О, простите, я не имел в виду, что вы не должны были его покупать. Но это конец целой эпохи.
- Он все еще мой. – Боясь заплакать, Мэтти выбежала из комнаты, бросившись вверх по лестнице к чердаку, а там упав на матрац лицом вниз. Хорошо, технически, Милфорд Холл больше не принадлежал ей, но это только на бумаге. И она не ощущала, что была призраком. Как призраки могли плакать? Как Тернер и Джордж могли тогда ее видеть? Как Тернер мог касаться ее, целовать, заниматься с ней сексом…?
- Мэтти?

Мужчина заработал одну звездочку, последовав за девушкой.
- Уходи, - просопела она в подушку и натянула ее на уши.
Матрац прогнулся, когда Тернер присел рядом.
Другая звездочка за то, что проигнорировал ее просьбу.
- Я не мертва, - повторила женщина. – Не мертва. Не мертва.
- Священник сказал, что ты умерла в результате несчастного случая.
Несчастного случая? На мгновение она, казалось, проглотила язык.
- Он неправильно понял.
- Никто не видит тебя.
- Ты можешь. И Джордж. - Мэтти перевернулась и посмотрела на него.
- Ты ничего не ешь и не пьешь, не так ли? - спросил Тернер. - Как ты можешь быть живой?
Он потерял все заработанные звездочки.
- Так объясни, как ты меня видишь, - заявила она.
Мужчина пожал плечами.
- Некоторые люди более чувствительны к сверхъестественным элементам.
Мэтти не думала, что Тернеру подходит слово "чувствительный". Она положила руку поверх его и сжала.
- Ты чувствуешь меня. Я не сгусток тумана или капля эктоплазмы.
- Люди могут пройти сквозь тебя. Именно поэтому ты так вертелась в пабе, чтобы я не заметил этого.
Она убрала от него свою руку. Сердце Мэтти замерло.
- Но ты не можешь пройти сквозь меня.
- Нет, но ты можешь пройти сквозь запертые двери, - сказал Тернер. - По-видимому, потому, что это был твой дом, и ты чувствуешь себя здесь счастливой.
Счастливой? Как он мог подумать, что она была счастлива?
Тернер не поверит, что она не умерла. Независимо от того, что девушка скажет, это не имело никакого значения. Надежда превратилась в пепел, и скопилась в ее горле.
Тернер пригвоздил ее своим темным пристальным взглядом и взял руку в свои.
- Думаю, что по некоторым причинам, ты застряла в этой плоскости и не можешь двигаться дальше.
Мэтти отняла руку и закатила глаза.
- Это так избито.
- Но не означает, что это не правда. Ты не можешь перейти через стадию горя. Ты застряла на отрицании, неспособная признать, что умерла. И пока ты этого не сделаешь, будешь поймана в ловушку здесь, в доме своего детства.
Мэтти не хотела чувствовать ни малейшей искры сомнения, но так и произошло.
Тернер взял ее руку и погладил ладонь своим большим пальцем. Ее сердце встрепенулось от радости, что он снова потянулся к ней. Если бы она была призраком, то мужчина не мог бы коснуться ее. Она никогда не слышала о призраке с реальным телом, хотя девушка фактически не верила в призраков.
- Если я мертва, почему могу чувствовать удовольствие и боль? - прошептала она.
Он напрягся.
- Кто-то причинил тебе боль?
Кроме тебя?
- Время от времени у меня появляется ужасная боль в груди. Так, что дыхание замирает. Я не должна страдать, если являюсь призраком. Я также и не должна дышать.
- Возможно, это только дело привычки.
О, Боже, могло ли быть правдой? Она задержала дыхание и начала считать. Пятнадцать секунд и началось удушье. Это было печально.
- Мне необходимо дышать, - прохрипела она.
- Ты просто думаешь, что должна. Твой разум играет с тобой. Возможно, ты страдаешь потому, что не должна здесь находиться.
- Сейчас ты меня раздражаешь.
Она попыталась освободиться, но Тернер не отпустил.
- Ты мертва, Мэтти. Признай это.
