«Зависть» Дж. Р. Уорд Падшие Ангелы, книга 3 Перевод: РыжаяАня и Bewitched Редактура: Энтентеева Нина, Milochka Перевод осуществлен на сайте jrward.ru Размещен с разрешения администрации
Не предназначен лицам младше 18 лет.
Будучи сыном серийного убийцы, детектив по расследованию убийств Томас «Век» ДелВеччио-младший вырос в сени зла. В настоящий момент, балансируя на острие ножа между гражданским долгом и слепой жаждой возмездия, он искупает отцовские грехи… одновременно сражаясь со своими внутренними демонами. Офицеру отдела служебных расследований Софии Рэйли дали задание следить за Веком, но девушка прониклась к мужчине не только профессиональным интересом, но и волнующе личным. Между Веком и Софией есть еще одно связующее звено: Джим Херон, загадочный незнакомец, задающий много вопросов… ответы на которые смертельно опасны. Когда Века и Софию втягивают в схватку между добром и злом, их спаситель – падший ангел – единственный, кто стоит между ними и вечными муками.
Дэвиду Б. Фоксу, DMD Творцу улыбок во стольких смыслах
Спасибо Каре Уэлш, Клер Зион, Лесли Гелбман и всем из NAL! Спасибо Стиву Аксельроду! С любовью Команде Вауд: ЛиЕ, Нату, D, Лу, Джен, а также Джейку (Кену) и Шерил, Бас-теру (Бену) и Шенне, Элвуду (Майку) и Дженн. С благодарностью моей семье и всем ангелам в моей жизни, независимо от того, две у них ноги или четыре. Вы все знаете, кем являетесь…
Следующим утром Рэйли уехала на работу от родителей с полным желудком: све-жий апельсиновый сок, две домашних булочки с корицей, чашка кофе и полоска бекона, которую она стащила с тарелки отца. Когда она припарковала свою машину за Главным управлением, каждая унция вкуснейшего завтрака принялась искать путь наружу: прислоненный к зданию, стоял мо-тоцикл Века. Очевидно, он сдался и теперь отвечал на вопросы. Глядя на уродливую заднюю сторону, где она работала, Рэйли была готова вновь завести двигатель и направится… куда угодно. Но она не бежала. Никогда не бежала. И никогда этого не сделает. Выйдя из машины, Рэйли моргнула из-за яркого света, желая, чтобы Бог восполь-зовался регулятором освещенности: вместо того, чтобы поднять ей настроение, весенняя красота протолкнула его еще дальше по сточной трубе. – Прекрасный день, не так ли, – произнес кто-то. – Утро доброе, Бэйлс, – сказала она, оглянувшись через плечо. Детектив шел через машины, пикапы и внедорожники, и, наблюдая за ним, она прищурилась, так как свет вдруг ослепил ее. А может, у нее просто мигрень. – Ты в порядке? – спросил он. – Отнюдь. А ты? Подойдя ближе, он снял солнцезащитные очки. – Так же. – Мужчина кивнул на байк. – Так он здесь. – Да, здесь, – сказала Рэйли, потерев глаза. – Где твои очки? – спросил Бэйлс, постукивая по своим стеклам. – Наступает лето, а вместе с ним и катаракта. Когда он снова надел очки, она опустила голову и взглянула на него. Вокруг парня свет был таким ярким, что казалось, он сделан из хрома. Окей, у нее ехала крыша, и она конкретно выживала из ума. Такими темпами она скоро придет на работу в мясе. – Я говорил… ты будешь наблюдать за допросом? Встряхнувшись, Рэйли пробормотала: – Боже, нет. И прости, я сегодня сама не своя. Он обнял ее за плечи, как друг, не больше. – Я понимаю. Давай, зайдем внутрь и попытаемся сделать вид, что работаем. – Хороший план. Они вместе зашли в здание, прошли по холлу и поднялись по лестнице. На пло-щадке второго этажа администраторы не сидели за своими столами, а собрались в кучку в дальнем углу. Как только один из них увидел Рэйли, все они посмотрели на нее. Наклонив голову, она пробормотала «увидимся позже» и прибавила шагу, направ-ляясь в свой отдел. Во Внутренних расследованиях на нее пялилось еще больше глаз, но, по крайней мере, здесь коллеги подходили к ней, здоровались и признавали ситуацию: неловко, но лучше оборванных перешептываний… и они поддерживали ее. Опять же, большинство людей рано или поздно становятся предметом сплетен. Это профессиональная опасность жизни. Когда разговоры притихли, Рэйли села за свой стол, включила компьютер и проси-дела так примерно… минуту. Из своего отдела. Вниз по коридору. В Убойный отдел. Словно этому было суждено случиться, первым человеком, с которым она столк-нулась, стал Де ла Круз. – А я все думал, появишься ты или нет, – сказал он, подходя ближе и протягивая руку. Пожав ему ладонь, Рэйли прокашлялась: – Как продвигается? – Они только что начали. Хочешь посмотреть? – Да, – хрипло ответила она. – Пошли со мной. – Ведя ее за собой вдоль столов, он поднял чашку кофе. – Только сделал, хочешь? – Я и так нервная… но спасибо. Комнаты для допросов располагались вдоль по узкому коридору, в который вела отдельная дверь, но в задней части отдела был проем, и Де ла Круз придержал для нее заднюю дверь. – Здесь есть монитор. В крошечной переговорной был старый ковер, но новый круглый стол… на кото-ром стоял монитор, показывавший черно-белую картинку комнаты десять на пятнадцать футов. Камера была направлена на Века, сидящего на стуле в углу, и Рэйли почувствовала физический шок, увидев его. Черт, он был большим, особенно выглядя таким холодным и агрессивным: руки скрещены на груди, глаза прищурены и сосредоточены на детективе, допрашивающим его. Будто парень был мишенью для игры в дартс. Рэйли отодвинула стул и села, не чувствуя уверенности в ногах. – Вот, сейчас включу звук, – сказал Де ла Круз, сев и потянувшись вперед. – … не подкладывал ту сережку как улику, – проскрипел Век. – У вас есть запись… там посмотрите ее. Я не подкладывал гребанную… – Но вы были около улик по делу Кронера… – Как и любой другой детектив в этом здании. – И офицер Рэйли указала, что вы надеялись найти связь с делом Бартен. Век не показал никакой реакции на ее имя. – Так и есть. Но как это соотносится с подлогом чего-либо? Другой детектив… Браун, если она правильно помнит… наклонился над своим блокнотом. – Ты засовывал руку в карман. – Когда-нибудь слышал о мелочи? Четвертаках, десятицентовиках, пятицентови-ках? – Ты был в спальне Сисси Бартен. – Как и другие. Я не единственный из этого отдела, кто был в том доме. – Слушай, Век, просто расскажи, что случилось. Век также наклонился вперед, на его лице отражалась неприкрытая ярость. – Я ездил в дом Сисси, чтобы поговорить с ее матерью. Я поднимался наверх, да, конечно, но ничего не брал оттуда и не подкладывал никаких улик. Вы уже доказали, что я не причинил вреда Кронеру. Зачем мне подставлять парня… в убийстве, которое, кстати, я не совершал? – Я не уверен, что мы доказали твою непричастность к Кронеру. Век снова откинулся на спинку стула. – Да вы, блин, издеваетесь надо мной. – Может, ты организовал нападение с тем, чтобы обвязать вокруг его шеи убийство Бартен. – Так ты думаешь, я разъезжаю с дрессированными горными львами? К тому же Кронер знал, где именно в карьере лежало тело, а не я. – С другой стороны, Кронер лишь упомянул карьер. Ты нашел тело. – Нет, не я. А… – Кто? На этом он сунул руку в карман кофты и вытащил пачку «Мальборо». Так, значит, он также врал о том, что бросил. Другой детектив покачал головой. – Здесь не курят. Век пробормотал что-то себе под нос, убрав пачку. – Слушай, хочешь мое признание? Так это просто. Я этого не делал… убийство, се-режка, ничего из этого. Кто-то пытается меня подставить. – Век, ты можешь это доказать? Боже, она почти чувствовала холодное дуновение воздуха, когда Век отрезал: – Более точный вопрос, можете ли вы это доказать. – Он убил ее, – сказала Рэйли хрипло. – О, Боже, он убил ее, не так ли. Он знал, как работала система, знал, как можно избежать наказания за убийство… он был детективом, в конце концов. Век прекрасно знал границы закона, улик и доказа-тельств. Де ла Круз посмотрел на нее. – Я не стану врать. Все это плохо выглядит. Она вспомнила карьер, Джима Херона, как Век нашел тело… идеальная часть пье-сы. А Кронер? Век мог отправиться в тот лес, планируя убить парня, но дикое живот-ное помешало ему. Удача, в конце концов, не улыбалась праведникам. Если бы Кронер умер у того мотеля, как и задумывалось, а сережка была бы ус-пешно подложена, и Бэйлс не увидел запись о приводе Века-несовершеннолетнего, убий-ство сошло бы Веку с рук… как и его отцу. И он убил бы снова. Так и поступали психопаты, как он. Рэйли медленно подняла руку к горлу. Мысль о том, что она могла влюбиться в убийцу… прямо как мать Века… – Что самое главное, – услышала она себя, – обвинения притянуты за уши. Мы не можем упустить кого-то вроде него… или мы снова получим его отца. – Нам понадобятся более веские улики. Прямо сейчас он всего лишь подозревае-мый. – Нам нужно попасть к нему в дом. – Пока мы разговариваем, ордер уже выписывают. Рэйли вновь сосредоточилась на экране. – Я хочу быть там.
***
Сидя на «другой стороне» стола для допросов, Век был готов вот-вот сорваться. Кто-то, или что-то, толкало его к краю, и, боже, они хорошо постарались. Между состоянием тела Сисси, чепухой об этой сережке и связью с отцом он, так и быть, смотрел на перепутье. Но у него не было выбора. Словно автопилот его жизни перенастроил курс прямо на склон горы, и он не мог вернуть контроль. А ирония? Его коллега, сидящий напротив, детектив Стэн Браун, ис-пользовал стандартные методы допроса. Черт, Век мог сам написать диалог, и он знал уловки; как интервьюер мог затуманить вещи или предположить правду даже в серой об-ласти. Поэтому нельзя было знать наверняка, сколько веских улик они имели против него. И сейчас в его пользу работало только одно: он действительно невиновен, и закон защищал невинных людей. – Не беспокойтесь из-за ордера, – сказал Век, вытаскивая ключи и кладя их на стол. – Обыскивайте дом. Копайтесь в моих вещах. Вы не найдете ничего, что свяжет меня с Сисси Бартен или Кронером. Предполагая, что те, кто охотится за ним, не подложили их собственную версию сережки в форме голубя. Дерьмо. Браун взял ключи. – Хочешь адвоката? – Он мне не нужен. Потому что это ни к чему не приведет. Другой детектив провел по брови подушечкой большого пальца. – Похоже, ты в этом очень уверен. – Так и есть. – Тогда как ты объяснишь тот факт, что сережку не обнаружили сразу после того, как пикап конфисковали и обыскали, и она появилась после твоего визита в хранилище улик? – Как я уже говорил, сколько народу было там за последние несколько дней? Вы просмотрели все цифровые записи с камер безопасности? – Просмотрим. Мы только начали расследование. – Что ж, вам стоит продолжить. Потому что чего я не вижу, Браун, это чего-либо конкретного. – Пока что. – Сомневаюсь. – Согласен пройти тест на детекторе лжи? Век ответил не сразу. Что, если его спросят, намеревался ли он навредить Кронеру той ночью? Как он с этим справится? – Да. Конечно. Браун перевернул страницу блокнота, хотя на ней были только какие-то почеркуш-ки сверху. – Окей, ладно. И я приму к сведению твое разрешение на обыск дома. Будто у него был выбор? Они в любом случае получили бы ордер от судьи. Что он действительно хотел знать, так это кто, черт подери, впутал его в это… Рэйли, подумал Век. Вот о чем был разговор прошлой ночью… тогда она уже сдала его. Либо так, либо она еще собиралась. Но с чего ей думать, что он взял какую-то сережку? И она была с ним в карьере, когда Джим Херон показал им, где тело Сисси. Они оба удивились. Если только Рэйли не поверила во все это. И что в этом случае послужило толч-ком? К черту… скорее, кто. – Не против пройти тест на детекторе сейчас? Подтекст таков: пока мы обыскиваем твой дом. Пойдет ли с ними Рэйли? – гадал он. Скорее всего. Век поступил бы именно так, будь он на ее месте. Век поднял глаза к камере, направленной на него… зная, что девушка смотрела на него. – Тащите оборудование, – сказал он объективу. Браун поднялся на ноги. – У нас уйдет какое-то время на то, чтобы все подготовить. Сиди тут. – А у меня есть выбор? – Кофе? – Нет, спасибо. Когда Браун вышел, Век продолжал смотреть в маленький черный глаз на темно-желтой коробочке в углу. «Меня… подставили» – медленно произнес он. Век ясно понимал, что она ему не поверит, но сдаваться он не собирался. И после немой отговорки он сосредоточился на двери. Не нужно быть гением, чтобы знать, – он не уйдет отсюда с выговором или воистину прекрасной тенью из Внутренних расследований. Его карьера в правоохранительных органах окончена, даже если его оправдают. А это, учитывая как обстоятельно все спланировано, вряд ли произойдет. И когда он обдумывал эту новую реальность, тот гнев, тот мрачный, яростный гнев вновь стиснул его грудь. Сильнее. И сильнее. – Так что думаешь, Джим, – тихо произнес он. Ангел все это время стоял в противоположном углу, возвышаясь над Брауном… и когда детектив только сел, то обернулся через плечо, будто почувствовал его присутствие. «Это подстава» – раздался в голове голос Джима. – «Вопрос в том, куда это нас приведет. И на тесте ты должен лгать. Скажешь, что собирался убить Кронера, и ты попал… они могут не выпустить тебя отсюда, и это усложнит мою работу». В последовавшей тишине ярость в груди Века вновь усилилась, и в ужасный мо-мент ясности он осознал, что действительно способен на убийство. Прямо здесь и сейчас. Стулом, на котором сидел. Сине-золотой ручкой отделения, которую Браун ошибочно ос-тавил. Голыми руками. И это не станет спонтанным, импульсивным убийством на скорую руку… что, по его мнению, произошло с Кронером. Нет, оно будет тщательно спланированным, при ко-тором Век сохранит контроль над собой и жертвой. Которое унесет от яростного бессилия и заставит чувствовать себя богом. Неудивительно, что его отец пристрастился к этому чувству. Что слабаки вроде Кронера желали его. Неограниченная власть заключалась в том, чтобы забрать жизнь, ви-деть чьи-то мольбы, держать в своих руках будущее другого человека, его семьи и окру-жения… а затем уничтожить все это. Страх – господин, а боль – оружие. И в своем текущем положении, даже с приставленным к нему ангелом, Век был всего в шаге от того, чтобы занять место отца. Золотая середина, воистину.
