Я в беде. Мэтти вдруг обнаруживает, что находится в доме своего детства, голая и одинокая, не имея представления, как там оказалась. Пока её алчный дядя продаёт принадлежащий ей Милфорд Холл, сама она прячется на его чердаке.
Женщина - это проблема. Вампир-историк Тернер уже давно положил глаз на Милфорд Холл и был готов заплатить за него любые деньги. Каково же оказалось его удивление, когда он обнаружил надоедливую женщину, живущую на чердаке и утверждающую, что она имеет полное право там находиться. Мелкий шрифт в договоре подтверждает её слова, но Тернер решительно настроен сохранить свою тайну. И не имеет значения, что она самая горячая штучка, которую он когда-либо видел. Но Мэтти должна уйти, чтобы не пасть жертвой его ошибок.
Мне не привыкать. Спустя двадцать лет самовольного молчания, оборотень Катч возвращается к Тернеру, чтобы исправить ошибки прошлого и спасти своего бывшего возлюбленного от врагов, следующих за ним по пятам. Но один поцелуй Мэтти, и теперь у Катча есть о чём беспокоиться, помимо неприятностей Тернера. Вот только никто из парней не хочет делиться своей новой игрушкой.
Дата: Воскресенье, 03.05.2015, 23:53 | Сообщение # 186
Фантазёрка
АДМИНИСТРАТОР
Сообщений: 6625
Глава 14
Обнаженный Тернер растянулся на диване, глядя на стену напротив. Его взгляд зацепился за длинные царапины на дорогих обоях и скользнул по стекающей на пол сперме. Слава богу, что Джорджа здесь нет. Дворецкий бы его убил. На лице Тернера заходили желваки. Какого черта он думает про обои, если только что сделал нечто столь потрясающее? Удовольствие пить было сильным, почти болезненным. Горячая кровь обожгла ему рот. Вспомнив, как кровь Катча разлилась в нем, наполнила тело и разум, вампир почувствовал, что у него поднимается член. Вот она, жажда крови во всем своем омерзительном могуществе. Он всё еще ощущал сладкий вкус крови оборотня. Тернеру хотелось что-нибудь сказать Катчу про этот укус, но что? Что он сожалеет? Но это не так. Что он не нарочно? Это неправда. Почему Катч позволил ему укусить? Раньше никогда не позволял. В последний раз Тернер пил кровь за день до того, как Плазмикс сделали обязательным. Много лет назад. И теперь вампир понял, насколько правильно поступал, не нарушая закон, потому что пить кровь Катча оказалось… неописуемо. У него пропал дар речи, что, хотя он и был молчаливым, все-таки говорило о потрясении. Хорошо, что Катч ткнул его в живот – иначе Тернер мог и не остановиться. Дерьмо! Оборотень сидел, откинувшись на спинку дивана и скрестив ноги в лодыжках. Его голова покоилась у Тернера на груди. Ранка на шее уже затянулась. Остались только два пятнышка запекшейся крови, свидетельствовавшие о поступке Тернера. Боже ему помоги, он очень хотел сделать это еще раз. Тернеру следовало бы спросить об этом Катча, но он не хотел начинать разговор первым. Вампир не был уверен, что сможет ограничиться одним вопросом. Понравилось ли Катчу? На что похоже это ощущение? Почему он позволил себя укусить? Когда можно будет укусить его еще раз? А Катч хотел бы сделать с ним то же самое? – Извини, что испортил стену, – пробормотал Катч. – Ты разбудил во мне зверя. Тернер почувствовал одновременно облегчение и разочарование от того, что Катч не говорит о главном. Так что всё зависело от него. – Что теперь? – Ну, я могу сходить за тряпкой… – Я не про обои. Катч подвинулся ближе. Его волосы пощекотали сосок Тернера, и член снова ожил. Изображать равнодушие стало слишком