Битва между добром и злом вложила судьбу человечества в руки невольного спасителя и его шайке падших ангелов. Им необходимо победить семь смертных грехов и спасти семь душ. Удачно выполнив первое задание, Джим Хэрон сражается с демоном, способным принять любое обличье, дабы получить душу, которую он должен самостоятельно определить. И будто этого мало, его бывший босс хочет, чтобы Джим убил находящегося в самоволке члена подразделения - Исаака, мужчину, которого - как верит Джим - ему предназначается спасти. Джим знает из своего опыта, что попадая в подразделение - обратного выхода нет. Но когда Джим находит Исаака, желая предупредить его, того забирает полиция за нелегальный уличный бой. Становится очевидно, что Исаак влюбляется в свою прекрасную юристку. Станет ли их любовь искуплением, которое спасет душу Исаака? И расставила ли демон Девина хитроумный капкан?

ПРОЛОГ
ГЛАВА 1
ГЛАВА 2
ГЛАВА 3
ГЛАВА 4
ГЛАВА 5
ГЛАВА 6
ГЛАВА 7
ГЛАВА 8
ГЛАВА 9
ГЛАВА 10
ГЛАВА 11
ГЛАВА 12
ГЛАВА 13
ГЛАВА 14
ГЛАВА 15
ГЛАВА 16
ГЛАВА 17
ГЛАВА 18
ГЛАВА 19
ГЛАВА 20
ГЛАВА 21
ГЛАВА 22
ГЛАВА 23
ГЛАВА 24
ГЛАВА 25
ГЛАВА 26
ГЛАВА 27
ГЛАВА 28
ГЛАВА 29
ГЛАВА 30
ГЛАВА 31
ГЛАВА 32
ГЛАВА 33
ГЛАВА 34
ГЛАВА 35
ГЛАВА 36
ГЛАВА 37
ГЛАВА 38
ГЛАВА 39
ГЛАВА 40
ГЛАВА 41
ГЛАВА 42
ГЛАВА 43
ГЛАВА 44
ГЛАВА 45
ГЛАВА 46
ГЛАВА 47
ГЛАВА 48
ГЛАВА 49
ГЛАВА 50
ГЛАВА 51
ГЛАВА 52

Джим, Эдриан и Эдди – лишь тени в густой ночи – появились у недостроенного офисного здания в Молдене, территории Бостонского пригорода. Строение было частью заброшенной стройки, состоящей из пятнадцати или около того домов-неудачников… ни один из них не был введен в эксплуатацию и даже полностью достроен. Вывод: банков-ский счет инвестора/владельца совсем прохудился.
При условии, что он еще не ступил в зону действия 7 главы конституции , сва-лившись в ликвидационную яму.
У здания расположилась округлая лужайка, ограниченная лесом, еще не покрыв-шимся листвой, и они трое стояли среди деревьев, изучая местность: каркас пятиэтажного дома был возведен и закупорен окнами сливового цвета, в которых не горел свет, а на месте парковочной зоны позади здания была лишь утрамбованная земля.
Место было полностью заброшенным.
Ну, для законопослушных граждан.
Нелегалы же съезжались со всех сторон, паркуя легковые автомобили и грузовики удивительно стройными рядами, недалеко от места дислокации Джима и его парней.
Похоже, информация того пожарника в тренажерном зале оказалась верной.
– Знаешь, – сказал Эдриан. – Я мог бы выйти на ринг. Нанести пару ударов. Вы-бросить парочку людей.
Джим покачал головой.
– Не думаю, что это нужно нам прямо сейчас.
– В прошлой жизни ты был тормозом?
– Скорее кирпичной стеной. Вперед, войдем туда.
Вливаясь в толпу мужчин, направлявшихся к черному входу, Джим искал взглядом Исаака… маловероятно, что парень, выбравшись из тюрьмы, захочет выйти на ринг. Но, что более важно, он искал кого-то с внешностью солдата: жесткого, собранного, пришедшего выполнить свою работу, а не играть роль пассивного зрителя.
Джим искал того, кто пришел за головой Исаака.
Зная методы специального подразделения, зачисткой займется кто-то из их общих знакомых: судя по объему отсеивания, тренировкам и испытаниям, которые нужно прой-ти, чтобы попасть в команду, лишь ограниченное число парней смогло сделать это, а на обучение новобранцев уходили года. Джим вышел из подразделения всего шесть месяцев назад; поэтому он узнает убийцу.
Равно, как и Исаак.
– Вы, парни, идите внутрь, – сказал он приятелям, когда они подобрались к двери, подпертой шлакоблоком. – Я погуляю здесь. Дайте знать, если встретите Роса.
Но Джим был готов поспорить, что они не увидят Исаака. Если солдат вообще приехал сюда, то он где-то скрывался, изучая публику, прежде чем самому выйти на свет. В конце концов, не нужно быть гением, чтобы понять: связаться с полицией – все равно, что повесить на себя красный флаг.
Поэтому в некотором отношении было важней нейтрализовать убийцу, чем вылав-ливать Исаака.
Когда Эдди и Эд вошли в здание через пожарный выход, Джим отступил назад, скрываясь в тени здания. Скорее из привычки, нежели по необходимости – никто не мог увидеть его.
Очередное преимущество ангельской жизни: он сам выбирал, когда быть видимым для смертных.
Прикурив Мальборо, такую же невидимую, как и его косуха или военные штаны, он следил за прибывающей толпой. Зрители были среднестатистическими американцами: куча студентов-спортменов с пивными банками… которые лет через пять станут чемпио-нами штата. Среди кепок встречались эмблемы «Ред Сокс» и «Пэтриотс» . Пара футбо-лок средней школы Челмсфорда.
Когда поток людей поредел, Джиму захотелось выругаться. Наверное, ему следо-вало проникнуть в ту чертову тюрьму… хотя, это только бы все усложнило. Там полно свидетелей, и, несмотря на возможность накинуть плащ-невидимку, что, если ему при-шлось бы убить кого-то или спасать чью-нибудь жизнь? Публика слетит с катушек, и, мо-жет, он даже заслужит место в сомнительной статье под названием «Пришельцы сущест-вуют!» в «Нэшнл инкуайрер» …
У кромки леса появился одинокий мужчина. Он был огромным, и черная ветровка нисколько не уменьшала размер его плеч. Приближаясь к зданию, он двигался как солдат, каковым он и являлся, его взгляд блуждал по местности, а руки были спрятаны в карма-нах… словно держали пистолет, а, может, и два.
– Здравствуй, Исаак… – Как только имя слетело с его губ, Джим был поражен мощной, непреодолимой тягой, превратившей мужчину из простого задания в основную цель.
Изначально он собирался найти его и отправить на самолете прочь из страны, снабдив наличностью… чтобы просто помочь парню.
Но сейчас он осознал, что должен сделать нечто большее.
Явившись взору Роса, впервые с той ночи в пустыне, Джим не побежал к парню, не выкрикнул его имя, не сделал ничего, что могло спугнуть засранца. Вместо этого, он окутал себя свечением, призвав молекулы и собрав их вокруг своего тела.
Он убедился, что его руки были подняты, а ладони – пусты. И что его видит только Исаак.
Голова парня резко повернулась. Из ветровки появился здоровый пистолет.
Джим не двигался, просто покачал головой – универсальный знак «Я здесь не за твоей жизнью».
Когда Исаак наконец подошел ближе, он не стал рисковать. В его руке появился второй пистолет. Оба оружия были с глушителями и гармонировали с его черными спор-тивными штанами.
Какое-то мгновение они просто пялились друг на друга, как два идиота, и Джима охватило абсурдное желание обнять ублюдка… которое он быстро обуздал. Во-первых, нет причин вести себя по-бабски. И, во-вторых, Исаак, скорее всего, выстрелит в упор: солдаты специального подразделения не лезут обниматься… только если не задумали убить кого-нибудь.
– Привет, – хрипло сказал Джим.
Исаак прокашлялся. Пару раз.
– Что ты делаешь здесь?
– Проходил мимо. Подумал, а не пригласить ли тебя на ужин.
Ответом послужила медленная улыбка, напомнившая о прошлом.
– Расплата?
– Ага. – Глаза Джима скользнули по задней площадке здания, он заметил лишь па-ру отставших. – Можно и так сказать.
– Я думал, что ты вышел из дела.
– Так и есть.
– Значит… – Когда Джим не ответил, взгляд Исаака стал проницательным. – Он послал тебя, чтобы убить меня. Верно?
– Мне нужна была помощь, которая дорогого стоила.
– Так, почему мы все еще говорим?
– Я больше не подчиняюсь приказам Матиаса.
Исаак нахмурился.
– Дурак. Сейчас он и за тобой откроет охоту. Если только ты не снесешь мне голо-ву, здесь и сейчас.
Зажав сигарету между зубами, Джим вытянул ладони:
– Я безоружен. Обыщи меня.
Совсем неудивительно, что Исаак спрятал один из пистолетов и свободной рукой быстро осмотрел Джима.
Потом нахмурился еще сильнее.
– О чем, черт возьми, ты думаешь?
– Прямо сейчас? О… давай посмотрим. Прежде всего, что ты не должен сегодня драться. Думаю, ты пришел сюда не с попкорном и М&М. Вместо этого, я хочу, чтобы ты пошел со мной и позволил помочь тебе выбраться из страны целым и невредимым.
Голос Исаака был древним, когда он, покачав головой, произнес:
– Ты знаешь, я не могу доверять тебе. Прости, приятель. Но я не могу.
Гребаный ад.
Вся соль в том, что с парнем не поспоришь: в специальном подразделении, даже на заданиях бок о бок со своими соратниками, каждый сам за себя. Если же решаешь поки-нуть общину? Хватит мозгов, и ты не станешь доверять свою жизнь даже родной матери.
Затянувшись, Джим сосредоточился на лице мужчины, чувствуя, как жгучий им-пульс в его груди становился все горячее. Было сложно объяснить причину… но сейчас, когда он нашел Исаака, он не мог все бросить. Даже если это ставит под угрозу сражение с Девиной. Даже если Исаак не нуждается в его помощи. Даже если он подвергает опасности себя.
Исаака Роса нужно спасти.
– Извини, – услышал Джим свой голос. – Но я должен тебе помочь. И ты позво-лишь мне сделать это.
Глаза мужчины сузились в щелки.
– Что, прости?
Джим посмотрел в сторону двери. Появились Эдриан и Эдди и… они выглядели так, будто это было предопределено. Будто они знали, что Исаак покажется здесь. Что Джим поговорит с парнем. И что…
Запрокинув голову, Джим всмотрелся в темные небеса, вспоминая, как прошло его первое задание: никаких случайностей в цепочке событий. Все, кого он встречал, были вплетены в его задание. И ну-и-ну-мать-твою, было совсем несложно представить Матиа-са, работавшего на Девину. Парень творил зло всюду, куда бы ни направился, он был от-ветственен за жестокость и обманы, которые вылепили мир в глобальном масштабе, а также навсегда изменили многие жизни.
Джим снова обратился к Исааку. Может, привязанность к этому солдату в само-волке была не просто страницей из его прошлого… Черт, Найджел, его новый босс, не казался легким в общении… И все же архангел мгновенно согласился, когда Джим объявил, что собирается найти Исаака: не та стратегия поведения, когда вы – капитан команды, а ваш куотербэк бежит к своей собственной линии ворот.
Именно та реакция, когда ваш парень находится точно там, где вы хотите его ви-деть.
Срань Господня… Исаак – его следующее задание.
Черт, то дерьмо, которое он сотворил над своим трупом, на деле оказалось гени-альным ходом.
– Я понадоблюсь тебе, – заявил он.
– Я сам могу о себе позаботиться.
Когда Исаак собрался было уйти, Джим схватил его за руку.
– Ты знаешь, что не справишься в одиночку. Не будь упрямым ослом.
Последовало долгое молчание.
– О чем ты думаешь, Джим? – В глазах парня показалась обеспокоенность. – Ты вышел. Ты был свободен. Ты стал единственным, кто смог выбраться. Почему ты возвра-щаешься в эту адскую бездну?
Джим последовал логичной причине, в которую Исаак мог поверить… и которая была правдой; она просто не была единственной.
– Я должен тебе. Ты знаешь это. Я должен тебе за ту ночь.

***

Джим Херон был именно таким, каким Исаак его запомнил: большой, собранный, весь из себя деловой. Те же голубые глаза, те же коротко-стриженные светлые волосы, лицо как всегда чисто выбрито. Даже вечная «Мальборо» тихо дымилась в его руке.
Но что-то изменилось, было в нем что-то… не так. Однако перемены были в луч-шую сторону.
Может, счастливый ублюдок на самом деле начал спать по ночам, а не держать оружие наготове и просыпаться от каждого шороха.
Боже, узнав, что Джим Херон покинул специальное подразделение, он не ожидал снова встретить парня… либо потому, что Матиас сказал ему «пока, пташка» , всадив пулю в лоб, либо потому что Джим осмотрительно будет держаться в стороне от всего, что имеет отношение к его прошлой жизни.
И, тем не менее, вот он, здесь.
Уставившись в глаза парня, Исаак с удивлением обнаружил, что верит – насколько это вообще возможно – что Херон пришел, желая помочь, считая себя должником за про-изошедшее в песках. К тому же, если сукин сын хотел убить Исаака, это произошло бы задолго до начала их милой болтовни.
– Если бы я пришел убить тебя, – пробормотал Джим. – Ты уже был бы мертв.
Бинго.
– Окей, – сказал Исаак. – Подержишь мои шмотки, пока я дерусь. Начнем с этого.
Ну, лицо Херона обрело выражение «черта-с-два»:
– Ты не можешь выйти на ринг. Помимо флаера, который я видел, и твоего ареста, на тебя могли повесить GPS жучок.
– Мне нужны деньги.
– У меня есть наличка.
Исаак посмотрел в сторону входа и заметил двух здоровых парней, торчащих у двери. Когда они приветственно подняли руки, он спросил:
– Они с тобой?
Джим казался удивленным.
– А, да. Со мной.
– Завел свою собственную команду? Ушел в свободное плавание?
– Можно и так сказать. Но мы говорили о тебе и том, что ты не будешь драться.
К черту это. Исаак не станет обворовывать своего адвоката на двадцать пять кус-ков, а на оставшиеся две тысячи долларов долго не протянешь. И хотя Матиас вполне мог послать на ринг своего человека, который мог убить Исаака на глазах сотни свидетелей и обставить все, как несчастный случай, какой у него был выбор? Он не станет чей-то бла-готворительной акцией… он давно это понял… и он также не собирается держать в долж-никах Джима, просто чтобы уравнять старый счет.
За десять минут он заработает тысячу, а, может, и две. А если его нашинкует за-меститель Матиаса, который показался прошлой ночью? На самом деле, это не имело зна-чения. Удрав из подразделения, он знал, что его ждут похороны. Он – словно неизлечимо больной: лекарство от ухода в самоволку было дрянным и, вполне вероятно, прикончит его, но, по крайней мере, он мог сам начать битву и погибнуть по своим правилам.
Остаться в специальном подразделении? Черт, он был мертв, хотя сердце его би-лось.
Он был настолько пуст, что с таким же успехом мог лежать в могиле.
– Я выйду на ринг, – произнес он. – И я дам тебе свои вещи, пока я в клетке. Такая помощь – максимум, что я смогу принять этой ночью.
Нет причин говорить парню, сколько зелени лежало в ветровке. И Херон уже знал о пистолетах… но, очевидно, не собирался их использовать.
– Ты совершаешь огромную ошибку.
– Много людей сказало бы тебе оставить Матиаса умирать в той пустыне, – нахму-рился Исаак, – но ты принес его в лагерь, потому что должен был… и ты бы никому не позволил себя отговорить. То же самое здесь. Либо поднимайся на борт, либо уйди с моей дороги.
Проклятье. Еще одно. Наконец, Джим сделал последнюю затяжку и затушил оку-рок подошвой ботинка.
– Отлично. Но я вмешаюсь… ясно? Зайдешь на ринг с не тем гадом, и я прекращу бой.
– Почему, черт возьми, ты делаешь это?
– Почему, черт возьми, ты поехал за мной и Матиасом той ночью?
Всплыли воспоминания двухлетней давности, Исаак мысленно вернулся в пусты-ню, когда зашифрованное радио подало сигнал, а он принял его и услышал слабый голос Джима.
Десять минут ушло на то, чтобы сделать приготовления: медик в своей палатке, вертолет, и травматологическая команда за границей. И потом он выждал не больше ми-нуты.
Лэнд Ровер был припаркован с ключами в замке, и Исаак сел за руль. Чего Джим не знал, так это того факта, что когда они с Матиасом уходили, Исаак видел, какое на-правление они выбрали.
Что-то в этом путешествии в дюны настораживало: никто никуда не ходит наедине с Матиасом. То же самое, что просить больного Эболой чихнуть на тебя.
В спешке покинув лагерь, он нашел их через час в добрых пяти милях от пункта отправления: заметив в очках ночного видения что-то двигавшееся по холму и предполо-жив, что тролли не существуют, он решил, что это был человек, несущий другого челове-ка на своих плечах.
Подъезжая к ним, он подумал, насколько забавными были пустыни: как океан – их прямая противоположность – по ночам они сливались с небом у линии горизонта. Самое главное – иметь ориентир, например, кустарник или корабль (или чокнутого спасателя Джима), чтобы получить визуальное подтверждение того, что земля действительно круг-лая, а не квадратная.
И ты находился отнюдь не в Раю.
Он ехал с выключенными фарами, и сейчас не стал их включать. Вместо этого, он взял белую футболку и протянул ее через окно, зная, что Джим заметит ее и, будем наде-яться, не примет Исаака за врага. Ублюдок вооружился как танковый батальон, когда по-кидал лагерь.
Остановив внедорожник, Исаак вышел из машины с поднятыми руками, позволяя Джиму подойти ближе. Парень выглядел истощенным, но, с другой стороны, он тащил по дюнам тушу Матиаса на своей спине бог знает сколько миль.
Неудивительно, что Джим раздраженно окинул взглядом Рыцаря-в-сияющих-доспехах… несмотря на состояние их босса, которое, очевидно, было критическим.
Проходил мимо, сказал Исаак. Подумал, а не пригласить ли тебя на ужин.
Встряхнувшись, он вернулся к реальной ночи, здесь и сейчас… Где он был? В Молдене?
Его голос звучал столь же устало, каковым был Джим столько лет назад.
– Не помри из-за меня, хорошо?
Джим пробормотал что-то вроде «слишком поздно». Но, по всей видимости, он сказал что-то другое.
Заставляя себя вернутся в игру, Исаак оставил прошлое и свои чувства, его разум переключился на настоящее, и он, отвернувшись, направился ко входу в здание.
Когда он вошел внутрь, Джим и его приятели держались позади. Исаак гадал, по-чему Херон не надел кепку, чтобы спрятать лицо, что-нибудь, чтобы замаскировать свою внешность. Чертов сукин сын… Получить свободу… только, чтобы вернуться назад.
Сумасшедший.
Он совсем спятил.
Но у Исаака хватало своих проблем, и, Бог свидетель, Джим был совершеннолет-ним парнем, поэтому мог вести себя как придурок, когда дело касалось его жизни.
Исаак шел по коридору заброшенного здания, который превратился в полосу пре-пятствий благодаря бесчисленному количеству пустых ведер из-под штукатурки и тыся-чам полупустых бутылок с Маунтин-Дью и Колой. Но здесь уже сто лет никто не убирал-ся… развалины покрывал слой пыли.
Очевидно, деньги закончились сразу же, как команда с отвертками и гаечными ключами заступила на место работы: голые электрические провода на потолке, частично установленные вентиляционные и водопроводные трубы. Помещение освещали фонари на батарейках, установленные через каждые пять футов, а воздух был очень холодным. Пока они не вошли в огромный вестибюль. Вопреки кафедральному потолку, пятьдесят или около того парней расхаживали по бетонному полу, поднимая температуру комнаты своей собственной.
Было ясно, почему это место идеально подходило для боя: архитекторы запланиро-вали фантастический витраж для парадного входа, но, как и все прочее, он не был закон-чен. Вместо стеклянных панелей были установлены листы фанеры, прибитые к перекла-динам.
Укрывая толпу и огни в здании.
Клетка была установлена в центре, и, когда Исаак вошел в толпу, со всех сторон послышались одобрительные возгласы. Незнакомцы хлопали его по спине, поздравляли с выходом из тюрьмы, повсюду начали доставать телефоны, связываясь с городом и сооб-щая, что он готов сражаться, даже несмотря на полицейский обвал.
К нему подбежал организатор.
– Срань Господня, они уже слетели с катушек. Это круто…!
Бла, бла, бла.
Устроившись в дальнем углу, Исаак осмотрел толпу. Когда Джим прислонился к стене рядом с ним, Исаак неожиданно сказал:
– Прошлой ночью появился наш старый друг.
– Кто?
– И кто бы мог подумать, – мрачно сказал Исаак. – Он вернулся.
Заместитель Матиаса с кошельком в руках стоял около вышибал, принимающих ставки и взносы. Когда деньги перешли в чужие руки, парень посмотрел на Исаака и улыбнулся, как крокодил.
Потом указал на его грудь.
– Ты не выйдешь на этот ринг, – выплюнул Джим, вставая перед ним и блокируя обзор.
Исаак посмотрел за огромное плечо Херона, прямо в лицо парню, посланному убить его.
– Нет, выйду.
---------------------------------------------------
Глава 7 - глава Кодекса США о банкротстве; регулирует общие вопросы, касающиеся ликвидации непла-тежеспособных (обанкротившихся) компаний и распределения активов обанкротившихся физических лиц; в частности, регулирует порядок назначения доверительного управляющего, ответственного за распродажу активов банкрота и распределение полученных денежных средств среди кредиторов.
«Бостон Ред Сокс» - профессиональная бейсбольная команда, базирующаяся в Бостоне, штат Массачусетс выступающая в Главной лиге бейсбола (МЛБ), и является победителем Мировой Серии 2007 года.
Нью-Ингленд Пэтриотс (англ. New England Patriots, Патриоты из Новой Англии) — профессиональный футбольный клуб из американского города Фоксборо, штат Массачусетс. Команда была основана в 1960 году и изначально называлась «Бостон Пэтриотс», однако в 1971 году владельцы клуба сменили название на нынешнее.
«Нэшнл инкуайрер» - еженедельный журнал формата таблоид. Специализируется на публикации сенсационных новостей для неискушенного обывателя. Провозглашенная изданием цель - печатать истории, которые читатели не найдут в «обычной прессе».
«Пока пташка» (англ. Bye Bye Birdie) – комедийный мюзикл 1960 г. и фильм 1963 г.