Подъехав к дому Века с полудюжиной других офицеров, Рэйли была готова по-зволить своим коллегам распустить пальчики. Она включила режим наблюдения и собиралась придерживаться его: глаза насто-роже, но руки в карманах. Честно говоря, повезло, что ей вообще разрешили приехать. К тому времени, как несколько машин припарковались на подъездной дорожке Века, что выглядело как съезд копов, и она вышла из своего автомобиля, Рэйли заметила нескольких соседей, подсматривающих сквозь жалюзи. Но репутация Века в районе – больше не их забота. Сейчас ее задача – обезопасить этих людей от него. Когда они открыли парадную дверь его собственными ключами, разговоры коллег утихли до фоновой музыки, и все исчезло из ее внимания, когда она вошла следом за остальными. Первый взгляд она бросила на диван. На дальнем конце лежала подушка, будто Век спал здесь, но одеяла не было, несмотря на то, что ночью еще стоял холод. На полу – пепельница, полная окурков, вместе с двумя смятыми пачками «Мальборо» и красной за-жигалкой «Бик»… прямо там, куда приземлился его кошелек три ночи назад. Рэйли быстро покинула место, направившись в кухню, но не намеренно, а просто потому, что ноги вели ее туда. Ругаясь про себя, она понимала, что должна натянуть свою шляпу детектива. Ко-робки… где могут стоять коробки для переезда? – Подвал здесь? – спросил кто-то, открывая дверь в уборную в коридоре. Она почти указала парню верное направление, но вовремя сдержалась. Последнее, что ей нужно – так это продемонстрировать, как хорошо она знала планировку дома. – Он здесь, – ответил кто-то, открывая другую дверь и ударяя по выключателю. Рэйли подошла и последовала за офицером вниз. Когда она ступила на бетонный пол подвала, заплесневелый воздух защекотал ее нос, а от холода пришлось затянуть пальто. – А я-то думал, что наверху пусто, – пробормотал офицер, его голос отдавался эхом. Ты верно сообразил, согласилась она. Не считая печки и нагревателя горячей во-ды, казалось, на цокольном этаже больше ничего не было. И все же они обошли помещение, взяв разные направления, а когда офицер достал фонарик, чтобы осмотреть заднюю часть вентиляционной системы, она отошла в сторону. – Ничего? – спросила она. – Nada . Когда они вернулись на первый этаж, Рэйли осталась в кухне и осмотрела каждый шкафчик для посуды, который Век не использовал, дно каждого ящика, который он не наполнил, и пустые полки шкафа для одежды, в которые он ничего не вешал. Офицеры фотографировали каждое пустое место. Раздавался топот по голым полам наверху. «Боже, она вообще была с этим мужчиной?» – гадала Рэйли. Нет, подумала она. Она была с образом, который он хотел, чтобы она видела. Задрожав, Рэйли поднялась по лестнице и заглянула в главную спальню. Кровать была не убрана, на прикроватной тумбочке лежала очередная пепельница и пачка «Маль-боро». В углу валялись две вещевых сумки, она подошла к ним и ногой толкнула ту, что была не застегнута. Кожаные штаны. Брюки. То, что казалось футболкой AC/DC . Чер-ные носки. Такие вещи собираешь для ночевки, но она не видела, чтобы Век носил их рань-ше… но будто это считается. Нахмурившись, она проскользнула мимо офицеров и заглянула в ванную. Две зубные щетки на столике месте с тюбиком пасты. Третья стояла в стакане. Кто еще, черт возьми, ночевал здесь? И почему на зеркале висело полотенце? Когда позади нее раздалась фотовспышка, свет отразился на стеклах окна, в кото-рое она увидела Века в ту первую ночь. Помрачнев, она отвернулась и вышла в коридор. Было еще две спальни, пустые внутри, а также вторая ванная. Тоже пустая. – На чердак уже поднимались? – спросила она у других офицеров. Когда они по-качали головами, она подняла руку в перчатке и потянула вниз складную лестницу. Отступив в сторону, Рэйли позволила коллеге с фонариком пойти первым. Боже, с такой свободной площадью, не было смысла тащить вещи на третий этаж, но Бэйлс ска-зал, что он поднимал коробки по лестнице… а больше смотреть негде. – Ничего, – донесся голос сверху. Рэйли поднялась по напоминавшим лестницу ступенькам, цепляясь в них руками и следуя ногами. На самом чердаке офицер включил голую лампочку, которая покачива-лась на своей привязи влево-вправо, отбрасывая тени от стропил. Оглянувшись вокруг, Рэйли села на колени и провела пальцем по деревянным панелям, выложенным поверх изоляции. Пыль. Много пыли. Нахмурившись, она проверила пол вокруг входа, через который они поднялись. Ее шаги и шаги второго офицера оставляли характерный рисунок на плотном, нетронутом слое пыли. «Что за чертовщина?» – поразилась она. Здесь не только ничего нет; тут ничего не было с тех пор, как Век переехал в этот дом. – Я отойду, – пробормотала она, прежде чем снова спуститься по складной лест-нице. Она направилась в первую гостевую комнату, в которой побывала. Внутри был только ковер во всю комнату со следами на нем... никаких вдавленных мест, оставленных расставленными здесь коробками. А внизу шкафа? То же самое: гладкий, нетронутый ко-вер, как будто его давно пропылесосили и оставили волокна восстанавливаться от следов работы «Дайсона» . Поднявшись на носочки, Рэйли посмотрела на полку. Никаких следов вещей, ко-торые ставили и убирали с нее. В другой спальне то же самое. На первом этаже она вошла в кухню, прошла мимо кладовки и вышла через даль-нюю дверь в гараж. Никакого оборудования для газона, инструментов или птичьего кор-ма. Просто две корзины для мусора, обе из которых были пусты. – Когда забор мусора? – спросила она, не особо рассчитывая на ответ. Этот факт был очень важен, и без сомнений, кто-нибудь рано или поздно выяснит. Вернувшись в кухню, Рэйли встала напротив открытых шкафов и ящиков. Было ясно, что Век дал разрешение на обыск дома потому, что