трудно. Оборотень повернулся к Тернеру лицом: – Я останусь здесь, пока Дава не будет арестована, и выясню, что задумал Габриэль. Делает свою работу, хотя и сказал, что не будет. Очевидно, Катчу не хотелось обсуждать только что случившееся. – А потом? – спросил Тернер. – Зависит от тебя. Тернер вздохнул. Они вернулись к тому, с чего начали – неспособности Катча связывать себя обязательствами. Вампир не был уверен, что когда-нибудь снова захочет ему довериться. Если он рискнет ослабить защиту, то оставит себя открытым для удара. Двадцать лет он справлялся со всем сам… с помощью Джорджа… и ему не нужны такие проблемы. Лжец. – Откуда взялась Мэтти? – спросил Катч. – Когда я приехал, она уже жила здесь. Ты не заметил в ней ничего… необычного? От внимания Тернера не ускользнуло, что кадык у оборотня дернулся вверх-вниз. Катч утверждал, что между ним и Мэтти ничего нет, но Тернеру было не по себе. Он тревожился, но не мог понять, почему. Что с ним такое? Хотя, может быть, на самом деле он знает, что. – Ты с ней трахался? – спросил Тернер. – Нет, – огрызнулся Катч. – А ты? – Да. Катч поднялся на ноги и потянулся. Он стоял спиной к Тернеру, и тому оставалось только предположить, что оборотень не желает показать ему свои эмоции. Ревнует? – Я пытаюсь от нее избавиться, но она не уйдет, – сказал Тернер в спину Катчу. Тот наклонился и поднял с пола одежду. – Ты не хочешь, чтобы она здесь жила? «Хочу, но ради нее же»… – Нет. Катч повернулся к нему лицом. – Она… – Невидимка. – Что? – Катч рассмеялся. Тернер тоже встал и стал собирать свою одежду. – Я в душ. – Эй, погоди! Не можешь же ты сказать мне такое и не объяснить. К тому же мне тоже надо в душ. Тернер вышел из комнаты. Катч последовал за ним. Никаких следов Мэтти – ни на лестнице, ни под ней. – Что ты имел в виду? – спросил Катч, когда они поднимались. – Как она может быть невидимкой? – Ты, я и Джордж можем ее видеть. Больше никто. Скорее всего. Она не ест и не пьет. Может проходить через запертые двери. Она… – Призрак? – прошептал Катч. Тернер уставился на него. – Как ты ухитрился это понять за пару секунд? – Я верю в сверхъестественное, а ты мне только что сказал, что она невидимка. – Вампир уставился на него еще пристальнее. – Она не призрак? – спросил Катч, неправильно поняв его взгляд. Тернер толкнул дверь в свою комнату. – Говорит, что нет, но, по-моему, она просто отказывается это признать. – Она мертва? – Катч прислонился к косяку. – Но этого не может быть. – Я – живой мертвец. Ты живой только наполовину. Почему бы ей не быть мертвой? Тернер направился в ванную и встал под душ. Катч скользнул за ним. У Тернера дернулась челюсть, а его член вновь подал признаки жизни. – Как она умерла? – спросил Катч. – Она не помнит. Мне придется заняться этим. Выяснить, что с ней случилось, и тогда она сможет… продолжить путь. Тернер взял гель для душа и выдавил немного на ладонь. Намыливаясь, он подумал, что Катч как-то необычно притих. Только он собрался заговорить, как сильные пальцы оборотня начали мыть его член, скользнули вверх по груди и забрались ему в волосы. Тернер вздохнул. Есть ли смысл сопротивляться? Да и хочет ли он вообще? Прикосновения Катча были грубыми и нежными одновременно. Боль и наслаждение мешались друг с другом. Тернер оперся предплечьями о стену душевой кабинки и уткнулся лбом между рук. Во всем виновата Мэтти. Это она выпустила на волю то, что он прятал. Ящик Пандоры оказался открыт, чувства вырвались