Был уже одиннадцатый час, когда Гри припарковала свое Ауди в Молдене и за-глушила двигатель. Она маневрировала седан по утрамбованной земле таким образом, чтобы он встал передом к выезду и в стороне от остальных автомобилей… хотя, не похо-же, чтобы у так называемой «парковки» был въезд, выезд или само парковочное про-странство.
Приехав по адресу, который ей дал Луи, она не была уверена, что находилась в нужном месте. Бизнес-парк был пуст, насколько она могла судить, около дюжины соче-тающихся пятиэтажных строений выстроились вдоль главной, но неосвещенной дороги, как школьники для переклички. Очевидно, стройка была начата для компаний, занимаю-щихся высокими технологиями, по крайней мере, так гласила вывеска «ТЕХНОПАРК МОЛДЕНА». Вместо этого, она превратился в город-призрак.
Но Луи всегда направлял ее верным путем, поэтому Гри свернула и повела машину к задней стороне зданий… где обнаружила примерно двадцать пять грузовиков и легковых автомобилей, припаркованных позади самого дальнего строения. Логично. Если бы она собралась вломиться на чужую территорию, чтобы устроить подпольный бой, то в первую очередь убедилась бы, что место укрыто от посторонних, насколько это возможно.
Выйдя из машины, она направилась к пожарной двери, которая была подперта шлакоблоком. Из коридора доносился низкий рев толпы, тестостерон возвел стену, через которую ей буквально пришлось прорываться. Двигаясь в сторону шума, ее не беспокоило количество громил, которое, очевидно, будет внушительным. В одном кармане лежал «Мэйс», в другом – электрошокер: первый был разрешен в штате Массачусетс, при наличии действующего удостоверения на владение оружием. Второй… ну, она отдала за него добрых пятьсот долларов, не думая, что когда-нибудь воспользуется им.
Если она смогла войти в наркопритон в Нью Бэкфорде в полночь, то сможет спра-виться и с этой проблемой.
Ступив в некоторого рода атриум и окинув взглядом октагон из проволоки шести футов высотой, она прекрасно понимала, что могла просто вызвать копов на этот матч… но тогда Исаак, если он вообще появится, будет либо арестован, либо сбежит. И в обоих случаях, она не сможет добраться до него. Ее цель – остановить его и заставить подумать, что он творит. Вечное бегство – это не решение, и если он ступит на эту дорожку, то зара-ботает ордер на арест, еще больше обвинений против него, а также открытие дела.
Если, конечно, оно уже не заведено: ее беспокоило то убийство в Миссисипи… но этим, как и всем остальным, должны заняться соответствующие органы власти. Будучи его государственным защитником, она попытается уговорить Исаака остаться и держать ответ за выдвинутые против него обвинения. Это был правильный поступок по отноше-нию к обществу… и к нему самому.
А если не получится убедить его? Она откажется от дела и расскажет властям все, что знает. В том числе об оружии и охранной системе. Она не станет соучастницей пре-ступления в своем стремлении поступить правильно…
Гри замерла, увидев клиента, рука машинально поднялась к шее.
Исаак Рос стоял один в углу помещения, и, хотя их разделяла сетка, Гри не могла ошибиться… равно как и преуменьшить эффект, который производил мужчина: он был чистой угрозой, его размер и жесткое выражение на лице превращало остальных мужчин в мальчиков.
И хотя она была впечатлена его вежливостью тогда, в тюрьме, сейчас она получила точное изображение того, кем он являлся.
Он был убийцей.
Ее сердце быстро забилось, но она не пошла на попятную. Она здесь, чтобы вы-полнить в некотором роде работу, и к черту все, она поговорит с ним.
Гри сделала шаг вперед, когда какой-то скользкий тип с золотыми зубами забрался на вершину клетки.
– А сейчас… то, чего вы все ждали!
Исаак снял толстовку и скинул ботинки, бросив их на полу, а потом вышел на ок-тагон, с высоко поднятым подбородком, его глаза сияли из-под опущенных бровей. Мус-кулы обтягивала футболка, а руки являли собой мощь, даже свободно болтаясь по бокам. Направляясь навстречу сражению, мужчина был сплошными мускулами, костями и выпи-рающими венами, его плечи были столь широки, что казалось, будто он мог лежа отжать все чертово здание.
Когда он забрался по клетке и приземлился на босые ноги, рев толпы оглушил ее, словно колокольный звон, превратил позвоночник в проводник адреналина. В свете вось-ми туристических фонарей, висевших на опорных стояках, ее клиент отчасти был гладиа-тором, отчасти – диким зверем, смертельно опасным солдатом, готовым сделать то, для чего его тренировали.
К несчастью, его оппонент, перепрыгнувший через ограждение и приземлившийся напротив Исаака, был зеркальным отражением ее клиента: та же мускулистая фигура, тот же вес, смертельный взгляд… он даже одет был в том же стиле, его майка обнажала ог-ромную татуированную змею, обвивавшуюся вокруг плеч и шеи. И пока публика с вос-торженными криками прижалась к клетке, двое противников кружили напротив друг друга, выжидая удобного случая; их руки, плечи и бедра были напряжены.
Исаак начал первым: сделав выпад вперед, он выбросил ногу, ударив другого муж-чину в бок так сильно – Гри могла поспорить – что предки этого бедняги перевернулись в могилах.
Все произошло слишком быстро. Мужчины вошли в ритм ударов и уклонений, их майки быстро промокли в области шеи и спины, а от маслянисто-желтого, искусственного освещения казалось, будто они сражаются в кольце огня. Удары были подобны выстрелам, жесткие, резонирующие столкновения уносила энергичная, неугомонная толпа. Пролилась кровь… сначала из раны на голове Исаака, которая открылась мгновенно, потом из разбитой губы оппонента. Казалось, никого из бойцов кровь не заботила, но зрители, словно вампиры, ревели от восторга…
Рука, приземлившаяся на ее задницу, заставила Гри обернуться.
Резко отодвинувшись, она гневно посмотрела на парня с блудливой ладонью.
– Прошу прощения?
Мгновение парень казался сбитым с толку, но потом он сузил похотливые глаза.
– Хэй… ты что здесь делаешь?
Вопрос был поставлен так, будто он знал ее.
Но, с другой стороны, он мог говорить с Санта Клаусом и воспринимать это всерь-ез: его лицо было мокрым от пота, одна его сторона дергалась, будто щеку закоротило. У парня определенно была ломка… видит Бог, Гри эксперт в подобном диагнозе.
– Извините, – сказала она, уходя прочь.
Он последовал за ней. Как удачно, один-единственный идиот в этом месте был бо-лее заинтересован в преследовании нее, чем в происходящем на ринге бое.
Он схватил ее за руку, притягивая к себе.
– Я знаю тебя…
– Убери от меня руки…
– Как тебя зовут…
Гри высвободила руку из хватки.
– Не твое дело.
Он молниеносно прыгнул к ней, и за мгновение три фута, разделявшие их, превра-тились в три дюйма.
– А ты дерзкая девка. Считаешь, что ты лучше меня, сучка?
Гри не сдвинулась с места, но вытащила электрошокер из кармана и сняла предо-хранитель. Приставив оружие на расстоянии поражения, вблизи ширинки парня, она вы-плюнула:
– Не отойдешь от меня к черту на рога, я пошлю шестьсот двадцать пять вольт че-рез твои яйца. На счет три. Раз… два…
Прежде, чем она успела нажать курок, парень отскочил назад и поднял вверх трясущиеся руки.
– Я не хотел… решил, что знаю тебя…
Когда он ретировался, Гри, не став убирать электрошокер, сделала глубокий вдох. Наверное, она встречала его во время своих поисков Дэниела… но парень, оче-видно, был не в своем уме, а Гри и без него хватало неприятностей.
Снова сосредоточившись на ринге, она посмотрела…
Именно в это мгновение Исаак камнем рухнул наземь.

***

Большое удовольствие биться с заместителем Матиаса. Исаак никогда не доверял парню, он ему никогда не нравился, и возможность отделать паскудника стала неофици-альной карьерной целью.
Да, какая ирония. Только после его побега представился шанс….
Бамс!
Хук прилетел справа и, словно бульдозер, врезался в подбородок Исаака, запроки-дывая его голову, вызывая всевозможные проблемы: считая мозг за губку в снежном ша-ре, его серое вещество сейчас слетело с креплений, катаясь по черепу, вызывая онемение и потерю равновесия.
Принимая все во внимание, его должны беспокоить различные варианты оружия из металла, но заместитель Матиаса справлялся и кулаками. Гребаный ад, еще как справ-лялся…
Это была последняя мысль, прежде чем пол октагона подпрыгнул, приветствуя Исаака, своеобразное «привет-как-дела» было столь же мощным, как и кулак его бывшего сослуживца.
Хорошо, что Исаак был как Кролик Энерджайзер.
Он встал на ноги уже через секунду… хотя конечности онемели, а зрение напоми-нало телевизор, который нуждается в настройке. Бросившись вперед, он руководствовался инстинктами и волей, доказывая, что разум может пересилить болевые рецепторы тела… хотя бы ненадолго. Исаак обхватил оппонента вокруг талии и швырнул на пол; потом перевернул его на живот и выкрутил его руку назад, натягивая конечность словно веревку.
Что-то поддалось с треском, и внезапно, потеряв точку опоры, Исааку пришлось напрячься, чтобы не упасть.
Толпа обезумела, всевозможная брань рикошетом отдавалась от недостроенного фойе, пока пронзительный свист не заглушил рев. Сначала он решил, что это просто хаос звенел в его голове, но потом он осознал, что кто-то вышел на ринг. Это был организатор, и впервые за все время парень побледнел.
– Бой окончен, – прокричал он, схватив запястье Исаака и подняв его руку в возду-хе. – Победитель! – Наклонившись, он прошипел: – Отпусти его.
Исаак не мог понять, в чем проблема…
Зрение наконец прояснилось, и… какая неожиданность: заместитель Матиаса нуж-дался в рентгене, гипсе, может даже в паре винтов. Плечевая кость вспорола кожу, будто сломанная, окровавленная палка.
Исаак отскочил от противника, сдав назад к сетке, воздух со свистом вырывался из его легких. Его оппонент поднялся почти также быстро, он держал болтающуюся руку, как ни в чем не бывало, словно ранение – обыкновенный комариный укус.
Когда их взгляды пересеклись, и парень улыбнулся в своей уникальной манере, Исаак подумал, что… черт, этот бой был лишь предупреждением.
Сообщением, что они придут за ним.
Приглашением к бегству.
Отлично. К черту Матиаса. Открытый перелом был его ответом: они могли убрать Исаака, но он нанесет им серьезный ущерб на пути в могилу.
Исаак не стал задерживаться. Он забрался по сетке и перепрыгнул через нее. К сча-стью, толпа понимала, что лучше не подходить к нему, поэтому он быстро направился к Джиму…
И врезался прямо в своего государственного защитника.
– Господи! – рявкнул он, отскочив назад от женщины.
– Вообще-то, Чайлд. С «д» на конце. – Она выгнула бровь. – Решила снова предло-жить тебе услуги такси… подвезти до Бостона? О, или ты собираешься в другом направ-лении?
Мгновенно забыв о манерах, он прошипел:
– Что, черт возьми, ты здесь делаешь?
– То же самое собиралась спросить. Учитывая, что одно из условий твоего залога – не участвовать в подпольных боях. А это соооовсем не похоже на игру «Пачиси» . Ты сломал ему руку!
Исаак оглянулся в поисках ближайшего пути к двери… потому что Мисс Чайлд не место среди этих бандитов, и он должен вывести ее отсюда.
– Слушайте, мы можем выйти на улицу…
– О чем ты думал? Появиться здесь? Сражаться?
– Я собирался приехать к вам.
– Я твой адвокат… и чертовски надеялась на это!
– Я должен вам двадцать пять тысяч.
– И я скажу, как уравнять счет. – Она положила руки на бедра и наклонилась впе-ред, запах ее парфюма прокрался в его нос… и в кровь. – Ты можешь перестать творить глупости и придти на слушание через две недели. Я сообщу время и место снова, на слу-чай, если ты забыл записать.
Окей… она была невероятно сексуальна в гневе.
Ииииии это совсем неподходящая реакция, учитывая время и место. И все осталь-ное.
В это мгновение подошли Джим и его парни, но Гри не удостоила их вниманием… несмотря на жесткий взгляд Джима. От этого Исаак представил, какова она была в зале суда. Черт, она прекрасна в своей сосредоточенности, гневе и готовности устроить головомойку.
– Два занимательных факта, – прошипела она. – Лучше молись, чтобы парень со сломанной рукой не вызвал полицию. И тебе нужно к доктору. Снова. У тебя идет кровь.
Просто чтобы восполнить пробел, пусть и не несуществующий, организатор боев подошел с чем-то, что выглядело как пара тысяч долларов.
– Вот твоя доля…
Внезапно, взгляд Гри стал умоляющим, хотя красивое лицо оставалось напряжен-ным.
– Исаак, не бери эти деньги. Пошли со мной. Сделай правильную вещь этой ночью, и ты избавишь себя от последующих несчастий. Обещаю тебе.
Исаак просто покачал головой и протянул руку организатору.
– О, да черт тебя побрал.
Когда она с проклятьем отвернулась, он мгновенно был ошеломлен тем, что она впервые выругалась.
Снова действуя, он потянулся к ее руке, но организатор встал перед ним.
– Сейчас, прежде чем я дам тебе… – Он похлопал купюрами по ладони… – Я хочу, чтобы ты пришел на бой через два дня.
Да ни за что. К этому времени он надеялся выбраться из страны.
– Да. Конечно.
– Здесь же, если не возникнет проблем. Ты был просто обалденным…
– Захлопнись уже и дай мне мои деньги.
Исаак приподнялся на носочках, смотря поверх толпы, выискивая замысловатую прическу Гри, вышагивавшую в сторону выхода. В общем и целом, мужчины расступа-лись с ее пути, и, учитывая ее настрой, она была способна на кастрацию.
Простым усилием мысли.
Заглушая льстивые речи организатора, Исаак схватил свои деньги, скользнул в бо-тинки и надел толстовку с ветровкой. Побежав вслед за своим адвокатом, он расфасовал зелень по карманам и перепроверил наличие пистолетов, глушителей и полиэтиленовый мешок с заначкой.
– Ты куда собрался? – спросил Джим, когда он и его парни устремились следом.
– Куда пошла она. Мой адвокат.
– Есть шанс отговорить тебя?
– Ни единого.
– Гребаный ад, – выдохнул Джим, отпихивая какого-то парня с дороги. – К твоему сведению, заместитель Матиса отчалил.
– Черный седан, – встрял парень с пирсингами. – Боковины кузова помяты, и тачка вся в грязи, но шины совершенно новые и внутри полно электроники.
А вот и специальное подразделение, подумал Исаак. Инкогнито и последние тех-нологии в одном флаконе.
Когда он вылетел на улицу, повсюду доносились звуки заводимых автомобилей и грузовиков, затем вливавшихся в ночной трафик. Посреди рычащих двигателей и мерца-ния фар, Исаак оглядывался в поисках ее машины. Она ездила на иномарке, решил он. Мерседес, БМВ… Ауди…
Где она?

--------------------------------------------------------------
Пачи́си (parcheesi), или «двадцать пять», — это американская адаптация традиционной индийской игры чаупар, которая зародилась ок. 500 г.

