Мор всегда любил Мексику. Когда он еще был Ресефом, они с Лимос развлекались там целыми днями в самых разных местах: от «ловушек для туристов» до самых отдаленных селений, где жители называли их brujos(1) и считали кем-то вроде колдунов, хотя брат и сестра ни разу не выдали ни одного из своих секретов... если не считать долгожительство. Ресеф и Лимос навещали эти деревни на протяжении нескольких десятков лет и многих стариков помнили еще детьми.
Теперь Мор стоял посреди одного из тех горных селений, наблюдая, как последний из жителей, юноша лет двадцати, корчится у его ног, отчаянно пытаясь вдохнуть воздух через распухшее горло.
- Отличная работа. - Мор оглянулся на Хавистер. Падшая женщина-ангел, одна из двух Наблюдателей, приставленных к Всадникам, критически изучала дело рук Мора. – Эти люди быстро поняли, что ты принес им вовсе не дары?
- Довольно быстро.
При виде Мора дети бросились ему навстречу, ожидая конфет, а взрослые принялись готовить праздник, достойный самого короля. Ресеф никогда раньше не приезжал без пожертвований для бедной крестьянской общины: скот и медикаменты, книги и детская обувь.
И, когда выпущенная им стрела пронзила первое сердце, все жители деревни застыли от ужаса.
А потом он схватил девушку-подростка, впился клыками в ее горло и заразил ужасной формой геморрагической лихорадки(2). За каких-то несколько минут болезнь распространилась по всей деревне. Умирающий парень у его ног был последним из жителей; последний булькающий вздох - и его глаза вытекли из глазниц.
Хавистер опустилась на колени около трупа и зачерпнула ладонью смешавшуюся с грязью слизь, вытекавшую из тела.
- Это что, уже четвертая твоя чума в одной только Мексике? - Лицо падшего ангела закрывали длинные черные волосы, но Мор мог прочесть недовольство по ее напряженным плечам. – И все – в маленьких уединенных деревушках. Совсем как в Африке, Китае и на Аляске.
- Скоро я нанесу удар и по более крупным городам, - произнес Мор, не в силах убрать из голоса нотки оправдания. - У меня есть план.
Хавистер распрямилась во все свои шесть с половиной футов(3) и посмотрела ему прямо в глаза:
- Лжешь. Ты уничтожаешь все, что напоминает тебе о прошлой жизни. Наказываешь людей за свою доброту, - она усмехнулась. – Теперь, когда твоя Печать сломана, тебе надо пошевелить задницей и расширить влияние подземного мира.
- Разве вам с Ривером не полагается быть беспристрастными?
Она фыркнула:
- Едва ли. Каждый из нас здесь лишь для того, чтобы убедиться, что остальные играют честно. Ривер хочет остановить этот Апокалипсис, а я хочу увидеть его начало. Может быть, я и не вправе оказывать тебе помощь напрямую, но могу действовать, не выдавая себя, и уж точно могу укрепить твои позиции. - Хавистер изучала свои покрытые черным лаком ногти. – А еще я могу потерять терпение из-за того, что ты тратишь время попусту. Ходят слухи, что к тебе, твоим братьям и сестре собираются приставить побольше Наблюдателей, а я не собираюсь делить свою работу с кем бы то ни было еще. Так что пошевеливайся.
- Я работаю над этим. Я убил Батарил...
- Да, но она успела перенести Агимортус Ареса!
Мор ухватил Хавистер за блузку и притянул к себе так близко, что каждый ощущал дыхание другого.
- Я приказал слугам преследовать Непадших хоть до края света. За последние два
дня я убил уже шестерых. Десятки вошли в Шеул, только чтобы сбежать от меня.
Даже если я в ближайшее время не найду Сестиэля, ему не на кого будет перенести
Агимортус.
К сожалению, Агимортус нельзя было перенести на Падших ангелов, которые вошли в Шеул и превратились из строго соблюдавших правила Непадших в ужасных Поистине Падших. Последние, вполне вероятно, пожертвовали бы жизнью ради того, чтобы сломать Печать Ареса.
Кожа Хавистер пошла пятнами, проступили почти черные вены, а в зеленых глазах проглянули красные жилки. За спиной у нее развернулись кожистые черные крылья.
- Идиот, - выплюнула она. - Агимортус можно перенести на человека. Если Сестиэль впадет в отчаяние, то в его распоряжении окажутся миллиарды потенциальных носителей.