наружу, и теперь Тернер не мог заставить их вернуться обратно. Он беспокоился о том, что произошло с Мэтти. Он беспокоился о Катче. Но он не позволит себе любить, потому что с его точки зрения это бессмысленно. Слабость, ненужные эмоции, вместе с которыми приходит уязвимость. А просто секс – это нечто совсем иное. Руки Катча сновали по телу Тернера. Большие пальцы потерли соски, ладони прошлись по ребрам, вниз по животу. У секса без обязательств были свои преимущества, но он не совсем отвечал требованиям Тернера. Вампир предпочитал секс по договору. Ему хотелось точно знать, какую роль он играет, во что ввязывается. Неделя, месяц, год траханья, и они разошлись, потому что устали друг от друга, начали скучать, раздражаться, и в конце концов один „вонзил кинжал“ в грудь другого и исчез на двадцать лет. Все сложилось бы иначе, если бы с ними тогда была Мэтти. Она бы не допустила такого. Откуда у него эти мысли, черт побери? Если бы Тернер не стал спать с ней, то и Катч тоже. Член Тернера обхватила рука, и вампир застонал. Катч опустился на колени и повернул его лицом к себе. Тернер взглянул вниз, и ему пришлось закрыть глаза. Если он станет смотреть на свой член во рту Катча, то унизительно быстро кончит. Чего Катч хочет? То, что он позволил себя оттрахать, не говоря уже о том, что согласился на укус, тревожило вампира. Не то чтобы Катч не позволял себя трахать раньше, но Тернер знал, что оборотень предпочитает доминировать. Теперь же Тернеру делали минет, а обычно это происходило после того, как Катч его трахал. Хватит думать. Одно прикосновение языка к головке члена, и по спине Тернера прошла дрожь, отдавшаяся в мошонке. Вампир передумал. Он хотел понаблюдать. Руки Катча легли на бедра Тернера, губы приоткрылись, и вокруг кончика набухшего члена стал кружить длинный, горячий язык. Вода лилась на голову Тернеру и стекала Катчу на лицо. Оборотень был прекрасен. Смахнув капли воды со своих длинных ресниц, он наклонил голову и провел языком по всей длине члена Тернера. Когда язык заплясал вокруг чувствительной головки, все мышцы вампира напряглись. Двадцать лет потрачено впустую. Неважно, что он бессмертен. Важны эти двадцать лет. Катч погладил большим пальцем яички, и язык скользнул в щелку на головке члена. – О, боже! – пальцы Тернера вцепились в волосы Катча. Язык описывал круги, то убегая вниз, то возвращаясь обратно к головке. Вампир гадал, долго ли Катч собирается пытать его ласками – ему нужна была грубость. Он что, хочет, чтобы Тернер умолял? О да, хочет. Не дождется, черт возьми! Тернер не будет умолять. Ни за что. Тут Катч движением кончика языка заставил член Тернера дернуться. Он как-то ухитрился слегка нажать языком на мышцу внутри крошечного отверстия, и, когда Катч повернул там язык, Тернеру показалось, что он сейчас взорвется. – Пожалуйста, – простонал вампир. Дерьмо! Все-таки вырвалось. Не успела мольба сорваться с губ, как Катч заглотил его член. Полностью. О, господи! Пальцы Тернера сильнее зарылись в волосы оборотня, бедра заходили ходуном. Шелковистая, влажная плоть скользила по его члену, и, когда тот касался задней стенки горла Катча, мягкое давление заставляло яйца вампира пылать. Катч выпустил член изо рта, глотнул воздуха и посмотрел на Тернера снизу вверх: – Выключи воду, пока я не захлебнулся. Тернер нашарил рукой кран. – И постарайся не выдрать мне все волосы. Тернер ослабил хватку. Чего бы Катч ни хотел, пока он… Вампир ахнул – губы Катча плотно