прекрасно осознавал, что они ничего не найдут… и она понимала это, приходя сюда. Но у нее возникло подозрение, что здесь с самого начала вообще ничего не было. Она нигде не нашла коробок, но более того, не казалось, что сюда многое завезли. Да, ко-нечно, у него было целых двенадцать часов, чтобы избавиться от барахла… но нельзя подделать вещи вроде слоев пыли и нетронутых ковров. Может Век видел, что дело выпало откуда-то… и выбросил все документы. Но тогда какого черта говорил Бэйлс по поводу коробок? И зачем ему лгать? Все знали, что эти двое – друзья, и парень чист перед законом. Боже, повсюду слишком много черных дыр. Выругавшись, она посмотрела на часы, потом достала телефон и набрала номер Де ла Круза. Детектив остался в управлении, и, наткнувшись на голосовую почту, Рэйли не позаботилась оставить сообщение. Он знал, с какой целью она звонила. Снаружи, она подошла к своей машине и села за руль. В конце концов, она оки-нула дом взглядом. В ярком солнечном свете тени были почти черными… Зазвонил ее сотовый, и она ответила, даже не посмотрев, кто звонил. – Рэйли. – Я получил результаты детектора лжи. – Де ла Круз звучал таким же усталым, какой она себя чувствовала. – Только что пришли… и я подумал, что ты звонила именно по этой причине. – Да. Ты можешь сказать, что в них? – Он прошел все… все вопросы. – Что? – Ты слышала меня. – Как такое возможно? – Но как только она задала вопрос, до нее дошло, что это чушь собачья. Хороший лжец, исключительный лжец мог обмануть машину. Это редко, но возможно. Застонав, она потерла переносицу. – Подожди, просто для ясности, они спросили его о визите к Бартенам, про се-режку, помещение для улик… – Обо всем. – И он все отрицал, и машина на самом деле подтвердила, что он говорит правду? – Ага. Кроме одного вопроса. Значит, он был изумительным лгуном… – Погоди, он провалил вопрос? – Нет, он не отрицал кое-что. Допрашивающий спросил, намеревался ли он убить Кронера в ту ночь у мотеля. И он ответил, что да, намеревался. – Это не логично, – покачала головой Рэйли. – Зачем ему признаваться именно в этом? Если он лгал обо всем остальном, почему он не прикрыл свой зад и по этому во-просу? – Я не знаю, – пробормотал Де ла Круз. – На это у меня нет ответа…
--------------------------------------------------------------- Ничего (исп.) AC/DC (сокр. от англ. alternating current/direct current – переменный/постоянный ток) – австралийская рок-группа, сформированная в Сиднее (Австралия) в ноябре 1973 года выходцами из Шотландии, братьями Малколмом и Ангусом Янгами. «Дайсон» – английская фирма-изготовитель бытовых электроприборов. Штаб-квартира компании распо-ложена в Малмсбери, на востоке Англии.
– Они что, не могли закрыть долбаные шкафы? Эдриан стоял в кухне Века, рассматривая пустое, наполовину открытое «все», и как бедный ублюдок с шумом закрывал дверцы. На каком-то уровне было сложно беситься хоть из-за чего-нибудь…в том числе не просто из-за чьих-то незакрытых шкафчиков и ящиков, но и в целом из-за войны. Единственное, что вероятно привлечет его внимание – так это если Девина покажется вновь, но казалось, демон затаилась. Это всегда плохой знак. Стоя рядом с ним, Джим тоже держался в стороне, позволив Веку заняться своим делом и привести дом в порядок. Когда детектив поднялся наверх, спаситель взглянул на Эдриана. – Девине лучше сделать свой гребаный ход как можно скорее, или его голова взо-рвется. Они с Джимом также сидели на заднем плане во время допроса и теста на детек-торе лжи, а потом и другого допроса, пока Эд не уверовал, что они никогда не выберутся из полицейского участка. Однако, в конце концов, Века отпустили. У копов на него были лишь косвенные улики, а с результатами детектора, тех было недостаточно, чтобы при-влечь его или хотя бы посадить под стражу на сорок восемь часов. Хорошие новости, в некотором смысле… лучше провести окончательный поеди-нок с Девиной подальше от той кучи полицейских. Но детектив дошел до грани, и Эдриан слишком хорошо знал, каково это. Внезапно стало невозможным оставаться на месте, и Эд подошел к холодильнику и открыл его. Внутри не так много – не удивительно – но даже если бы там обнаружилась груда ло мейн , у него все равно не было аппетита. В данный момент казалось, что он даже дышал только по привычке. Более того, он когда-то слышал, что выделяют несколько стадий горя. Сейчас он впал в депрессию? Он определенно не был взбешен, как в первое время после того, как Эдди … неважно. Сейчас у него осталась лишь клетка боли, которая сковала его легкие, и чувство, будто он тащил за собой речную баржу. Покачав головой, он намеренно выкинул это дерьмо из головы. В настоящий мо-мент рефлексия ему не соратник … Очень жаль, что это решение не задержалось надолго. – Ты думаешь, он в порядке без присмотра? – он спросил, посмотрев на Джима. – Веку нужно пространство. – Я не о нем говорю. – Ты имеешь в виду Эдди? – Джим скрестил руки на груди и выругался. Спустя мгновение, он сказал, – На самом деле, да, я думаю, он будет в порядке. Девина не станет лезть к нему, потому что пока он с нами, это открытая рана, которая не затянется. Она за-берет тело или подвергнет его опасности? Это возымеет лишь краткосрочный эффект. Эд подошел к окну и выглянул на улицу. Пять часов, и свет только начал исчезать с неба. Блин, он дергается на пустом месте. – Она должна знать, где его спрятали. – Но я отметил ту дверь. Кто-нибудь войдет внутрь... – парень ударил по груди кулаком, – и я узнаю. Эд немного походил, чувствуя, будто под его кожей муравьи завелись. В конеч-ном итоге, он пробормотал, – Слушай, я просто слетаю туда и проверю его. Я тут же вер-нусь… Джим встал перед ним. – Эдди в порядке. И ты нужен мне здесь. Все