- И ты не сказала об этом раньше... почему? - выдавил Мор.
- Это, - сказала она, - тебя не касается.
Ее крылья приподнялись, распахнулись. Действие, несомненно, было рассчитано на то, что Мор задрожит от страха при виде ее внушающей ужас красоты. Как бы не так.
Мор гадал, трудно ли оторвать крыло у Падшего ангела.
- Надеюсь, он и правда перенесет Агимортус на человека. Для меня убить человека – все равно что прихлопнуть муху. - Мор сжал кулак, сминая блузку Хавистер и пресекая любую попытку к бегству. - Впрочем, убить Падшего ангела будет куда приятнее.
Хавистер зашипела:
- Из вас четверых ты мне всегда нравился меньше всех. Я была уверена, что, как только твоя Печать будет сломана, и ты станешь Мором, то перестанешь прожигать жизнь и приложишь все усилия, чтобы сделать себе имя. Очевидно, я ошибалась.
Мор заскрежетал зубами.
- Я намерен доказать Темному Лорду, что я – самый достойный из четверых. Когда Земля и Шеул станут единым целым, я получу возможность первым выбрать себе царство.
Да, было предсказано, что в результате Апокалипсиса мир демонов поглотит мир людей, а потом все это разделится на четыре части с разным количеством воды, еды, земли и населения – людей и демонов. Всадник, который докажет свое превосходство, получит право выбирать первым и превратит свою часть владений в рай страдания и удовольствия.
Мор хотел стать этим Всадником.
Хавистер ухмыльнулась. Ее клыки влажно блеснули.
- Не можешь же ты и вправду в это верить. Арес победит – ведь он всегда
побеждает.
Зарычав, Мор с силой ударил ее о стену одной из хижин. От удара в стене образовалась дыра, и оба ввалились внутрь.
- Я не могу тебя убить, - прорычал он, притиснув ее к опорной балке, - но могу сделать так, что ты сама начнешь молить о смерти.
- Что, правда глаза колет? – Падшая завела испещренное жилками крыло Мору за спину и вонзила коготь на вершине крыла ему в затылок. Боль пробежала по позвоночнику и отдалась внутри черепа, но Мор не доставил ей радости и не издал ни звука. – Ты всегда завидовал Аресу.
Не всегда. Великий Арес стал досаждать Ресефу только после того, как сломалась его Печать. Арес был превосходным полководцем еще во время своей человеческой жизни. Он не проиграл ни одного сражения. Он был воплощением греческого бога, носившего то же имя(4). И тому подобная дребедень.
Теперь настала очередь Мора. Он собирался нанести брату удар всеми возможными способами - его слуги прилагали для этого максимум усилий. Черт побери, да, Мор сделает себе имя. Он станет самым устрашающим из Всадников. Еще долго после окончания Апокалипсиса его имя будут произносить с благоговением. С трепетом. Со страхом.
Мор завел руку за спину и ухватился за коготь Хавистер. Резким движением запястья он сломал кости крыла и тут же пресек ее вопль, впившись клыками ей в горло. По груди Падшей, пачкая его, потекла кровь, теплая и липкая.
Нет, он не может ее убить. Это против правил. Но он может дать ей ощутить дыхание смерти.
Кроме того, Мор хотел убедиться, что первые рассказы о его основанном на страхе правлении появятся из первых уст.

***

Помоги мне.
Кара услышала голос, когда парила в темной холодной комнате; ее тело словно превратилось в неясную тень. Внизу, в клетке, выла собака. Красные тускло светящиеся глаза животного следили за каждым движением девушки. Кара приблизилась, сама не понимая, как, поскольку она висела в воздухе, - но, как бы то ни было, она внезапно обнаружила, что смотрит собаке прямо в глаза.
Найди меня.
Кара вздрогнула. Голос исходил от пса. Не настоящий голос, скорее мысль, возникшая у нее в голове.
- Кто ты?
Я твой. Ты моя.
Моя? Твой? Как странно. Девушка приблизила лицо вплотную к клетке. Удивительно, но она совсем не боялась существа, находившегося внутри. Это, несомненно, был щенок, но от него исходила сила и смертельная опасность. Шерсть
была такой черной, что, казалось, поглощала слабый свет, проникавший сквозь жалюзи на единственном крохотном окошке, а зубы больше походили на акульи челюсти, чем на собачью пасть.