В неустановленном месте, за пределами континентальной части США
Матиас прекрасно осознавал, что был агентом зла в этом мире.
Но это не значило, что он целиком и полностью был плохим. В большинстве своем миллиарды невинных людей на планете не попадали под его радар, и он оставлял их в покое. Он также не отбирал конфеты у детей. Не брил кошек. Не передавал е-мэйл адреса насоливших ему людей европейским порно-сайтам.
И однажды – в далеком 1983 году – он перевел старушку через оживленный пере-кресток.
Поэтому он был не совсем плохим.
Следует отметить, что если в процессе выполнения работы нужно понести опреде-ленный сопутствующий ущерб или пожертвовать парой «невинных», так тому и быть: в таких случаях он играл судьбоносную роль автомобильной аварии, рака или удара мол-нии – лишь проигранная лотерея для заданного индивида.
В конце концов, часы тикали у всех, а Матиас заменял Мрачного Жнеца на посту достаточно долго, чтобы знать это по собственному опыту.
Передвинув свое изломанное тело на кожаном кресле, он застонал от боли. В свои сорок лет он чувствовал себя на все сто, но, оставшись в живых после взрыва, это вполне логично.
По крайней мере, он не ходил под себя, а один глаз по-прежнему работал.
Перед ним, на блестящей поверхности стола, располагались семь мониторов. Неко-торые показывали изображения, на других шел поток данных, а один сообщал, в какой точке планеты находится каждый из его оперативников. Когда ты заведуешь специальным подразделением, информация жизненно необходима. Ирония, в некотором роде. Он, мужчина без официального имени, управлял командой, которой на самом деле не существовало в мире теней… а информация – единственная точная вещь, с которой он работал.
Хотя, даже она, как и любой человек, могла подвести тебя.
Когда раздался звонок, Матиас взял сотовый телефон и посмотрел на маленький экран. О, да, самое время. Матиас искал двух мужчин… и за одним из них он послал сво-его заместителя.
Другой же… был сложным случаем. Хотя и не должен таковым являться.
Он ответил на звонок.
– Ты нашел его?
– Да, и даже провел пару раундов на ринге.
– Но он жив.
– Только потому, что ты этого хочешь. Между прочим, там появилась его адво-кат… и угадай что? Случилось так, что она – дочь нашего общего друга.
– Неужели? Какова вероятность. – На самом деле, стопроцентная, потому что Ма-тиас лично вошел в судебную систему округа Саффолк и целенаправленно назначил на это дело единственную дочь отставного капитана Алистера Чайлда.
Предатель Исаак Рос должен был выйти из-за решетки, чтобы они смогли убить его, а тело сохранить для собственных нужд… а прелестный отпрыск их друга стал вы-ходным билетом: Гри Чайлд была первоклассным адвокатом с мягким сердцем, которое могло завести ее туда, где ей находиться не следует. Идеальная комбинация.
И, очевидно, замысел сработал: Рос вышел на свободу меньше, чем через сутки по-сле ареста.
Господи, было так легко найти ублюдка. Но, с другой стороны, кто знал, что он бу-дет жить под настоящим именем?
Да-да, подумал Матиас. Наверное, он все-таки отобрал конфету у ребенка.
– Ты должен был разрешить мне прикончить его на ринге, – бесился его замести-тель.
– Слишком много свидетелей, и я хочу, чтобы он покинул Бостон.
Потому что сейчас, когда Гри Чайлд послужила своей цели, он должен был убрать Исаака как можно дальше от женщины. Матиас уже убил сына Чайлда, поэтому они срав-няли счет. Однако сукин сын один раз попытался уйти, и значит, нужно оставить дочь в живых, чтобы держать ее сентиментального папашу в строю: пока она дышит, ее можно убить, а такая угроза действенней клейкой ленты на болтливом рту.
– Следуй за ним из штата, как только представится возможность, – Матиас услы-шал свой спокойный, равнодушный голос. – Выжди нужный момент, но не вблизи дочери Чайлда.
– Почему это так важно?
– Потому что я, мать твою, так сказал. Вот почему.
Матиас закончил разговор и швырнул телефон на стол. Все его подчиненные были мастерами своего дела, но его заместитель знал трюки, которые никому даже не снились. Естественно, это делало парня чрезвычайно полезным, но также опасным по причине ам-биций и жажды крови, присущих им обоим.
Мужчина был демоном, настоящим…
Матиас сделал глубокий вдох, чтобы унять боль, внезапно вспыхнувшую в центре груди. Резкие колики в последнее время случались с возрастающей частотой, лишая его дыхания и вызывая легкую тошноту. Он знал, в чем дело, но не делал ничего, чтобы оста-новить миокардит, развивающийся в груди.
Никаких докторов, электрокардиограмм, никакого «Липитора» или «Кумади-на» .
На этой ноте он прикурил сигару и затянулся. И никакого «Чантикса» , чтобы бросить курить. Он собирается злоупотреблять табаком, пока тот не отправит его к праот-цам… Бог свидетель, Матиас пытался убить себя той бомбой в пустыне, и попытка оказа-лась провальной. Уж лучше отправиться в могилу старым добрым способом, с помощью плохой пищи, вредных привычек и отсутствия спорта.
Когда раздался сигнал, он уперся ладонями в подлокотники кресла, приготовив-шись принять вертикальное положение. Болеутоляющие существенно ослабляли боль, но они также притупляли его мозг, поэтому никаких лекарств. К тому же, физическая агония никогда не волновала его.
Стиснув зубы, он приподнялся с кресла, перенося вес на ноги. Минуту, чтобы вос-становить равновесие. Потянуться к трости. Сделать глубокий вдох.
Та ночь в пустыне, когда его спас Джим Херон, имела далеко идущие последствия, и большая их часть была связана со свинцом и сталью… но оружие тут не причем. Благо-даря этому долбаному солдату, который выволок его из разрушенного, пыльного здания и протащил на своих плечах восемь миль по пескам, сейчас Матиас был наполовину чело-веком, наполовину – роботом, скрипящей, неуклюжей версией того мощного, сильного воина, которым он когда-то был. Собранный воедино иголками, шурупами и болтами, он с самого начала гадал, а не станет ли это поворотной точкой. Может, боль и страдания, через которые он пройдет во время хирургических вмешательств, откроет дверь к становлению… человеком.
В противоположность социопату, которым он родился.
Но нет. Он добился лишь резких болей – предвестников сердечного приступа, встречавшегося в его семье. Тоже неплохой результат. В отличие от заложенной им бом-бы, на которую он намеренно наступил, сейчас он точно знал, что коронарная недостаточ-ность выполнит свою работу… черт, он наблюдал, как его отец умер от инфаркта.
В действительности, отец стал его первой жертвой, ведь Матиас знал, что именно сказать, чтобы у предка прихватило сердце. В то время ему было пятнадцать. Папаше – сорок один. И Матиас сидел на полу спальни, наблюдая за приступом, он лениво крутил ручку приемника, который будил его в школу, выискивая хорошее музыкальное сопрово-ждение среди всего дерьма, которое крутили на радиоволнах.
Тем временем, его отец сперва покраснел, потом посинел… а под конец приобрел серый трупный оттенок.
Развратный ублюдок заслужил это. После всего, что сделал…
Вырываясь из лап прошлого, Матиас натянул пальто, как всегда тривиальный акт одевания превратился в представление, его спина напряглась, приспосабливаясь к смене положения рук. А потом он вышел из кабинета и двинулся, превозмогая боль, по череде коридоров засекреченного офисного здания, в котором работал.
Машина с водителем ждали его на подземной парковке, и, сев на заднее сиденье седана, он застонал от боли.
Мелкие вдохи сохранили ему сознание, когда вспыхнувшая боль стала вулканиче-ской… а потом машина пришла в движение, и агония начала постепенно затухать.
Спереди донесся голос водителя:
– Расчетное время прибытия – одиннадцать минут.
Матиас закрыл глаза. Он не до конца понимал, зачем едет… но некое побуждение, которому не мог противиться разум, тянуло его на север штатов. Он просто должен был поехать, несмотря на то, что был поражен такой срочной необходимостью.
Но, с другой стороны, как и его заместитель, обнаруживший свою цель, Матиас также должен был определить местонахождение солдата, который интересовал его по личным причинам. И этот длинный перелет через океан был совершен потому, что Матиас хотел последний раз взглянуть в лицо мужчине, который спас ему жизнь… прежде чем закопать труп ублюдка.
Он убеждал себя, что едет, дабы убедиться в смерти Джима Херона.
Но было что-то большее.
Даже если он не понимал причин… с этим путешествием было связано что-то большее.

--------------------------------------------------------
разрушение гражданских объектов
Липитор - средство для снижения уровня холестерина
Кумадин – разжижитель крови. Кумадин способствует прекращению образования сгустков в крови.
Чантикс – таблетки от никотиновой зависимости

Больше всего на свете Гри злилась на саму себя. Когда она бежала к своей Ауди, лавируя среди машин и ускользая от громил, все приняло резкий фокус: где она была, что делала в здании суда, кого пыталась спасти.
Исаак сломал парню руку. На глазах у нее и сотни других людей. И отнесся к этому так, будто завершил телефонный разговор – с той же степенью шока и паники.
Будто делал это каждый день.
А потом он взял деньги за бой.
Добравшись до своего седана, она достала ключи и сняла машину с сигнализации. Увидев свое отражение в окне водительской двери, она вспомнила брата.
Дикий гул в голове, который привел ее в Молден, напомнил ей о ночи, когда он умер.
Именно Гри нашла его тело. Ее попытки реанимации не принесли результата… потому что он уже был мертв. Но она продолжала надавливать на его грудь и вдыхать в рот воздух.
Медики оттащили ее от тела Дэниела. Она кричала.
И дело в том, что в смерти, как и при жизни, Дэниела не волновали ее попытки спасти его. Он застыл от своей последней дозы, исступленное удовольствие, которое не-возможно забыть, замерло на его бледном лице, его наркозависимость достигла апогея.
Безрассудность может принимать разные обличия, не так ли?
Гри всегда гордилась тем, что была самой ответственной из них двоих, самой ус-пешной в школе, она упорно работала, чтобы преуспеть, и никогда не делала ничего, что не одобрили бы ее родители. И она никогда не пробовала наркотики. Ни разу.
И все же, вот она, рискует собой, своей карьерой, надеясь направить абсолютного незнакомца на путь истинный. Если бы появилась полиция, – если появится, для этого еще достаточно времени, – то ее арестуют как зрительницу и вышвырнут из Массачусетской коллегии адвокатов прежде, чем она успеет сказать «Но, Ваша Честь, я приехала только ради клиента». Она уже вложила двадцать пять тысяч, которые едва ли пошатнут ее капитал… но сколько пользы принесли бы эти деньги, направь она их на какую-нибудь программу для проблемной молодежи?
Когда в голове начало пульсировать, она окинула свежим взглядом все свои дейст-вия, начиная с девяти утра. И, кто бы мог подумать, она увидела не адвоката, пытающего-ся творить добро в этом мире, а ненормальную женщину, которая…
С другой стороны ее машины появился Дэниел, его призрачное лицо было смер-тельно серьезным. Сядь в машину, Гри. Сядь внутрь и запри двери.
– Что? – спросила она. – Зачем?
Сделай это. Сейчас же. Казалось, ее брат, не моргая, смотрел за ее правое плечо. Черт возьми, Гри…
– Я помню тебя.
Она зажмурилась. О, да ради бога, ночь становится все лучше и лучше. Тот нарко-ман вернулся.
Поворачиваясь, чтобы дать ее старому поклоннику…
Мужчина схватил ее руки и толчком, от которого она стиснула зубы, пихнул ее к машине. Он удерживал ее своим телом, напоминая Гри о различиях между мужской и женской физиологией: мужчины были намного сильнее. Особенно обколотые и отчаяв-шиеся.
– Ты сестра Дэнни. – Его дыхание было горячим и пахло протухшим мясом. – Ты приходила пару раз в его квартиру. Что с ним сталось?
– Он умер, – прохрипела она.
– О, Боже… Мне жаль… – Наркоман на самом деле казался опечаленным. В Бер-тоновском , искаженном стиле. – Слушай, можешь подкинуть бабла? У богатенькой де-вушки вроде тебя… должно быть полно налички. Если ты не против.
Ага, точно. Гри знала, что отдаст ему все, что он захочет, вне зависимости от сво-его желания… в этом вся суть грабежа, в какие бы слова он не облачил происходящее.
Ее обыскали грубые руки, сорвав при этом сумочку с плеча. Она подумала закри-чать, но давящий на ее грудную клетку вес сделал невозможными даже мелкие вдохи, и, к тому же, она припарковала машину далеко в тени. Кто ее услышит?
Наблюдая диким взглядом за отъезжающими машинами и грузовиками, одновре-менно близкими и такими далекими, у нее в голове всплыло смехотворное воспоминание первой сцены из «Челюстей» … когда акула тащит женщину под воду, и последнее, что она видит, – это голубые огни домов на берегу.
– Я не причиню тебе вреда… мне просто нужны деньги.
Продолжая прижимать ее к машине своим телом, он вывалил содержимое ее су-мочки на грунт: мобильник, кошелек, ключи, все полетело наземь. А потом он перебросил ее «Биркин» за шестнадцать тысяч долларов через капот Ауди.
Тупой придурок. За сумку он бы выручил на «иБэй» больше денег, чем все, что найдет в кошельке.
Часть ее разума металась в панике, другая пребывала в ледяном спокойствии, и Гри сосредоточилась на последнем, потому что была истинной дочерью своего отца: рано или поздно этот наркоман развернет ее, потому что захочет прихватить ожерелье, и когда это произойдет, она хорошенько врежет по его причиндалам.
Даже если придется забыть о том, что ее вот-вот стошнит на собственные туфли…
Давящий на нее вес не столько убрали, сколько он испарился, исчез так же быстро, как появился. В одно мгновение она не могла дышать. В следующее получила доступ ко всему кислороду на планете Земля.
Когда она втянула огромный глоток воздуха и вцепилась в крышу Ауди, чтобы удержаться на ногах, сзади послышались звуки борьбы.
Развернувшись, она была вынуждена пару раз моргнуть, чтоб осознать, на что смотрит… но никакое количество «подождите-мне-это-мерещится» не изменят происхо-дящего: Исаак появился из ниоткуда, повалил напавшего на нее наркомана наземь и за-нялся чисткой корневых каналов парня.
Своим кулаком.
– Исаак…. – Голос сорвался, и она прокашлялась. – Исаак. Остановись!
Слова Луи, частного сыщика, эхом пронеслись в ее голове: Этот сукин сын мо-жет оказаться убийцей.
– Исаак!
Она собиралась кинуться к нему или позвать кого-нибудь, чтобы остановить из-биение парня, но все закончилось так же быстро, как и началось. Исаак без чужой помощи бросил изображать из себя Рокки , перевернув парня на живот и заломив руки, обездвиживая его.
В этот раз ничего не сломали.
Исаак даже ровно дышал, когда обратился к ней.
– Ты в порядке?
Его взгляд был проницательным, выражение лица – смертоносным и спокойным, а голос – ровным и вежливым. Очевидно, что он полностью контролировал себя и ситуа-цию… и тут до Гри дошло, что возможно он спас ее от чего-то ужасного. С наркоманами никогда не знаешь наверняка, каков будет их следующий шаг.
– Он не ранил тебя? – спросил Исаак. – Ты в порядке?
– Нет, – хрипло сказала она, не зная, на какой вопрос отвечала.
С чистой, животной силой Исаак дернул мужчину вверх и толкнул его, на что не последовало ни споров, ни комментариев. Нападавший удрал так, будто чертовски хоро-шо осознавал, что только что избежал трепки всей своей жизни.
А потом Исаак собрал ее вещи. Одну за другой, он поднял то, что лежало в ее су-мочке, вытирая грязь о толстовку, выстраивая предметы на капоте ее машины.
Прислонившись к водительской двери, она была очарована его аккуратностью, бе-режностью его окровавленных рук.
Позади него появился Дэниел, по-видимому, он тоже был поражен тем, как Исаак обращался с ее вещами. Позволь ему отвезти тебя домой, Гри. Ты не в состоянии сесть за руль.
– Он не просил меня, – пробормотала она.
– Просил о чем? – сказал Исаак, оглядываясь.
Когда она оставила вопрос без ответа, Исаак обогнул капот, взял ее сумочку и по-ложил туда все ценности, прежде чем протянуть ее Гри.
– Я бы хотел отвезти вас домой. Если позволите.
Бинго, сказал ее брат.
Она открыла рот, чтобы заткнуть Дэниела, но просто не нашла сил.
– Мисс Чайлд? – С его южным акцентом, это прозвучало как одно слово «Миз-Чааааайлд».
Боже, что делать. И, естественно, «Черт, нет» – лучший из возможных вариантов… несмотря на мнение Дэниела.
Доверься мне, убеждал ее брат.
Голос Исаака стал ниже:
– Просто позвольте отвезти вас домой целой и невредимой. Пожалуйста.
По какой-то непонятной причине инстинкты говорили ей довериться этому бегло-му незнакомцу с багажом из темного прошлого и криминального настоящего. А, может, это комплекс спасителя перевешивает здравый смысл?
Или… дело в выражении на лице призрака? Словно в этой ситуации между ней и опасным незнакомцем с южным акцентом Дэниел видел что-то недоступное ей.
– Мне не нужен водитель. Я сама могу вести. – Гри взяла свою сумку. – Мне нуж-но, чтобы ты остался в Бостоне и предстал перед судьей.
Исаак осмотрелся.
– Как насчет того, чтобы поговорить у тебя дома?
– Знаешь, у меня с собой Мэйс.
– Я рад.
– И электрошокер. – Хотя сейчас он не особо помог.
Милостивый Боже, она не могла поверить, что рассматривает возможность поехать с Исааком к себе домой. Наркоман был дерганым любителем… а ее клиент определенно выглядел как профи.
Его бледно-серые глаза впились в нее.
– Я не причиню вам вреда. Клянусь.
Чертыхнувшись, она открыла дверь Ауди.
– Я за рулем.
Вопрос в том, куда, черт возьми, она направлялась? И с кем?

***

Джим смотрел, как отъезжает Ауди, оставляя за собой след выхлопного газа мо-лочного цвета. Его абсолютно не волновало, куда едет пара… он положил передатчики в толстовку Исаака и в мешок с деньгами.
– Мог просто позволить мне наложить локационное заклинание, – пробормотал Эдди.
– Привычка к GPS с прошлой работы.
Кто бы мог подумать, что он будет скучать по высоким технологиям?
К слову об информации… самое время обрести немного ясности: хотя он понимал, как и почему Исаак мог стать его следующим заданием из семерки, немного времени тет-а-тет с Английским денди – его боссом – единственный способ узнать наверняка.
Гора свалится с плеч, если выяснится, что спасение Исаака несет наивысшую цель.
Он повернул голову к Эдди.
– Скажи, как попасть к Четырем Парням? Я снова должен умереть?
Если так, то у него с собой Беретта, и он из собственного опыта знал, каково это – отдать концы от свинцовой пули. Скука.
– Не напрягайся, – Эдриан щелкнул костяшками. – Они ничего не скажут. Просто не смогут.
Что за чертовщина?
– Я думал, что работаю на них.
– Ты работаешь на обе стороны, и они оказали тебе помощь, в которой ты нуждал-ся.
Джим перевел взгляд с одного ангела на другого: у обоих были напряженные лица, будто их яйца висели на волоске.
– Помощь? – сказал он. – Где моя чертова помощь?
– Начальство дало тебе нас, придурок, – выплюнул Эдриан. – Это все, что они мог-ли сделать… я уже был наверху, узнавал, кто будет следующим. Подумал, что это может помочь тебе, неблагодарный ты ублюдок.
Джим выгнул бровь на Мистера Предусмотрительность. В их первый раунд Эдри-ан преподнес Джима врагу на блюдечке с голубой каемочкой… да так, что в итоге он переспал с Девиной на парковке клуба. В своем грузовике. Не зная, что она демон.
– С тех пор многое изменилось, – угрюмо сказал Эдриан. – Ты знаешь это.
Джим внезапно вспомнил, как выглядел парень через день после того, как Девина закончила мучить его всевозможными способами. Он передал себя в ее руки, чтобы Джим получил ничтожный шанс выиграть первый тур.
– Да, изменилось. – Джим протянул кулак в мужском варианте «Прости, что оскор-бил тебя, придурок».
Когда Эд ударил по предложенным костяшкам, Эдди сказал:
– Технически мы – против правил.
Джим пожал плечами.
– Если это поможет мне выиграть, да будет так. Правила – относительны.
Поэтому его выбрали, не так ли? Его едва ли назовешь гребаным Бой Скаутом…
Джим повернул голову на скрежет металла. Переносной октагон уже разобрали, и сейчас его выносили через дверь четыре парня, которые затем погрузят клетку в грузовик U-Haul. Следующим заходом они вынесли восемь бетонных уголков, а потом уехали, ос-тавив его, Эдди и Эдриана одних.
Подходящая метафора к сложившейся ситуации, не так ли?
Отлично. Вот как играют в эту игру? Клево. На поле боя он привык полагаться на себя и свои инстинкты… и все тянуло его к Исааку.
Но вот в чем вопрос: где Девина? Раз она нацелилась на Исаака, то должна искать пути подступа к нему, чтобы ее паразитическая натура смогла овладеть душой и, убив его, навечно утащить в Ад?
Джим обратился к ангелам.
– Если Девина овладевает кем-то, это заметно? Какие-нибудь отличия? Ориенти-ры?
По крайней мере, он сможет обнаружить ее.
– Иногда, – сказал Эдди. – Но она может стереть отпечатки своих пальчиков, об-разно говоря… и сейчас, зная, что я и Эдди помогаем тебе, она соблюдает суперосторож-ность. Однако бывают души, к которым она никогда не притронется, и они сияют.
– Сияют? В смысле как… – Черт, та светловолосая юристка, которая повезла Исаа-ка к себе, имела ореол света вокруг своего тела… поэтому Джим так пялился, увидев ее. – Как ореол?
– Именно.
Хоть что-то работало в их пользу. Он подумал, что ему мерещится. Оказалось, что он на самом деле видел свет… слава за это Господу.
Джим достал пульт GPS и включил две мигающие точки, указывающие на Исаака. Рано или поздно, если Девина нацелилась на парня, она появится, в том или ином обли-чии… и команда Джима будет там, когда это произойдет.
– Есть защитные чары? – спросил он. – Которые можно наложить на Исаака, чтобы удержать Девину на расстоянии?
– Мы можем что-нибудь придумать, – сказал Эдди со злой улыбкой. – Самое время начать твое обучение.
Правильно мыслишь, подумал Джим.
Закрыв глаза, он развернул крылья, их огромный вес устроился на его спине и пле-чах, когда они обрели видимость.
– Они направляются в город. Давайте…
– Подожди, – сказал Эдди, раскрывая свои крылья. – Нужно заскочить в гостиницу и достать вспомогательные материалы. Если, конечно, ты не хочешь, чтобы мы вошли в их дом.
– Пока Девина не маячит на горизонте, я останусь в стороне.
– Ненадолго.
– Будем надеяться.
Сделав пару больших шагов для разбега, и почувствовав под собой ветер, Джим подумал об иронии происходящего: он бы никогда не поверил в существование ангелов и в то, что извечная борьба между добром и злом не просто существует, но что он примет в ней участие.
Но, с другой стороны, когда в тебе двести двадцать фунтов чистых мускул и ты можешь вознестись над землей благодаря метафизическим перьям… чокнутая реальность, с которой ты столкнулся, кажется вполне достоверной.
Будь он проклят, если Девина запустит свои когти в Исаака Роса… в какой бы форме она ни появилась. Исаак – его парень, и мысль, что он попадет в лапы к врагам, была неприемлема… особенно, если этот демон наденет личину знакомого.
Который носит повязку на глазе.