вот-вот должно случиться. – Десять минут. – Именно этого она и добивается. Ты должен это понять. Эд не хотел ссориться с парнем. Они и так достаточно побесились, спасибо Веку и его поведению в духе парней из WWE … и Эду хватало мозгов, чтобы понять, что он и так был нестабилен, мог загораться и потухать ежесекундно. Но он не мог отмахнуться от внезапной нужды вернуться в гараж. – Слушай, я сейчас вернусь. Обещаю. – Он встретил глаза спасителя. – Клянусь душой Эдди. – Черт возьми, – пробормотал Джим. – Совершенно с тобой согласен. Не дожидаясь второго раунда возражений, Эд перенес себя из этого дома. И как только он появился на переднем газоне перед гаражом, он понял, что прибыл вовремя: внутри, вместе с Эдди была другая сущность. Мгновенно включив боевой режим, он достал хрустальный кинжал и… – Что за ад? – пробормотал он, опуская оружие. В этот момент Колин открыл дверь на вершине лестницы и вышел на площадку. – Скорее «Рай», спасибо на добром слове. Архангел был не в женоподобных шмотках, а в одежде, в которой сможет сра-жаться: свободных штанах и обтягивающей футболке. И он был один, по крайней мере, насколько мог чувствовать Эд. – Что ты здесь делаешь? – спросил Эд, хотя знал, что может быть только одно объяснение. – Смотрю телевизор. – У Джима нет кабельного, – сказал Эдриан, подойдя к подножию лестницы. – Значит, ты можешь вообразить степень моего недовольства. – Найджел в курсе, что ты охраняешь Эдди? – Он знает, что я здесь, да. Внезапно ветер изменил направление, теперь дуя с востока… и он принес с собой плохие новости: наряду с невидимыми частицами, лавируя среди порывов ветра, раздава-лись едва различимые стенания. – Гребаная. Сука. – Эдриан пригвоздил Колина взглядом. – Останешься с Эдди. – Спасибо за указание, – сухо ответил Колин. – Но я пришел именно с этой це-лью. – Да. Прости. Для дальнейших любезностей не было времени: ветер становился сильнее, а завы-вания сменились визгом. Эд не просто проклинал Девину и ее военачальников… ему хо-телось треснуть себя по голове. Именно это, как говорил Джим, и произойдет: они разде-лятся, он будет разбираться к кучкой бездушных, бескостных ублюдков, когда Джиму, несомненно, достанется настоящее перепутье. Он сыграл прямо на руку демону. И ему придется остаться в ее ладони. Он чертовски точно не уйдет сейчас: Колин был могущественным, но всему есть пределы… и они один раз уже потеряли Эдди. Больше этого не случится. Эд бросился в гараж. У грузовика лежала сумка, полная кожаных принадлежно-стей для автомобилей, и он проворно натянул перчатки с клепками, достигающие пред-плечий, а потом накинул черный плащ, который Эдди использовал для долгих поездок на байке. На пути к выходу, он прошел мимо вил… и вернулся, чтобы прихватить их. Черт возьми, он с радостью заколет кого-нибудь по самое «не хочу»… и он недавно узнал, на-сколько веселыми могут быть садовые инструменты. Когда он снова вышел наружу, Колина нигде не было видно – отличный выбор времени и именно то, чего хотел Эд: повсюду из теней вылезали приспешники, превращаясь в безглазых убийц, которыми он займется с великим удовольствием. Эдриан накачал легкие воздухом, пока грудь не начало жечь, и потом издал бое-вой клич, сотрясший ветки деревьев вокруг гаража, которые от его дыхания отнесло назад так далеко, что некоторые из них даже сломались. А потом он начал атаку. Держась за потертую деревянную ручку мертвой хваткой, Эд кинулся вперед, пронзая кишки ближайшего приспешника, потом направив оружие под углом к небесам... пока не прошел им прямо через грудную клетку. Когда зубья застряли на месте, настало время для поднять-и-сбросить, тогда он перекинул ублюдка налево как тюк с сеном. Затем наступил черед пустячного дела – сжать занятой конец подмышкой, чтобы сукин сын уселся на бедра. Эдриан развернулся, выдернул вилы и нацелился на голову, поднося зубья боком к покалеченному ублюдку. Вилы прошли через его какое-никакое, но лицо, и вошли в грудину сверху, превращая бойца Девины в лужу грязи. Визг приносил столько радости, мать его. Снова разъединяя их, он расставил ноги и встал под таким углом, что пара при-спешников, которые пытались привлечь его внимание, получили желаемое: держа голову прямо, он смерил их обоих периферийным зрением. Он сделал ставку на третьего, что зашел со спины. Это было чересчур, мать его, очевидно. Подогнув колени, он подбросил себя в воздух, перепрыгивая через приспешника, относительно которого он высказал верную догадку… и потом пронзил его со спины и резко развернул. Когда столкновение дошло до твари, он всем телом зашелся в спазме, кислотная кровь брызнула под таким напором, что Эду пришлось вытащить вилы и сли-нять. Нырнув под бок твари, он сгруппировался и перекатился по земле. Вновь запрыгнув на ноги, он был готов заняться двумя другими. Но вместо этого встретился лицом с армией. Приспешники вылезали из абсолютно каждой тени, имевшейся в дворике, они окружили его, их численность была столь велика, что твари разбрелись среди деревьев вокруг участка перед гаражом. Их должно быть тридцать. Сорок. Пятьдесят. Встречая превосходящую числом армию, он преисполнился резонирующим спо-койствием, будто истекал кровью. С Эдди будет все в порядке; Колин убедится в этом. И Эд даст архангелу достаточно времени и места, чтобы он вытащил их с Эдди отсюда. Что до него? Он не выберется отсюда целым и невредимым, и он не возражал против такого расклада. Вот это способ умереть: защищая свою территорию, утащив хренову тучу врагов за собой в могилу. Это почетно. Эдди приготовился кинуться в самую гущу с мыслью, что в этот раз – который станет последним – он жалел, что с ним не было лучшего друга. По крайней мере, они будут в разлуке не так долго.