Кара стала искать замок... черт, дверь клетки... но ничего не нашла, только странные символы, выгравированные на прутьях решетки. На цементном полу под клеткой тоже был нарисован какой-то знак.
- Как тебя освободить?
Ты должна найти меня.
Так... этот пес, что ей снится, слегка глуповат.
- Я нашла тебя.
В другом мире.
У него определенно с головой не в порядке. Впрочем,кто бы говорил – человек, разговаривающий с собакой.
- Кто тебя здесь запер?
Сестиэль.
Кто такой Сестиэль? Кара взлетела и осмотрела помещение, которое оказалось похоже на подвал. Стены были сложены из облицованного камня, что указывало на старинную постройку. Девушка подплыла к пыльным полкам, на которых обнаружила лишь несколько банок без этикеток, сломанный карандаш и стеклянную бутылку, наполовину заполненную прозрачной жидкостью. Как ни странно, на бутылке пыли не было. Кара потянулась к ней, но рука просто прошла сквозь стекло и полки.
Может, это не сон. Может, она призрак. Но как она умерла? Она совершенно ничего не помнит.
Тут вдалеке раздался стук, и девушка испуганно обернулась к собаке:
- Что это было?
Что – это?
Удары раздались снова — глухой нарастающий стук. Кара почувствовала, что летит к источнику звука. Тело растягивалось, как ириска. Ее тело упало на что-то мягкое, в глаза ударил свет. Кара заморгала, пытаясь привыкнуть к свету, и села.
Ее гостиная. Она в своей гостиной, на своем диване. Странный сон растаял, сменившись замешательством наяву. Видимо, она уснула на диване, но... откуда на журнальном столике стакан и пустая бутылка из-под водки? После того случая два года назад Кара не брала в рот ни капли. Она осознала, что жизнь хрупка и полна неожиданностей, и не хотела, чтобы хотя бы одно из ее чувств или рефлексов было притуплено чем бы то ни было – лекарствами или же алкоголем.
Проведя рукой по лицу, Кара ощутила смутное беспокойство - кожа была стянутой. Когда она дотронулась до рта, беспокойство удвоилось. Губы припухли и горели. Словно ее кто-то целовал.
Внезапно в голове мелькнул образ невероятно высокого мужчины... она у него на руках, и... стоп, это наверняка тоже ей приснилось, потому что на свете не бывает таких огромных мужчин. И таких привлекательных. Видение разворачивалось дальше: теперь его идеальной формы рот опускался к ее губам. Кара даже ощутила тепло его языка, ласкавшего губы. Ощущение казалось настолько реалистичным, что тело девушки запылало.
По коже разлилось приятное тепло, но, когда волоски у нее на затылке встали дыбом, странное возбуждение вдруг пропало. У Кары появилось ощущение, что за ней кто-то наблюдает. Забыв о припухших губах и мужчине из сна, девушка быстро огляделась по сторонам, но никого не увидела. Проклятье, эта паранойя ей была уже поперек горла, но это не помешало ей тщательно осмотреть все закоулки.
Никого не обнаружив в комнате и удовлетворившись этим, Кара перестала обращать внимание на упорное чувство, что за ней следят, и сосредоточилась на экране телевизора, где шло какое-то экстренное сообщение об ужасной эпидемии малярии в Сибири. Поскольку этот регион не был подвержен частым вспышкам малярии, болезнь оказалась большой проблемой, переросшей в катастрофу из-за того, что специалисты никогда раньше не встречались с таким штаммом.
- Сибирская малярия – лишь одна из десятков вспышек весьма опасных заболеваний, поражающих людей по всей планете, –говорил ведущий. – Религиозные деятели повсеместно цитируют пророчества о конце света, а ученые советуют людям прислушаться к голосу разума. По словам одного исследователя из Всемирной организации здравоохранения (5), «люди кричали об Апокалипсисе во время последней вспышки свиного гриппа. А перед этим – во время птичьего. Что мы видим, так это то, как природа бунтует против химикатов по борьбе с насекомыми и антибиотиков». – Ведущий мрачно взглянул в камеру. - А теперь о Балканском полуострове, где растущая напряженность...
Кара выключила телевизор. Похоже, в последнее время новости только плохие: везде болезни, войны, растущая паника.
Она встала, чувствуя, что слегка нетвердо держится на ногах… а это что еще такое?