-------------------------------------------------------------
Тимоти (Тим) Уильям Бёртон (англ. Timothy William Burton; 25 августа 1958, США) - американский кино-режиссёр, мультипликатор и писатель, известный эксцентрик и эстет. Мастер современного зрелищного кино, зачастую основанного на чёрном юморе и макабрических элементах.
«Челюсти» (англ. Jaws; США, 1975) - триллер режиссёра Стивена Спилберга. Экранизация одноимённого произведения Питера Бенчли. Фильм стал обладателем трёх премий «Оскар». Считается, что именно этот фильм был впервые назван «блокбастером».
Сумка «Биркин» (англ. Birkin bag) - знаменитая модель дамской сумки торговой марки Hermès. Названа в честь британской актрисы и певицы Джейн Биркин. Стоимость сумки Биркин составляет от 7500 долларов США без налогов с продаж, но может достигать и пяти- и даже шестизначных цифр, если выполняется из кожи экзотических животных или инкрустируется драгоценными камнями. Очередь на сумку Биркин со-ставляет более двух лет.
«иБэй» (англ. eBay Inc.) - американская компания, предоставляющая услуги в областях интернет-аукционов (основное поле деятельности), интернет-магазинов, мгновенных платежей. Управляет веб-сайтом eBay.com и его местными версиями в нескольких странах, владеет компанией PayPal.
Рокки Бальбоа – герой фильма «Рокки» и целой франшизы, боксер средней руки.
Я́нки (англ. yankee) - название жителей Новой Англии; позднее, в более широком смысле, - жителей США в целом. Термин получил распространение с XVIII века. В одном из наиболее ранних смыслов этого слова - прозвище американцев - уроженцев и жителей Новой Англии (северо-восточных штатов США).
Saturday Night Live («Субботним вечером в прямом эфире») - вечерняя музыкально-юмористическая пере-дача на американском канале NBC, одна из самых популярных и долгоиграющих в истории телевидения США. Премьера состоялась 11 октября 1975 г.
Дэн Э́йкройд (англ. Daniel Aykroyd; р. 1 июля 1952, Оттава, Канада) - канадо-американский киноактёр, комик, сценарист.
10 футов ≈ 3 метра
«Баунти» - товарный знак бумажных полотенец одноразового пользования производства компании «Проктер энд Гэмбл». Рекламный лозунг: «Самый быстрый промокатель».

Исаак был в окрестностях Бостона всего дважды, и оба раза – проездом, на своем пути заграницу… всего лишь прогулка по предангарной площадке военно-воздушной базы на Кейп-Коде.
С учетом вышесказанного, когда Гри свернула налево, с так называемой Чарльз Стрит, он не нуждался в экскурсии по городу, чтобы понять, что они въехали на земли высшего общества. Дома, выстроившиеся по обе стороны улицы, были выложены из чис-того кирпича, с блестящими черными дверьми и ставнями. Сквозь кристально-чистые ок-на виднелся антикварный интерьер, а метраж пояса под карнизом был достоин королев-ского дворца.
Очевидно, он попал в среду обитания Янки голубых кровей.
Когда в голове пронеслись отрывки передачи «Субботним вечером в прямом эфи-ре» , где Дэн Экройд пародировал Кеннеди, пытавшегося говорить с бостонским акцентом, Гри свернула налево, к маленькому участку, разграниченному кованной железной изгородью и кирпичной дорожкой по периметру. Посреди этого маленького парка росли изящные деревья, на которых начали набухать первые почки, а дома вокруг были лучшими из лучших в этом элитном квартале.
Совсем не удивительно.
Гри припарковала Ауди параллельно ограде, и они вышли из машины. Она мало говорила в дороге, равно как и он. Но, с другой стороны, он – не любитель поговорить… а она везла домой дезертира. Неподходящий материал для болтовни о погоде.
К черной двери ее дома – выпуклого относительно углов – вели ступеньки из белого мрамора. Черные гофрированные кашпо по обе стороны от входа были размером с огромного дога, а дверной молоток из латуни – с его голову. На третьем этаже горел свет, снаружи были включены фонари. Изучив местность, Исаак не нашел ничего необычно-го… ни подозрительных прохожих, ни звуков, никаких неприметных машин.
Пока они шли по неровной кирпичной дорожке, ему хотелось протянуть руку и поддержать Гри, учитывая неустойчивость ее каблуков… но он не осмелился. Прежде всего, она, возможно, все еще хотела ударить его… и, во-вторых, он держал два пистолета в карманах ветровки, на всякий случай.
Он всегда был осторожен один. С ней на буксире? Бдительность перешла на прин-ципиально новый уровень.
К тому же, Гри прекрасно дошла до своей двери, несмотря на недавнее нападение какого-то наркомана и туфли на шпильках.
Жаль, что они не встретились в иной реальности. Он бы на самом деле хотел…
Ага, точно. Пригласить ее на свидание?
Неважно. Даже если бы он пошел по законопослушной дорожке, не связанной с убийствами, они бы оказались по разные стороны баррикад: он был фермером, а она – бо-гатой и знаменитой.
И ему следует прекратить это двоемыслие, когда дело касалось ее привлекательно-сти.
Охранная сигнализация сработала в мгновение, когда Гри открыла дверь, чему он обрадовался, хотя и не одобрял, что она пустила бродягу вроде него к себе домой. Ненор-мальная ситуация.
Пока она вбивала код сигнализации, Исаак посмотрел на свои ботинки... которые покрывал толстый слой грязи и дерна. Наклонившись, он расшнуровал их, затем снял и оставил снаружи.
Черно-белый мрамор под ногами был теплым…
Выпрямившись, он обнаружил, что она смотрит на него со странным выражением на лице.
– Не хотел наследить, – пробормотал он, закрывая и запирая дверь за собой.
Сняв ветровку, он достал пакет из «Стар Маркет» со сбережениями. Они так и стояли: Гри в черном дизайнерском пальто, с запачканной сумкой, одна ручка которой была оторвана; он – в толстовке, с кучей грязных денег в окровавленной руке и двумя пистолетами в карманах, о которых Гри не знала.
– Когда ты ел в последний раз? – тихо спросила она.
– Я не голоден. Но спасибо за заботу, мадам.
Он осмотрелся, заглянув в комнату с высоким потолком, выкрашенным в красный цвет. Над королевским мраморным камином висела картина, где был изображен сидящий в золоченом кресле мужчина в старомодных очках на переносице.
Здесь было так тихо, подумал Исаак. И не потому, что не было слышно ни звука.
Мирно. Здесь было… мирно.
– Тогда я приготовлю тебе омлет, – сказала Гри. Поставив сумку на пол, она начала избавляться от пальто.
Он сделал шаг вперед, желая помочь, но она отстранилась.
– Я сама. Спасибо.
Платье под ним… Милостивый боже, вот это платье. По его мнению, скромное черное платье никогда не выглядело столь сексуальным, но в этом виновата Гри, а не ди-зайн вкупе с тканью.
А эти ноги. К черту все, но эти ноги в тонких черных колготках…
Исаак пинком поставил на место внутреннего донжуана, напомнив, что это откры-тый вопрос – позволит ли кто-то ее уровня хотя бы помыть ее машину… Не говоря уже о том, чтобы пустить его в свою постель. К тому же, разве он знал, как обращаться с такой женщиной? Конечно, он был хорош в грубом перепихоне… его просили о повторении на бис достаточно часто, чтобы обрести уверенность на этом фронте.
Но леди вроде нее заслуживала медленной…
Будь он проклят. Исааку показалось, что он облизывает губы.
– Кухня в задней части дома, – сказала она, подхватив сумку и удалившись.
Он последовал за ней по коридору, отмечая комнаты, окна и двери, обращая вни-мание на пути к отступлению и лестницы. Привычное для него действие при входе в лю-бое помещение, годы тренировки остались с ним так же, как и его кожа на спине. Но в данном случае было кое-что большее. Он искал ключи к разгадке Гри.
Так странно… здесь его не покидало ощущение покоя, что было удивительно. От богатого дома в старом стиле обычно бывает не по себе. Здесь же, дышалось глубоко и легко… даже если эти ощущения и не имели смысла.
Контрастируя с остальной частью дома, кухня была выполнена в белых тонах, не-ржавеющая сталь преобладала над прочими материалами. Когда Гри приступила к приго-товлению, достав чашки, яйца и сыр, он положил деньги на кухонный стол и с нетерпением ждал момента, когда сможет выйти из комнаты: напротив него располагалась стена из стеклянных панелей, шесть на восемь футов каждая.
И значит, любой снаружи имел возможность подглядывать за ними.
– Что за домом? – спросил он будничным тоном.
– Мой сад.
– Огражденный?
С занятыми руками она подошла к кухонной плите на гранитном островке.
– Беспокоишься о безопасности?
– Да, мадам.
Она включила наружное освещение, вырубая внутреннее… что дало ему полный и беспрепятственный обзор заднего дворика. Боже, Гри была умна.
А ее сад окружала десятифутовая кирпичная стена, которую он всецело одобрил.
– Удовлетворен? – спросила Гри.
В темноте ее голос звучал с хрипотцой, которая вызывала у него желание вынести девушку из комнаты, уложить на что-нибудь и забраться под ее черное платье.
Черт, этой ночью ей не следует задавать ему такие вопросы.
– Да, мадам, – пробормотал он.
Когда она снова включила свет, ее щеки слегка покраснели… он бы не заметил ру-мянец, если бы не смотрел на нее так часто. Но может, дело в том, что она перенервничала этой ночью.
Без сомнений, так и было.
И то, что он заметил румянец, заставило его устыдиться за весь мужской род: ка-ким-то образом, даже посреди хаоса, несмотря на всю непристойность, мужчины умудря-лись похотливо пялиться на женщин.
– Сядь, – сказала она, указывая венчиком на стул под кухонным островом, – пока не упал. И даже не вздумай кормить меня фразами «я-в-порядке», хорошо?
Блин… чертовски горячая женщина.
Невероятно горячая.
– Хьюстон, прием? – произнесла она. – Так ты собираешься сесть на этот стул?
– Так точно.
Когда она вернулась к плите и принялась взбивать яйца, Исаак сделал, как ему бы-ло велено.
Чтобы не прожечь в ней дыру взглядом, он посмотрел на сумочку, которая лежала рядом. Гребаный стыд: такая дорогая и красивая вещь испорчена. На коже высохла грязь, а ручка была вырвана с корнем.
Чертов наркоман.
Встав, Исаак подошел к раковине, вытащил бумажное полотенце и намочил его. Потом, вернувшись, он взялся за дело, пытаясь удалить грязь.
Когда Исаак поднял взгляд, Гри снова смотрела на него, и он остановился, подни-мая руки.
– Я не обкраду тебя.
– Я и не думала об этом, – сказала она тихо.
– Мне действительно жаль твою сумочку. Думаю, она безвозвратно испорчена.
– У меня есть другие. Но даже в ином случае, это всего лишь вещь.
– Дорогая вещь. – На этих словах он склонился над столом и подтолкнул к ней па-кет с деньгами. – Мне нужно, чтобы ты взяла их.
– А мне нужно, чтобы ты не пустился в бега. – Она разбила очередное яйцо о край чашки и одной рукой разделила скорлупу. – Мне нужно, чтобы ты довел до конца то, на что согласился, когда я достала для тебя залог.
Исаак отвел взгляд и вернулся к преимущественно безуспешной чистке.
Она громко выдохнула – жест почти равнозначный проклятью.
– Я жду. Твоего ответа.
– Не знал, что вы задавали вопрос, мадам.
– Отлично. Вы соблаговолите остаться здесь до суда?
Исаак подошел к раковине. Он оторвал чистую салфетку «Баунти» от мотка, и правда сорвалась с его губ:
– Моя жизнь мне не принадлежит.
– От кого ты бежишь? – прошептала Гри.
Может, она понизила голос потому, что адвокат в ней машинально включил режим осмотрительности. А, может, просто удачно догадалась: его преследователи могли слышать, а порой и видеть даже сквозь самые толстые стены. Стеклянные окна ее кухни? Проще простого.
– Исаак?
Ему нечего было ответить, поэтому он просто покачал головой и вернулся к грязи на сумке… даже если она решит выбросить ее следующим утром.
– Исаак, ты можешь доверять мне.
Он долго не отвечал.
– Я не об этом беспокоюсь.

***

Гри стояла у противоположного края островка, яйца Шалтай-Болтай катались по гранитной поверхности, желтки и прозрачные белки в красной чашке приготовились к взбучке.
Ее клиент, сидевший на стуле, был невероятно огромным, его разбитые руки акку-ратно чистили Биркин. И, несмотря на его размер и почтение, которое он проявлял к ее сумке, Гри хотелось ударить его по голове чем-нибудь тяжелым. Решение было для нее четким и ясным: остаться в городе, покончить с военной организацией, из которой он бе-жал, разобраться с последствиями… начать все сначала.
Что бы он ни сделал, все можно исправить.
Общество может простить.
Люди могут двигаться вперед.
Если, конечно, речь не шла об упрямых ослах, намеривавшихся идти в одиночку против правил.
Она взяла последнее яйцо и треснула его о край чашки, раскрошив при этом скор-лупу.
– Вот черт!
Исаак поднял глаза.
– Все нормально. Я не против похрустеть.
– Все не нормально. Ничего из происходящего не нормально.
Наклонившись над чашкой, она ногтем выловила мелкие частички.
Когда в чашке все показалось более-менее приемлемым, она услышала свой голос.
– Хочешь принять душ перед едой?
– Нет, мадам, – тихий и предсказуемый ответ.
– У меня есть одежда, в которую ты можешь переодеться. – Он резко вздернул бровь, не посмотрев в ее сторону. – Она моего брата. Он иногда оставался здесь… не твоего размера, конечно.
– Я в порядке. Но, спасибо за заботу, мадам.
– Ты должен перестать называть меня «мадам». Мы завязали с этим в то мгнове-ние, когда ты сел в мою машину.
Когда он снова изогнул бровь, Гри подхватила кусок Чеддера и начала натирать его. Ожесточенно.
– Знаешь… ты напоминаешь мне о нем. О брате.
– Почему?
– Я тоже хочу спасти тебя от решений, которые губят твою жизнь.
Исаак покачал головой.
– Плохая идея.
Верно. Бог свидетель, однажды она уже потерпела крах.
Стряхнув сыр с терки, она отложила ее в сторону и нарезала немного бекона. Когда они оба сосредоточились на своем деле, тишина быстро надоела Гри… но, что более важно, не в ее натуре отступать.
Другими словами, если бы она родилась машиной, то участвовала бы в гонках на выживание.
– Слушай, я могу попытаться помочь не только с выдвинутыми против тебя обви-нениями. Если ты…
– Я стер почти всю грязь. – Он приподнял сумочку, глядя Гри прямо в глаза. – Но я ничего не могу сделать с ручкой.
– Куда ты поедешь?
Не дождавшись ответа, она бросила кусочек сладкого масла на сковороду и по-дожгла конфорку.
– Ну, ты можешь остаться у меня на эту ночь, если захочешь отдохнуть. Мой отец оборудовал это место так надежно, что даже мышь не проскочит, не потревожив сигнали-зацию.
– Сигнализация хороша. Но не настолько.
– Эта система – пустышка. – От ее комментария он удивленно вскинул брови, и Гри кивнула. – Мой отец служил в военной сфере. В войсках, на самом деле. А после по-шел в юридический колледж и… ну, он увлекается последними технологиями. И очень опекает меня.
– Он не одобрит мое присутствие.
– До настоящего времени ты вел себя, как джентльмен, а для него это важнее, на-много важнее, чем твоя одежда или то, откуда ты родом. Как и для меня, между прочим…
– Когда я уйду, то оставлю деньги.
Приподняв сковороду с плиты, она наклонила ее, посылая кусочек масла в послед-ний путь по горячей поверхности.
– Я не могу их принять. Ты знаешь это. Иначе стану соучастницей. – Ей послыша-лось тихое проклятье, но, наверное, это было всего лишь дыхание. – В конце концов, могу поспорить, что деньги заработаны в подпольных боях. Или от наркотиков?
– Я не торгую.
– Значит, бои. Все равно незаконно. К тому же, я проверила твое прошлое. – Она снова взбила яйца, а затем вылила больше половины смеси на сковороду, от которой под-нялось тихое шипение. – Нашла лишь газетную статью пятилетней давности о твоей смерти. С твоей фотографией, так что можешь не отрицать.
Он сидел, затаив дыхание, и Гри знала, что он не сводил с нее глаз.
На какое-то мгновение она задумалась, кого пригласила к себе в дом. Но, потом она вспомнила, как он снял армейские ботинки и оставил их у входа.
Время трезво взглянуть на вещи, подумала она.
– Так ты скажешь, на какие войска работал, или мне просто начать угадывать?
– Я не связан с войсками.
– Да ладно? То есть, я должна поверить, что ты так дерешься, ставишь сигнализа-цию в своей квартире и в спешке бежишь из города просто потому, что являешься каким-то уличным бандитом или мордоворотом? Я не куплюсь на это. Случайно увидев тебя на том ринге… и в тот момент, когда ты отозвал своего внутреннего добермана, когда на меня напали у машины… ты целиком и полностью контролировал себя и всю ситуацию с тем наркоманом, ты был не каким-то неуклюжим, взволнованным парнем, спасающим даму в беде. Ты был профессионалом… являешься им, на самом деле. Не так ли?
Она не нуждалась в его подтверждении, потому что и без его слов знала правду. И все же, когда он ничего не ответил, Гри оглянулась, почти уверенная в том, что он опять растворился в воздухе.
Но Исаак Рос – или как его звали на самом деле – по-прежнему сидел за ее кухон-ным столом.
– Как прожарить яйца? – спросила она. – Сильно или слабо?
– Сильно, – буркнул он.
– И почему я не удивлена?

