Все еще раздраженный из-за разговора с Ривером и Хавистер, Арес постучал в дверь дома Кары и стал ждать. Ждать пришлось довольно долго. Когда он поднял руку, чтобы постучать еще раз, то услышал шаги, а потом приглушенный голос:
- Кто там?
- Меня зовут... э-э-э... Джефф. – Это же распространенное человеческое имя, так ведь? - Я хотел проведать собаку, которую сбил вчера ночью.
Девушка не помнит о собаке, поскольку он стер ее воспоминания, но будет очень любопытно увидеть, как она с этим справится.
Тишина. Еще несколько секунд тишины. Потом, наконец, раздались щелчки множества отпираемых замков. Дверь открылась, но только на длину цепочки. До чего же нелепы эти цепочки. Любой мужчина обычных размеров мог бы выломать эту дверь, а Арес не был обычным. Он мог разнести ее в щепки одним мизинцем.
- Собаку?
Расположи ее к себе. Улыбнись. Придумай объяснение всему, что показалось ей странным сегодня утром.
- Да. Ну... понимаете, раненую собаку, которую я привез сюда прошлой ночью.
В ее глазах мелькнуло что-то похожее на понимание. Черт, он надеялся, что ему показалось. Его способность стирать память работала не так эффективно, как у Тана или Лимос – та могла даже заменять одни воспоминания другими, – но она все-таки сработала. Может быть, на его работу повлияла связь с цербером.
- Кто вы такой? - спросила девушка. - Вы не местный.
- Я подумываю сюда переехать. Пока не подыщу дом, живу у кузенов. Они сказали, что вы - ветеринар.
Арес надеялся, что угадал, поскольку все вещи в рабочем кабинете явно принадлежали ей.
- Нет, - со странной заминкой произнесла Кара. – Вообще-то нет.
Что это должно означать? Арес сунул руки в карманы и попытался выглядеть безобидно. Надо было надеть шлепанцы.
- Послушайте, это не моя собака, так что, если она умерла, просто скажите. Я просто решил заплатить вам за беспокойство и принести извинения за то, что разбудил вас и оставил животное на газоне. Не думаю, что вы открыли бы дверь незнакомцу посреди ночи.
- Конечно, спасибо. Э-э-э... Боюсь, собака не выжила. Извините.
- Все нормально. Я и не надеялся. Она истекала кровью. - Арес вытащил из кармана пачку банкнот. - Сколько с меня?
Кара пожирала купюры глазами так, словно это была еда, а она умирала от голода. Вспомнив счета на журнальном столике, Арес приготовился отсчитать астрономическую сумму.
- Нисколько, - вздохнула девушка, сразив его наповал. - Спасибо, что заглянули.
Арес пожал плечами:
– Спасибо, что попытались ее спасти. – Он положил деньги обратно в карман и повторил слова, которые она сказала по телефону. – Вот что самое странное. Вчера мне снилась эта чертова собака. Она сидела в клетке и выла так, словно хотела что-то сказать.
Он развернулся, шагнул с крыльца... и, услышав, как лязгнула цепочка, улыбнулся.
- Постойте. Вам... приснилась собака? Черная собака? Та, которую вы ко мне привезли?
Арес повернулся к ней:
- Да. А что?
- Просто, - мягко сказала девушка, - я видела тот же сон.
Дверь открылась шире, но Кара по-прежнему выглядывала из-за нее, точно из-за щита.
– В моем сне собака была в подвале. В вашем тоже?
Глаза Ареса расширились в притворном удивлении:
- Ну да. Что еще вы помните?
Все ее тело кричало о нежелании говорить об этом: она сжала дверь так, что костяшки пальцев побелели, прикусила губу.
- Клетка стояла в центре какого-то здоровенного круга. С символами.
Глифы, удерживающие его от побега из клетки и попытки позвать стаю на помощь.
- На клетке тоже были символы?
Она кивнула. Мокрые волосы падали ей на лицо. Аресу захотелось, чтобы она вышла из-за двери, чтобы можно было рассмотреть, во что она одета. Не то чтобы ее одежда имела значение. Но она, похоже, была из тех, кто предпочитает джинсы и футболки, и Арес хотел узнать, прав ли он. И еще посмотреть, как ее сногсшибательная задница смотрится в джинсах.
- Значит, нам снилось одно и то же, - задумчиво произнесла Кара. - Что бы это значило?