Пижама была грязной, словно девушка каталась по земле на скотном дворе. Перед был разукрашен грязными разводами двух оттенков, а рукава покрыты пятнами от травы. А это что? Кровь?
С бешено бьющимся сердцем Кара ощупала себя в поисках травм, но, не считая затекшей шеи, - чему, наверное, был виной неудобный диван, - она чувствовала себя нормально.
Если считать, что потеря рассудка – это нормально.
Тут в хаос ее мыслей ворвался рокот мотора. Благодарная за повод отвлечься, девушка раздвинула тяжелые шторы на выходящем на улицу окне и увидела исчезавший вдали джип почтальона. Теперь понятно, что это за стук ее разбудил. Кара подошла к двери и с облегчением убедилась, что все замки заперты. Но все же почему она такая грязная? Она что, ходила во сне? И во сне выпила с десяток рюмок водки?
Кофеин. Чтобы это выяснить, ей нужно выпить кофе. Казалось, кто-то ловит ее мысли
и разбрасывает их, чтобы они не смогли выстроиться в связное объяснение всего этого.
Девушка отомкнула замки, не забыв посмотреть в глазок, сняла цепочку и забрала коробку и перехваченную резинкой пачку писем, оставленные почтальоном. Большая часть писем оказалась счетами.
Их было очень много, и все с желтыми или розовыми бланками внутри.
Что ж, электричество и вода – это роскошь, не правда ли?
Коробку со своей единственной поблажкой – гурманским кофе – Кара распечатывать не стала. Придется ее вернуть. Теперь, когда ее уволили из библиотеки, где она работала на неполную ставку, девушка больше не могла позволить себе даже такую малость. Счета копятся, работы в этом крошечном городке никакой, а дом покупать никто не торопится. Черт возьми, ей, может быть, придется отказаться даже от походов в обычный гастроном.
Содрогнувшись от этой мысли, Кара швырнула письма на журнальный столик у двери, закрыла замки и поплелась на кухню, надеясь, что сможет растянуть пару ложек оставшегося кофе подольше. Но, завернув за угол коридора, Кара резко остановилась.
Дверь в ее кабинет была открыта.
Кара не заходила в эту комнату с тех пор, как перестала практиковать. О боже, что она натворила во сне? Заглушив растущее чувство тревоги, девушка прокралась по коридору к открытой двери.
Бродя во сне, она вовсе не ограничилась тем, что пила водку и валялась в грязи.
Ящики с медикаментами были разбросаны по полу, а их содержимое вывалено. Темная жидкость, подозрительно смахивавшая на засохшую кровь, брызгами покрывала стены и лужицей собралась на плитке. Войдя в комнату, Кара во всей красе увидела поломанную мебель и разбитые шкафы.
Что здесь случилось, и чья это кровь?
И почему, Господи, почему ей кажется,что за ней следят?
_______________________________________________________________________
(1) brujos(исп.) - ведьма, ведьмак, маг.
(2) Геморрагическая лихорадка - острое лихорадочное заболевание вирусной этимологии. Наблюдается поражение сосудов, приводящее к развитию тромбогеморрагического синдрома (нарушение свертываемости крови по причине массивного освобождения из тканей тромбопластических веществ).
(3) 6,5 футов ~ 198 см.
(4) Арес — в древнегреческой мифологии Бог войны.

* * *

В повседневной жизни шпионаж может считаться искусством. Если только ты - не сверхъестественное существо, которое способно постоянно ходить в Хоте. Так что – да, Арес чувствовал себя сейчас настоящей любопытной варварой(1), как таких называли в народе.
Но он не мог просто взять и появиться из ниоткуда и спросить Кару, что ей снилось прошлой ночью. Особенно сейчас, когда она только что обнаружила беспорядок в своем ветеринарном кабинете. Внешне она, может, и казалась спокойной, но все же заметно побледнела, а когда попятилась из комнаты, то споткнулась.
И Арес чуть не вышел из Хота, чтобы подхватить ее.
Идиот. Он смотрел, как Кара прошлепала по коридору на кухню, где сварила кофе, насыпала в миску хлопьев и съела их, механически орудуя ложкой. Она, должно быть, уже осознала, что ее пижама вымазана грязью и покрыта пятнами засохшей крови, но ее это не смущало. Шок. Определенно.
Закаленный в боях командир внутри Ареса хотел сказать ей: перестань сейчас же!