Она села и выдернула руку из его ладоней.
- Твою мать, прекрати это повторять. Через минуту ты скажешь мне искать туннель света и идти к нему. Я не хочу никуда идти. Это - мой дом, и я буду жить здесь. Просто оставь меня в покое. Я тебе не угроза.
- Не угроза, нет.
- Тогда в чем проблема? - Ее плечи резко опустились. - Не отвечай. Я знаю. Я-я раздражаю тебя. Мне жаль. Я-я пыталась понравиться тебе, но предполагаю, что потерпела неудачу.
- Нет, - прошептал он.
Она подняла голову. – Нет, что?
Тернер смотрел прямо на нее.
- Не провалилась в попытке понравиться мне.
- Я тебе нравлюсь? - О, Боже он действительно имел это в виду? Мужчина снова мог забрать обратно свои звездочки.
Его губы изогнулись в улыбке.
- Я пытался устоять. Ты чертовски меня раздражаешь, но в тебе есть нечто, что я нахожу…
- Неотразимым? – не удержалась Мэтти, и затем скривилась. - Черт. Я должна была подождать, пока ты сам это скажешь.
- Интригующим, - ответил Тернер.
Мэтти вздохнула.
- Я предпочла бы «неотразимой».
- Разве мое поведение уже не показало, что так и есть? Я не могу смотреть на тебя, не желая…
- Придушить?
Тернер засмеялся.
- Ты должны прекратить заканчивать за меня предложения.
- Священник не собирается вмешаться и опрыскать меня святой водой, не так ли? - прошептала она.
- Он ушел. У меня такое чувство, что он думает, что я сумасшедший, воображающий, что на моем чердаке живет мертвая девушка.
- Если ты так уверен, что я мертва, почему это тебя не тревожит?
Мэтти наблюдала за ним, пока он размышлял, и сама старалась найти ответ. Он казался слишком спокойным, слишком смирившимся. Если бы все оказалось иначе, она бы испугалась до смерти. О, как забавно.
- Так, каково будет решение? - спросил мужчина и погладил ее по щеке пальцем.
- Я-я не хочу быть мертвой, - прошептала девушка. - Но я знаю, что со мной что-то не так. Мне нужна помощь. Мне нужен ты.
Он уставился на нее темными глазами.
- Что я могу сделать?
Она глубоко вздохнула.
- Не оставляй меня. Заставьте почувствовать себя желанной. Заставь почувствовать себя живой.
Тернер обнял Мэтти и прижал рот к ее уху.
- Ты такая красивая.
И это было правдой. Четыре слова и Мэтти пропала. Полностью его. Сердце, душа и тело. Каждая ее частичка. Даже если она и была мертва. Хотя определенная ее часть точно ни к в коей мере не чувствовала себя мертвой.
Он придавил ее к матрацу.
- Раздражающая, невыносимая и тревожащая, и все же интригующая, неотразимая и невероятно красивая.
- Это относится и к тебе, - прошептала она.
Тернер улыбнулся.
- Сними одежду.
- Ты первый.
- Нет, ты.
Он снял ее одежду, когда она изо всех сил пыталась стянуть его. Соревнование по борьбе было коротким, хотя Мэтти тоже осталась в выигрыше, в тот самый момент, как ее одежда была сброшена. Тернер навис над ней, его мускулистые руки напряглись, сильными бедра прижали девушку к кровати, член лежал между ними твердой длиной. Мэтти провела пальцами вдоль линии его челюсти.
- Я позволю тебе победить, - сказала она.
- Ну, конечно. - Его лицо смягчилось от смеха.
- Ты так красив, когда улыбаешься. Теперь мне отчасти нравится твой угрюмый вид, когда я к нему привыкла, но от твоей улыбки у меня слабеют колени. Хорошо, что я лежу.
Он прижался губами к основанию ее шеи, и Мэтти задрожала в мягкой влажной ласке. Он лизал, пощипывал, сосал, пока она не изогнулась под ним, и затем мужчина поцеловал ее в знак подчинения, его язык дразнил ее, а зубы — о, они были острыми.