Пойман с поличным, подумал Исаак. Встретив взгляд своего государственного за-щитника, гостеприимной хозяйки и повара, он осознал, что она раскусила его во всех от-ношениях.
И от этого Исаак чувствовал себя раздетым догола.
– Думаю, тебе стоит отказаться от моего дела, – угрюмо пробормотал он. – Сегодня же.
Она посыпала омлет сыром и беконом.
– Я не пасую перед трудностями. В отличие от тебя.
Окей. Этот комментарий разозлил его.
– Я тоже.
– Да ладно? Как ты называешь бегство от ответственности?
Прежде чем он осознал свои действия, Исаак наклонился над столом, возвышаясь над девушкой.
– Я называю это выживанием.
К ее чести, или же глупости, она не отступила.
– Поговори со мной. Ради Бога, позволь помочь тебе. У моего отца есть связи. Ко-торые уходят глубоко в теневые структуры правительства. Он мог бы помочь тебе.
Внешне Исаак оставался спокойным. Внутри же он лихорадочно соображал. Кем, черт возьми, был ее отец? Чайлд… Чайлд… фамилия не давала никаких зацепок в его базе данных.
– Исаак, – сказала она. – Прошу…
– Ты вытащила меня из тюрьмы, чтобы я смог двигаться дальше. Так ты помогла мне. Сейчас ты должна отпустить меня. Отпустить и забыть, что когда-либо встречала. Если твой отец именно такой, как ты о нем отзываешься, то ты чертовски ясно должна понимать, что в некоторых войсках самоволка – смертный приговор.
– Я думала, ты не связан с войсками.
Исаак оставил ложь там, куда она приземлилась… то есть на вершине стопки, ко-торую он принес на ее порог.
В затянувшемся молчании Гри добавила какую-то приправу, солонка работала бесшумно, а перцемолка – с треском. А потом она завернула омлет и ненадолго оставила его на плите.
Две минуты спустя перед Исааком поставили белую квадратную тарелку и сереб-ряную вилку с причудливыми завитушками.
– Я знаю, что ты хорошо воспитан, – сказала Гри, – но не жди меня. Омлет лучше есть горячим.
Исаак не хотел начинать без нее, но учитывая, что он уже отказал ей во всем про-чем, он решил, что это прекрасная возможность для уступки. Подойдя к раковине, он с мылом вымыл руки; потом сел за стол и съел все до последней крошки.
Омлет был восхитительным.
– Останься на ночь, – сказала она, приготовив порцию себе и приступив к ней, стоя за кухонным столом. – Останься на ночь, и я откажусь от твоего дела… но не раньше нашего общего завтрака следующим утром. И ты заберешь свои деньги с собой, когда уй-дешь. Я не стану соучастницей. Если ты уйдешь, то долг останется на твоей совести.
По телу прокатилась волна усталости, придавливая Исаака к стулу. Среди всех его прегрешений, этот долг Гри казался удивительно невыносимой ношей, тяжелее, чем все несчастные, которых он отправил на тот свет. Но, порядочные люди всегда делали это с ним… открывали глаза на то, кем и чем он являлся.
Она оборвала его прежде, чем он начал возражать относительно завтрака-и-постели.
– Слушай, если ты переночуешь здесь, я буду знать, что ты в безопасности. Что ты пару раз поешь и уйдешь, набравшись сил. Прямо сейчас ты нуждаешься в медицинской помощи, еще одной порции омлета и кровати для отдыха. Как я сказала, этот дом обору-дован не по гражданским меркам, и внутри есть пара ловушек… ты не должен беспоко-иться о взломе. К тому же никто с правительственными связями не тронет меня из-за отца.
Чайлд… Чайлд… Нет, по прежнему ничего. Но, с другой стороны, в специальном подразделении он был лишь оперативником, занятым двумя аспектами деятельности: по-добраться к цели и выбраться оттуда живым. Едва ли он был знаком с военной иерархией.
В отличие от Джима Херона. И парень оставил свой номер…
– Так, мы договорились? – спросила она.
– Ты откажешься от дела, – парировал он.
– Да. Но я должна буду рассказать им все, что о тебе знаю. И прежде чем ты спро-сишь, так как ты не подтвердил, но и не опровергнул связь с правительством, я просто забуду, что мы вообще поднимали эту тему.
Вытирая рот салфеткой, Исааку хотелось выругаться из-за недостатка альтернатив: черт, упрямство Гри крылось в линии ее подбородка… очевидно, все будет либо на ее ус-ловиях, либо вообще никак.
– Покажи свою охранную систему. – Когда ее плечи заметно расслабились, она от-ложила вилку, что не понравилось Исааку. – Нет, сначала доешь.
Пока она ела, Исаак встал и принялся выписывать круги по кухне, запоминая все, начиная с картин на стенах и заканчивая фотографиями, расставленными вокруг дивана. В конце концов, он остановился перед стеклянной стеной.
– Позволь показать тебе.
Услышав ее голос, Исаак застыл, глядя на ее отражение, она стояла позади него в том черном платье, видение красивой женщины…
В тишине дома, с желудком, полным приготовленной ею едой, его глаза жадно впитывали каждую ее черточку… и обстоятельства из разряда «сложных» перешли в об-ласть чистого хаоса.
Он хотел ее. С жаждой, которая окончательно запутает отношения между ними.
– Исаак?
Ее голос… платье… ноги…
– Мне нужно уйти, – хрипло сказал он. На самом деле, ему нужно было… кон-чить… в нее. Но этого не произойдет. Даже если придется отрезать собственный член и закопать его на ее милом заднем дворике.
– Тогда я не откажусь от дела.
Резко развернувшись, Исаак совсем не удивился тому, что Гри не отступила ни на дюйм.
Прежде, чем он успел открыть рот, она подняла ладонь, останавливая его.
– Не имеет значения, что я не знаю тебя и ничего не обязана делать. Так что мо-жешь прямо сейчас прекратить спорить. Ты проверишь мою сигнализацию, а потом ля-жешь спать в моей комнате для гостей, и уйдешь утром…
– Я мог бы убить тебя. Прямо здесь. Прямо сейчас.
Это заставило ее заткнуться.
Когда ее пальцы скользнули к золотому ожерелью на шее, словно она представила, как его руки обхватывают ее горло, Исаак подошел ближе.
И в этот раз она отступила назад… пока кухонный стол, на котором стояла ее пус-тая тарелка, не остановил ее.
Исаак подошел вплотную и положил руки на гранит по обе стороны от нее, факти-чески пленяя девушку. Заглядывая в ее широко распахнутые голубые глаза, Исаак отчаян-но хотел напугать ее, и тем самым образумить.
– Я не из тех мужчин, к которым ты привыкла.
– Ты не причинишь мне вреда.
– Ты дрожишь и мертвой хваткой вцепилась в свою шею. Так ответь, на что по твоему мнению я способен? – Когда она сглотнула, Исаак решил, что тревожный звонок немного припозднился… однако он чувствовал себя бандитом, прикидывающимся серым злобным волком. – Я знаю, что тебе лишь бы кого-то спасти. Но я не нуждаюсь в благо-творительной помощи, которая умаслит твое эго. Поверь мне.
Энергия начала вибрировать между ними, молекулы воздуха циркулировали в пространстве между их лицами и телами.
Он наклонился еще ближе.
– Я скорее тот, кто съест тебя живьем.
Она резко выдохнула, и он почувствовал, как струя воздуха защекотала кожу на шее.
А потом Гри сразила его наповал.
– Ну так давай, – прошипела она.
Нахмурившись, Исаак отстранился.
Ее взгляд пылал, внезапный гнев наполнил ее лицо страстью, которая шокировала и возбуждала его.
– Сделай это, – прорычала она, схватив его за руку.
Она дернула его ладонь вверх и положила на свое горло.
– Вперед… сделай это. Или ты просто пытаешься напугать меня, да?
Он вырвал запястье из ее хватки.
– Ты не в своем уме.
– В этом дело, не так ли? – Ее гнев на самом деле не должен был так заводить. Серьезно. Воистину. – Ты пытаешься запугать меня, чтобы соскочить с крючка. Ну, удачи с этим. Я не отступлю, только если ты не выполнишь свою угрозу. И я не боюсь тебя.
Его легкие начало жечь… и, хотя с его стороны было разумней сделать шаг назад и скрыться через одну из многочисленных дверей, в итоге он положил правую руку обратно на гранит… чтобы Гри снова попала в ловушку его объятий.
Ему нравилось положение Гри, она была укрыта его телом. И он уважал ее силу, на самом деле… даже если беспокоился из-за ее безрассудности.
– Знаешь, что? – сказал он низким, скрипучим голосом.
Она снова сглотнула.
– Что?
Исаак придвинулся ближе, коснувшись губами ее уха.
– Убийство – не единственное, что я могу сделать с тобой… мадам.

***

Давно Гри не чувствовала каждый дюйм своего тела… одновременно. Боже мой, она чувствовала сейчас, и не только свою кожу. Она чувствовала каждую клеточку Исаака Роса, который даже не прикасался к ней.
Его было так много. И, наверное, грубое, животное поведение должно было от-толкнуть ее… но вместо этого, его сила притягивала Гри все ближе и ближе. Разделенные какими-то дюймами, они тяжело дышали, она была оторвана от реальности, эмоции спу-щены с цепи, будто Исаак на самом деле открутил ее голову от тела и позволил укатиться прочь.
Боже, она отчаянно желала его: она хотела броситься к нему, лишиться сознания от силы столкновения. Хотела, чтобы он стал кирпичной стеной, в которую она врежется. Хотела лишиться чувств, разорвать связь с реальностью… из-за него, сексуальных флюи-дов, которые он испускал, и дикого секса, который мог обеспечить.
Да, конечно, ощущения продлятся недолго. После оргазма она будет чувствовать себя отвратительно. Но в этот электрический момент ей было плевать.
– Исаак…
Он отступил. Когда она хрипло произнесла его имя, он не просто отошел, а поки-нул водоворот эмоций.
Вышагивая по кухне, он потирал коротко стриженые волосы, будто пытался вы-скрести мозги, и физическая дистанция дала Гри представление о том, что она будет чув-ствовать после секса с ним: пустоту, смутное отвращение и откровенный стыд.
– Этого больше не повторится, – хрипло сказал он.
Когда его заявление повисло в воздухе между ними, Гри пыталась убедить себя, что рада тому факту, что до секса не дойдет.
Ииииииии…. Пульсация между ног сообщила ей, что это наглая ложь.
– Я все равно хочу, чтобы ты остался, – сказала она.
– Ты никогда не сдаешься, верно?
– Нет. Никогда. – Она вспомнила бесчисленное количество попыток вытащить Дэнни из его личного хаоса. – Ни разу.
На лице Исаака отразилась вечность, когда он посмотрел на нее через всю кухню, его ледяные глаза являли собой черные дыры.
– Вот тебе совет. Порой способность отпустить – важнейший механизм выживания.
– Но иногда он несет моральную деградацию.
– Нет, когда на тебя нападают из-за машины. Или волокут в крысиную яму. Порой побег – единственное спасение.
Гри понимала, что они подбираются к правде, и старалась сохранить свой голос ровным.
– От чего ты бежишь, Исаак? От кого ты спасаешь себя?
Он просто посмотрел на нее. А потом…
– Где твоя система безопасности?
Смена темы огорчала, но он останется здесь, а это в некотором роде победа. Уводя его в переднюю часть дома, Гри попыталась собраться с духом, хотя ее колени дрожали, кожа горела, а голова шла кругом.
Ей были до ужаса знакомы эти чувства, которые она отказывалась анализировать… но когда она в следующий раз увидит своего мертвого брата, то обсудит с ним это. Дэниел никогда не рассказывал о ночи своей смерти или наркотическом саморазрушении, предшествовавшем этому. Но может… им следует все обсудить.
– Как я уже говорила, эта система – просто для вида, – сказала Гри, махнув рукой в сторону пульта сигнализации, вмонтированного в стену. – Настоящая установка в шкафу моей спальни. На всех дверях и окнах установлены датчики, но настоящая система вклю-чает радиочастоты, инфракрасные лучи и медные пластины. Как у тебя.
– Покажи коннекторы. И я хочу взглянуть на материнскую плату. Пожалуйста.
И значит, нужно отвести его наверх.
Оглянувшись на ступеньки, покрытые ковровой дорожкой, ей было трудно пове-рить, что она гадала, сможет ли доверять себе, находясь рядом с ним…
Так близко к кровати.
Что, черт возьми, с ней творится?

Когда Исаака завели в уютную комнату, похожую на библиотеку, он понял, что здесь Гри проводила свое свободное время. В плетеной корзине рядом с набитым креслом лежали стопки «Нью-Йорк Таймс» и «Уолл-Стрит Жорнал», по вечерам она без сомнений включала Си-эн-би-си , Си-эн-эн или Фокс Ньюз на широкоформатном телевизоре, висящем на противоположной стене.
Кто сидел здесь и смотрел с ней ТВ? Ее брат?
– Видишь? – сказала она, сдвигая шторы из темной шотландки в сторону.
Подойдя ближе, Исаак наклонился к окну… и ему совсем не обязательно было чув-ствовать аромат ее парфюма.
Заставив себя сфокусироваться на тонких медных пластинах, он одобрил увиден-ное. Очень даже неплохо.
Кем, черт возьми, был ее отец?
Прежде, чем сделать что-нибудь глупое – например, прикоснуться к Гри, Исаак от-ступил назад. Он прошел мимо ТВ и совсем не удивился коллекции ДВД-дисков на полке. Много иностранных названий и серьезных фильмов, которые он никогда не слышал, и тем более не смотрел. Но, с другой стороны, он не бывал в кинотеатрах с конца восьмидесятых.
Последнее, о чем он слышал, так о том, что Брюс Уиллис играл копа, отчаянно ну-ждающегося в обуви, Арнольд был киборгом в солнечных очках, а Стивен Сигал еще не облысел.
– Ты отведешь меня к материнской плате? – спросил он, поворачиваясь к Гри.
«И в твою постель» осталось невысказанным. Ну, разве он не джентльмен?
– Конечно.
Поднимаясь за ней по лестнице, он держался от Гри на расстоянии… с одной сто-роны, хорошо – так он держал свои руки при себе. С другой стороны, совсем не клево, потому что его глазам было на что посмотреть. Господи, при виде ее бедер сводило челюсти.
Поднявшись на второй этаж, Исаак помедлил, осматривая три спальни сквозь от-крытые двери. Декор был выполнен в том же старинном стиле, как и внизу, но здесь было уютней. Больше напоминало дом, чем гостиницу.
Он, естественно, рос в иных условиях. Он жил в комнатке размером с передний холл дома Гри вместе с двумя подраставшими братьями. В специальном подразделении он спал, где придется… как правило, сидя в кресле, лицом к двери и с пистолетом в руке.
– Моя комната на третьем этаже, – сказала Гри, стоя в нескольких ступеньках от лестничной площадки.
Кивнув, он дал себе пинка. Выяснилось, что весь третий этаж принадлежал ей. В спальне хозяйки было полно свободной площади, камин и французские двери, которые наверняка вели на террасу.
– Вот здесь.
Следуя на звук ее голоса, Исаак подошел к гардеробной, в которой скрылась Гри. Чертов шкаф был таким же огромным, как некоторые комнаты, весь пол покрывал кремо-вый ковер, тонна одежды была выстроена и развешана по разным категориям.
В воздухе пахло ее духами.
Она стояла у дальней стены, сдвигала в сторону около дюжины деловых костюмов, чтобы показать… решетку в четыре фута высотой и три фута шириной, которая казалась простой радиаторной крышкой. И – вот неожиданность – под решеткой оказался полупроходной технический канал .
Гри с щелчком включила свет.
Она вошла первой, и он держался позади, продвигаясь в тесном пространстве… вот оно.
Матерь… Божья.
Когда они опустились на колени, бок о бок, Исаак был рад, что не являлся компью-терным гиком, в ином случае, он впал бы в экстаз. Охранная система была невероятно изощренной… не какой-то маленький пульт с десятью цифрами и тремя кнопками «вклю-чить», «дома» и «вдали от дома». Эта система была подключена к компьютеру, она вела наблюдение за каждым уголком по нескольким уровням. И, если он правильно понял, от-ключить их можно лишь отсюда, и над этим придется попотеть.
Но…
– Я не видел, как ты выключала ее, когда мы пришли.
Гри протянула что-то, похожее на автомобильный чип.
– Пульт настроен на мой отпечаток большого пальца. Я всегда ношу его с собой, управляя системой.
Когда он покрутил предмет в руках, Гри спросила:
– Достаточно хорошо?
Он посмотрел ей в глаза.
– Достаточно.
Длинная пауза. Слишком длинная для того места, где они находились.
Чересчур длинная для того, кем они являлись.
– Что-нибудь еще? – спросила она.
Да.
– Нет.
Гри кивнула и начала разворачиваться, чтобы выбраться из тесной каморки. Когда Исаак оказался снаружи, они установили решетку на место и вышли в ее комнату… Исаак не мог не посмотреть на ее кровать. Большая. Уйма покрывал и подушек. В дальней стороне, на антикварном столике стоял маленький телевизор, а на этажерке были аккуратно выстроены ДВД-диски.
Нахмурившись, он подошел ближе, несмотря на то, что это его не касалось… но он должен был взглянуть на названия.
«Девушка в розовом» . «Клуб «Завтрак» . «16 свечей» . «Крепкий орешек» . «В осаде» .
Даже он слышал об этих фильмах.
– Для ночного просмотра, – сказала Гри, подойдя к столику и расставив маленькие коробки, которые и так пребывали в идеальном порядке.
– Отличаются от того, что лежит внизу.
И он с трудом верил, что она ради пафоса держала Джейн Остен внизу, а на самом деле смотрела в спальне на Джерри Сайнфилда .
Подхватив фильм «Когда Гарри встретил Салли» … она погладила обложку с осенним пейзажем.
– Я плохо засыпаю, и фильмы мне помогают. Будто… мой разум возвращается во времена, когда они были сняты. Я вижу машины… дешевые супермаркеты… одежду, ко-торая раньше была модной… прически, которые уже никто не носит. Я возвращаюсь в то время, когда впервые увидела их, туда, где все было… проще. – Она неловко рассмеялась. – Кинематографическое снотворное, наверное, так их можно назвать. Старые фильмы – единственное, что мне помогает.
Рассматривая Гри, которая сама смотрела на Мэг Райан, Исаак представил, как она свернулась на боку, голубое свечение экрана озаряло черты ее лица, а путешествие в про-шлое успокаивало нервы и расслабляло мозг.
У нее есть любовник, с которым она смотрит фильмы? Парень?
Она не носила кольцо, значит, не была замужем или помолвлена.
– Что такое? – спросила она, одернув свое прекрасное черное платье.
Он прокашлялся, недовольный тем, что его застукали.
– Каким душем я могу воспользоваться?
Она улыбнулась. Впервые за все время.
И, да, такой он придурок… но дыхание замерло в горле. А сердце остановилось.
Гри положила фильм обратно.
– Сперва еще поешь, – сказала она, развернувшись, и направилась к лестнице.