Пора уже взять себя в руки и жить дальше, солдат. Но другой части его души хотелось... Чего? Успокоить ее? Заключить ее в объятия и нашептывать приторную милую чепуху ей на ушко?
Гребаный идиот. Арес провел пальцем по горлу, вызывая доспехи. Прийти сюда без них было глупо.
Ареса воспитывали как воина - и, черт побери, он был чертовски хорошим воином. Он научился искусству войны у человека, которого считал отцом, и отточил врожденные навыки благодаря своей матери-демонессе и отцу – ангелу-воину. Но потом, когда каждому из них выдали печати (по принципу «лучше всего – хуже всего – как раз подходит»), Ареса дополнительно снабдили огромным количеством специальных познаний.
В нем всегда горело желание затеять хорошую битву. И дурацкое пророчество тут было ни при чем.
Пора пнуть себя под зад и сделать то, что нужно сделать. На его плечах лежит судьба всего человечества, и, если ради спасения мира придется причинить вред одной маленькой женщине, быть посему.
Арес уже готов был рассеять Хот, но тут Кара взяла телефон, набрала номер и монотонно произнесла:
- Ларена, это Кара. Мне нужно знать, к чему снится черная собака. Она скулила, сидя в клетке. И, если имя Сестиэль тебе о чем-нибудь говорит, это тоже не помешает. Спасибо.
В клетке? Значит, это Сестиэль поймал цербера, а не наоборот. Рассчитывал ли ангел привязать его к себе? Хотя Падшие и относились к тем немногим, кто умел укрощать церберов, теперь тот зверь связан с Карой. Никто другой больше не может управлять им, приручить его или привязать к себе. Сестиэль не должен знать, что его надежда получить цербера-защитника не оправдалась. По крайней мере, этого конкретного цербера.
А вот у Ареса надежда еще оставалась. Вполне вероятно, что это тот самый зверь, которого он ищет. Кровь в жилах Ареса закипела в предвкушении мести. То, что Кара может случайно пострадать, не имело значения, и Аресу казалось, что, даже когда он снимет броню, ненависть к чудовищу все равно перевесит любые угрызения совести из за последствий для человеческой женщины.
Кара повесила трубку и, очевидно, на автопилоте побрела в спальню. Движимый любопытством, Арес последовал за ней и, когда девушка начала раздеваться, решил, что материализоваться сейчас — не самая лучшая идея.
Он был воспитан в то время, когда на наготу не обращали внимания, и редко реагировал при виде обнаженного тела. Разумеется, как любой здоровый мужчина, в порыве страсти Арес мог оценить красоту обнаженной женщины, но, чтобы заставить его возбудиться хоть немного, нужно было нечто гораздо большее, нежели простая нагота.
И все же, когда Кара стянула с себя пижаму, он поймал себя на мысли, что определенно возбудился.
Как будто почувствовав, что за ней наблюдают, девушка отвернулась, но было слишком поздно. Ее высокие полные груди с темно-розовыми сосками уже отпечатались в памяти Ареса. И он вынужден был признать, что вид сзади оказался не менее соблазнительным.
Кожа у Кары была бледной, как если бы она почти не выходила из дома, но, если не считать нескольких веснушек, она была молочно-белой и безупречно гладкой. Аресу страшно захотелось дотронуться до нее, узнать, на самом ли деле она такая мягкая и теплая, какой выглядит. При каждом движении под кожей перекатывались упругие мышцы. Она была сильнее, чем казалась на вид, и его все еще побаливавшая мошонка могла это подтвердить.
Арес всегда предпочитал войну сексу. Секс казался ему скучным, поскольку в нем не было никакого вызова, ничего нового... Но, когда девушка, наклонившись, сняла пижаму и нижнее белье, он едва не проглотил язык. Он был ценителем женской груди, но у Кары оказалась прекрасная попка.
Конечно, пожирать глазами обнаженную женщину, совсем недавно пережившую шок, было вовсе не благородно. Но Арес никогда и не строил из себя благородного рыцаря.
Кара босиком прошлепала в ванную и, словно опять почувствовав его присутствие, закрыла дверь. Щелкнул замок.
Сквозь тонкую перегородку Арес услышал шум льющейся воды. Он мог бы создать Хэррогейт и проникнуть в ванную, но у него возникла идея получше.