Глухой стон вырвался из ее горла, когда она попыталась вдохнуть.
- Ты мог бы целоваться за Англию. Если бы было соревнование на лучшего целующегося, то бы победил. Конечно, я бы не хотела, чтобы ты этим занимался, потому что желаю, чтобы ты целовал только меня. Особенно не целуй Диану Ролф. Даже если у нее есть веревки, которые ей не терпится пустить в ход. Я бы не доверяла ей ни на дюйм.
- Мэтти?
- Она, вероятно, связала бы тебя, чтобы ты не сбежал. Возможно, у нее есть кнут.
- Мэтти!
- Что?
- Замолчи.
Но он произнес это не грубо, и она улыбнулась. Тернер прошелся по ее шее зубами, и женщина задрожала от ощущения давления на коже. Он, казалось, действительно запал на ее шею. Почему она чувствовала, что мужчина хочет ее укусить? Мэтти скользнула вниз, чтобы их лица оказались на одном уровне, и слегка наклонила голову, чтобы поцеловать его. Мужчина застонал в ее рот, и их языки закружились друг против друга.
Поддерживая себя на одной руке, Тернер взял ее за подбородок, углубляя поцелуй. Их бедра синхронно двигались в своем собственном поцелуе, член качался в колыбели между его твердыми мускулами и ее мягкими, увлажняя ее живот смазкой. Мэтти чувствовал, будто ее подключили к розетке, вены и артерии бурлили, передавая сквозь тело вспышки возбуждения. Сердце забилось чаще. Сейчас между ними что-то изменилось, какой-то невероятный импульс, толкающий их дальше, связывающий вместе. Ее чувства к Тернеру росли, стремясь к чему-то большему, чем страсть. Чувствовал ли он это? Что если нет?
Тернер провел рукой от ее щеки к шее; пальцы заскользили по нежной коже, изгибу плеча и остановились на грудях. Мэтти хотела почувствовать его у себя внутри, но, одновременно, жаждала, чтобы ласки длились вечно. Тернер положил ладонь ей на сердце, и девушка почувствовала, как оно забилось быстрее и тяжелее. Он застонал, целуя ее, а пальцы пустились в путешествие вокруг ее пупка. Мужчина нашел волшебное место, где кожа девушки трепетала, словно внутри сидела бабочка; его рот последовал ниже, оставляя за собой влажную дорожку.
Он оторвался от ее живота и посмотрел на Мэтти; его веки отяжелели от желания.
- Ты восхитительно пахнешь.
- Это все та помадка, которой ты меня разрисовывал.
- Ты и без нее пахнешь замечательно. Будь хорошей девочкой - раздвинь ноги.
Она подчинилась, чувствуя себя плохой девочкой.
Используя только один палец, Тернер прочертил дорожку ее влажной промежности, водя им вверх-вниз перед тем, как раздвинуть половые губы, погружаясь глубже. К первому пальцу добавился второй, и мышцы девушки напряглись в исступленном наслаждении. Когда внутреннюю часть бедер обдало горячее дыхание, Мэтти вздохнула и задрожала. Умелые пальцы вернулись, подразнивая клитор, обводя этот упругий бугорок, сжимая, потирая, доводя ее до умопомрачения.
Но не только его прикосновение заставило девушку так сильно выгнуться. Тернер хотел ее. Он хотел ее. Разум затуманился, Мэтти витала в облаках, подбираясь все ближе и ближе к критической точке. Дыхание участилось, а грудь напряглась так, что она не могла вздохнуть. Мимолетная ласка языком - и она кончит. Биение пульса отдавалось в ушах, наслаждение билось в каждой клеточке тела.
Боже, Боже, Боже, Боже.
Мэтти ахнула и открыла глаза, увидев, что Тернер смотрит на нее.
Мужчина убрал пальцы с клитора, поднес к своему блестящему рту и облизал их один за другим.
- Это полностью ты, и дело не в помадке, - прошептал он.
Тернер опустился еще дальше на кровати и раздвинул ее бедра шире. Его руки задержались на лобке, большие пальцы поигрывали с лоном.