***

Джим и его парни приземлились в саду позади трехэтажного кирпичного дома, ко-торый всем своим видом кричал о потомственном богатстве, и одновременно извинялся за причиненное беспокойство. Все в этом и соседних домах было изысканно, находилось в хорошем состоянии… и было выполнено из кирпича. Да ради Бога, весь квартал выгля-дел так, будто здесь поработали три чокнутых поросенка: кирпичные дома, кирпичные оградки, кирпичные дорожки, кирпичные тропинки.
От такого количества кирпича злому серому волку потребовался бы аппарат искус-ственного дыхания.
Сквозь окна во всю стену была видна кухня, которая растянулась по всем направ-лениям, на столе стояла еда… но внутри никого не было. Отступив назад, закрыв глаза и концентрируясь, Джим посмотрел не на дом, а сквозь него.
Да, он чувствовал мужчину и женщину… и что-то еще. Внутри были… какие-то колебания.
Распахнув веки, он кинулся к задней двери, но Эдди остановил его, схватив за ру-ку. Что, учитывая силу парня, напоминало столкновение с припаркованным внедорожни-ком.
– Нет, это не Девина. Это заблудшая душа.
Нахмурившись, Джим сфокусировал свои чувства на помехах в доме.
– Заблудшая?
– Душа, покинувшая тело, но которая еще не обрела предназначенного покоя в вечности. Она пленена на Земле.
– Призрак.
– Ага. – Эдди сбросил рюкзак со спины, перекинув через плечо толстую косу. – Она блуждает по миру, ожидая своей свободы.
– Что удерживает ее здесь?
– Нерешенная проблема.
– И ты уверен, что это душа? – Когда красные глаза ангела стали смертельно-серьезными, Джим поднял руки. – Окей, окей. Но можем мы звать их призраками? Эта заблудшая хрень подходит лексикону бабушек.
– Согласен, – встрял Эдриан.
– О, да ради Бога… – пробормотал Эдди. – Да зовите их хоть «Фредами», если ста-нет легче.
– Заметано.
В это мгновение на кухню вошли Исаак и Гри. Когда парень сел на стул, девушка продолжила готовить для него омлет, а напряжение между ними было очевидно… как и притяжение: они играли в теннис, переглядываясь… каждый раз, когда один смотрел, второй отводил глаза. А румянец на щеках Гри прекрасно свидетельствовал об интимно-сти происходящего.
Подглядывая через кухонное окно, Джим чувствовал себя древним и одиноким. Похоже, что сейчас, став ангелом, можно навсегда забыть о мечтах жениться и завести детей… не говоря уже об обычных свиданиях… хотя, Иисусе, когда он ходил на свида-ния?
И он не создан для брака, тогда смысл психовать?
К тому же, по ту сторону стекла шло не какое-то сопливое кино в режиме реально-го времени: Джим наблюдал за мужчиной, на которого велась охота, и женщиной, ока-завшейся по уши в чужих проблемах.
Едва ли станешь им завидовать.
В действительности, Джим гадал, каким местом думал парень. Все, кто работали с их бывшим боссом, знали, что «сопутствующие потери» – вполне возможный исход в данном сценарии.
– Черт, давайте просто войдем внутрь, – простонал Эдриан. – К черту защитные чары… обожаю хороший омлет, и я умираю с голоду.
Джим оглянулся.
– Ты серьезно?
– А что? В доме полно свободных спален. – Внезапно голос ангела стал еще ниже. – Я мог бы поучаствовать во внеплановой физкультразминке.
Ага, и речь сейчас отнюдь не о пилатесе. Понимай как секс с незнакомой женщи-ной. Иногда с участием Эдди.
Джим провел с ними всего один день, но уже понял, в чем вся соль. Даже если Эд отдал себя в садистские руки Девины в конце первого раунда, ему не потребовалось много времени, прежде чем снова прыгнуть в седло. Парень был одержим женским полом.
– Будь так добр, сосредоточься. – Джим посмотрел на Эдди. – Так, что мы можем здесь сделать…
Эдриан зарычал.
– О, да, она делает ему очередной омлет.
– Ты можешь прекратить свою песню «еда-как-порно»?
– Хэй, если мне что-то нравится, я не сдерживаю себя.
– Так научись готовить…
Эдди прокашлялся.
– Верно. В защитных чарах есть свой минус… сильные заклинания станут маяком для Девины.
– Она уже знает, – тихо сказал Джим. – Готов положить на кон свои яйца, она уже нашла его.
– Я все равно думаю, что мы должны залечь на дно.
– Согласен.
– Тогда дай мне руку, – сказал Эдди, протянув свою.
Предложив свою ладонь, Джим посмотрел на пару в доме. Они казались защищен-ными от урагана, мелькавшего на их горизонте, и у Джима возникло странное желание обеспечить им безопасность…
– Дерьмо, – прошипел он, отдергивая руку. Посмотрев на горящую от боли ладонь, он обнаружил порез на линии жизни, из него текла… кровь… или что-то вроде нее.
Красный поток сиял, словно разноцветная автомобильная краска на солнце. Забав-но, он не заметил ничего странного в похоронном бюро… но, с другой стороны, его соб-ственное тело лежало на том столе.
Эдди убрал в ножны хрустальный кинжал.
– Отметь кровью каждую дверь. Мысленно представляй их, счастливыми и в безо-пасности. Как и раньше… чем ярче твое представление, тем лучше сработают чары. Оно образует некий эмоциональный барометр в доме… и если возникнут значительные скач-ки, ты почувствуешь их. Заклинание низкого уровня и быстро доставит тебя сюда, в слу-чае чего... и оно также не привлечет внимание Девины. Конечно, чары не удержат ее сна-ружи, но ты мгновенно попадешь в дом, если Девина пересечет барьер.
С истекающей кровью рукой, Джим поднялся по ступенькам заднего крыльца, со-храняя невидимость, для Исаака и дамы его сердца он был простой тенью. Прижав ладонь к холодной панели, он сфокусировался на паре, увидев, как они смотрят друг на друга. Потом он опустил веки и сосредоточился на их изображении перед глазами…
Весь мир исчез, все, начиная с легкого ветра, ласкающего лицо, и заканчивая трес-ком кожи на куртке Эдриана и отдаленными звуками с дорог… Потом исчезло его тело, вес перестал давить на ноги, хотя он не отрывался от земли.
Ничего не существовало вокруг, лишь картина в его голове.
Его сила забурлила в вакууме.
Огромная волна энергии направилась в созданное им черное пространство, и, не понимая этого, Джим точно знал, что делать с этой силой, посылая ее вокруг дома, упус-кая часть потока, и ощущая при этом, что он становится все плотнее.
Опустив руку, он сделал шаг назад…
Джим замер, как вкопанный. Сияние с его руки перешло на панель… волнами рас-плылось по всем направлением, укрывая дверь и косяки, перебираясь на кирпич. Вверх и по сторонам, охватывая территорию дома.
Опечатывая дом.
– Неплохо для первого раза, – пробормотал он, собираясь направиться к парадной двери.
Повернувшись, он замер. Два ангела смотрели на него как на незнакомца.
– Что? – Он оглянулся через плечо. Мерцающая красная волна разрасталась, под-нимаясь вверх и накрывая крышу. – Кажется, все сработало.
Эдди прокашлялся.
– Ну, да. Можно и так сказать.
– Спереди…
– Нет нужды, – сказал Эдди. – Ты опечатал весь дом.
Когда Эдриан буркнул что-то под нос и покачал головой, Джим задумался, в чем, черт возьми, дело.
– Вы двое выглядите так, будто вам на ботинки нассали. Не расскажите, в чем про-блема? – Пауза. Ожидание ответа… который он так и не получил. – Отлично. Плевать.
– Пора идти, – сказал Эдди, убирая кинжал в рюкзак. – С этим заклинанием мы здесь не нужны. У нее на нас прицел.
– Как так?
Ангелы посмотрели друг на друга. Ответил именно Эд.
– Мы все были с ней. Если ты понял, что я имею в виду.
Джим, подозрительно прищурившись, посмотрел на Эдди, но ангел занял себя упа-ковкой рюкзака.
Ну, кто бы мог подумать.
У Девины богатый сексуальный опыт.
Отодвигая мысль на задворки сознания, Джим вышел через ворота сада и подошел к парадному входу. Посмотрев на улицу и дом, он взмыл в воздух, игнорируя желание остаться.
Он остался доволен маленьким запечатывающим заклинанием… к тому же, Пес какое-то время провел в гостинице один, и Джим хотел забрать его. Может, он купит им обоим по пицце…
В то время как Эдди и Эдриан насладятся несколько иным блюдом.

-------------------------------------------------------
Си-эн-би-си - кабельный телеканал деловых и политических новостей компании Эн-би-си. Создан в 1989 году.)
Си-эн-эн - информационный канал кабельного телевидения, первая в истории сеть кабельного телевиде-ния, основана Тедом Тернером.
Факс Ньюз - американский информационный канал со штаб-квартирой в Нью-Йорке. Канал, который ежедневно смотрят около 1,2 миллиона человек, является основным информационным каналом США.
высотой до 1,5 м
«Девушка в розовом» (англ. Pretty in pink) - кинофильм 1986 года, мелодрама. История любви парня из обеспеченной семьи и девушки из бедного района.
Клуб «Завтрак» (англ. The Breakfast Club) - фильм 1985 года, признанный эталоном жанра молодёжного кино. Режиссёр и автор сценария фильма - Джон Хьюз.
«16 свечей» (англ. Sixteen Candles) - фильм 1984 года, признанный эталоном жанра молодёжного кино. Режиссёр и автор сценария фильма - Джон Хьюз.
«Крепкий орешек» (англ. Die Hard) - американский боевик 1988 года. Снят режиссером Джоном Мактир-наном по роману Родерика Торпа «Ничто не вечно».
«В осаде» (иногда Захват) - кинофильм 1992 года, в главной роли Стивен Сигал.
Джерри Сайнфелд (англ. Jerome Allen «Jerry» Seinfeld, род. 29 апреля 1954) - американский актёр, стенд-ап комедиант и сценарист. Наибольшую известность ему принесла главная роль в комедийном телесериале «Сайнфелд», транслировавшемся на американском телеканале NBC с 1989 по 1998 год.
«Когда Гарри встретил Салли» - кинофильм, получивший премию Британской академии за лучший сцена-рий. Главные роли в этой романтической комедии исполняют Билли Кристал (Гарри) и Мэг Райан (Салли).
Сопутствующие потери - гражданские лица, убитые или раненые во время военной операции.

Пока Исаак уплетал свой второй по счету омлет, гадая, как, черт возьми, ему пере-жить эту ночь, Гри ушла готовить для него комнату. Когда они оба закончили, она прово-дила его в спальню, которая очевидно предназначалась для мужского пола: стены и што-ры были темно-синих и шоколадно-коричневых тонов, кресла отделаны кожей, а книги – в кожаном переплете.
Он чувствовал себя незваным гостем.
– Я собираюсь переодеться и прибраться на кухне, – сказала она, выходя из комна-ты и прикрывая дверь. – Если что-нибудь понадобится, ты знаешь, где меня найти.
Последовала короткая пауза. Будто она не знала, что сказать.
– Ну, спокойной ночи, – прошептала Гри.
– И тебе.
Дверь закрылась. Исаак прислушался, как Гри уходила в свою спальню, ее поступь была мягкой и уверенной. Он не слышал ее шагов наверху, но мог представить, как де-вушка зашла в этот огромный шкаф и сняла черное платье.
О да… замок опускался дюйм за дюймом, обнажая спину. Рукава соскользнули с ее плеч… ткань собралась у талии, а потом скользнула с бедер.
Его член дернулся.
И пришел в состояние полной эрекции.
Черт. Этого только не хватало.
Он замер на входе в ванную и покачал головой, думая о хозяйке дома. Она остави-ла на мраморном столике стопку чистых полотенец, туалетные принадлежности, тюбик Неоспорина и коробку Бэнд-Эйда . Рядом лежала флисовая кофта мужского размера и фланелевые пижамные штаны на шнуровке, при виде которых зависть больно кольнула в груди.
Он чертовски сильно надеялся, что они на самом деле принадлежали ее брату. А не какому-то юристу в отутюженном костюме, с которым она спала.
Ругая себя, он заглянул в душевую кабинку и включил воду. Его не касались ее любовники… контингент, количество, место и время. А что до фланелевых пижамных брюк? Они были чистыми и прикроют его задницу.
И неважно, кому они принадлежали.
Сняв толстовку, он перепроверил пистолеты. Потом, стянув майку через голову и стащив штаны, он посмотрел на себя в зеркало: многочисленные синяки на плечах и груди разнообразили паутину старых шрамов, которые давно зажили.
Сложно не представить, что подумает о нем Гри.
Но, с другой стороны, если они перепихнутся в темноте, то об этом можно не бес-покоиться…
– Гребаный ад. – Ему нужно прекратить эту чушь.
Ступив в кабинку, он гадал, что именно в Гри заставляло его вести себя как пятна-дцатилетний юнец. Он решил, что виновато годовое воздержание, а также бой этим вече-ром… и то, и другое поднимает «мужской дух».
Действительно.
В самом деле.
Он же не мог отчаянно желать своего адвоката просто потому, что она была на-стоящей женщиной в пять футов и девять дюймов ростом, одетая в стиле Тиффани .
К несчастью, какой бы ни была причина, выяснилось, что мыло и горячая вода не помогли взять верх над гормонами. Пока он мылся, его теплые руки скользили по коже… мыльная пена сбегала к промежности, стекала с твердого члена, щекоча напряженные яй-ца.
Он привык к постоянным болям в теле и ушибам… это дерьмо легко игнорировать. Но его чувства к этой женщине? Он будто пытался не замечать громкого крика посреди церкви…
Мыльные руки блуждали там, где не следовало, – между бедрами, задевая член.
– Черт, – он стиснул зубы, позволив ладони спуститься вниз, трение приводило в
экстаз…
Понадобилась вся его сила, чтобы отвести чертову руку прочь. И в итоге, пытаясь хоть чем-то себя занять, он трижды помыл голову. Также обработал волосы кондиционе-ром. Конечно, лучшим решением было бы покинуть предательское уединение и соблазни-тельный пар душевой… но он не мог уговорить свое тело выйти из душа.
Прежде, чем Исаак осознал происходящее, его эрекция снова притянула ладонь, как магнит – железо… и он бросил сопротивление.
Грязный. Распутный. Ублюдок.
Но ощущения были так хороши, он представлял ее хватку на своей плоти, как она скользит по стволу, лаская головку.
К тому же, какие были варианты? Попытаться игнорировать возбуждение? Ну да, точно. Если он наденет пижамные штаны, член оттопырится как палатка цирка «Барнума и Бейли» . А перед сном ему предстояло спуститься к Гри.
Он должен сделать своему милому адвокату предупреждение.
Последний из его внутренних аргументов продержался… о, ну может пару каса-ний, а потом Исаак приступил к делу. Встав лицом к душевой головке, он уперся одной рукой в мраморную стену и прислонился к ней плечом. Член был тяжелым и напряжен-ным, как его гребаное предплечье, когда он начал тщательно ласкать его рукой, двигаясь вверх и вниз. Взрыв удовольствия, защекотавший позвоночник, заставил уронить голову и приоткрыть рот для вдоха.
Во время нарастающего вихря, он отказывался думать о Гри. Она могла стать при-чиной его эрекции, но он не станет фантазировать о ней, мастурбируя в душе. Этому про-сто не бывать. Слишком убого и неуважительно с его стороны… она заслуживает больше-го, даже если никогда не узнает об этом рукоблудии.
Последняя сознательная мысль покинула его голову, когда Исаак оказался на грани оргазма: головка члена стала такой чувствительной, что каждое прикосновение посылало сладкую боль, которая простреливала по стволу до самых яичек. Раздвинув ноги еще шире и подобрав темп, Исаак принялся основательно ласкать себя, горячая струя воды била в голову и стекала по лицу, и когда он начал задыхаться…
Прямо из ниоткуда, вопреки его приказу, перед глазами всплыло воспоминание о Гри, стоявшей перед ним, и крепко уцепилось за его мозг бульдожьей хваткой. Как бы он ни силился выкинуть картину из памяти или сосредоточиться на чем-то другом, он не мог отстраниться от ощущения близости к ней.
Боже, ее губы были в дюйме от его. Нужно было лишь наклонить голову, и он бы поцеловал…
Его настигла стремительная и мощная разрядка, сокрушив так сильно, что при-шлось повернуться к бицепсу и укусить себя, иначе бы он громко выкрикнул ее имя.
И катись он к черту, но Исаак не переставал ласкать себя до самого последнего спазма, пока колени не начали подгибаться, и он не почувствовал кровь от укуса.
А после он обмяк, чувствуя себя абсолютно опустошенным, будто оргазм осушил его, избавив не просто от сексуального желания, но и от всего остального.
Он так устал.
Ужасно сильно устал.
Выругавшись, он протянул руку, которой ласкал себя, и удостоверился, что на мраморе и стекле не осталось никаких следов. Потом он сполоснулся в последний раз, выключил воду и вышел из запотевшей кабинки, которая ввела его в искушение.
Он по-прежнему был тверд. Несмотря на истощение. И легкую разминку.
Очевидно, его член не устроила сделка.
И да, Исаак оказался прав: фланелевые штаны никоим образом не скрыли это «хэй-может-повторим-разок». Во всяком случае, благодаря эрекции он казался вдвое больше … не этого он добивался, учитывая свои габариты.
Прижав член к животу поясом брюк, он потянулся за кофтой из флиса, молясь, чтобы та оказалась достаточно длинной и скрыла бесстыжую головку.
Которая до сих пор блистала гениальными идеями…
Окей, жирная «двойка» кофте по части маскировки. Пуловер мог быть достаточно длинным на груди обычных размеров. В его случае? Сверкая прелестями, он выглядел более голым, чем мог бы, не надевая проклятую кофту.
Избавившись от флиса, Исаак натянул свою толстовку; майка была слишком гряз-ной после боя. Чертову тряпку следует сжечь вместо стирки.
И прежде, чем спуститься вниз, он заглянул в аптечку первой помощи, но не пото-му, что его беспокоили раны: не воспользуйся он медикаментами, Гри обязательно на-стоит на своем и поднимется сюда, чтобы поиграть в Флоренс Найтингэйл .
Плохая идея, учитывая, что он только что сделал.
Легкая повязка, которую наложили медики в окружной тюрьме, не имела шансов на ринге, и одному Богу известно, где она сейчас валялась. Однако рана не представляла собой ничего серьезного, просто достаточно глубокий порез, чтобы пошла кровь, но исте-рить не о чем. Останется шрам… будто это имело значение?
Приклеив пластырь, он не стал обрабатывать рану антибиотиком. Он скорее умрет от Смита и Вессона , чем от инфекции.
Прочь из комнаты для гостей. Вниз по лестнице. К тому времени, как он достиг первого этажа, напряжение в горячей точке на уровне бедер слегка спало.
Пока он не завернул за угол кухни и не увидел Гри.
О, Боже.
Если она была роскошна в маленьком черном платье, то в своем пижамном ком-плекте она была невероятно соблазнительна: на ней были мужские фланелевые боксеры и старая зеленая кофта с надписью «Лагерь Дартмута». С белыми носками и несуразными тапочками на ногах, она больше походила на студентку, а не женщину тридцати лет… а отсутствие макияжа и нарядной прически шло ей на руку. Ее кожа была гладкой как шелк, а бледные глаза, вместо того, чтобы теряться, выделялись за очками в оправе.
Похоже, что обычно она носила контактные линзы.
А ее волосы… они были слегка волнистыми и такими длинными, намного длинней, чем он думал. Он мог поспорить, что они приятно пахли, а на ощупь были еще лучше…
Оторвавшись от красной чашки, которую она мыла в раковине, Гри посмотрела на него.
– Нашел наверху все, что нужно?
Отнюдь. Едва ли.
В дополнение ко всем принятым мерам, он дернул толстовку вниз, чтоб убедиться, что Мистер Счастливчик прикрыт. А потом он просто смотрел на нее. Как полоумный.
– Исаак?
– Ты была замужем? – тихо спросил он.
Когда ее глаза резко нашли его, Исаак понял, что она почувствовала: он тоже не мог поверить, что выпалил это.
Прежде чем он смог пойти на попятный, она поправила очки выше на нос и отве-тила:
– Эм, нет. Не была. А ты?
Он просто покачал головой, потому что, видит Бог, ему вообще не следовало от-крывать рот.
– Подружка? – спросила она, поднимая сковороду, чтобы вытереть ее.
– Никогда не было. – Когда ее взгляд снова метнулся к нему, он пожал плечами. – Я не говорю, что никогда не… был с…
Матерь. Божья. Он что, покраснел?
Окей, ему жизненно необходимо убраться из города и подальше от нее… и не по-тому, что Матиас сидел на хвосте. Эта женщина будила в нем кого-то, о чьем существова-нии он не подозревал.
– Наверное, ты просто не встретил подходящего человека? – Нагнувшись, она уб-рала чашку, а потом вернулась за сковородой, чтобы спрятать ее в шкафчиках под кухон-ным островом. – Это всегда проблема, не так ли?
– Среди прочих.
– Я просто надеюсь, что это ждет меня впереди, – пробормотала она. – Просто не происходило раньше. Хотя, мне нравится моя жизнь.
– Бойфренда нет? – услышал он себя.
– Нет. – Она пожала плечами. – Я не сторонница случайных связей.
Не удивительно. Она была такой утонченной.
Когда между ними повисла поразительно умиротворяющая тишина, Исаак не знал, сколько так простоял, не сводя глаз с девушки.
– Спасибо, – в конце концов, сказал он.
– За что? Я не сильно тебе помогла.
Черта с два. Она подарила ему тепло, о котором он будет вспоминать холодными ночами: он будет помнить это мгновение до конца своих дней.
Сколько бы их не осталось.
Приблизившись к ней, он коснулся ее щеки. Когда Гри резко втянула воздух и за-мерла, он сказал:
– Прости за… случившееся.
Ага, что именно он имел в виду под «случившимся»: двадцать пять косарей, в ко-торые он обошелся ей, бегство от закона, попытку напугать ее… или Душ?
Он удивился, когда она не отстранилась.
– Я все равно не хочу, чтобы ты уходил.
Он проигнорировал ее слова.
– Мне нравится, когда ты распускаешь волосы, – сказал он, пробежав пальцами по локонам на плече. Когда она покраснела, Исаак отступил назад. – Я собираюсь поспать. Если понадоблюсь, постучи, хорошо? Сначала постучи и дождись моего ответа.
Она моргнула, будто сгоняя туман со своего личного речного берега.
– Зачем?
– Просто пообещай мне.
– Исаак… – Когда он покачал головой, Гри скрестила руки на груди. – Хорошо. Обещаю.
– Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Он отвернулся, оставив ее на кухне, вышел в коридор и быстро взбежал по лестни-це, потому что его самоконтроль висел на волоске, и, несмотря на два съеденных омлета, он был по-прежнему голоден.
Но жаждал отнюдь не пищи.
Как натуральная размазня, он нырнул в комнату для гостей и замер у закрытой двери. Просто чтобы услышать, как Гри тихо поднимается по скрипучим ступенькам. Ко-гда она закрылась в своей комнате, он развернулся… гадая, чем, черт возьми, ему заняться в ближайшие восемь часов.
Его член дернулся, словно ученик, поднимающий руку на вопрос учителя, эрекция буквально подпрыгивала с восклицаниями «ой-ой-а-я-я-знаю-ответ».
– Этому не бывать, здоровяк, – рявкнул Исаак сам на себя.
Потерев глаза, он не мог поверить, что скатился так низко – до разговоров с собст-венным членом. Точнее, до споров с ним.
Более того, он не мог поверить, что согласился остаться… особенно с учетом того, кто вышел с ним на ринг. Но он не мог возразить увиденному в шкафу Гри… и, хотя Ма-тиаса никогда не останавливал сопутствующий ущерб, он чертовски точно не станет на него напрашиваться. Особенно если отец Гри связан с военными: Матиас знал всех и каж-дого… и прекрасно понимал осложнения, которые возникнут, убей он дочку какой-нибудь шишки.
С очередным проклятьем, Исаак направился в ванную и почистил зубы; затем рас-тянулся на одеяле и выключил свет. Уставившись в потолок, он представил, как этажом выше Гри лежала в своей уютной кровати, прикрыв глаза, а телевизор перед ней показы-вал что-то времен «Частного детектива Магнума» .
Он хотел быть там, с ней.
Хотел быть там… на ней.
И значит, он должен исчезнуть с первыми лучами солнца, прежде чем она проснет-ся. Иначе он не сможет уйти, не попытавшись сделать то, на что не имел право… и тем более не заслуживал.
Закрыв глаза, он минут пятнадцать ворочался в тесной пижаме и был готов порвать ее в клочья.
Если он собирался придавить подушку, то обычно спал голым, и сейчас он понял, почему. Это было, мать твою, смехотворно.
Его терпение иссякло полчаса спустя, и он полностью разделся. Рядом с собой он оставил лишь пистолеты, спрятав их под одеяло. В конце концов, он мог сверкать голой задницей, но незачем оставлять себя уязвимым.