Арес призвал врата, шагнул в свою греческую крепость и переоделся в брюки-карго цвета хаки и белую льняную рубашку. Застегивать на ней пуговицы он не стал. Он хотел выглядеть непринужденно и безобидно. На какое-то мгновение он даже подумал, не надеть ли кожаные шлепанцы. В шлепанцах никто не выглядит отморозком.
Но для стремян они не подходили, а Арес хотел быть готовым ехать верхом, поэтому в конце концов он сунул ноги в ботинки в стиле «милитари», схватил пачку американских долларов, но больше ничего брать не стал. Посчитав, что у него есть еще пара минут, пока Кара принимает душ, он проверил электронную почту в надежде обнаружить данные или слухи от своих шпионов и из подземных источников информации. Любые сведения о местонахождении Мора, его действиях, передвижениях... любые подробности... могли стать гигантским рывком вперед.
- В Уганде очередная вспышка менингита, а на Филиппинах - обострение бубонной чумы.
Арес потер переносицу большим и указательным пальцами и раздраженно взглянул на Ривера. Белокурый ангел любил появляться без предупреждения. Он стоял у двери в кабинет Ареса, сложив руки на широкой груди. В его сапфирово-синих глазах светилась проницательность.
Всадник открыл сайт CNN(2).
- В новостях об этом еще не сообщали.
Ривер нахмурил брови:
- БСВ всегда публикует сенсационные сообщения раньше других.
Ареса так и подмывало возразить, что подземный мир часто узнает плохие новости намного раньше, чем так называемая Божественная система вещания Ривера, но на это не стоило тратить время. Ангелы не любили признавать, что демоны хоть в чем-то их превосходят. И потом, Ривер не был обычным ангелочком. Этот парень какое-то время жил как Падший и работал в демоническом госпитале, Центральной больнице преисподней, несколько лет, пока не заслужил свои крылья назад. Поэтому у него был уникальный взгляд на демонов. С некоторыми из них он даже остался в дружеских отношениях.
Странно.
- Наверняка Танатос считает вспышки болезней делом рук Мора.
Танатоса, Всадника, который станет Смертью, если его Печать сломают, места массовых людских потерь притягивали точно так же, как Ареса – масштабные сражения. Зачастую их притягивало в одно и то же место.
– И что ты станешь делать?
Арес откинулся на спинку стула, вытянул свои длинные ноги и скрестил их в щиколотках.
- Знаешь, от тебя было бы куда больше проку, если бы ты – какая оригинальная мысль! – как-нибудь помог.
– Ты же знаешь правила.
Да, да.
- К черту правила.
- Вот за что я люблю вас, воинов, - растягивая слова, произнес Ривер. - Вы так
красноречивы.
- Нам и не нужно быть ораторами. Мечи говорят громче слов.
Ангел лишь покачал головой:
- Ты еще не нашел носителя своего Агимортуса?
- Я все время чувствую мимолетные вибрации в Печати, но, как только начинаю идти по следу, он снова исчезает. Ты знаешь, где он?
- Он скрыт даже от меня.
- Ты бы не сказал, даже если бы знал, - проворчал Арес. - Но я знаю его имя. Ты слышал о Сестиэле?
- Сестиэль? - Ривер задумчиво потер подбородок. - Он пал несколько сот лет назад - поддался человеческим соблазнам и слишком часто пренебрегал своими обязанностями. Последнее, что я слышал, - он пытался вернуться на Небеса.
- С кем он общается?
Над ладонью Ривера возник слегка подпрыгивавший золотой шар света. Арес терпеть не мог, когда ангел так поступал - одна ошибка, и весь остров будет охвачен ярким светом двадцать четыре часа семь дней в неделю.
- Ты знаком с Тристеллой?
Арес кивнул. Насколько он помнил, Падшая всегда была на земле – по-видимому, ее устраивало балансировать на грани между добром и злом.
– Сестиэль несколько десятков лет пытался искупить ее вину. - Ривер подмигнул. – И – нет, эта информация тебе не поможет, поскольку это общеизвестный факт.
Отлично. Может быть, Тристелла сможет что-нибудь сказать относительно того, где искать Сестиэля.
Кожу головы у Ареса закололо, и рядом с Ривером возникла Хавистер. Ривер, оглядев ее с головы до ног, даже выпустил шарик света.
- Что с тобой стряслось?