- Поласкай себя. - Голос прозвучал грубо.
- Я бы предпочла твои ласки, - пропищала Мэтти.
- Я хочу посмотреть, как ты это делаешь.
Пальцем девушка провела по клитору и между половыми губами. Она была влажной. Из нее текло. Боже.
Тернер накрыл ладонью ее руку так, что его палец вместе с ее проскользнул внутрь. Мэтти не могла отвести взгляда от мужчины.
- Тернер, - прошептала она.
Два пальца двигались вперед и назад, и Мэтти вновь почувствовала себя на пике наслаждения. Когда Тернер переплел свои пальцы с ее, не сбавляя ритма, и прижал их к центру ее желания, сквозь нее прошла волна жара.
- Ч-черт возьми!
Мэтти едва могла дышать, не то чтобы говорить.
Ее чувственность росла с каждой секундой, словно пузырек, готовый лопнуть на солнце; у Мэтти не было выбора, кроме как позволить себе кончить. Ее спина выгнулась, и она закричала; все вокруг засверкало, стало ясным и безупречным. Потом голова Тернера оказалась между ее ног, его волосы щекотали бедра, а сам он лизал, посасывал, растягивая ее оргазм, как сладкую вату, пока безумство Мэтти ощутить его внутри не вырвалось столпом огня.
Тернер поднял голову, его глаза оказались цвета чернил; от этого у девушки перехватило дыхание. Когда член коснулся ее складок, она дрогнула, словно в нее ударилась молния. Мужчина не отводил взгляда от ее лица, замерев прямо у лона.
- Перед тем, как мы... я должен сказать. Извини. У меня нет презервативов. Ты первая за последние двадцать лет.
- Двадцать лет? - изумленно посмотрела Мэтти.
Тернер побледнел.
- Дв... двенадцать - в смысле, два.
- Ничего себе.
Тернеру было невероятно трудно здраво мыслить. Мэтти лежала перед ним с широко раскрытыми глазами, с порозовевшим и набухшим лоном; и он понял, что раньше никогда так сильно не хотел ни одну женщину.
- Пожалуйста, - взмолилась Мэтти. - Я отчаянно хочу почувствовать тебя внутри. Нет презерватива - и не надо. Кажется, что уже поздно беспокоиться об этом. В любом случае, я не собираюсь беременеть.
Каждая клеточка ее тела казалась Тернеру очаровательной, гипнотизирующей, соблазнительной. Мэтти была такой податливой, такой гладкой, такой фигуристой, настолько отличающейся от Катча. Черт.
Не время думать о прошлом любовнике, когда под тобой лежит такая женщина.
- Сейчас самое время, - прошептала Мэтти.
- Я наслаждаюсь моментом.
- Я сейчас взорвусь.
- Врунишка, - прорычал Тернер. - Я ласкал тебя. Будь добра, дай мне минутку.
- Один, два, три... пятьдесят девять, шестьдесят. Время вышло. Немедленно возьми меня.
- Подожди.
Мэтти застонала:
- Как ты можешь себя так контролировать? Ты, должно быть, супермен.
Да, и так и было.
- С трудом. С тобой мой контроль провалился ко всем чертям. Меня беспокоит момент, когда я войду в тебя; быстрота и неистовство станут моими вторыми именами.
- Нимрод Стремительный Тернер. Черт возьми, о чем думали твои родители, называя тебя Нимродом?
Нимрод? О чем думал Джордж? Ему предстоит серьезный разговор со своим слугой-всезнайкой, если тот выживет в Чилийской пустыне. На последнем свидетельстве о рождении, придуманном Джорджем, христианским именем Тернера стояло Гайвата. Не смешно.
- Мои родители были не слишком изобретательны. Я просто получила имя матери, и ты можешь представить удовольствие от фамилии Хобсборн. Меня называли Лягушачьей Икрой и даже похуже с самых первых дней учебы.
Ой! Тернер открыл рот.
- Не говори, что это не приходило тебе в голову, - сказала Мэтти.