- Без понятия. Но, если повезет, сегодня нам не приснятся собаки в клетках.
Арес лгал. Ему было необходимо, чтобы она увидела этот сон. Сейчас только она могла привести его к Сестиэлю.
- Было бы здорово. – У нее был музыкальный, нежный голос, и Арес поймал себя на мысли, что хочет слышать его снова и снова.
- Эй, можете оставить номер, по которому с вами можно связаться? Ну, вдруг у меня появятся вопросы о собаке или о чем-нибудь еще?
Что за бред. У нее не будет никаких вопросов о собаке. Зато он наладил с ней контакт, предоставил общую тему для разговора в форме загадки; любой нормальный человек захочет понять, почему двум абсолютно незнакомым людям снится один и тот же сон.
Арес незаметно вытянул из кармана стодолларовую купюру и подложил ее под свою визитную карточку. Зачем – он и сам не знал, но понимал, что Каре нужны деньги, а у него их полно.
Девушка наконец вышла из-за двери, и Арес позволил себе медленную визуальную экскурсию по ее телу. Черт побери, он был прав насчет одежды: серая, не по размеру, футболка и поношенные джинсы смотрелись замечательно. Ее ягодицы словно были созданы для того, чтобы мять их, бедра – для того, чтобы сжимать мужчину, когда он расположится между ними, а изящные ножки - чтобы сцепить их у него на спине. Он мог поклясться своим левым яичком, что у Кары чувствительные лодыжки.
- Благодарю. - Она взяла визитку, но деньги протянула назад. - Я же сказала...
- Возьмите. Если откажетесь, я оставлю их у вас на крыльце с еще одной сотней.
Может, он и так это сделает. Черт, когда это он размяк и стал ходячей благотворительностью? Может быть, когда оценивал ее как сексуального партнера, и вся кровь отлила у него от головы.
Кара одарила его робкой нерешительной улыбкой, и у Ареса подскочила на пару градусов температура. Он вспомнил, как его губы касались этих пухлых губ, и ему чертовски хотелось ощутить это вновь. Тот поцелуй был лишь началом, и он жаждал продолжения.
- Спасибо.
Девушка нацарапала свой номер на клочке бумаги и передала ему. Арес взял его так, чтобы ее пальцы скользнули по его руке – легкое, "невинное" прикосновение, от которого Кара слегка испуганно втянула воздух.
Ее ладони оказались чертовски нежными. У него не осталось сомнений, что она вся такая же нежная.
– Не стесняйтесь звонить мне в любое время. - Арес изобразил застенчивую улыбку. - Может, мы могли бы сходить куда-нибудь поужинать или выпить?
Тут он понял, что сморозил что-то не то, потому что девушка отступила внутрь дома:
- Я... я не думаю, что это хорошая идея, но спасибо.
- Вы замужем? Есть парень? Подружка? – Неплохо будет это узнать, раз уж он собирается занять какое-то место в ее жизни и выудить у нее сведения. Вмешательство или расспросы ревнивого любовника ему совершенно ни к чему.
- Нет, - ответила Кара, и этот ответ удовлетворил его больше, чем должен был. - Я не очень общительна.
Арес не мог не задуматься, по какой причине она с такой неохотой отнеслась к его предложению. Допустим, он незнакомец, но ни одна женщина еще ни разу не отказывалась от его ухаживаний. В числе немногих особенностей, унаследованных им от матери-демонессы, была неодолимая сексуальность, перед которой могли устоять только суккубы. Даже человеческие женщины, которые в его присутствии впадали в неистовство, кидались ему на шею. Одновременно желая убить его.
Сопротивление Кары было связано с какой-то травмой... об этом свидетельствовали особенности ее поведения и речи, а еще больше – ее глаза. Откуда в них столько боли?
Черт побери, Арес в любом случае ничего не мог с этим поделать. Он снова стал спускаться с крыльца.
- Если передумаете, мой номер у вас есть.
Кара нахмурилась, бросив взгляд на его визитку:
- Где вы живете?
- В Греции. - Арес подмигнул ей и мог бы поклясться, что девушка покраснела. - Если когда-нибудь захотите приехать в гости, у меня в доме полно места. Вам понравится. Белый песок, голубое море... там очень красиво. Вам покажется, что вы уже были там раньше.
