Тернер должен был его ненавидеть, но не мог; должен был избить, и не смог ничего ему сделать. Кроме удара в челюсть. Но даже это не заставило вампира почувствовать себя лучше.
- Мне нужно поговорить с тобой, - произнес Катч.
Тернер не хотел с ним разговаривать.
В дверь позвонили. Катч мгновенно изменился: расслабленность ушла, чувства обострились, в руке появился пистолет.
- Эй, - сказала Мэтти, - ты не слишком остро реагируешь? Может, это викарий.
Оборотень уставился на нее.
Из-за сдерживаемого смеха у Тернера дернулся рот:
- Такое уже было, в прошлый раз.
- Я открою, - бросил Катч. - А вы оба, исчезните.
Тернер пожал плечами и пошел на кухню. Нет, вампир не мог войти в дом без приглашения и, все же, дураком Катч не был. «Обидно, что правила входа не распространяются на таких ублюдочных, как он», - подумал Тернер.
Два пакета Плазмикса быстро опустели, но дыре на месте желудка этого было недостаточно. Пальцы вампира зависли над третьей упаковкой.
Он мог бы обойтись без добавки, но, возможно, это поспособствует укреплению его силы воли и вызовет онемение либидо. Ах да, он же проснулся, когда не должен был. Именно поэтому был так голоден. И Катч тут ни при чем. Тернер присосался к последнему пакету, а затем выбросил пустые упаковки в мусор.
Когда он вернулся в зал, парадная дверь была уже закрыта, а Мэтти, с горящими от волнения глазами, подпрыгивала на месте, держа в руках конверт.
- Я получила письмо! Я получила письмо!
- Рад за тебя. А теперь оставь нас наедине, - отрезал Тернер. Он втолкнул Катча в гостиную и закрыл дверь, изолировав их в комнате вдвоем.
- Какого хрена ты здесь делаешь? – спросил вампир.
В голове у Катча речь была отрепетирована заранее - все необходимые слова - но он не мог говорить. Из-за Тернера у него перехватило дыхание. Вампир не изменился - все такой же высокомерный, раздражительный красавец. Катч открыл рот, но смог выдавить только одно слово:
- Дава.
Тернер посмотрел на него.
- Я умею считать. Я знаю, что она на свободе.
- Не просто на свободе. Она сбежала.
- А-а-а. - Тернер вздохнул. - А Габриэль?
Вампир оказался не удивлен тем, что Катч может и за двумя зайцами побегать.
- Габриэль без изменений. Пока еще.
- Прекрасно. Ты все мне рассказал, теперь можешь идти.
- Тернер, пожалуйста.
- В СБР переживают, что я горю желанием оказать Габриэлю помощь?
- Они не знают, что я здесь.
Тернер шагнул к нему и пихнул плечом:
- Ну, это вряд ли. Прошу на выход.
- Нет.
- Это мой дом. Я не желаю твоего в нем присутствия.
Катч стоически продолжил:
- Приближаются большие проблемы. Я это чувствую.
Тернер подошел к оборотню вплотную - лицом к лицу. Так близко, что при желании, можно было его поцеловать. Весь мыслительный процесс в голове у Катча сводился к мечтам о поцелуе.
- Так что же ты собираешься делать? - спросил вампир. - Погеройствовать? Заступиться за меня, а не сбежать? Громко и отчетливо высказаться в мою пользу, вместо того, чтобы оговаривать?
Оборотень поморщился.
- Я хочу помочь тебе.
- Ухлестывая за Мэтти?
- Я не знал, что она... твоя. Мне очень жаль. - Часть Катча хотела оторвать вампиру голову, другая - затрахать его до потери сознания. О, Боже!
- Она не моя, - пробормотал Тернер, и сердце оборотня запнулось.
- Но...
- Я не хочу говорить о Мэтти. Ты мне лгал.
Катч шарахнулся затылком о стену. Тернер не желал давать ему ни единой возможности исправить прошлое и от своих решений он не отступал.
- Я должен был лгать, в противном случае вы отбывали бы наказание по одному приговору, - сказал оборотень. - Или ты был бы мертв.
