* * *

Должно быть, спелеология – самое дурацкое слово, какое только существует на свете. Лимос казалось, то, что они с Танатосом делали в подземных лавовых туннелях в центральном Орегоне, нельзя было назвать исследованием пещер, поскольку лазали и исследовали они не очень-то много. Но Тану, похоже, доставляло удовольствие снова и снова произносить это слово, просто чтобы позлить ее. Он всегда отличался своеобразным чувством юмора.
Она не знала, насколько далеко они зашли в Каскадные горы(1), но гонка за Падшим ангелом продолжалась уже по меньшей мере два часа, и Лимос это начинало надоедать. Кроме того, она терпеть не могла пещеры. Слишком низкий потолок, слишком темно и чересчур сильно напоминает ту часть Шеула, где она выросла.
– И зачем Зрезилу понадобилось бежать именно сюда? – пробормотала Всадница, обходя грозившие обрушиться груды камней.
Тан оглянулся на нее.
– Вопрос был риторический? Надеюсь, ты не ждешь от меня ответа?
Лимос вздохнула.
– Просто надеюсь, что твои души его поймали.
Ли и Тан отыскали Зрезила в Новой Зеландии и сразились с ним, потом преследовали его в Японии, Турции, Корее, и вот теперь здесь. В конце концов Танатос выпустил из своей брони пару душ и послал их по следу ангела. Убить Зрезила души не могли, но им вполне по силам было удержать его на земле и не дать исчезнуть.
– Мы уже близко. – Тан открыл Хэррогейт, чтобы они могли перебраться через широкую расселину. – Я их чувствую.
Всадники шагнули во врата и вышли на другом краю бездонной пропасти.
– Ты правда думаешь, что у нас получится восстановить Печать Ресефа?
Привыкший к тому, как быстро сестра меняет тему, Танатос ответил, не задумываясь:
– Да.
Он не сомневался в этом, хотя поддержкой ему служила только надпись, выгравированная Эгидой на рукояти клинка Избавления – «Из смерти возродится жизнь», которая могла означать что угодно.
Лимос всегда раздражала склонность Тана впадать в крайности, но на сей раз она была рада его уверенности. Нынешнего Ресефа она ненавидела, но прежнего любила. И надеялась только, что они смогут восстановить Печать до того, как будет найдено Избавление.
Ублюдки из Эгиды. Лимос знала, что кинжал у них. Знала, потому что они забрали его у нее. Ее братья, может, и верят, что храмовники потеряли кинжал, но правда заключалась в том, что это она его украла. Гордиться этим поступком Лимос не могла, но тогда она была… другой. Честно говоря, она даже обрадовалась, когда эгидовцы в свою очередь украли кинжал у нее, выведя ее из строя во время Великого голода(2).
– Как думаешь, мы еще увидим тех двух парней, Хранителей?
– Да.
– Тот чувак из ПС-Х, Эрик, довольно сексуальный, тебе не кажется?
– Никогда не видел никого сексуальнее, – ответил Тан. Иронический ответ сопровождался таким каменным выражением лица, что тот, кто знал его хуже, мог бы подумать, что он говорит всерьез. – Он снится мне каждую ночь.
– Лишняя информация. Твои развратные сны – вовсе не то, о чем я хочу узнать.
Мучительный стон, раздавшийся глубоко в туннеле, заставил их ускорить шаг. Похоже, Зрезилу надирали ангельскую задницу. Лимос посочувствовала бы ему, если бы в Корее он не ударил ее в лицо, пустив кровь из носа. Ублюдок.
– Только не увлекайся мыслями об этом солдате. Тебе надо держаться подальше от таких, как он.
Таких, как он? Ей надо держаться подальше вообще ото всех мужчин. Когда дело доходило до постели, и ей, и Тану приходилось быть осторожными, но по совершенно разным причинам. Хотя Танатосу запрещалось заниматься сексом, он всё равно мог воспользоваться чьим-нибудь телом, если бы захотел. Ли же дозволялось только смотреть.
– Без тебя знаю.
Тан иногда чересчур о ней печется. Забавно, до чего же разные все ее братья. Ресеф раньше был близким другом, с которым они вместе развлекались. Он всегда отсиживался в стороне и только смеялся, когда она попадала в переплет. Он смеялся не над ней, а потому, что знал, что она справится, и получал удовольствие от того, как она это делала.
Танатос – заботливый старший брат, всегда готовый крушить головы ее обидчикам. Он никогда не давал ей возможности защищаться самой, потому что хотел делать это за нее.