Потому что она действительно уже там была.

***

Кара смотрела, как Джефф не спеша удаляется. В животе словно порхали обезумевшие бабочки, ладонь, сжимавшая его визитку и деньги, вспотела, но в кои-то веки она так нервничала не из-за страха. Мужчина был магнетически привлекателен... и, без сомнения, это он целовал ее в том странном сне... или воспоминании.
Раз она не помнит, как он привез ей собаку, видно, ее мозг хорошо почистили. Невозможно начисто забыть парня ростом далеко за шесть с половиной футов(1), излучающего уверенность в себе, силу и секс. О да... секс. Может, у нее и не было близости с мужчиной уже несколько лет, но ощущения она помнила, и женский инстинкт подсказывал ей, что одна-единственная ночь с Джеффом может оказаться лучше всех предыдущих, вместе взятых.
А его запах, мужской пряный аромат, исходивший от него, вполне мог служить афродизиаком(2). Здравый смысл кричал, что ей следует испугаться, но гормоны пытались стереть страх в порошок.
Трепет возбуждения прошел по телу Кары, когда она смотрела вслед уходящему мужчине, не в силах оторвать глаз от его грациозной плавной походки. Желтовато-коричневые штаны-карго неприлично прекрасно сидели на бедрах, а под рубашкой перекатывались мышцы. На солнце его каштановые волосы отливали рыжиной, и девушка могла лишь представить, сколько женщин запускало пальцы в эти спутанные пряди, выгибаясь под этим потрясающим телом.
Сожаление застряло в горле горьким комком, который она не в силах была сглотнуть. Мужчина, сексуальнее которого она в жизни не встречала, приглашает ее на свидание, а она ведет себя так, словно он предложил ее убить. Неужели так трудно было принять приглашение? Может, предложить встретиться где-нибудь в общественном месте, куда она приедет на своей машине и не будет ощущать давления?
Джефф, словно почувствовав ее взгляд, замедлил шаг, и сердце Кары ускорило бег. Мучительно медленно повернув голову, он взглянул на Кару через плечо, и на лоб ему упала длинная прядь волос. Их взгляды встретились. Переплелись. Узнавание хлынуло жаркой текучей волной… о господи. Ни один мужчина не оказывал на нее подобного эффекта, тем более с первого взгляда.
Его рот изогнулся в дерзкой чувственной улыбке, словно он знал, о чем она думает... и знал, что может дать ей это так, словно у нее никогда этого не было. Святой младенец Иисус, она чуть язык не проглотила.
Черт возьми, почему она стоит у двери и пожирает глазами незнакомца, когда ей надо... оплачивать счета?
Боясь выставить себя еще большей идиоткой, Кара начала закрывать дверь и заморгала. Джефф исчез. Она не видела никакой машины и сомневалась, что тот пошел назад в город пешком. Он просто... испарился.
Припиши это ко всем остальным странностям.
Да, план хорош, если не считать того, что Джефф объяснил почти все. Собаку, пятна от травы, кровь.
Все, кроме того, зачем она выпила столько водки, что не может ничего этого вспомнить. Или почему они оба видели один и тот же сон.
Или что она сделала с телом собаки – должно быть, животное умерло, или же она оставила его в одной из будок рядом с домом... но они оказались пусты.
По крайней мере, ощущения, что за ней кто-то наблюдает, больше не было, но по коже у Кары все еще бегали непрошеные мурашки от страха. Должно быть, напиться ее заставило то, что случилось прошлой ночью, но что? Она никогда не увлекалась спиртным, и уж если смерть отца и ночь вторжения в дом не толкнули ее к бутылке, то уже ничто не сможет.
Прибирая свой кабинет, Кара изо всех сил старалась не думать ни о тайне прошлой ночи, ни о Джеффе с его потрясающим телом. А когда закончила, то просто упала на диван в гостиной, где по телевизору опять говорили о том же самом. Загадочные болезни возникали, словно пожары; вода по меньшей мере в четырех реках и трех озерах оказалась заражена опасными микроорганизмами; шесть стран без видимых причин развязали войну. Правительство Соединенных Штатов пыталось найти предлог для вмешательства в этот конфликт, а вооруженные силы были приведены в полную боевую готовность.
Мир катится к чертям собачьим, как бы выразился ее отец, когда паковал свои чемоданы для поездки с группами по спасению животных в области, разрушенные войной.