***
В центре города, в Главном управлении, Рэйли собиралась встать и уйти домой. Уже примерно полтора часа. Ей нечего было делать. Ее еще не назначили на новое дело, она закончила работу по старым; и, Бог свидетель, она выбыла из дела Века. И все же Рэйли сидела за своим столом, будто кто-то приклеил ее задницу к стулу на суперклей. Ее коллеги уже давно разъехались. К несчастью, она не просто смотрела в пустое пространство. Она, словно поме-шанная, вернулась на страницу его отца на Фейсбуке . Переходя по ссылкам, она просмотрела несколько сайтов, ни один из которых не дал ей желаемого. Но с другой стороны, ничто с префиксом «www» не поможет ей: отве-ты на вопросы «Почему Век соблазнил ее?», «Почему она влюбилась в него?» и «Почему он обязан быть таким же, как его отец?» не найдешь во всемирной паутине. Она перешла в раздел «Видео». Боже, эти ролики, преимущественно снятые на сходках фанатов, были воистину отвратительными… Она нахмурилась и наклонилась к экрану. Одно из самых новых было снято пару дней назад перед тюрьмой, в которой держали старшего ДелВеччио. В ярком солнечном свете, плакаты были хорошо видны, а слоганы – смехотворны. Некоторые даже в рифму. Исполнение. Гонение. Верх оригинальности. Она снова просмотрела видео. Потом еще раз. И еще. Пока не запомнила движе-ния камеры и крупные планы ролика, а также ту часть, где за видеокамерой раздалась вспышка… Минуточку. Не вспышка. Она промотала ролик и снова включила. В заднем ряду, в стороне, стоял мужчи-на… с парой зеркальных солнечных очков. Возможности приблизить не было, поэтому она нажала на повтор. – О… Боже… Снова повтор. – Боже… мой… Это был…. Бэйлс? Это должен быть он… стоявший посреди невменяемых фанатиков. Когда камера охватывала панораму, он разговаривал с парнем рядом… но потом увидел, что его сни-мают и отвернулся. Рэйли вернулась к стене фейсбуковой страницы. Искать список членов бессмыс-ленно: невозможно выяснить информацию, более того, она не знала, что искать в плане имен. В действительности, если она введет «Джон Бэйлс» на Фейсбук, то поисковик вы-даст ей парня из Аризоны, которому под шестьдесят, и кого-то из Нью-Мексико в возрас-те семнадцати дет, а также трех других людей, не подходящих по описанию. Повинуясь внезапной паранойе, она помедлила и оглянулась через плечо. За ней никого не было… и даже во всем отделе. Назад к видео. Просматривая его снова и снова, Рэйли не была уверена на сто процентов, что это Бэйлс. В конце концов, в мире миллионы пар солнцезащитных очков с зеркальными стеклами. Но волосы… комплекция… цвет… все это попадало под описание. Внезапно, она вспомнила «коробки», о которых он говорил… и тот факт, что Век прошел тест на детекторе лжи. Да, перехитрить машину можно, и судя по тому, насколько хладнокровным Век мог становиться, он казался идеальным кандидатом для столь редкого класса лгунов. Но зачем тогда признаваться, что он собирался причинить вред Кронеру? Это не логично. Только если… он просто сказал правду. Рэйли просмотрела каждое имеющееся там видео… и нашла еще два появления того мужчины, который смахивал на Бэйлса. Он всегда носил очки, даже ночью, но не только те с зеркальными стеклами. Она откинулась в кресле, оттолкнулась ногой, заставляя себя медленно кружить-ся. Возможно ли, что Бэйлс был связан с отцом Века? С другой стороны, если Бэйлс входил в легион фанатов того психа, ему не обяза-тельно знать парня в реальной жизни. Но зачем подставлять Века? Когда скорость движения кресла замедлилась, Рэйли обнаружила, что снова смот-рит на страницу, и подумала, «Ну, да…» Если отца казнят, как им поддерживать «обожание»? Все просто… кто-то создаст иллюзию, что семейная традиция продолжается. Может, даже посадит Века за решетку. Может, доведет его до убийства. Она подумала о результате теста на детекторе и предположила, что Век на самом деле хотел убить. Если надавить достаточно сильно, добавить определенный стресс, было возможно, что человек сломается и поведет себя в разрез с привычными для него дейст-виями. Алло, для этого существовала полиция и убойный отдел. А то, что произошло в лесу? Век мог придти туда с намерением убить Кронера, но как и с тем папарацци, очевидно, что он подошел к этому, как к расплате за деяния мужчины… что все равно было незаконно, аморально и непростительно, выполни он задуманное, но все же отличалось от похищения и умерщвления невинной женщины. Или двадцати пяти женщин. Более того, Век не причинил Кронеру вред в действительности. И на самом деле позвонил в 911. Она вспомнила, как Век вел себя рядом с ней, как говорил, что делал и как прика-сался к ней. Потом воспроизвела в памяти Бэйлса у ее машины, который выглядел покинутым и преданным «лучшим другом». Психопаты могли быть очень убедительны. В этом основа того, как они наносят вред. Вопрос в том, кто из этих двух мужчин был лжецом? Снова подумав о великом объяснении Бэйлса в ее машине перед больницей, она гадала… а как он, собственно, узнал о противоречии относительно сережки? В списке были сотни улик. Сотни. И будучи детективом по этому делу, он должен был просмотреть список еще раз, может два. Трудно поверить, что он запомнил одну-единственную позицию. Что подсказало ему сравнить два списка на предмет одной улики? То, что Век опознал сережку, как принадлежащую Сисси Бартен? Или может потому, что Бэйлс – тот, кто подставил его? Был только один способ узнать правду. К несчастью, он нелегален. Рэйли встала и пересекла свой отдел, направляясь к задней части и заглядывая в комнаты для совещаний; потом вернулась в переднюю, чтобы проверить приемную; по-том повторила путь и заглянула в кабинет босса, хотя знала, что женщина давно ушла. Снова оказавшись у своего стола, она подняла телефон и набрала номер единст-венного человека, который мог помочь ей. – Нужна помощь, но она выходит за рамки, – тихо сказала она, когда на звонок ответили. – О каких именно рамках идет речь? – спокойно спросил Де ла Круз. – Тех, что имеют значение.
----------------------------------------------------------- Ло мейн – китайское блюда из лапши. Часто добавляют овощи, морепродукты или мясо (как правило, курица, свинина и тд.) World Wrestling Entertainment (WWE) – крупнейшая в мире федерация рестлинга. Основана Винсом Мак-мэхоном-старшим в 1952 году как Capitol Wrestling Corporation. Компания проводила соревнования по рест-лингу под именем World Wide Wrestling Federation (WWWF), а позже под World Wrestling Federation (WWF). В 2011 году название компании было сокращено до WWE. Facebook - крупнейшая социальная сеть в мире, основанная в 2004 году Марком Цукербергом и его сосе-дями по комнате Эдуардо Саверином, Дастином Московицем и Крисом Хьюзом во время обучения в Гар-вардском университете. Благодаря этому сайту Марк Цукерберг в 23 года стал самым молодым миллиарде-ром планеты.