Арес – золотая середина между ними. Он предоставлял ей самостоятельно решать проблемы, но если сестра просила о помощи, что случалось крайне редко, он был тут как тут и карал быстро, сильно и решительно.
Такие милые и родные.
Проклятье, ей хотелось, чтобы Ресеф вернулся.
Брат с сестрой с трудом пролезли в расщелину, такую узкую, что Тан едва не застрял, и оказались в пещере. К полу был пригвожден Падший ангел, который явно проигрывал в битве с душами.
Зрезил оскалился на Лимос – почему-то ее он невзлюбил больше, чем Танатоса – и наградил ее добрым десятком нелестных именований.
Лимос укоризненно поцокала языком.
– Ты выведешь из себя моего старшего бра…
Девушка даже не успела договорить, потому что, как она и сказала, Танатос распсиховался, увидев эту задницу на букву З. Слегка излишне, но что поделаешь, Падший ангел был настоящим мудаком. Какой ангел, которому хочется заслужить путь обратно на Небеса, не пожелает чести стать носителем агимортуса Ареса?
Себялюбивый идиот.
Тан связал Зрезилу руки и ноги и открыл Хэррогейт.
– Пора тебе исполнить свой долг и спасти человеческую жизнь.
Ангел сердито уставился на них. Похоже, у него было только два выражения лица: сердитое и хмурое.
Лимос ухмыльнулась.
– Веселей, парень! Кара тебе понравится. Вот только вдруг ты ей придешься не по вкусу? Она наклонилась к самому его уху. – Лучше соглашайся, потому что Арес, похоже, питает к ней слабость, и сейчас тебе точно не захочется увидеть его худшую сторону.



Что ж. Она поговорила с ним, разве нет?
И они, конечно, занимались «этим» снова. Однако Арес старался двигаться медленно, не спеша, а Кара хотела совершенно иного. Как и в первый раз, она превратилась в тигрицу, которая была вовсе не согласна получить меньше желаемого. Всадник уже не мог отступить, и, когда она царапала его, оставляя следы от ногтей, а ее взгляд бросал ему вызов – «давай, останови меня», он не хотел ничего, кроме как предъявить на нее права самым первобытным способом. Убедиться, что она способна ощущать этого воина на себе и эту воинственность внутри себя дольше одного дня.
Арес был совершенно уверен, что достиг желаемого и, лежа рядом с Карой, раздувался от мужской гордости, прислушиваясь, как она переводит дух после восьмого по счету оргазма. Сам он кончил почти столько же раз, но, тем не менее, был готов к следующему раунду, если Каре захочется. Способность испытывать многочисленные оргазмы была одним из немногих полезных качеств, унаследованных им от матери-суккуба.
Кара прижалась к нему, положив ладонь ему на грудь и закинув на него ногу.
– Спасибо!
– Заниматься с тобой любовью на благотворительность не похоже.
Она рассмеялась, и этот чудесный звук достиг самого его сердца.
– Надеюсь, что так и есть. Но я благодарила тебя не за это. А вообще за всё.
– За всё?
– Ну да, понимаешь, за то, что перенес меня сюда. Что показал мне свой мир.
Арес быстро уставился в ночное небо, чтобы девушка не увидела тревоги, отразившейся на его лице.
– С чего тебе быть благодарной за то, что ты оказалась здесь? Ты в опасности. Ты у… – чертыхнувшись, он умолк.
– Умираю. Я знаю. – Кара поцеловала его грудь и опустила голову ему на плечо. – И сначала, как ты знаешь, мне и правда не очень-то всё это нравилось. Но потом Ривер сказал, что я застряла здесь надолго, даже если нам удастся перенести аги-как-там-его. И он прав. Я хочу сказать, это не только из-за Хэла. А из-за того, что я теперь знаю слишком много, чтобы вот так просто вернуться к прежней жизни. Что и привело меня к одной мысли.
Пока она говорила, ее пальцы чертили узоры на его груди. Незначительная мелочь, но интимность этого жеста заставляла его кровь бежать быстрее.
– У меня не было жизни. Мне не к чему возвращаться. Даже если мои часы в этом мире сочтены, я обрела здесь то, что утратила раньше.
– Не понимаю.
– Ты говорил, что я слабая…
Арес взял ее за руку.
– Боже, Кара! Прости.
Пухлые, чувственные губы девушки тронула улыбка.