Сильнее, чем следовало бы, Кара шлепнула ладонью по пульту, выключив телевизор. Раньше она любила эту дурацкую коробку, даже купила первоклассный домашний кинотеатр фирмы «Sony», когда у нее еще были деньги. И честолюбие. Практически все в доме было «лучшим». Она гордилась своим стремлением идти к успеху и не успокаиваться на достигнутом.
Но все это умерло два года назад вместе с человеком, пробравшимся в ее дом.
В оцепенении Кара добралась до спальни и свернулась калачиком на кровати. Как только ее голова коснулась подушки, девушка погрузилась в сон.
Помоги мне!
- Хэл!
Кара встряхнула головой. Потерла глаза. Задумалась, действительно ли это всего лишь сон. Она снова парила в темном подвале с запертым в клетке псом, но на этот раз все казалось более знакомым. Девушка даже знала, что щенка зовут Хэл. Сокращенное от Хэлитозис.
Найди меня.
И вновь животное напоминало обычную собаку.
- Я нашла тебя.
Красные глаза Хэла засветились ярче, а шерсть на загривке встала дыбом. Он стал похож на какого-то доисторического монстра, готового прорваться сквозь ткань реальности и уничтожить все на своем пути.
Уходи.
- Я только что пришла...
Кара осеклась, ослепленная ярким светом и внезапным появлением знакомого блондина. Когда он увидел ее, его глаза расширились, и он бросился к ней. Рука блондина скользнула по плечу Кары, но та увернулась.
Беги! Если он поймает тебя, ты окажешься здесь в ловушке без своего тела. Уходи через потолок!
Без тела? Ладно, перспектива не очень заманчивая. Мир смазался, а ее тело словно распалось на части – Кара рванулась вверх и прошла сквозь камень, цемент и дерево. И внезапно оказалась на улице, под ярким солнцем, а дом, из которого она только что выбралась, остался позади.
Где она?
Каре пришлось отлететь в сторону, чтобы не попасть под машину... машину, ехавшую не по той стороне дороги. Со странным номерным знаком... Она проплыла еще немного вдоль дороги и приблизилась к табличке, гласившей «Ньюленд Парк Драйв»(3), которая ни о чем ей не говорила.
Девушка продолжала двигаться дальше вдоль тротуара, а потом словно натолкнулась на стену. Она видела находившиеся вдалеке предметы, но двигаться вперед не могла. Только назад.
Найди меня, или мы оба умрем.
В голове у Кары раздался отчаянный голос Хэла, и внезапно она оказалась у себя дома, в своей постели. На этот раз она не сидела в замешательстве. Она вскочила с кровати и побежала через коридор в свою вторую спальню, где тихо гудел ее старенький компьютер. Девушка плюхнулась на скрипнувший стул и начала мучить Гугл.
Ньюленд Парк Др. Что ж, этот запрос выдал около миллиона результатов, но полезными оказались очень немногие, хотя зачастую на экране высвечивалось «Йорк, Англия». Пальцы бегали по клавиатуре, она перешла к картам, а потом набрала: Ньюленд Парк Др., Великобритания.
На экране появилась спутниковая карта, и у Кары замерло сердце. Это был тот самый район, где она побывала. Она ни разу в жизни не была в Англии, но узнала и улицу, и дома. Ньюленд Парк Драйв оказалась длинной, и девушка не смогла приблизить карту настолько, чтобы найти дом, из которого вышла во сне, но это определенно был тот самый район. Кара гадала, снился ли Джеффу тот же сон. Может быть, стоит ему позвонить.
Найди меня, или мы оба умрем.
Девушка уставилась на экран, вновь прокручивая в голове казавшийся таким реальным сон. Наверняка это не сон. Ей больше неоткуда знать такие подробности о Ньюленд Парк Драйв.
Либо она стала медиумом, либо действительно общалась с какой-то странной собакой, которую вроде бы лечила, но не помнит об этом.
Которая неведомым образом перенеслась в Англию за считанные часы.
Реальные вещи мешались с нереальными, и Кара почувствовала, что рассудок начинает ее подводить.
Найди меня, или мы оба умрем.
_________________________________________
(1) 6,5 футов ~ 198 см
(2) Афродизиаки – вещества, стимулирующие или усиливающие половое влечение или половую активность.