сомкнулись вокруг головки, и он начал яростно сосать. – Боже! – яички Тернера начало предупреждающе покалывать. Катч с громким чмоканьем выпустил головку изо рта. Хлынула смазка. – Ты такой вкусный. Это вызвало еще один поток смазки. Катч жадно слизнул ее и сжал яйца Тернера рукой. «Только не давай мне пока кончить». Катч провел языком вдоль самой крупной вены на члене. Он лизал, сосал, целовал, бедра вампира ритмично двигались, и он не отпускал голову Катча, как будто это было единственное, что удерживало его на ногах. И вот, к счастью, до того, как Тернер потерял самоконтроль и яростно вонзился Катчу в рот, тот обхватил член губами, целиком вобрав его в тугую, влажную глубину. Ритм был идеальным, давление тоже, и вампир не мог больше сдерживаться. Катч отпустил его ноющие яйца. Он глубоко засасывал член, приближаясь, и сжимал губы, отдаляясь. Когда член Тернера в пятый раз ударился о заднюю стенку горла Катча, вампир забился в мучительных конвульсиях. Яички опустошались, Тернера сотрясала дрожь. У Катча изо рта текла сперма, и он старался ее глотать. Тернер привалился к стене, не доверяя ногам. Когда он „спустился с небес на землю“, к нему вернулась способность мыслить. Неделю назад он жил обычной жизнью. Возможно, это была не та жизнь, которой он хотел, но в ней не было ничего сложного. Приехав в Милфорд, Тернер оказался посреди нереального эротического фильма, не представляя, как он в него попал и чем всё закончится. Этот беспорядок, отсутствие контроля и единой структуры досаждали ему. Он хотел с головой уйти в работу, но не мог сделать даже этого. Пока. И ему придется соврать Катчу насчет дневников. Ирония судьбы не прошла мимо. Оборотень стоял, обняв Тернера, и целовал его. Язык проскользнул между губ вампира, прошелся по зубам, исследуя рот, и Тернер почувствовал, что в стене, которой он загородил свою душу, появилась еще одна брешь. Когда он ощутил свой собственный вкус на губах Катча, ноги у него подкосились. Он позволил увлечь себя в спальню и толкнуть на кровать. Катч навис над ним, оседлав бедра. – Почему ты позволил себя укусить? – выпалил Тернер. Глаза оборотня расширились. – А ты меня укусил? Как раз перед тем, как выставить себя дураком, Тернер уловил легкую усмешку и поправился: – Зубы соскользнули. Прости! Опустив голову, Катч лизнул сосок Тернера, и вампир, хотя и не забыл, что не получил ответа на вопрос, оставил всё как есть. Оборотень лизал, покусывал и сосал. Сжав простыню в руках, Тернер дугой выгнулся ему навстречу. К члену прилила кровь. Тяжело дыша, Катч отодвинулся. Взгляд Тернера скользнул от его полуприкрытых зеленых глаз к вздымающейся эффектной грудной клетке. Он восхитился рельефом загорелого, мускулистого тела Катча, твердыми мышцами груди, плоскими кружками сосков и накачанным прессом. Тернер проследил глазами узкую дорожку золотистых волос ниже пупка, указывавшую на член с розовой головкой. – Ты принес?.. – начал вампир. Когда Катч взял с тумбочки лубрикант, Тернер удивился, до чего предусмотрительно оборотень прихватил его снизу. Сам он ни за что не подумал бы об этом – слишком кружилась голова от случившегося. Вместо того, чтобы мыслить разумно, мозг Тернера был на пути к саморазрушению. Скольких Катч уже оттрахал? Всегда ли пользовался лубрикантом? А сюда пришел только ради секса? Катч согнул ноги Тернера, развел их в стороны и зарычал. Басовитый голодный рык пронзил вампира, точно удар молнии. Каждая клеточка его тела горела, и