Эдриан Фогель был, мать его, совсем неадекватным. Выглядывая из окна квартиры над гаражом, архангел Колин изучал поле битвы внизу. Ранее четверть акра представляли из себя простую грунтовую дорожку и квадрат-ный участок газона. Но в то мгновение, когда показались приспешники, произошла смена функционального назначения, и сейчас Эдриан стоял лицом к лицу с легионом ублюдков Девины. Повсюду сквозило катастрофой: даже если Колин ни во что не ставил обитателей логова того демона, они были очень опасны, особенно при такой численности. А этот су-масшедший сукин сын вышел против них в тонком кожаном костюме и с хозяйственным инвентарем. Колин на мгновение закрыл глаза и выругался. Ангел не выберется живым из боя. Он был невероятным бойцом… таким же, как спаситель, а тот был асом. Но численность врагов перед ним? Их были полчища. Но о том, чтобы покинуть Эдди и спуститься на помощь, не могло быть и речи. Девина добивается, чтобы тело осталось незащищенным, с одной стороны, а Джим уста-новил только чары уведомления с помощью отпечатка своей окровавленной ладони. Если кто-то вломится туда? Это пошлет сигнал спасителю… и оторвет Джима от его работы с проблемной душой, а этого им совсем не нужно. Более того, если Колин закатает рукава и спустится на землю, то ему придется иметь дело с Найджелом из-за вмешательства… а одним раздором меньше между ними – более предпочтительный исход. Но невозможно стоять в стороне. Наблюдая за резней. Поднявшись и подойдя к двери, Колин открыл хрупкую, никчемную преграду. Тут же донесшаяся вонь кислотной крови защекотала нос, а от криков и хрипов боя нача-ло жечь уши. Эдриан был изумителен, успешно орудуя вилами, несмотря на то, что волна врага давила вперед и грозила замкнуть кольцо вокруг него. Делая выпад вперед, потом влево, затем вправо и снова возвращаясь к центру, он убивал приспешников с такой ловкостью, что на мгновение можно было изменить мнение о трудности положения. Но потом приспешник, помогая товарищу, зашел снизу, в то время как Эдриан целился в грудь. Ублюдок сосредоточился на ногах ангела, пытаясь лишить его равновесия и уло-жить наземь… и в этот момент они завладеют контролем и убьют его как собаку. Колин нырнул обратно в дом и оглянулся. Зеркало. Ему нужно зеркало. Быстрый обзор помещения сообщил, что одно висело над раковиной в ванной. К несчастью, это был встроенный в стену предмет, а не что-то, что можно снять с крючка. Однако он сделает все так, как надо. Фокусируясь на указательном пальце, он собрал холод на кончике, усилил энер-гию, наращивая ее и держа под контролем. Когда он коснулся поверхности зеркала, оно разбилось, но осталось в пределах рамы, от места, к которому он прикоснулся, пошли трещины. Оглянувшись по сторонам, он обнаружил журнал с надписью «Кар энд драйвер» на бачке унитаза, и, подняв его, прижал страницы к тому, что только что разбил. Он усилием мысли призвал осколки вперед, отделяя их от задней части зеркала и временно присоединяя к приложенной поверхности. Когда он отвел стопку бумаги, кусочки прилипли, словно на клей, остальные по-сыпались в белую раковину звонким, сверкающим потоком. Он со скоростью молнии кинулся через комнату и снова вышел на площадку на-ружной лестницы. Эдриан был почти окружен. Но он проделал изумительную работу. Со скромными вилами он вывел из боя стольких врагов – газон и дорожка были загромождены черными извивающимися телами. Пар исходил от мест на кожаной одежде, куда попала разъедающая кровь, следовал за ним туманной тенью, когда Эдриан наносил удары и уворачивался. Держа журнал на своей ладони, Колин приказал зеркальными осколкам подняться и полететь, посылая их группой к Эдриану. Достигнув пункта назначения, они скучковались таким образом, что их отражающие поверхности смотрели на Эдриана и начали окружать его, улавливая его образ… отражая его. Один Эдриан превратился в двух. Из двух стало четыре. Из четырех – шестна-дцать. Шестнадцать превратились в бесчисленную армию для противостояния с против-ником, ограниченным в численности. На каждом из них был кожаный плащ. У каждого в руках вилы. И все как один были профессиональными убийцами. Они – размноженные Эдрианы, идеальные репродукции, которые сражались и думали в точности как он. И оглянувшись вокруг себя, Эдриан на мгновение сбился с ритма, когда осознал, что получил поддержку совсем неожиданного рода. Но он не тратил время в пылу сражения, и когда снова кинулся в атаку, другие приняли боевые стойки и потом, завершив приготовление, ринулись в бой с приспешни-ками. – А вот сейчас все честно, – пробормотал Колин, закрываясь в гараже и возвраща-ясь на свой пост у окна. Внизу развернулся полномасштабный рукопашный бой, наземная война подо-бающего размаха с хорошо подобранными воинами. Приспешники выбрасывали свои ко-нечности, их белые клыки сверкали на черных лицах без черт, сражаясь за преимущество над ангельскими руками и ногами. И в ответ, Эдрианы бросились в бой с не меньшей уверенностью, нанося удары с порочной точностью и такой жестокой грацией движений, что простой хозяйственный инструмент превратился в самое ценное оружие. Время шло, бригада ангелов увеличила свою территорию, обрезая все пути к заходу с заднего фланга, и потом они начали одерживать верх над врагом, сжимая приспешников в клин, когда они приблизились с флангов, оставляя под ногами искалеченные тела. «За происходящим так приятно наблюдать, но намного лучше быть его частью», – подумал Колин с завистью. В Раю велась война исключительной важности, воистину, но там не хватало гру-бой силы. Здесь… это происходило здесь. Внезапно он вспомнил Найджела, задумавшись, был ли архангел прав. Колин из-давна видел себя как рациональную сущность, возвышавшуюся над всеми низменными эмоциями… и это большей частью определяло его. Но глубоко внутри, страсть бурлила в его венах. Полные реки. И это будило в нем желание сражаться, а не придерживаться роли свидетеля. Воистину, он хотел оказаться в военных ботинках Эдриана…
------------------------------------------------------------- Журнал «Кар энд драйвер» - ежемесячный иллюстрированный журнал для автолюбителей. Издается в г. Нью-Йорке компанией «Хэчетт Филипаччи», г. Нью-Йорк.