--------------------------------------------------
Неоспорин - местный антибиотик, мазь для заживления ран и предотвращения возникновения инфекций
Бэнд-эйд - лейкопластырь с подушечкой-тампоном, содержащей лекарственную пропитку, выпускаемый в большом ассортименте компанией «Джонсон энд Джонсон»
Отсылка к фильму «Завтрак у Тиффани», главной героиней которого является Холли Голайтли - прожига-тельница жизни, мечтающей стать содержанкой у богатого мужа, и грезящая ювелирным магазином «Tiffany & Co.».
Цирк «Барнума и Бейли» был основан в 1881 Финеасом Тейлором Барнумом, Джеймсом Бейли и Джейм-сом Л. Хатчинсоном.
Флоренс Найтингейл (англ. Florence Nightingale; 12 мая 1820, Флоренция - 13 августа 1910, Лондон) - се-стра милосердия и общественный деятель Великобритании.
Смит-энд-Вессон - крупнейший в США производитель огнестрельного оружия (в т.ч. револьверов). Ком-пания расположена в Спрингфилде, штат Массачусетс. Основана в 1856 году Горацием Смитом и Дэниелом Вессоном.
«Частный детектив Магнум» — телесериал про частного детектива Томаса Салливана Магнума, живуще-го на Гаваях в доме некоего Робина Мастерса, писателя-миллионера, которого никто (включая самого Маг-нума) на протяжении всего сериала никогда не видел

В коридорах гостиницы «Комфорт», во Фрэймингеме, штат Массачусетс, пахло ос-вежителем воздуха «Фебриз», окна были заделаны герметиком, а от простыней чесалось все тело. Но, по крайней мере, мерно гудящий у лифта автомат с Колой фонтанировал бесконечным потоком ледяного кофеинового рая.
Эдриан Фогель любил хорошую Колу и жестяным банкам предпочитал старые-добрые бутылки. Но он также был рад и обычным пластиковым стаканам.
Поднявшись на свой этаж, он тут же купит две Колы. Одну для себя, и одну для…
– Как ты сказала, тебя зовут?
Рядом с ним стояла рыжеволосая девушка именно его вкуса: с обалденной фигу-рой, наполовину пьяная и без иллюзий, что между ними произойдет нечто большее, чем секс.
– Рэйчел. – Она улыбнулась, сверкая супербелыми зубками. – Наверное, фамилию я оставлю при себе.
Боже, ее тридцать-два были изумительны… ровными и сверкающими, как плитка в ванной. Но, с другой стороны, она работала гигиенисткой в стоматологии, поэтому наверняка получала там скидку.
Черт, с ее внешностью она могла стать рекламным лицом фирмы.
Раздался звон, и дверь отъехала в сторону, открывая взгляду красно-белый автомат его мечты. Когда Эдриан отошел в сторону, пропуская хорошенькую, сияющую Рэйчел-без-фамилии вперед, он прекрасно осознавал, что использует ее, но выгода была взаим-ной: их разговор в баре у гостиницы начался с того, что она снимала обручальное кольцо.
Очевидно, ее муж спал с ее подружкой.
Эдриану потребовалось полторы секунды, чтобы придумать идеальный план мести.
Он купил ей пару напитков, потом еще, и понял, что добился девушки, когда та спросила, ночует ли он в отеле. Он ответил «да»… и что делит номер с лучшим другом. Который намного красивее его самого.
– Подожди, – сказал он, останавливаясь у любимого автомата, и достал из бумаж-ника пару купюр.
– Знаешь, – сказала его девушка на это вечер, – я никогда не была с кем-то вроде тебя.
Ага, вот уж точно.
– Правда? – Когда он улыбнулся ей через плечо, она впилась взглядом в пирсинг на нижней губе… и чтобы доставить ей удовольствие, Эдриан провел языком по темно-серому металлу. – Я же не так плох?
В ее глазах отразился голод.
– Вовсе нет. Эй, а у тебя есть подружка? Я даже не спросила.
Повернувшись к машине, Эдриан вставил купюры в приемник и прислушался, как пищевод автомата с жужжанием засасывает Джорджей Вашингтонов .
– Нет, – сказал он, нажимая кнопку для обычной Колы. – Я один.
На самом деле он был кое с кем… совсем недавно. Именно поэтому, несмотря на прелести мужской компании, он так упорно настаивал, чтобы снять цыпочку прошлой ночью. По аналогичной причине сегодня он подцепил Рэйчел.
На то, чтобы отмыться после Девины, уходило время. Конечно, после того, как она выпустила его, горячая вода и мыло помогли избавиться от крови и всего прочего, что покрывало его кожу… но он всегда чувствовал себя грязным.
И этот маленький кусочек человечности поможет заменить ощущения, которые за-держались в его теле.
Которые не имели ничего общего с исчезающими синяками на коже.
Это дерьмо с Девиной оставалось с ним, откладывалось в глубине души, разлага-лось. Будто он раздвоился: один Эдриан добродушно подшучивал над Джимом, всегда осторожничал и был готов сражаться за душу Исаака Роса… другой же свернулся в укромном местечке души, дрожащий, онемевший, одинокий.
– Диетическую? – спросил он.
– Да, пожалуйста.
В этот раз, когда он кормил автомат купюрой, его рука дрожала. Так сильно, что он смог заплатить лишь со второй попытки.
– Эм, можешь кое-что сделать для меня?
– Конечно.
– Обхвати меня руками.
Раздался тихий смех, и потом он почувствовал, как Рэйчел-без-фамилии нежно об-няла его вокруг талии. Она прислонилась к его спине, и мягкие груди прижались к его жестким мускулам, а тепло ее тела создавало разительный контраст тому, что творилось сейчас внутри него.
Он был чертовски холодным. Таким же холодным, как и Кола в его руке.
Эдриан опустил голову и оперся рукой об автомат, удерживая их обоих в верти-кальном положении.
Девина убьет его. Если не тогда, когда трахала его, так последствиями: его мозг больше не работал правильно, дни проходили, и когда все не вернулось на круги своя, он начал беспокоиться. Эдриан не думал, что Джим в курсе; он беспокоился об Эдди… и вот в чем проблема: он не собирался прогибаться под обстоятельствами. Он был бойцом с личной вендеттой против Девины… и значит, он должен держаться.
– Знаешь, – прошептала Рэйчел в его плечо, – если ты хочешь почувствовать мою грудь, есть варианты получше.
Сглотнув ком, он надел свою маску. Повернувшись в ее руках, он смахнул рыжие локоны с ее шеи и приподнял подбородок.
– Ты абсолютно права.
Целуя ее, он был совершенно пустым, но Рэйчел не знала об этом, а он сам отчаян-но желал ни к чему не обязывающей связи.
– Эдриан… – Когда она выдохнула его имя, он догадался, что ей пришлась по нра-ву металлическая штанга в языке.
Скользнув руками по ее бедрам и ягодицам, он прижал девушку к себе. Пытаясь сломать полярный круг теплом ее изгибов, тем, как она двигалась рядом с ним, запахом ее парфюма и вкусом водки с клюквой, которую она пила.
Поддерживая ритм движений, он нажал на кнопку «диетическая», и машина на-полнила еще один стакан.
– Пошли, – прорычал он, схватив ее воду. – Позволь познакомить тебя с Эдди. Как я уже говорил, он тебе понравится. Он всем нравится.
Эдриан подмигнул ей, изображая флирт, и судя по ее смеху, она купилась на оча-рование… и действительно была готова к тому, во что ввязалась.
– Знаешь, я никогда не делала это раньше, – сказала Рэйчел, когда он повел ее по коридору. – С… ну ты понял.
– С двумя партнерами? – она снова рассмеялась, и Эдриан улыбнулся девушке. – Все нормально… мы хорошо, очень хорошо о тебе позаботимся.
Все сработает, сказал он себе, достав пластиковый ключ от двери. Должно срабо-тать. Прошлой ночи было недостаточно, но после этой он очистит свое тело, голова вер-нется в игру, и он получит свой кусок от Девины.
Когда они подошли к его комнате, Эдриан вставил карточку в разъем и совсем чуть-чуть приоткрыл дверь.
– У нас компания. Ты прилично одет?
Ответ Эдди был мгновенным и полным раздражения.
– Конечно, да.
Эдриан толкнул дверь, натянув на лицо искусственную улыбку.
– Ты где, дружище?
Когда его приятель вышел из туалета, жесткое выражение на лице Эдди мгновенно исчезло при виде женщины.
А теперь и не такой раздраженный. Но Эдриан знал, что парня тянет к рыжень-ким… поэтому затея с прелестной Рэйчел была обречена на успех.
Когда Эдди подошел, чтобы представиться, Эд направился к смежной двери в ком-нату Джима.
Ангел сидел перед ноутбуком, купленным днем ранее. С одной стороны от него лежала полупустая коробка с пиццей и Мальборо, тихо тлеющая в пепельнице. На его ко-ленях неряшливой кучкой серо-белого меха свернулся Пес… было сложно сказать, где хвост, а где собачья морда.
Судя по хмурому выражению на лице Джима, было очевидно, чем он занимался на лэптопе: искал информацию на девочку, убитую Девиной, оскверненную и подвешенную вверх ногами в той ванной, в Колдвелле… девственницу, которую принесли в жертву, чтобы защитить имущество демона. Ту, которую Джим пытался спасти… но опоздал.
– Джим.
Услышав свое имя, парень, ответственный за спасение мира, поднял взгляд. Его глаза покраснели от недостатка сна, он казался опустошенным… так что да, Джим выгля-дел именно так, как ему полагалось, учитывая громадную ношу на его плечах. И все же, он решительно взялся за дело. Заклинание, наложенное им на тот кирпичный дом, было невероятным. Новички начинают с азов, он же действовал как профи. Эдди и Эду при-шлось бы обойти весь дом по периметру, отмечая каждый вход, чтобы создать достойную защиту.
Наводит на мысль, а на что еще способен парень.
– Как дела, Эд? – спросил Джим, взяв сигарету и затянувшись. А потом он медлен-но и устало выпустил дым.
– Мы будем заняты какое-то время, – бросил Эдриан через плечо.
– Да ладно?
Как по заказу, Рэйчел рассмеялась в своем стиле, а следом раздался мурлычущий стон. Как правило, это значило, что Эдди уже приступил к делу. Целовал. Ласкал. Поса-сывал…
Глаза Джима сузились.
– Ты в порядке?
Эдриан сделал шаг назад и начал закрывать дверь. Он не хотел, чтобы Джим вмешивался в его драму. Об этом знал лишь Эдди… с которым он прошел через Ад. В буквальном смысле.
Но не Джим. Ему нравился этот парень… он доверял ему… был готов с ним ра-ботать. На этом все.
– Погоди минуту, – сказал Херон.
– Мне нужно идти…
– Ты уделишь мне гребаную минуту. Что-то подсказывает мне, что без тебя они далеко не зайдут.