Вампир на мгновение уставился на него, а затем резко развернулся и отошел в другой конец комнаты. Дойдя до противоположной стены, он как ураган вернулся обратно.
- Ты позволяешь себе выкинуть в трубу двадцать лет, а затем приходишь и хочешь сделать все правильно? Что ты можешь сказать мне сейчас, чего не смог тогда?
- В то время, пока Габриэль и Дава отбывали свой срок в заключении, ты был в безопасности. Теперь это не так.
- Что им может быть от меня нужно? Я ничто для них.
Но вспышка сомнения в глазах вампира сказала Катчу - он не очень уверен, что это правда.
- Я солгал, чтобы защитить тебя, - прошептал Тернер. - А ты не захотел увидеть меня снова.
Оборотень вздохнул:
- Я солгал, чтобы защитить тебя, и я нашел тебя. Два раза в год в течение последних двадцати лет я наносил тебе визит. Мне нужно было видеть тебя, быть уверенным, что ты в порядке.
- Так это ты вызывал то жуткое чувство, будто кто-то катается на коньках по моему позвоночнику? Ну, я не был в охренительном порядке, - отрезал вампир. - Кто дал тебе право решать, что ты - это все, в чем я нуждаюсь?
Двадцать лет назад, после того, как все закончилось, Катч думал, что Тернер вырвет его сердце, если представится такая возможность. Он заслужил это. Разве он мог что-то изменить?
- Присядь. Позволь поговорить с тобой, - попросил оборотень.
Он выдохнул, только когда Тернер обосновался в центре дивана. Вампир с вызовом посмотрел на Катча, давая понять, что тот может устроиться где угодно, но не рядом. Оборотень взял стул и сел напротив.
- Ты знаешь об этом немного, но далеко не все, - сказал Катч. - Я перешел на работу в организацию Габриэля «При свете дня» за два года до того, как на сцену вышел ты. Голдинг, глава СБР, был встревожен возросшим количеством вампиров, вступивших в секту, и я был направлен в эту организацию для работы под прикрытием. За два года я постепенно втерся к вампирам в доверие, и они приняли меня в свои ряды. Габриэль очень искусный манипулятор. Он может продать песок в пустыне. И он продал вампирам солнце. Некоторые отдали бы все, чтобы выйти в дневное время, и на эти его исследования со всех сторон посыпались большие деньги.
- Ну, а ты можешь далеко пойти на одних только обещаниях и ораторском искусстве, - горько пробормотал Тернер. - Габриэль должен был доказать каждое свое утверждение. Кого лучше иметь на своей стороне, как не уважаемого историка? Только признанного большинством историка-вампира. Кроме того, Габриэль был уверен - я нашел то, что он так хотел найти.
Катч нервно сглотнул, но продолжил:
- Габриэль не первый в утверждении, что вампиры происходят с другой планеты, что мифы и легенды о Трансильвании и Карпатских горах были созданы, чтобы держать сей факт в тайне.
- Да, не первый, но эта вера - что мы пришли из космоса - не устраивает Совет вампиров. Если смертные допустят наличие жизни на других планетах, это станет первым шагом к признанию того, что мы реальны и что мы представляем серьезную угрозу их существованию. Тогда необходимость в нашем уничтожении становится актуальной. Лучше пусть мы будем сказочными персонажами, придуманными смертными, чтобы попугать себя, чем реальными монстрами, которые давно вторглись в их мир, - сказал Тернер.
- В том, что вампиры пришли со звезд, есть некоторый смысл. Как могли появиться и эволюционировать такие существа, как вампиры, в мире, где свет означает жизнь? – со вздохом спросил Катч.
- Интересно то, что мы этого и не делали - не развивались вообще. Мы не менялись на протяжении веков. Даже дольше, - с усмешкой проговорил Тернер и откинулся на спинку дивана.
- Так откуда, ты думаешь, взялись вампиры? - поинтересовался оборотень.
- Вопрос, ответу на который я посвятил всю свою жизнь. Затем появились Дава с Габриэлем и ты. И Габриэль проповедовал всем, что наши истоки лежат за пределами Млечного Пути, что раса вампиров прибыла на землю, имея способы для адаптации, для выживания на свету, а это значит, данный способ скоро снова будет найден. И я собирался помочь найти его.