- Не твое дело, - огрызнулась та. Ла-адно. Падшая всегда была раздражительной, а ее зловредность обычно выливалась в сарказм. Но, с другой стороны, за те два тысячелетия, что она была Наблюдателем, он ни разу не видел ее такой... помятой.
Нет, не так. Не просто помятой, а избитой. Черные крылья, изломанные так, что Падшая не могла их сложить, волочились по полу; голова безжизненно свисала, словно у нее болела шея. И Арес готов был поклясться, что пусть всего на секунду, но в ее глазах промелькнул страх. Дело в том, что ангелы быстро исцеляются. Значит, существо, с которым она связалась, либо равно ей по силе, либо сильнее нее – и тех, и других Всадник мог пересчитать по пальцам.
Ривер одарил ее натянутой улыбкой:
- Что, кто-то смог, наконец, отплатить тебе по заслугам?
Как ни странно, Хавистер промолчала и вместо этого подошла к компьютеру. Монитор по-прежнему демонстрировал сайт CNN.
- Человеческие правительства хранят большинство проделок Мора в тайне. Вы заметили?
Арес заметил. Еще он заметил, что она прихрамывает на левую ногу.
- А ты вообще зачем пришла? - Он бросил взгляд на Ривера. - Тебя это тоже касается.
- Я могу рассказать тебе о том, что задумал Мор, - ответил Ривер. - Он распространяет по всему миру мини-эпидемии и убивает всех Непадших, каких найдет. Думаю, он бесится из-за того, что не может найти Сестиэля.
Может быть, но Ресеф никогда не отличался горячим нравом. Когда Арес, Танатос и Лимос впадали в неистовую ярость, именно Ресеф всегда их успокаивал. Может быть, превращение в Мора это изменило, но Арес в этом сомневался. Нет, он умнее этого.
Будь Арес на месте Ресефа, он отрезал бы Сестиэлю путь к бегству, не тратя времени на мелкую месть…
- Я знаю, что он делает. Он уничтожает всех, кто потенциально может стать Агимортусом, - выругался Арес, - а очаги эпидемий он использует как ловушки.
Крылья Хавистер дрогнули:
- Это как?
- Непадших притягивают страдания, – задумался Ривер. – Ангелов всегда к ним тянуло, и Непадшие - не исключение. Может, они надеются, что, помогая умирающим, заслужат обратный билет на Небеса.
Арес изучал огромную карту мира на стене. Кнопками были отмечены места, подвергшиеся нападению Мора. У этого паразита кончалось место.
- Мор расставляет ловушки. Я бы сделал то же самое.
Дверь в кабинет открылась, и вошел Вулгрим, один из демонов-рамрилов, служащих у Ареса. В руках у него был поднос с холодным чаем, который тот поставил на стол. Когда Вулгрим вышел, Ривер воткнул в карту еще одну кнопку:
- Давайте просто надеяться, что Сестиэль не запаникует и не совершит какую-нибудь глупость, если ему не на кого будет перенести Агимортус.
- Глупость?
Хавистер схватила стакан с подноса в своей обычной манере – словно боялась, что кто-нибудь успеет взять его раньше нее.
- Есть только один биологический вид, который тоже может стать носителем Агимортуса. Человек.
Твою... Арес отодвинулся от стола.
- А раньше ты сказать об этом не могла? Ну, например, тысячи две лет назад?! –Всадник выругался, не дожидаясь от Наблюдателей идиотских замечаний вроде «ты же знаешь правила». – Люди уязвимы.Их легко убить. Если кто-то из них примет Агимортус...
- Главная проблема не в этом, - возразил Ривер.
- То, что их легко убить, – для меня большая гребаная проблема. Так что же еще?
- Люди не предназначены для того, чтобы принимать его. Агимортус убьет их. Человек, если согласится, проживет, в самом лучшем случае, сорок восемь часов.
Хавистер улыбнулась. Видя, как возвращается ее зловредная сущность, Арес испытал почти облегчение.
- А знаешь что? Мору тоже об этом известно. Он убьет всех Непадших, и Сестиэлю ничего не останется, кроме как воспользоваться человеком. А потом ты увидишь, как твой мир рушится, Всадник.

_______________________________________
(1) Чрезмерно любопытный человек.
(2) CNN (читается как Си-Эн-Эн; аббр. от англ. Cable News Network - Кабельная Новостная Сеть) - информационный канал кабельного телевидения (первая в истории сеть кабельного телевидения, основана Тедом Тернером в 1980 г.).