(3) Ньюленд Парк Драйв – улица в городе Йорк, Великобритания.

- Скажи мне, что знаешь, где Сестиэль.
Мор стоял на мосту через шеульскую реку Инферно, протекавшую в районе Мертвых, и пристально смотрел на покрытого шрамами цербера - одного из самых огромных чертовых псов, каких когда-либо видел. На раскрытой пасти чудовища повисла нитка густой слюны и плюхнулась на землю. Мерзость.
В роли переводчика выступал вампир из рода Карцерис - демонов-тюремщиков, содержавших церберские псарни для выслеживания демонов. Он стоял в опасной близости от края каменного моста, несомненно, готовый спрыгнуть с него в случае угрозы - если цербер… или Мор решат перестать вести себя как паиньки.
- Согласно вашему договору, Пожиратель Хаоса по-прежнему ищет и Сестиэля, и Ареса.
Пожиратель Хаоса. Что за дурацкое имя для цербера. Конечно, Мор не собирался озвучивать свои мысли. Он, может, и ненавидел этих ублюдков, но дураком не был. Он все еще оставался уязвим к их укусам и не хотел подвергать себя риску получить бесконечный паралич и боль.
- Мы договаривались, что он выведет из строя либо Сестиэля, либо Ареса, но пока не сделал ни того, ни другого.
Цербер взрыкнул, и базальтовые плиты моста задрожали под его гигантскими лапами. Эти твари ужасно вспыльчивы. Вампир даже чуть-чуть отступил назад.
- Хаос утверждает, что возникли трудности. - Вампир пару раз переступил с ноги на ногу. - Он со своим отпрыском преследовал Сестиэля. Вмешалась Эгида... - Он нахмурился. - Я не уверен, что правильно понял, но, думаю, щенка Хаоса ранили, и Сестиэль поймал его.
- Так вот как Сестиэль маскируется, - задумчиво произнес Мор. - У него в руках цербер.
- Похоже на то. Хаос не может его почувствовать. Но он мечтает собственными лапами вырвать сердце Сестиэля. Он одним махом убьет двух зайцев – отомстит за своего щенка и сломает Печать Ареса. Думаю, Хаос мечтает увидеть гибель Ареса не меньше тебя.
Мор в этом сомневался, но возражать не стал.
- Разыщи Сестиэля, ты, шелудивый пес! - приказал он. - Найди его, и, когда я покончу с ним, мы вернем твоего детеныша.
Вампир склонил голову, прислушиваясь, и кивнул:
- Он хочет получить то, что ты ему обещал.
- Да, да. Я отдам тебе Ареса на тридцать дней, - усмехнулся Мор. – Он будет полностью в твоем распоряжении.
Мор не мог придумать ничего страшнее. Он предпочел бы, чтобы с него целый год снова и снова заживо сдирали кожу и выкалывали ему глаза, чем провести хотя бы час в лапах своры церберов. Хаос исчез, и Мор улыбнулся. Когда он был Ресефом, пытки его отталкивали. Став Мором, он жаждал их.
Ему определенно стоит потребовать приглашения на эту пирушку церберов, где Арес будет почетным гостем.

***

Храм Лилит.
Этот храм Арес посещал очень редко. Однако он был на охоте, и ему намекнули, что там он найдет свою добычу.
Вместо «ему намекнули» точнее было бы сказать «он убил ложного ангела - разновидность демонов, которые притворяются ангелами, чтобы сбить людей с пути истинного, – и увидел то, что видели глаза демона».
Арес спустился по ступенькам в тайную пещеру, расположенную глубоко в горах Загрос(1); его ушей достигли пение и сексуальные стоны, и его член встал. Не то чтобы для этого много потребовалось – проклятый прибор уже и так был на взводе из-за того, что перед тем, как прийти сюда, Арес слушал голос Кары – вчера она оставила ему голосовое сообщение. Как-никак, Арес наполовину был демоном секса. Он, безусловно, не был защищен от энергии влечения, исходившей от многочисленных сексуальных актов. Черт, сам храм был буквально пропитан сексом: от порнографических фресок на стенах до заклинаний, которые творили чародеи во время оргий, когда строилось это святилище. Любой, кто входил сюда, незамедлительно возбуждался, и чем ближе был главный зал, тем сильнее становилось возбуждение.