- Ничего не подозревающий помощник, - произнес Катч.
- Но было ли это так? Он провел меня словно лоха, как и вы все, остальные.
«И это, - подумал Катч, - являлось бедой Тернера. Он не видел правду сквозь вранье Габриэля».
- Идея использовать Даву, чтобы убедить меня участвовать в деле, на самом деле была твоей? - спросил вампир.
Катч однажды сказал ему, что нет. Теперь он ответил честно:
- Да.
Пальцы Тернера сжались на краю дивана.
- Но в то время я не был знаком с тобой, - произнес Катч. - Тогда я тебя не знал.
- А если бы знал, ты сказал бы Габриэлю: «Нет»? Бьюсь об заклад, вы смеялись надо мной: «Придурковатый профессор, который пойдет на поводу у своего члена.» А когда Дава оказалась не в состоянии вызвать у него эрекцию, вмешался ты, и угадай что? Для тебя у меня был вечный стояк. Смеялись и над этим? Ты трахал мне мозг, пока я не мог думать ни о чем, кроме того, что желал тебя, нуждался в тебе, доверял. - Пальцы Тернера сжались в кулак.
Оборотень с трудом сглотнул:
- Я чувствовал к тебе то же самое.
- Сколько можно врать?! - Тернер не желал слушать ничего подобного.
Катч не знал, как сделать так, чтобы вампир поверил ему.
- Я хотел остановить все это, но мой босс настоял на продолжении. Когда затея Габриэля постепенно разрослась до таких масштабов, что стала не просто аферой, Совету понадобилось узнать, кто оказывает ему поддержку, и кто из этих лиц вызывает доверие.
- Вряд ли честными методами, не так ли? Попахивает вербовкой шпионов с использованием их слабостей. Кто из нас не хотел бы ходить под солнцем?
- «При свете дня» превратилась в нечто гораздо большее, чем пародия на церковь евангелистов «Sunseekers» (1), и куда более сомнительное. На обещания новой жизни Габриэль успел надоить огромные средства из разросшегося числа лохов. Ему даже не нужно было провозглашать себя мессией - другие сделали это за него. Чем влиятельнее он становился, тем больше его любили простые вампиры, и тем больше боялись в Совете. Как только Габриэль начал говорить об Открытии и публичном признании перед смертными, его судьба была предрешена.
Тернер встал и принялся расхаживать по комнате.
- Ты знаешь, что я почувствовал, когда мне вручили эти книги? Когда я прочитал, что самые первые вампиры прибыли сюда со способностью выходить на солнце? Как-будто вся моя жизнь обрела смысл! Я смог увидеть оправдание для своего существования. Все те страдания, которые мне пришлось испытать: потеря смертной жизни, мир, который меня согнул – оно того стоило, потому что сейчас я собираюсь помочь сделать жизнь всех подобных себе намного лучше. Мы были бы равны со смертными, а не прятались в тени.
- Габриэль не хотел быть равным, он хотел быть превыше всех, - проговорил Катч и встал. - И он не хотел этого для всех вампиров - только для немногих избранных. Ты можешь себе представить, что такой парень, как он, станет делать, если сможет выйти на солнце? Ни один смертный не будет в безопасности.
- Я все еще верю во врожденную доброту нашего рода. Среди нас есть доля убийц и мошенников, но не большая, чем в мире смертных. - В голосе Тернера прозвучал вызов, и Катч не стал ему противоречить. Но вампир был не прав.
- Под конец у меня появилось ощущение, что Габриэль поверил в собственную ложь, - сказал оборотень.
- Ты действительно так думаешь?
- Было трудно разобраться, что из всего этого являлось правдой, - произнес Катч, скривившись от неловкости.
- Это все было ложью, – фыркнул в ответ Тернер. - Вампиры не прилетали сюда на космическом корабле, не привозили растительный экстракт, помогающий выдержать солнце. Почему они выбрали Землю? Если бы они имели возможность для космических перелетов, можно было бы найти более подходящую, более темную планету.