– Не стоит. Ты был прав. Но я вновь обрела свою силу. – Она поднесла его руку ко рту и поцеловала ладонь. Нежное прикосновение выбило у него почву из-под ног, и его чувства пришли в такое смятение, что он засомневался, сможет ли в них разобраться.
– Послушай, последние пару лет я жила словно в аду. Я почти лишилась дома, утратила уверенность в себе, а мой парень меня бросил.
При упоминании парня Всаднику пришлось сдержать рык.
– Что случилось с твоим парнем? – Последовало долгое молчание, такое долгое, что Арес даже решил, что она уснула. – Кара?
– М-м-м? – Девушка крепче прижалась к нему. – Джексон ушел. Он не смог оправиться после нападения.
– Нападения? – Ее тон встревожил его. Кара потеряла самообладание, когда он спросил… О, черт! О том, нравится ли ей, когда на нее нападают. Н-да, он готов был сам себе поддать под зад.
– Уверена, тебе не захочется слышать шокирующие подробности. – Девушка повернулась на спину и уставилась в усыпанное звездами небо. – Мне так нравится здесь. Я бы вообще отсюда не уходила.
– Поэтому я тут и живу. – Всадник провел по ее плечу кончиками пальцев, наслаждаясь бархатистой гладкостью кожи. – И я очень хочу услышать шокирующие подробности.
Кара вздрогнула, и он обнял ее крепче.
– Джексон был моим риелтором, когда я переезжала в Южную Каролину. Я еще не оправилась от смерти отца, и он поддержал меня. Очень скоро мы начали встречаться. Всего через пару месяцев он поселился у меня и помогал мне с моей ветеринарной клиникой, когда на рынке недвижимости наступило затишье.
– И?
– Однажды я пришла домой ночью – ухаживала за больной лошадью. И наткнулась на троих мужчин, которые грабили мой дом. – Кара шумно сглотнула. – Я попыталась бежать, но они поймали меня и втащили внутрь. Они связали меня…
– Что они с тобой сделали? – В голове у Ареса мелькали картины одна страшнее другой.
– Сначала ничего. Просто пугали. Но потом домой вернулся Джексон. – Девушка дрожала. Арес стащил с тахты одеяло и укрыл ее. – Они избили его, а потом заставили наблюдать, как…
У него в груди сжался холодный ком.
– Как... что?
Кара задумчиво прикусила нижнюю губу, точно подбирая нужное слово.
Порядочный человек не стал бы на нее давить. Но Ареса порядочным назвать было трудно. И он должен был узнать, что случилось, потому что хотел знать, кого ему убивать.
– Кара! Что? – Молчание. У него внутри всё перевернулось. – Они тебя изнасиловали?
– Нет. – Она говорила тихо, и опыт подсказывал ему, насколько глубока ее рана. – Но, думаю, собирались. Поначалу они мне угрожали. Словно ловили кайф от моего ужаса. Целились мне в лицо из пистолета, угрожали вышибить мозги и смеялись, видя, как я съеживаюсь. Били меня, но не очень сильно. И всё в этом духе. А Джексон вынужден был сидеть и смотреть.
Аресу приходилось заставлять себя дышать. Он как наяву вспомнил боль от оков, врезавшихся в запястья, когда его пожирали, беспомощность и ужас. Мужчина даже ощутил резкий запах крови в темноте подземелья, где его приковали так, чтобы он мог наблюдать, как убивают его жену.
– Что было потом? – Всадник был чертовски горд тем, что его голос звучит ровно, хотя внутри у него всё кипело.
– Мой дар… которым я исцеляла…
Я убила с его помощью. О боже!
– Один из грабителей приказал мне раздеться. Когда я отказалась, он меня ударил. Как потом выяснилось в больнице, сломал мне скулу. Остальные смеялись. – Она зажала уши, точно слыша этот смех, и, проклятие, Аресу этого было достаточно.
– Кара, всё хорошо. Тебе не нужно рассказывать дальше.
Но она уже не могла остановиться, словно торопилась выплеснуть всё это, но время поджимало.
– Он расстегнул молнию на штанах, и я… я… он умер.
– Как он умер? – тихо спросил Арес.
– Остальные сбежали. – Она не ответила на его вопрос, но Всадник не стал настаивать. – Они сбежали, и Джексон вызвал полицию.
Дыхание Кары прерывалось, и он стал гладить ее руку в напрасной попытке успокоить.
– Всё было как в тумане.
– Как умер тот человек? – повторил он, и она сглотнула.