- Мэтти?
- Что?
- Шшшш.
- Давай уже.
Ее ногти вонзились в его плечи, ноги обвились вокруг талии, и Мэтти оказалась сверху. Наблюдая, как член медленно скользит в ее влаге, а от жары яйца начинают болеть, Тернер почувствовал, что ее хватка усилилась - он сдался и начал двигаться. По крайней мери, их разговор дал ему краткую передышку. Мужчина должен продержаться хоть несколько секунд, прежде чем кончить.
Или нет.
Он не мог остановиться, и Мэтти двигалась, встречая каждый новый толчок. Влажные тела соприкасались, легкие работали, хотя ему и не нужен был воздух, и, как он предполагал, Мэтти тоже; их вздохи, стоны и крики удовольствия заполнили чердак. Руки и ноги переплелись; ладони то непроизвольно сжимались в кулаки, то расслаблялись; они двигались вместе в совершенном ритме, потом совсем хаотично, но ни разу не остановившись.
Губы то соединялись, то теряли друг друга, то ближе, то дальше. Тернер и Мэтти выгибали спины, скатываясь с матраца и возвращаясь на него, он сверху, она сверху, бок о бок, ноги Мэтти поднимались, опускались, и Тернер не мог думать ни о чем, кроме как погружаться все глубже, все быстрее, во всех известных ему позах. Он трахал лежащую под ним Мэтти так быстро, что член пылал от трения. Их дикая и отчаянная езда к забвению не остановилась, пока сокращающееся влагалище Мэтти не довело мужчину до оргазма, и его мир взорвался дождем искр.
Боже, когда он уже перестанет кончать? Член все продолжал подрагивать. Сколько же спермы у него внутри? Последний мучительный толчок, и Тернер застонал. Ему удалось сдержаться дольше, чем несколько минут, правда? Мужчина действительно надеялся, что только в своем воображении вел себя как дикий жеребец.
Черт, это было на самом деле. Жеребец?
«Боже, что, если я ранил ее»? Тернер открыл глаза и посмотрел на тяжело дышащую Мэтти.
- Семьдесят три, семьдесят четыре, - шептала она.
- Ты по-прежнему считаешь? - Его рот раскрылся от ужаса, а маленький головастик засмеялся.
- Ты сломал меня, - призналась девушка.
В горле застыл комок. Что она имела в виду?
- Я даже не представляла, что мужчины способны на такое, - сказала Мэтти. - Стремительность - определенно твое второе имя. Когда меня снова удовлетворят?
Каждый мускул напрягся. Никто к ней не прикоснется. Моя. Моя. Моя. Это слово раздавалось в голове Тернера тяжелыми ударами колокола.
Ах, на самом деле никто и не мог к ней прикоснуться. Никто не мог даже увидеть. Тернер почувствовал печаль за ее столь короткую жизнь. Ему оставалось только гадать, что произошло. Хотел ли он узнать подробности этой летальной для нее аварии?
- Сейчас мы оба липкие. - Мэтти притянула Тернера к себе, его член по-прежнему находился внутри и становился все тверже.
- Ты в порядке? - спросил мужчина.
- Чувствую себя счастливой, - прошептала она. - Спасибо тебе.
Комок в его горле стал размером с футбольный мяч.
- Примем душ? - спросила Мэтти.
- Мммм.
Тернер осторожно вышел из нее и, перекатившись, сел. Он встал, удивленный, что крепко держится на ногах, и протянул руку. Мэтти потянулась к нему, но, закричав, упала на спину. Тернер кинулся к ней.
- Что случилось?
- Все в порядке. Все прекратиться... через минуту.
Кровь отлила от ее лица. Мертвенно-бледная, Мэтти съежилась и подтянула колени к груди.
Тернер уставился на нее глазами, полными ужаса.
- Что я наделал?
- Не ты.
Девушка застонала и вонзила ногти себе в ладони. Ее боль стала его болью. Страдания Мэтти обездвижили его. Тернер хотел помочь, но не знал как.
- Где болит? Покажи.
Ее рука прикоснулась к груди.