Дневники писали они, те же книги, которые изучал я, были ничем иным, как подделкой. Отличной подделкой. Хотя бы потому, что Габриэль имел достаточно денег, чтобы нанять лучших фальсификаторов. И все же, это чертова подделка. Я подозреваю, что парня, который создал «дневники», уже давно нет - умер в тот же момент, как только передал их.
Из Тернера просто потоком изливалась его официальная точка зрения, но Катч понятия не имел, во что им обоим верить. Вампир был настолько одержим дневниками, так убежден в их подлинности, что Катч почти поверил в них тоже.
Тернер встал напротив него.
- И как только я собираюсь вывести Габриэля на чистую воду, тот, кому я доверил всю правду, убеждает меня не делать этого, заставляет поклясться его жизнью, что не стану отрицать правдивости этих книг. Он показывает мне свое истинное лицо и просит, чтобы я ему доверял.
И я делаю это. Тогда мой любимый Логан разоблачает «При свете дня», называет книги подделкой и скрывается от суда. А я обнаруживаю, что мое имя находится в списке обвиняемых вместе с Габриэлем.
- Потому, что твое там присутствие - это охренительно хорошо. Иначе ты был бы мертв, - закричал Катч. - Думаешь, оставил бы Габриэль тебя в живых, если бы считал, что ты его предал? Как только я выяснил, что он не будет казнен, что вместо этого он будет заключен в тюрьму, я понял - кто-то в Совете заступился за него. Было бы значительно лучше, если бы казалось, что тебя ввели в заблуждение. Вплоть до самого конца процесса. И гораздо лучше, если бы это выглядело так, словно ты все еще веришь в…
Лицо Тернера оказалось в дюйме от лица Катча:
- Ты погубил мою репутацию. «Этот идиот Тернер, историк, который ни хрена не знает, он же поверит в Санта Клауса, если вы покажете ему оленя с красным носом (2). Эй, да он на самом деле неплохой парень, просто абсолютно тупой.» Они смеялись надо мной. Просто ржали до упаду. - Тернер выплевывал слова. - Я доверял тебе и вплоть до самого конца повторял всем, что верю в истинность книг. Я продолжал стоять на своем, но ты не пришел. Ты не пришел! И теперь никому не нужны мои новые книги. Нет больше лекций. Нет уважения. Нет ничего. И нет больше тебя. - Он откинулся на спинку дивана.
- Я знаю, что ты ненавидишь меня. Я не могу сказать тебе, почему тогда солгал. - У Катча сердце выпрыгивало из груди.
- Так чье лицо у тебя на этот раз? Существует кто-то еще, притаившийся внутри? И есть ли предел тем красавцам, в которых ты можешь превращаться? Тебе нужно унижать меня снова и снова? - Голос вампира был тусклым.
- Способность изменять лицо, в первую очередь и втянула меня в эту историю. У меня не было выбора. Эта способность полезна для СБР, - ответил Катч, глубоко вздохнув.
- Не было выбора? - спросил Тернер прищурившись.
«Дерьмо, слишком много информации, - подумал оборотень. - Истину не должен знать никто».
- Они сделали мне предложение, я не смог отказаться, - сказал Катч. - Деньги и адреналин? Ты же знаешь, какой я.
- Я должен знать? - Вампир уставился в пол.
- Я хотел, чтобы ты жил. Только так я мог этого достичь: предав и выставив тебя идиотом, все еще верящим в книги. Иначе Габриэль не оставил бы тебя в покое, он подставил бы тебя. Я не хотел, чтобы ты находился в тюрьме на протяжении десятилетий.
Тернер резко поднял голову:
- Ты дурак. Как ты думаешь, где я был в течение последних двадцати лет?

1. Sunseekers – в тексте использовано уничижительное название евангелической церкви, еженедельно собирающей на свои богослужения тысячи прихожан. Правильное название megachurch или seeker church.
Дословно переводиться как «искатель солнца или «солнечный ориентир», применимо к человеку «любитель загорать».
2. Рудольф красный нос – самый известный у католиков олень Санта Клауса, всегда первый в упряжке.