Это был второй храм, возведенный в честь его матери. Первый, который изначально построили для поклонения Лилит как богине защиты, лежал в руинах вместе с древним Шумерским государством(2). Да, на протяжении сотен лет она дурачила людей, питаясь их обожанием, дарами и жертвоприношениями. Его мать была та еще штучка.
Храм, в который теперь входил Арес, сразу же выдавал ее истинную сущность – первого суккуба и весьма злобной суки.
В прошлые века люди оставляли подношения с едой в первом храме. По иронии судьбы, Арес, еще не зная правды о своем происхождении, ходил туда со своим человеческим братом Эккадом, чтобы поклоняться Лилит. Эккад молил защитить Ареса и его семью. Сам же Арес просил защитить свою армию. Не потому, что, по его мнению, семья не нуждалась в помощи богини, а потому, что твердо верил: он сможет защитить их сам. Эккад смеялся и называл Ареса воином до мозга костей. Эккад, чьи кости были искривлены от рождения, калека, нуждавшийся в защите Ареса. Эккад, обладавший живым умом, один из умнейших людей, которых когда-либо знал Арес.
Арес оберегал Эккада с раннего детства. Ему было пять лет, когда он упросил отца оставить новорожденного в живых – тот собирался утопить изуродованного младенца. Арес много лет защищал брата, зарабатывая порки, если начинал излишне сильно проявлять любовь, потому что забота о ком-либо в те времена была наказуема.
Это подтвердилось самым ужасным образом. Даже тысячи лет не смогут унять боль от потери сыновей и Эккада. Любовь Ареса стоила им жизни, и не проходило и дня, чтобы он не сожалел о своем решении оставить их при себе вместо того, чтобы отослать.
Громкие шаги Ареса заставили обернуться к нему всех, кто собрался вокруг статуи Лилит в натуральную величину. Большинство из этих пары десятков почитателей были людьми, участвовавшими в сексуальных игрищах, которые именовались подношениями Лилит. Когда Арес приблизился к своей жертве, напомнил о себе побочный эффект его присутствия. Люди всегда начинали с взаимных словесных оскорблений, но вскоре переходили к кровопролитным дракам. Чем дольше Арес оставался среди людей, тем свирепее становился бой - пока в живых не оставался только один.
Без сомнения, его мать удивилась бы, увидев у себя в храме и секс, и смерть одновременно.
- Арес!
Тристелла, Падшая, оттолкнула человека-мужчину, стоявшего на коленях между ее бедер. Он, под влиянием близости Ареса, нимало не смутился отказом и переключился на другого почитателя Лилит, врезав тому по лицу своим мясистым кулаком. Тристелла, казалось, ничего не заметила. Она запахнула свою черную мантию и поспешила к Аресу.
- Я много дней совершала подношения твоей матери, молясь, чтобы она приструнила Мора и остановила Апокалипсис.
– Сколько можно. – Арес провел ладонью по лицу. – Моя мать мечтает о начале Апокалипсиса. Она бы принесла тебя в жертву прямо здесь, в своем храме, а ее последователи использовали бы твою кровь как смазку.
Арес сделал шаг назад, так как две женщины в пылу склоки едва не врезались в него.
- Выйдем наружу, пока эти люди не разорвали друг друга на куски.
- Тебя волнуют эти насекомые?
Тот факт, что Тристелла назвала людей насекомыми, вероятно, объяснял, почему она до сих пор не заслужила себе обратный билет на Небеса. Учитывая, что они поклонники демонов, то... да, насекомые... но ангелам полагалось придерживаться утверждения, что все люди исправимы. Арес был осмотрителен.
- Нет. - Он начал подниматься по ступенькам. - Просто трудно разговаривать, когда вокруг тебя течет кровь.
К тому же все его тело трепетало от желания вступить в бой с парой самых крупных мужчин, одним из которых был тертацео - демон в человеческом обличье.
- Как ты узнал, что я здесь? - спросила Тристелла, когда они вышли под иракское ночное небо.
- Вспомнил о твоем пристрастии заставлять ложных ангелов служить себе. Найти того, кто в последнее время был твоим рабом, оказалось нетрудно. - Арес резко развернулся и схватил ее за плечи. - Ты всегда играла за обе команды... старалась вернуть крылья, одновременно подлизываясь к Лилит в надежде получить место в ее свите, если войдешь в Шеул.
Тристелла задохнулась от возмущения.