Сердечный приступ? Разве у призрака может быть сердечный приступ? Почему он слышал биение ее сердца, ток крови по венам? Хотя в этом было что-то неправильное, его клыки это знали, пусть сам мужчина и не мог понять причины. Так что не призрак, и он понятия не имел, кем Мэтти действительно являлась. Тернер убрал волосы с ее лба, взял руку в свою, чтобы она почувствовала себя лучше.
Мэтти моргнула, напряженность ушла, и девушка тяжело выдохнула.
- Я в порядке.
Но не Тернер.
- Как часто такое случается?
- Раньше раз в неделю, теперь, кажется, раз в день.
- Как долго ты уже... такая?
- Семь месяцев, три недели и два дня. Приблизительно. - Мэтти грустно улыбнулась.
Тернер обнял ее и крепко держал, прижавшись лицом к ее волосам.
- Ты помнишь, как это случилось?
- Я не помню аварию. Я сразу проснулась здесь.
- Если бы нам удалось выяснить, что произошло, это бы позволило тебе двигаться дальше.
Даже не чувствуя ее напряжение, Тренер понял, что говорит не то.
- Я хочу помочь тебе, - прошептал он.
- Хорошо. Помоги мне уйти отсюда, - безразличным голосом сказала девушка. - Помоги мне оставить тебя. - Она высвободилась из объятий и выпрямилась: - Сейчас я хочу принять душ. Спокойной ночи.
Идиот. Он испортил самую лучшую ночь в своей жизни. Тернер открыл рот и закрыл его снова. Он сказал вполне достаточно.
Мужчина собрал свою одежду и направился к двери. Потом резко обернулся, когда ему показалось, что он услышал всхлипывания, но звук бегущей воды тут же заглушил их.

***
- Ты был прав.
Эти три слова Катч не хотел услышать. Его сотовый телефон хрустнул в руке, и мужчина немного ослабил хватку, отойдя от байка.
- Дава ушла? - спросил он, чтобы быть уверенным.
- От нее ничего не слышно после звонка представителя ВРБ, - сказал Мейсон, начальник Катча в СБР - Сверхъестественном Бюро Расследований.
- Что заставило их пойти и проверить? Я думал, они счастливы, посещая ее всего лишь раз в неделю?
- По-видимому, их парень не заходил к ней вчера. Кто-то еще. Кто-то из СБР. Прокомментируешь?
Дерьмо.
- Я хотел понять, узнала ли она меня.
- Считаешь, она, бросив один взгляд, побежит за тобой вдогонку?
Катч поморщился.
- Она меня не узнала. Дава не слишком хорошая актриса.
- Уверен?
- Да.
- Никаких признаков того, что она собиралась исчезнуть? - спросил Мейсон.
- Нет. Что насчет Габриэля?
- На месте.
Катч тут же предположил:
- Есть ордер на ее арест?
- Нет. Эти придурки из РСВ не будут спрашивать. Они предоставят ей любую возможность. В конце концов, вчера вечером Дава находилась там, где и должна была. Мы ничего не можем сделать с ордером. У нее есть одна неделя, чтобы выйти на контакт. Наслаждайся своим отпуском, потому что, если она не покажется, то у тебя появится работенка.
У Катча она уже была, но лучше, если Мейсон об этом не узнает.
- Я просто хочу предупредить всех, с кем она... может выйти на связь, - сказал Мейсон. - Теперь я предупреждаю тебя. Это не значит, что если Дава тебя не узнала, то ты в безопасности.
- Не хочу ввязаться и переломить ей шею.
Мейсон фыркнул:
- Тогда ее друзья переломят твою. Вовсе неплохая идея - позволить ей уйти, пока мы у нее на хвосте, но идиоты из РСВ тоже не улитки. У тебя есть предположения, куда она могла пойти? Исключая Габриэля?
- Нет, - солгал Катч.
- Остерегайся.
- Всегда.
Возможно, Катч ошибался, и те три слова "ты был прав" стали теми, которые ему требовалось услышать, потому что теперь у него появился предлог исправить ситуацию.