***

У Эдриана были проблемы.
Джим мог с уверенностью утверждать это, смотря на парня, стоящего в дверном проеме с фальшивой улыбкой на физиономии и телом, натянутым, словно стальной трос. Конечно, с виду казалось, что он держал себя в руках, но под личиной Крутого Парня крылось нечто иное.
А с психологической травмой шутить не стоит; повреждая мозг, она несет опас-ность для тебя самого и окружающих. В конце концов, разгуливать вокруг с вывернутыми наизнанку мозгами – то же самое, что носить в кобуре оружие, которое в любой момент может дать осечку… и пальнуть в твою же руку.
– Эдриан.
– Что? – Резкий ответ парня не поощрял на разговоры. Как и рука с длинными красными ногтями, которая, извиваясь, скользнула по бедру парня и начала задирать фут-болку.
– Зайди сюда на секунду, – сказал Джим, прекрасно понимая, что бьется о стену. Черта с два парень отвернется от Мисс Шаловливые Пальчики.
– Я сейчас немного занят, приятель. – Глаза Эдриана были стеклянными, будто свет, сиявший внутри него, теперь потух.
– Это важнее.
– К твоему сведению, я не любитель разговоров. Я предпочитаю действовать.
Раздалось очередное хихиканье, и его футболку задрали вверх до груди… за чем последовала пауза, словно женщина удивилась сделанному открытию. Логично. В сосках парня были штанги, соединенные серой бронзовой цепочкой… и это еще не все. Звенья спускались вниз по шести кубикам живота, скрываясь за поясом его джинсов.
Джим тоже был повергнут в праведный шок, когда впервые увидел такое «соеди-нение точек» .
– Слушай, Эдриан, – начал он, готовый к словесной перепалке, даже несмотря на лишние уши.
Эд повернулся к женщине.
– Сладкая, передай «привет» Эдди, я сейчас подойду.
Рыжеволосая приняла его предложение, переключившись на другого парня, притя-гивая его для поцелуя. Сквозь щель в двери было видно потрясное шоу: Эдди оттеснил девушку к кровати, уложил ее и накрыл своим огромным телом. Судя по вздохам, она оказалась в раю, стянув его футболку…
Нахмурившись, Джим приподнялся, гадая, а не мерещится ли ему… но нет. Спина Эдди была покрыта серьезными шрамами… и пожар с плеткой тут не причем. На коже были те же символы, что он видел на животе той девочки, в хате Девины…
Когда Джим подскочил на ноги, Эдриан перекрыл своим телом обзор. А также проход в комнату.
– Что на нем такое, черт возьми? – прошипел Джим, вцепившись в Пса.
Эдриан лишь покачал головой, когда свет в комнате за ним потух, и что-то тяжелое грохнулось на пол. Скорее всего, армейский ботинок Эдди.
– Мы не станем ничего обсуждать, – тихо сказал ангел. – Мы работаем на тебя и сделаем все, что придется, дабы помочь победить, но тебе не рады в нашей выгребной яме, Джим. Мы с Эдди слишком долго были вместе, и – на случай, если ты не заметил, – ты здесь новенький.
Тьму вспорол низкий, гортанный голос:
– Давай же, Эдриан.
Стопроцентно точно команда исходила не от женщины. И в кои-то веки Эд, кото-рый никогда не следует приказам, был склонен подчиниться.
– Если понадобимся, мы в соседней комнате, – сказал парень, прежде чем затерять-ся в темноте и сексе. – Только крикни.
А потом дверь наглухо закрыли.
Рухнув обратно в кресло, Джим снова уложил Пса на колени. Поглаживая жесткую шерсть животного, он заставил себя оставаться на месте. Он хотел вломиться в комнату, потребовать, чтобы Эдриан отправился к мозгоправу, а от Эдди получить объяснения о тех отметинах. Но, черт возьми… все в номере были полураздетыми и скоро окончательно избавятся от тряпок. И потом начнется главное действо.
– Ад… гребаный ад.
Открыв глаза, он увидел узоры, вырезанные на спине Эдди, и вспомнил, как влетел в уборную Девины и обнаружил невинную девочку, подвешенную над ванной. Ее кровь на фоне белого фарфора была ярко-красной, она покрывала бледную кожу и светлые волосы. Ее убил и осквернил демон, кожа девочки была изрыта символами.
Как и спина Эдди.
Очевидно, Девина запустила свои когти в того ангела. И Джиму нужны подробно-сти.
Снова обратив свое внимание на ноутбук, купленный днем, он убрал заставку дви-жением пальца. У «Дела» была стандартная память и скорость, но, с другой стороны, Джим не собирался управлять спутниками… а веб-сайт «Колдвелл Курьер Жорнал» от-крылся без труда.
Он вернулся к архивам, но изображение той девушки клеймом горело в его мозгу. Ему случалось видеть трупы, но лишь одно конкретное тело просверлило скважину в го-лове и открыло филиал в его центральном процессоре.
Он жалел, что не смог похоронить ее подобающим образом. Но ступив в ту комна-ту, он сломал заклинание, защищавшее драгоценное зеркало Девины, поэтому им при-шлось уйти в спешке. А после, останки девушки исчезли.
Поэтому Джим копался в газетных архивах. Кто-то должен искать свою дочь, а те-ло – или, по меньшей мере, его части, – когда-нибудь да найдут: Эдриан утверждает, что обычно Девина выбрасывает тела, а не уничтожает, – это принесет больше страданий се-мье и друзьям.
Девина такая милашка.
И это заставило Джима задуматься, а что лучше? Пропавшая без вести или осквер-ненная и убитая? Адский выбор.
В поисковую строку Джим вводил запросы вроде «блондинка найдена мертвой», «блондинка убийство» и «убита светловолосая женщина». Ничего… ну, куча «всего», не подходящего под нужный профиль. Результаты не подходили либо по возрасту, потому что жертве казалось не больше восемнадцати-девятнадцати, либо по дате – статьям было от шести месяцев до года, тогда как его девушку убили совсем недавно. Кровь была све-жей, а ее тело, хоть и изуродованное, казалось, было здоровым, поэтому он предположил, что ее не мучили и не морили голодом перед смертью.
Когда сайт «ККЖ» не дал ему желаемого, следующей остановкой на его автостраде поисков стала национальная база пропавших без вести. Он выбрал штат Нью-Йорк.
О… Черт. Как их много.
В этом мире столько страданий: родители, мужья и жены, братья и сестры ночи на-пролет задавались вопросом, что стало с теми, кого у них отняли: были они ранены, живы или мертвы.
– Господи, – выдохнул он.
И он был частью творившегося зла. В общемировом масштабе он совершал пре-ступления, создавая тем самым дыры в чужих жизнях. Да, его жертвы по большей части были плохими людьми, но у них тоже были семьи, и сейчас Джим задумался, что оставил после себя. Даже если главы семейств заслуживали смерти, какой хаос он создавал? Он знал, что несколько его мишеней славились любовью к своим детям: они могли быть вра-гами общества с опасными связями в политических кругах, но дома они не вели себя как ублюдки.
– Черт возьми, Пес… – Раздалось сопение, а потом животное уткнулось холодным носом в его ладонь. – Ага, начнем разбор этих залежей.
Пес поднял лохматую голову и зевнул так широко, что показалось, будто заскрипе-ла дверь. Потом с очередным сопением дворняжка устроилась на коленях Джима, подог-нув лапы и расслабившись.
Джим попытался пригладить взлохмаченный ерзанием мех, но жесткая шерсть пса не желала сдаваться. Неряшливое животное всегда выглядело так, будто постояло под строительным феном, а потом облилось четырьмя банками «Aqua Net» .
Лица… имена… истории…
Когда сквозь дверь просочился стон, Джим подумал о своем последнем сексе, и воспоминание вызвало тошноту. Мысли, что он кончил внутри врага, было достаточно, чтобы заставить член съежиться на веки вечные.
Думая, что два других ангела тоже с ней спали…
По началу, было сложно определить происхождение ощущения. Что-то было… не так. А потом это смутное «что-там?» сгустилось у его затылка, так, что ему показалось, будто на спину выдохнули холодную струю воздуха.
Он резко обернулся, но позади никого не оказалось. А холод все нарастал, спуска-ясь вниз по позвоночнику, превращаясь во множество мурашек.
Поднявшись на ноги, Джим усадил Пса на ковер.
Исаак, подумал он. Исаак и Гри…
Тот дом…
Заклинание на доме.
В одно мгновение он переместился из гостиницы на Бикон-Хилл, приземлившись в саду. Наложенные им чары были нетронуты, наружная сторона дома все еще мерцала, и сейчас, оказавшись в непосредственной близости, Джим убедился в правильности своего появления.
Девина здесь. Он чувствовал ее злое, паразитическое присутствие.
Но казалось, внутри все было тихо: на кухне царила темнота, сквозь иллюминацию чар прорывался лишь отдаленный свет в коридоре. Не было двигающихся теней, воя сигнализации, выстрелов или криков.
Взмахнув крыльями, он бесшумно поднялся на террасу третьего этажа. Подойдя к французским дверям, он, сохраняя невидимость для человеческого взгляда, заглянул внутрь. Светловолосая юристка лежала на кровати, лицом к маленькому телевизору. Должно быть, она спит.
С ней все было в порядке.
Более того, все, казалось, было в порядке. Да, конечно, он чувствовал блуждающе-го по дому призрака… но тот не угрожал ей или Исааку…
Но сигнализация в его спинном мозге не переставала бить тревогу, и он был скло-нен довериться ей, а не внешнему проявлению П-П . В один миг он прошел сквозь закрытую дверь и остановился в центре комнаты, приготовившись к действиям.
Что казалось бесполезным напряжением мышц.
Опять же, ничего не выбивалось из общей картины, ни звуков, ни…
Нахмурившись, он миновал кровать и прошел сквозь закрытую дверь. Он помедлил на лестничном проеме, а муравьиная ферма на его спине пошла в капитальный разнос, щекотка стала такой интенсивной, что все его тело превратилось в камертон. Он побежал прямо, зная, что двигается в правильном направлении… а затем проник в комнату Исаака.
Вот где был непорядок.
Его брат по оружию лежал на кровати, извиваясь на простынях, его тело изогну-лось спиралью, лицо перекосила агония. Широкими ладонями он вцепился в покрывало, мускулы рук бугрились, а массивная грудь с трудом закачивала воздух.
Девина здесь, все верно, но она была в мужчине, а не около него: демон наслала на Исаака кошмарный сон, пленила его в какой-то пытке. И, как результат, мучение обрело большую реальность в виду своей нереальности, потому что сучка могла подогнать мето-ды пыток под слабости Исаака, какими бы они ни были.
По крайней мере, выход из ситуации был прост: разбудить беднягу.
Джим кинулся вперед…
Найджел, его новый босс, появился в углу комнаты и поднял руку, как шлагбаум.
– Пробудив его, ты еще шире откроешь Девине дверь в его разум.
Джим резко затормозил на пятках, поворачиваясь к лорду-англичанину, своему ко-мандиру. Этой ночью архангел был одет во фрак 1920-х годов, в правой руке держал сигарету в мундштуке, а в левой – бокал с мартини. Но он пришел отнюдь не на вечеринку: несмотря на шмотки Великого Гэтсби и мартини 007 , его лицо и голос были смертельно-серьезными.
– Так я был прав, – указал Джим на кровать. – Исаак мое следующее задание.
Найджел сделал затяжку и выпустил дым… и Джим осознал, что между ними было кое-что общее. Хотя, учитывая их бессмертие, курение перестало носить статус вредной привычки.
– Воистину, в спасении его души кроется ответ, – наконец раздался ответ.
– Но я не могу бросить его вот так, – возразил Джим, когда раздался стон Исаака. – Даже если он переживет кошмар, это жестоко.
– Но ты не можешь разбудить его. Ты влияешь на людей только через их души. Это твое средство связи… влияние, которое ты оказываешь, общаясь с ними. Прямо сейчас его разум заражен демоном… и если ты откроешь дверь, потревожив его, Девина, пританцовывая, войдет внутрь.
Едва ли он собирался помогать врагу.
Но наблюдая за мучениями сукина сына, Джим боялся, что Девина на самом деле убьет его. Он выглядел так, будто кто-то отрывал ему ноги и руки.
– Я не позволю ему подвергаться таким пыткам.
– Используй средства, которыми обладаешь. Их много.
Черт возьми, ему следовало привести сюда Эдриана и Эдди.
– Расскажи мне.
– Не могу. Меня вообще не должно здесь быть. Слишком рьяно тебя направляя, я рискую повлиять на конечный результат, и тем самым дисквалифицировать весь раунд… или даже хуже.
Лежа на кровати, Исаак закричал.
– Черт, что я должен сделать.
Когда не раздалось ответа, Джим посмотрел в угол и увидел лишь растворявшийся в воздухе сигаретный дым. Его босс исчез так же, как и появился: тихо и молчаливо.
– Гребаный ад, Найджел…
Оставшись в одиночестве, с кричащей болью в спине и страдающим Исааком перед глазами, Джим достал телефон и набрал Эдди. Эдриана. Снова Эдди. Он собирался вернуться в гостиницу и вытащить их из койки – голыми, если потребуется, – когда к нему пришло решение.

----------------------------------------------------
На однодолларовых купюрах изображен Джордж Вашингтон.
Логическая игра, в которой требуется соединить точки прямыми линиями так, чтобы ни одна из линий не пересекалась.
Делл – фирма-производитель компьютерной техники, в том числе ноутбуков.
Aqua Net - лак для волос
П-П – «полный порядок»
Великий Гетсби – персонаж одноименного романа Фрэнсиса Скотта Фитцжеральда.
Джеймс Бонд - коммандер ВМФ Великобритании, также известный как «агент 007» — главный персонаж романов британского писателя Яна Флеминга о вымышленном агенте MI6. Его любимый напиток – мартини с водкой («смешать, но не взбалтывать»).

Подскочив на кровати, Гри схватилась за сердце, чувствуя, как оно гулко стучит напротив ее ладони. Свободной рукой она смахнула с лица волосы и огляделась. В ее комнате царили тени, лишь логотип на экране телевизора служил источником света.
– Исаак? – спросила она сорвавшимся голосом.
Тишина. На лестнице не слышно шагов.
Досада замедлила стук ее сердца, и Гри поправила себя: это было облегчение. Об-легчение.
– Дэниел? – тихо позвала она. Когда ее брат не отозвался на зов, Гри решила, что всему виной нервы…
Гри застыла. В ее комнате стоял мужчина. Огромный мужчина перед французскими дверьми, вне досягаемости света от экрана ТВ. Он не шевелился, словно фотография, о его присутствии она узнала лишь по силуэту, заслонявшему свет ночного города.
Открыв рот, чтобы закричать, она… остановила себя.
У него были крылья.
Огромные крылья возвышались над его плечами, сияя, словно лунный свет на воде, и притягивая ее взгляд.
Это был ангел, подумала Гри. И когда странное, непривычное спокойствие охватило ее, она решила, что должно быть спит. Верно? Это должен быть сон…
– Что вы здесь делаете? – спросила она, ее голос звучал словно издалека.
Сделав шаг вперед, он покинул укрытие теней, и Гри была поражена его суровым видом. Никакой красоты херувима. Никакого мечтательного выражения вестника правед-ных дел. Никакой мантии…. Он был одет в черную футболку и… ливайсы ?
Перед ней стоял воин.
И он напомнил ей Исаака.
– Зачем вы здесь? – снова спросила она, сомневаясь, произнесла ли вопрос в пер-вый раз.
Смотря прямо в ее глаза, он указал на дверь, ведущую в коридор.
Исаак, подумала она… а может, услышала его имя в своей голове.
Вскочив с кровати, Гри устремилась к лестнице, крайняя необходимость вела ее ноги, ее рука едва касалась перил, когда она завернула за угол и сбежала по ступенькам.
За дверью комнаты для гостей доносились звуки борьбы. О, Боже…
Залетев в спальню, и ничего не увидев в темноте, она позвала:
– Исаак? Ты в порядке…
Все произошло слишком быстро, чтобы она смогла отследить движение. В одно мгновение Гри стояла в дверном проходе, в следующее ее резко развернули, толкнули на пол, полностью обездвиживая, руки жестко заломили за спину.
Холодный металл уперся в ее висок, когда тяжелый вес придавил бедра к полу.
Страх вытеснил воздух из ее легких, хотя она знала, что это был Исаак, – он пах ее мылом.
– П-п-пожалуйста… – Она с трудом сделала вдох. – Это я… Гри.
Он не шевелился. Просто тяжело задышал, будто с чем-то боролся.
Слезы застлали глаза.
– Иса…ак…
– О, мать твою.
Он резко соскочил с нее, оружие у виска исчезло.
Пока она пыталась восстановить дыхание, Исаак, склонившись рядом с ней, про-хрипел.
– Мне так жаль…
Резко отстранившись от него, она вскочила на ноги, отступая, пока не врезалась в стену. Приложив дрожащие руки к лицу, она попыталась сделать медленный и глубокий вдох, но легкие заклинило в грудной клетке, а горло сжалось так, будто ее душили.
Исаак дал ей достаточно свободного пространства и не произнес ни слова. Он про-сто стоял там, в тонкой полоске света, пробивающейся из коридора. Когда звон в ушах начал стихать, Гри осознала, что он был раздет и прикрывал пах толстовкой, его мускулы на груди и животе четко обрисовывались.
Без сомнений, он променял оружие на стыдливость.
– Я не знал, что это была ты, – сказал он. – Клянусь.
Она вспомнила, как он просил ее не входить, не получив его ответа.
– Гри… – Его голос надломился, на лице отразилась физическая боль… будто его убивало то, что он сделал с ней.
Когда к ней вернулся голос, она посмотрела прямо ему в глаза.
– Просто ответь на один вопрос… ты в бегах по хорошей причине или по плохой?
Через некоторое время раздался тихий ответ:
– По хорошей. Клянусь. – А потом он удивил ее. – Я нуждался в деньгах и не мог работать легально… поэтому стал драться. Случилось так, что меня хорошо тренировали.
Ну, да.
Цветасто выругавшись, он провел рукой по коротко стриженным волосам, бицепсы напряглись, растягивая на коже яркий след от укуса.
– Я должен покинуть страну, это мой единственный шанс. Если меня найдут, то они убьют меня. – Он положил руку над сердцем, словно давал клятву. – Я никогда не причиню тебе вред умышленно, клянусь. Когда ты вошла, я не знал, что это ты. Я видел сон. Кошмар. Дерьмо… – Он поморщился. – Черт, в смысле. Прости за ругань.
Она слегка улыбнулась.
– Порой она бывает незаменима.
– Что заставило тебя спуститься? Я… сильно шумел?
Ох, если бы он только знал.
Нахмурившись, Гри решила не упоминать о крылатом госте.
– Думаю, я просто знала, что нужна тебе.
Какое-то время они просто смотрели друг на друга.
– Я могу сделать хоть что-нибудь, чтобы помочь тебе? – прошептала она.
– Просто возьми деньги, которые я тебе должен, и откажись от дела. Пожалуйста. Если кто-нибудь будет спрашивать обо мне, расскажи все, что знаешь.
– То есть почти ничего, – подумала она вслух.
– Вот именно.
Покачав головой, она подошла к Исааку и положила ладонь на его предплечье.
– Я не смогу остановить тебя, если ты решишь сбежать, но я также не стану связы-ваться с заработанными нечестным путем деньгами. Если ты оставишь пакет у меня, я просто сдам его…
– Я возвращаю свой долг.
– Я не могу принять их… ты знаешь, что не могу. Моя лицензия и так висит на во-лоске… честно говоря, я уже стала соучастницей. Я должна была вызвать полицию еще в Молдене. И завтра утром я собираюсь рассказать им, что предоставила тебе ночлег, пыта-ясь убедить сдаться властям. Этого и так предостаточно.
Но, помоги ей Господь, она верила Исааку. Она верила, что он бежал, спасая свою жизнь. И, будь она проклята, но Гри сделает все, что в ее силах, чтобы помочь ему.

***

Стоя обнаженным перед своей государственной защитницей, Исаак все еще пытался воссоединиться с реальностью. Ночной кошмар обычно выворачивал его, словно рожок с мороженым, и, просыпаясь, он чувствовал себя размазней. Какое-то время после пробуждения все вокруг происходило так быстро, и требовалось много сил, чтобы собраться с мыслями.
Боже, ему всегда снился один и тот же чертов сон, и даже спустя два года этот кошмар был ужасающе свеж, как в первый раз. Находясь в темной яме, ходячий труп с бездонно-черными глазами пытал его, пока Исаак не покрывался кровью с головы до пят, крича сквозь засунутый в рот кляп. Не было спасения от мучений. Он был привязан к ка-кому-то столу, его никто не слышал… и, хотя Исаак мог вынести физическую боль, он сходил с ума от знания, что муки будут длиться вечность. Им не было конца и края…
Гри сжала его руку, возвращая к «здесь-и-сейчас».
– Та статья в газете, – сказала она. – Пятилетней давности. Кто ответственен за те-ло в той канаве?
– Я не убивал его.
Но он знал о смерти… И без особых вопросов предоставил Матиасу свой кошелек и одежду. Пройдя тот этап своей жизни, он вступил в специальное подразделение, исчез-нув с лица Земли. Было легко покинуть свою семью. Отец в одиночку растил на ферме пятерых взбалмошных парней, и пропажа одного из них стала радостью для той группы неандертальцев. К тому же, он никогда не ладил со своим стариком.
Именно поэтому, уйдя в самоволку, он использовал собственное имя на фальши-вом удостоверении. Никто из родных не станет искать его… и он совсем не планировал загреметь в тюрьму. Но дело в том, что начиная жизнь с нуля, он хотел стать тем челове-ком, каким был до появления Матиаса. Как глупо. Никакой ярлык не вернет его в про-шлое, ничто не сотрет последние пять лет.
Он нуждался лишь в прощении.
Исаак сосредоточился на лице Гри. Боже, ее глаза были ясными. Умными.
И такими красивыми.
– Гри… – Ее имя, сорвавшееся с его губ, звучало жадно даже для его собственных ушей. Жадно и отчаянно.
– Да…
Это был не вопрос, подумал он. Ответ… но, черт возьми, неверный.
Отстранившись от ее ладони, он попытался прекратить то, что происходило между ними в данный момент.
– Думаю, тебе лучше уйти.
Она прокашлялась.
– Да. Так будет лучше.
Никто из них не сдвинулся с места.
– Иди, – сказал он. – Сейчас.
Когда Гри отвернулась, Исаак обнял себя свободной рукой, чтобы удержаться, не схватить ее и не притянуть к себе.
Но она ушла недалеко. Гри замерла в дверном проеме, свет коридора падал на ее профиль, нежно вырисовывая каждую черточку.
Она заслуживала нежного любовника, подумал он.
Но он был слишком диким, слишком отчаявшимся… изголодавшимся, чтобы быть с ней заботливым.
Она стояла у двери, схватив ладонью, которой прикасалась к нему, дверную ручку с такой силой, что побелели костяшки.
– Что-то не так? – спросил он очень низким, едва слышным голосом.
Глупый вопрос.
Особенно когда он скользнул взглядом по линии ее груди, желая сделать то же са-мое своими губами.
– Ты когда-нибудь хотел чего-то, что не должен хотеть? – спросила она.
Гребаный ад. У него был крошечный шанс противиться притяжению, когда оно было невзаимным… лишь с его стороны: просто сказать себе, больному ублюдку, держать либидо в узде. Но что, если он проснулся в параллельной вселенной, где Гри также сильно хотела его?
Они по уши в проблемах… и без секса.
– Хотел? – спросила она вновь.
– Да, мадам.
Прямо сейчас, к примеру.
– И как ты поступил? – сейчас ее голос был столь же хриплым, как и его.
Я сделал два шага вперед и развернул ее, обхватив за бедра. Я тесно прижал ее к себе и крепко поцеловал, а потом раздел ниже пояса. Опустившись на колени, я перебро-сил ее ногу через свое плечо и ласкал ртом, пока она не кончила у моих губ и…
– Я ушел, – задыхаясь, ответил он, его горло тесно сжалось. – Я ушел, не оглядыва-ясь назад.
Она расправила плечи, будто приняв решение:
– Очень умно.
Он выдохнул, чувствуя облегчение от того, что она была не такой сумасшедшей, как он…
Закрыв дверь, Гри осталась в комнате. И потом она прошла мимо него, как тень… направляясь к кровати.
Исаак не мог дышать и думать. Но он мог двигаться.
Черт возьми, он мог двигаться.
Все предложения в духе «давай-будем-разумными» полетели в окно, когда он на-вис над ней, рассматривая бледную кожу на фоне темно-синих простыней. Она растяну-лась на теплом местечке, нагретом не от приятного сна, а в попытках выбраться из жутко-го кошмара. И это напомнило ему, где они оба проснутся.
– Ты уверена в этом? – спросил он гортанным голосом. – Если я лягу на эту кро-вать, то не остановлюсь, пока не войду в тебя.
Он имел в виду каждое слово.
Когда она открыла рот, он прервал ее.
– Убедись, что дашь мне ответ, с которым сможешь потом жить. Потому что это не изменит того, что произойдет утром.
– Я знаю. И вот мой ответ, здесь и сейчас.
На этом она стянула футболку через голову и откинулась на простыни.

---------------------------------------------------------------
Ливайсы - джинсы фирмы «Ливай Стросс»
Хайянис - Курортный поселок на юго-востоке штата Массачусетс, на полуострове Кейп-Код. Основан в 1639.