– В полицейском протоколе указали «сердечный приступ».
– А на самом деле?
Кара дрожала, как осиновый лист.
– Я ощутила поверхность моей способности, но она была другой. Какой-то… сальной. Когда он схватил меня, я попыталась оттолкнуть его, и это… просто произошло. Как будто он прикоснулся к проводам под напряжением. – Она закрыла глаза, но Арес по собственному опыту знал, что это не поможет избавиться от воспоминаний. – Я убила его.
– Ты сделала то, что должна была, Кара. Когда на карту поставлена твоя жизнь, рисковать нельзя. Лучше он, чем ты. – Девушка промолчала, и у него возникло ощущение, что она не закончила. – Есть что-то еще, да?
– Ага. – Она пару раз откашлялась. – Твой брат… он спрашивал, понравилось ли мне это.
Арес зарычал:
– Мой брат – мудак, раз сказал такое.
– Нет. – Кара вцепилась ногтями ему в грудь, и он гадал, осознает ли она, что делает. – Ты посчитаешь меня чудовищем.
– Никогда. – Арес приподнял лицо девушки, заставив ее прочесть правду в своих глазах. – Ты не можешь сделать ничего, что заставит меня плохо о тебе подумать. Понимаешь?
Она нерешительно кивнула, и он пожалел, что не в силах унять ее страх как-то еще.
– Танатос прав. Это было ужасно. Но где-то в глубине души мне понравилось. Я никогда больше этого не сделаю.
Вина, которую она ощущала, должно быть, пожирала ее заживо.
– Кара, послушай меня. То, что ты чувствовала, – это всего лишь прилив адреналина и облегчение от того, что этот монстр мертв.
– Но мне было приятно, – прерывисто прошептала она.
– Еще бы, конечно, приятно. Приятно, что тот засранец умер и больше никогда не причинит тебе вреда. Это нормально. – Арес сомневался, что ему удастся убедить ее в правдивости своих слов. Одной пятиминутной беседы маловато. Но он дал ей возможность свыкнуться с этой мыслью. – А что было потом?
Девушка расслабилась, очевидно, почувствовав облегчение от того, что Всадник сменил тему, и они больше не обсуждают убийство того человека.
– Остальные двое сбежали. Мы с Джексоном ходили и в полицию, и в больницу – в общем, делали всё, что полагается в таких случаях. Но наши отношения уже не были прежними. Он отказывался говорить о том, что я сделала, и так и не сумел свыкнуться с тем, что был беспомощен и не смог меня спасти.
Арес это понимал. И понимал, что необходимо лечение возмездием. Острый клинок работает гораздо быстрее, чем сеансы психотерапии.
– Он отыскал тех негодяев? Убил их?
Кара дернулась в его объятиях.
– Разумеется, нет. Их поймала полиция.
Ну и слабак этот Джексон. Арес бы выследил тех подонков и показал им, как вершили правосудие в его время. По той же причине он поклялся собственной душой, что увидит, как умирает Хаос.
– Они в тюрьме?
– Уже отсидели, – тихо сказала Кара, и он уловил нотку горечи в ее голосе. Мысленно Всадник сделал себе пометку узнать побольше о самом преступлении и о тех, кто его совершил. Может быть, Хэл тоже захочет принять в этом участие. Превосходная возможность наладить связь. О боже, он что, раздумывает о том, не стать ли приятелями с одним из существ, которых больше всего ненавидит?
Подпусти женщину слишком близко, и, пока она сосет твой член, она высосет из тебя и мозги, и мужество. Эти слова ему сказал враг, когда Арес еще считал себя человеком. Они объявили перемирие и распивали вино на переговорах, обсуждая тактику. Вообще-то, Всаднику нравился тот парень, и, не сражайся они по разные стороны баррикад, он мог бы даже назвать его другом.
Неделей позже в гуще боя Арес снес ему голову.
– То есть, я правильно понимаю, – продолжил он, – этот засранец Джексон тебя бросил, а те, кто мучил тебя, всего лишь провели несколько месяцев в тюрьме?
– В общем и целом да.
Черт, сколько же всего на нее обрушилось за такое короткое время!
– Этот слабак… э-э-э... Джексон быстро съехал?
– Через пару месяцев. Он был не в состоянии ни смотреть мне в глаза, ни решать мои проблемы.
Может быть, после того, как Арес найдет подонков, избивших Кару, он выследит и Джексона.