- Я бы никогда... Да как ты смеешь!
- Заткнись. Я вовсе не идиот. А теперь говори, зачем ты явилась сюда на самом деле. Апокалипсис тебя не волнует. О людях ты тоже не особенно заботишься.
В ее глазах мелькнул неподдельный страх.
- Это все твой брат, - созналась Падшая. – Мор уничтожает Непадших, чтобы предотвратить дальнейший перенос твоего агимортуса. Многие вошли в Шеул и стали Поистине Падшими. Теперь они больше не способны принять символ, и Мор не станет их убивать. Нам нужно, чтобы твоя мать велела ему прекратить убивать нас.
Велела ему прекратить. Как будто это так легко. Тристелла, должно быть, тоже это знает, и ее приход сюда – не что иное, как отчаянная попытка спастись.
- Можешь тратить попусту свое время, но мое ты тратить не будешь. Скажи, где мне найти Сестиэля.
- Не знаю...
Арес схватил ее за отвороты мантии и притиснул ко входу в пещеру.
- Говори!
- Он взял с меня обещание.
Арес отпустил ее.
- Тогда я ничем не могу тебе помочь. Когда мой брат явится, чтобы вырвать твое сердце через рот, передавай от меня привет.
Он открыл Хэррогейт.
- Постой! - Тристелла загородила ему дорогу. - Я не могу сказать тебе точно, где сейчас Сестиэль, но он упоминал про Альбион(3).
- Великобритания, - пробормотал Всадник. Ангелы всегда называли территории древними именами... Арес понятия не имел, почему они не могут идти в ногу со временем. Но не может же быть простым совпадением то, что Кара в своем голосовом сообщении упомянула о «полете» в Англию. Проклятье. Жаль, что он не получил ее сообщение раньше... но он мотался по самым отдаленным уголкам планеты и Шеула, а там телефон не ловил сигнал.
- Да, именно. Он маскирует свое местонахождение с помощью цербера, но говорит, что не может оставаться рядом с ним постоянно. Он участник движения, которое намеревалось вас остановить.
Арес нахмурился:
- Остановить меня?
- Не тебя лично. Вас всех. - Тристелла плотнее завернулась в мантию. – Пару месяцев назад, до того, как сломалась Печать Ресефа, на вас напали церберы, так?
Арес застыл.
- Да.
Ее взгляд нервно метался из стороны в сторону.
- За этим стоит Сестиэль. Он и еще пара Непадших. Они почувствовали волнение в материи мира и, когда демонесса Син развязала чуму вервольфов, Сестиэль придумал, как вывести вас из строя. Он подослал ко всем вам церберов.
- Чтобы, если наши Печати сломаются, мы не смогли сеять хаос в мире, - пробормотал Арес, обращаясь больше к самому себе, чем к Тристелле. Несмотря на весь ужас перспективы быть навеки парализованным церберами, Арес не мог не отдать должное Сестиэлю. План был хорош – сработай он, бывший ангел мог бы вернуть себе место на Небесах.
- Попытается ли он сделать это еще раз?
- Возможно.
Арес прокрутил в голове с десяток вариантов развития событий. Да, теперь, когда у Сестиэля в распоряжении цербер, он может воспользоваться им, чтобы заставить стаю этих тварей действовать сообща. Если так, Аресу придется навестить единственный круг призыва за пределами Шеула, предназначенный для церберов.
Похоже, следующая остановка - остров Пасхи(4).
На руке нетерпеливо забился Битва. Скоро получишь свое сражение, дружище.
- Сколько вас осталось?
- Около десятка, - ответила Тристелла.
Десятка? Боже. Значит, добрая сотня убита или вручила свои души Шеулу. Тристелла умоляюще посмотрела на него:
- Ты сказал, что можешь помочь?
- Я солгал.
Кровь отхлынула у нее от лица:
- Тогда что нам делать?
- Молиться. - Арес указал на вход в храм Лилит. - И на этот раз не трать время на молитвы демону.

***

По рукам и ногам Сестиэля обильно струилась кровь. Горло его было перерезано, живот вспорот. Раны не могли убить его, но смерть, тем не менее, была уже близко.
В голове мучительной болью отзывался топот копыт, словно кто-то колотил по черепу топором. Сестиэль, спотыкаясь, спускался с каменистого склона горы, на которую перенесся, когда Мор отыскал его на острове Пасхи. Сестиэль надеялся отыскать Тристеллу в храме Лилит, но один из обитателей храма сказал ему, что они разминулись.