бедра у него дернулись. – Спокойно, – со смехом проговорил оборотень. Тернер обхватил ладонью член, провел рукой к мошонке и застонал от смеси дискомфорта и облегчения. Он сжал руку, наблюдая, как Катч выдавливает лубрикант на ладонь и наносит его на свой вставший член, как его рука медленно и плавно скользит вверх, натягивая кожу члена, а потом так же медленно – вниз, обнажая темную головку, похожую на сливу. О, боже! Мало того, что Катч выглядел чертовски сексуально, Тернер почти ощущал на себе его руки. На кончике члена вампира показалась капелька смазки, и, когда Катч подхватил ее и жадно слизнул, у Тернера вырвался звук, очень похожий на рыдание. Он быстро кашлянул. Катч ухмыльнулся. Мудак. И тут оба замерли. Катч посмотрел Тернеру в глаза. – Мэтти? Тернер кивнул. Она в беде. Они схватили одежду и, на ходу натягивая ее, понеслись вниз по лестнице. Выскочив наружу, Тернер остановился, заметив хаос в саду, и застонал. Выглядело это так, словно на его территории возводили парк аттракционов. Рядом с ним Катч втянул носом воздух: – Сюда! Тернер последовал за ним.
* * * * * Мэтти жадно глотнула воздух и захлебнулась, когда рот наполнился водой. Течение затягивало ее под ствол дерева, за которое она цеплялась, и чем сильнее девушка замерзала и уставала, тем труднее было сопротивляться и не соскользнуть вниз. Один раз это уже случилось, и на второй она может не выбраться. Никто не знает, что Мэтти здесь, никому нет до нее дела. Если она отдастся на волю течения, то утонет и докажет этим, что была не мертва, вот только уже не сможет сказать: «Я же тебе говорила». Или, как вариант, она где-нибудь всплывет на поверхность и в конце концов окажется в Северном море(1). Ни та, ни другая перспектива не привлекала. Звать на помощь бессмысленно. Кто ее услышит? Теперь девушка даже не ощущала холода – у нее просто всё онемело. – Мэтти! Сначала, услышав, как кто-то зовет ее по имени, Мэтти убедила себя, что это просто игра воображения. На второй раз ей послышался голос Тернера. Она открыла рот, чтобы закричать, и в него хлынула вода. Девушка выплюнула ее. – Мэтти! Это был Катч. – На помощь! – закричала она. Мужчины появились на берегу в нескольких метрах от дерева, за которое она цеплялась. Облегчение от осознания того, что ее сейчас спасут, вызвало у девушки глупое желание рассмеяться. – Какого хрена ты там делаешь? – поинтересовался Катч. Мэтти стиснула в руках ветку, за которую держалась. – Изучаю реку. Пр-проверяю силу т-течения и количество мусора. – Зубы у нее стучали. – И что выяснила? – спросил Тернер, спускаясь к краю воды. – Течение быстрое, и плавают деревья, – ответила Мэтти и закашлялась. Тернер и Катч стояли рядом друг с другом и глядели на нее. – Держись, – крикнул Тернер. – Да, я уже догадалась. – Ее зубы клацнули так сильно, что стало больно. У нее душа ушла в пятки, когда она увидела, что Катч убегает, но секундой позже девушка пронзительно вскрикнула, увидев, что он прыгнул в реку. Не успела она протереть глаза от воды, как мужчина уже прижимался к ней. – Теперь Тернеру придется спасать нас обоих, – простонала Мэтти. Она могла бы поспорить, что в первую очередь он будет спасать Катча. – Ты не сказала, что вода холодная, – задохнулся Катч. – Я и не заметила. – Да ты уже вся синяя. Возьмись за мою руку и отпусти дерево. В лицо Мэтти плеснуло водой, и она захлебнулась. – Меня утащит течением. – Не утащит. Девушка протянула Катчу руку, и тот крепко схватил ее. Когда