Несколько минут оба молчали. Тишина была уютной – у Всадника никогда не случалось такого с женщинами. Ему было хорошо.
Пока Кара не заговорила о том, о чем он и слышать не хотел.
– Арес… ты чувствуешь себя виноватым из-за своей семьи, да? – Она приподнялась на локте и посмотрела на него. – Из-за того, что твоя жена и дети погибли, а ты так и не сказал им о своих чувствах.
Всадник окаменел.
– Я любил своих детей.
– Я в этом и не сомневаюсь. – Ее тон был умиротворяющим, и Арес слегка расслабился, а когда она провела пальчиком по его груди, и вовсе успокоился. Как это у нее получается? Он видел, как она превратила чертового цербера в ласковый комок меха, был свидетелем тому, как она очаровала Битву от ушей до кончиков копыт.
– Но ты боишься, что они этого не знали. И ты воздвиг в их честь святилище, хотя на самом деле не хочешь его видеть.
Он схватил Кару за руку, пытаясь заставить замолчать.
– Хватит этой психологической чуши. И вообще, ты что, специалист по святилищам?
Ветерок рассыпал ее волосы по его коже. Приятно. Даже слишком.
– Когда мама умерла, у меня остались ее вещи… всякая ерунда вроде заколок для волос. Ее зубной щетки. Я убрала их подальше и никогда на них не смотрела.
Всадник нахмурился:
– Потому что винишь себя в ее смерти?
– Потому что не помню, говорила ли маме, что люблю ее. Я была еще ребенком, так что, наверное, говорила, но не помню этого. Мне кажется, я не хотела хранить ее вещи, потому что они напоминали мне об этом, понимаешь?
Да уж, он прекрасно это понимал. Но ему не понравилось, что Кара видит его насквозь.
– Арес!
Мужчина рывком сел и закрыл собой Кару от Лимос, которая возникла в открытых дверях между патио и спальней.
– Арес, мы поймали… – Она осеклась, и на ее загорелых скулах проступил румянец. – Ой! Э-э-э… Привет, Кара!
– Лучше бы это было что-то важное, – пробурчал Арес.
– Ну еще бы, – надулась Ли. И тут же расплылась в улыбке. – Мы нашли Падшего ангела.
Сердце Ареса пропустило удар:
– Где?
– Тусуется в гостиной. Танатос поставил ему диск с «Армагеддоном». Намек такой, знаешь ли.
– Мы придем через минуту.
Лимос подмигнула Каре и исчезла.
– Это означает то, что я думаю? – спросила девушка, и настал черед Ареса улыбаться.
По многим причинам он не смел надеяться на это. Да, «конец света» беспокоил его больше всего, и так будет всегда. Перенос агимортуса на Падшего ангела не отменял того, что Аресу, его брату и сестре всё равно придется перейти в наступление, защищая этого парня. Но это означало, что Кара останется в живых.
И он больше не будет слабеть рядом с ней. Броня защитит его от эмоций, а как раз это Всаднику и нужно. Ведь они ему не понадобятся, верно? Если Кара перестанет быть носителем агимортуса, Аресу придется от нее избавиться, иначе она станет мишенью для Мора.
Эта мысль поразила его, точно удар в солнечное сплетение, выбив воздух из легких. Он ведь получил хорошие новости, так почему же чувствует себя так, будто кто-то умер?
Проклятие, придется сохранять присутствие духа. Нужно сосредоточиться и, во-первых, защитить мир от преждевременного Армагеддона, а во-вторых, уничтожить цербера, за которым он гоняется уже несколько сотен лет. Первая задача не обещала быть легкой, а вот вторая… впервые за долгое время у него появилась надежда. Кара может оказаться именно тем, что ему нужно для того, чтобы увидеть голову Хаоса у себя на стене.
– Арес?
Всадник моргнул и выкинул из головы все эти мысли.
– Да, – отрывисто сказал он. – Это значит именно то, о чем ты думаешь. Твоя жизнь спасена.

____________________
(1) Каскадные горы – крупный горный хребет на западе Северной Америки, простирающийся от южной части канадской провинции Британская Колумбия через американские штаты Вашингтон и Орегон до северной Калифорнии. Являются частью Тихоокеанского огненного кольца, включающего вулканы и связанные с ними горы вдоль всего побережья Тихого океана.
(2) Великий голод в Ирландии (известен также как Ирландский картофельный голод) произошёл в Ирландии в 1845—1849 годы. Голод спровоцирован массовым заражением картофельных посевов на острове патогенным грибом.