Сестиэль медленно продвигался вперед по наклонному уступу. Он молился, чтобы Мор не последовал за ним, но здравый смысл не позволял ему поверить в это. Мор ранил его, и теперь его демонический конь сможет выследить Сестиэля, куда бы тот ни пошел, даже если он станет цепляться за щенка цербера у себя в подвале.
Ослабев от боя и потери крови, Сестиэль потерял равновесие и зашатался на краю обрыва. Он прыгнул и, зависнув в воздухе на пару томительных секунд, представил себе, что у него снова есть крылья. Почти ощутил, как они вытягиваются у него за спиной в красивую дугу. Призрак ампутированной конечности.
Но ангелам, изгнанным с Неба, отрубают крылья, и, пока он не заслужит себе право вернуться, все, на что он может рассчитывать, это призрачные перья. Есть еще один путь вернуть крылья, но завершить свое падение, войдя в Шеул - царство демонов, которые люди называют адом, – не вариант. Может быть, Сестиэль и пал, но его вера в добро и святость осталась непоколебима.
Цепляясь за эту мысль, ангел ударился о землю, ломая кости. Из груди вырвался мучительный крик боли. Он едва мог дышать, но подполз к крупному валуну и, используя трещины в нем как опоры, полез наверх.
Он не может проиграть. Он должен оказать последнюю услугу человечеству. Своему Властелину.
Однако благодаря Мору и армии его слуг Непадших почти не осталось, и Сестиэлю некому было передать агимортус. И у него не было времени на поиски немногих выживших. А значит, оставались только люди. Люди, которые умирают через несколько часов после того, как получат агимортус.
Правда, если окажется, что человек обладает сверхъестественными способностями, то он будет сильнее, и ему удастся дольше продержаться под губительным влиянием агимортуса.
Время еще оставалось. Сестиэль закрыл глаза и проглотил содержимое крошечного флакончика - кровь цербера. Он взял ее после того, как, перенесшись в подвал, где он держал щенка, увидел там бестелесный дух человеческой женщины, свободно паривший в воздухе - несомненный признак того, что она связана с этим псом. Яд достиг желудка, и живот пронзила боль, но узнавание, туманное и далекое, уже проникло через тошноту. Человеческая женщина, Кара... он чувствует ее...
Перед ним вспыхнул свет, и топот копыт в его голове превратился в оглушающий неистовый грохот. Одетый в тусклые доспехи, поскрипывавшие в такт галопа белого коня, Мор выпустил стрелу.
Сестиэль увернулся, но стрела изменила направление, словно управляемая ракета, и пронзила его сердце.
- Можешь бежать – просто умрешь уставшим. - Крик Всадника эхом пронесся по горам, обрушив камни и комья грязи. - Так говорят в человеческих войсках, но это так подходит ситуации, правда?
Сквозь туман, застилавший глаза, Сестиэль увидел, как из завесы света появился чистокровный гнедой конь. Наездник управлял животным одними лишь коленями и мускулистыми бедрами. Арес. В одной руке у него был огромный щит из дерева и железа, в другой он сжимал меч. В черных глазах пылал гнев.
- Отставить, братец! - Голос Ареса был похож на утробный рев. Он повернул голову к Сестиэлю: - Уходи. Сейчас же!
Кони столкнулись, и Арес замахнулся мечом, но Сестиэль не стал смотреть, что будет дальше.
Собрав остатки своей энергии, он испарился, вознося беззвучную молитву за бедную душу, которая должна была получить его дар.

__________________________
(1) Загрос — крупнейшая горная система современного Ирана. Некоторые отроги Загроса простираются также на территорию Ирака.
(2) Шумер — первая городская цивилизация в исторической области Южная Месопотамия (южная часть современного Ирака) в период халколита и ранней бронзы. Возможно, первая цивилизация в мире.
(3) Альбион – древнейшее название Британских островов, известное ещё древним грекам, в частности упоминаемое у Птолемея и перешедшее затем в древнеримскую литературу. В настоящее время термин употребляется в Англии в возвышенном стиле, в других странах — обычно в несколько ироническом смысле.
(4) Остров Пасхи - вулканический остров в восточной части Тихого океана.