она скользнула одной ногой в воду, течение подхватило Мэтти, пытаясь затянуть под дерево. – Отпусти, – сказал Катч. – Доверься мне. Мэтти вздохнула, отпустила ветку и тут же ушла под воду, потянув за собой Катча. «О, боже! Теперь мы оба утонем». Но тут она почувствовала, что Катч притянул ее к себе – ее спина прижалась к его груди. Они вынырнули одновременно, и Мэтти жадно глотнула воздух. Катч поплыл к берегу, таща ее за собой. У девушки не было сил делать что-либо еще, кроме как позволить себя тащить. Тернер поймал оборотня за руку и вытянул обоих на берег. Они лежали на отмели, Катч обнимал дрожащую Мэтти, уткнувшись лицом ей в плечо. – Спасибо, – прохрипела она. – Нам нужно отнести Мэтти обратно в дом. Давай я возьму ее, – сказал Тернер. Он коснулся плеча девушки, и Катч тихо и раскатисто заурчал. Мэтти вздрогнула, а Тернер отскочил. – Тебе нужно что-нибудь съесть, – заметила девушка. – Или ты наглотался речной воды? Попытайся откашляться. Катч вскочил на ноги и поднял Мэтти. Ее била дрожь, и она обхватила себя руками. Мужчины пристально смотрели друг на друга. – Что такое? – выпалила она. – Вот дерьмо, – пробормотал Тернер. Мэтти перевела взгляд с одного на другого: – Не понимаю, что происходит. Не дождавшись ответа, девушка поплелась в лес, направляясь обратно к дому. Идиоты! Она чуть не утонула, а они не обращают на нее ни малейшего внимания. Но во всем этом было и кое-что хорошее – Мэтти только что доказала, что жива. Если бы она была уже мертва, то с чего бы стала так бояться смерти? – Не хочешь объяснить, что происходит? – поинтересовался Тернер. Его голос был холоден, глаза в тусклом свете казались черными. Катч ответил не раздумывая: – Ничего. – Ты, черт тебя возьми, рычишь. – Забылся на какой-то миг, только и всего. Я голоден. Он почувствовал, что напряжение Тернера ослабло, и тоже расслабился. – Убедись, что она нормально добралась до дома. Я собираюсь поохотиться. Когда Тернер исчез за деревьями, Катч скинул мокрую одежду и глубоко вздохнул. Менять лицо он мог быстро и легко, а вот перекидываться – нет. Он видел других оборотней и восхищался тем, как быстро они меняют облик. Его преображение проходило медленно и болезненно. Катч всегда размышлял, стоит ли оно того, пока не вставал на четыре лапы и не делал первый вздох в своем новом мире. На этот раз он избегал того, с чем не хотел встречаться лицом к лицу, хотя знал, что не сможет избегать этого вечно. Он и Тернер связаны с Мэтти. Оба одновременно почувствовали, что она в опасности. Оба ее хотят. Но разве могут они оба обладать ею? Первым преображался позвоночник. Подобные землетрясению толчки, сотрясавшие каждый позвонок, заставили тело оборотня корчиться в агонии. Одни мышцы удлинялись, другие укорачивались. Кости с хрустом меняли форму. Тело и разум менялись одновременно. Во время этих мгновений перехода во всем мире для Катча существовала только боль. Его лицо вытянулось, руки скрючились, пальцы превратились в когти. Из пор прыснул мех, покрывший всё тело, и оборотень ощутил зуд, точно оказался в ванне с огненными муравьями. Катч упал на землю, тяжело дыша и корчась, пока его волчья сущность прокладывала себе путь наружу. Его чувства обострились, потребности стали первобытными. Ему нужно на охоту. Катч подпрыгнул, приземлился на четыре лапы, поднял голову и завыл. В его вое слышалось имя Мэтти.
(1) Северное море – мелководное шельфовое море Атлантического океана, омывающее берега северной Европы.