Сидя за своим столом и сверля телефон взглядом, Рэйли не верила, что де ла Круз сможет провернуть дело. Да, он один, по ее мнению, мог поднять запечатанное досье о преступлениях в несовершеннолетнем возрасте пятнадцатилетней давности, которое, без сомнений, было похоронено в подвале какого-нибудь пригорода Нью-Йорка. Но это – трудная задача, даже для волшебника вроде него. С одной стороны, «запечатанное» означало «потеряй работу», если заглянешь ту-да. С другой, большую часть документов выбрасывают спустя несколько лет, учитывая, что компьютеризация файлов не преобладала в девяностых, особенно в маленьких муни-ципалитетах. И, наконец, парень годами не работал на Манхэттене. Кто знал, остались ли у него какие-нибудь связи на юге? И все же, это стало облегчением – выложить все детективу, даже про Бэйлса: ей не нравилось сходить с ума в одиночку. И, по крайней мере, он не считал ее подозрения беспочвенными. Посмотрев на часы в другой части офиса, Рэйли поняла, что сегодня он уже не свяжется с ней … может, лучше поехать домой, пока она не окостенела в этом кресле. Поднимаясь на ноги, она хорошенько потянулась… не для расслабления тела, скорее чтобы найти предлог и посмотреть назад. Снова. Черт, паранойя совсем запущена, когда начинаешь искать ее оправдания для са-мой себя. Выключив компьютер, она подхватила пальто, накинула его и взяла сумочку. Прежде чем покинуть Отдел внутренних расследований, она проверила пистолет в кобуре подмышкой и достала сотовый телефон. Так, на случай. Выйдя в коридор, она оглянулась по сторонам и прислушалась. Издалека, за убойным отделом, она услышала работающий пылесос, и внизу, в вестибюле, кто-то ис-пользовал полировщик . Она посмотрела за спину. Никого. Быстро направившись к главной лестнице, София напомнила себе, что несмотря на окончание рабочего дня, повсюду был включен свет, и в здании находилось около два-дцати-тридцати офицеров, заступивших на ночную смену… Когда зазвонил мобильный, она почти выронила чертово устройство. А потом чуть снова не потеряла его, когда увидела, что звонил де ла Круз. – Не говори, что ты нашел его подростковое дело, – прошептала она, отвечая на звонок. – Именно об этом ты меня и просила. Ее ноги замедлились. – Боже мой… – На самом деле, муж кузины моего шурина. – Скажи мне. – Прогул. И все. Она замерла на вершине лестницы и понизила голос. – Что ты подразумеваешь под «и все»? – В регистратуре округа Гаррисон лишь одна запись на имя «Томас ДелВеччио-младший», девяносто шестой год. Его привлекали за неоднократные прогулы в школе. – И нет других ссылок? Никаких психических отклонений? Ни… – Ничего. Данные были оцифрованы в две тысячи пятом… и они сохранили де-сять лет файлов, поэтому мы сделали запрос в пределах безопасной зоны. ДелВеччио бы-ло четырнадцать в тот момент… и если бы у него были ранние прогулки в систему право-судия, то они бы нашли отражение в той записи. – После тоже ничего не было? – Совсем ничего. Последовало долгое молчание. А потом она не могла не спросить, – Ни единого шанса, что мы что-то упустили? – Если по какой-то причине он наломал дров в другой юрисдикции, тогда да. Но данные о недвижимом имуществе говорят, что его мать владела домом в том городе в те-чение двадцати лет, и я знаю, что резюме Века проверяли… к тому же, он закончил Выс-шую школу округа Гаррисон в двухтысячном. Поэтому, думаю, можно с уверенностью предположить, что он оставался в тех краях. Рэйли ухватилась рукой за голову, когда помутился рассудок. – Его подставили. – Очень похоже на то. – Будь все проклято. Сейчас она пришла в движение, несясь по лестнице, ее каблуки громко цокали по мрамору. – Еще кое-что, – сказал де ла Круз. – Пока я ждал ответного звонка, я перешел по ссылке, которую ты послала мне. – Ты видел Бэйлса? – Да, думаю, это он. Где ты? – Только ухожу из участка. Собираюсь к Веку прямо сейчас. Пройдя мимо уборщиков, она посмотрела на свои следы на влажном мраморе и потом бросилась к заднему коридору. – Есть одна проблема, – сказал де ла Круз. – Мы не можем использовать его досье в качестве доказательства. Мы вообще не должны были видеть эту информацию. Он толкнула ручку черного выхода и вылетела в ночь. – У меня есть фотографии Бэйлса с Фэйсбука… я сделала скриншоты на случай, если кто-то удалит видео, или я обнаружу союзников, которых он использовал. Думаю, мы имеем достаточно, чтобы заставить Фэйсбук выдать нам данные аккаунта и интернет-провайдера. Мы сможем привязать его таким образом. – Мало доказать, что он фанат ДелВеччио-старшего. – Это начало. – Согласен, но должно быть что-то большее. И прежде чем ты спросишь, да, я по-звоню сержанту… только, если ты сама не хочешь сделать это? – Я буду занята с Веком. Может, у него возникнут какие-нибудь мысли. – Заметано… – Не знаю, как ты провернул это. – Официально, я ничего не делал. – Ну, я по гроб в долгу перед тобой. Ты мой спаситель. Она закончила разговор и достала ключи от своего автомобиля… – На самом деле, я бы не стал использовать это слово. Рэйли ни за что бы не успела повернуться. Рука обхватила ее затылок и ударила лицом о жесткие контуры машины, верхняя часть двери встретила прямо линию ее бро-вей. Когда свет погас, а колени подогнулись, она услышала лишь голос Бэйлса возле ее уха: – Тебе на самом деле следовало смотреть назад.
***
Эдриан убил последнего приспешника дугообразным ударом, который пришелся сверху вниз, вилы пронзили масляную черную грудь, как нож входит в масло. По крайней мере… он думал, что именно он сделал это. Когда тело рухнуло на землю с хлюпающим, глухим стуком, Эдриан оглянулся… на другие копии себя. Которые, в этот самый момент, обернулись и посмотрели в его на-правлении. Он перевернул вилы и воткнул в землю… и другая дюжина Эдрианов сделала то же самое секунду спустя. Если бы Эдди был здесь, то он бы намочил в штаны. Слишком много возможно-стей для веселья. Черт, Эдди… почему у него не было девяти жизней? В это мгновение лица каждого из Эдрианов помрачнели, эти губы, которые он знал так хорошо, сжались, проколотые брови опустились… пока он не оказался окружен-ным, буквально, своим собственным горем. Тихий звук оваций заставил обернуться их коллективные головы. Колин вышел из квартиры и сейчас стоял на лестничной площадке. – Хорошо сработано, приятель. Хорошо сработано. – У меня была помощь. Ага. Никто из Эдрианов не заговорил, значит это точно он… и осознание этого принесло облегчение. Да ради всего святого, это дерьмо обеспечит ему расстройство личности. – Я бы присоединился к тебе, – сказал Колин, спустившись по лестнице; потом он пересек дымящуюся, грязную землю. – Но, как ты заметил, я здесь, чтобы позаботиться о нашем дорогом умершем. – Эдди в порядке? – Да. Эд покачал головой. – Хвала Господу, что ты оказался здесь. – Воистину. Архангел шагал по останкам всех тех приспешников, его ботинки оставались не-тронутыми, хотя на земле творился склизкий беспорядок. Он и другие Эдрианы казались впечатленными. И только потом Эд осознал, что они дымились: от спин и плеч каждого Эдриана исходили щупальца тумана, разъедающая кровь проедала воловью кожу, устремляясь к коже человеческой. На этой ноте… Эдриан сорвал свой плащ… Не прошло и полсекунды, как раздался хор шороха, будто рядом спугнули стаю гусей, и те ринулись в небо. И потом Эды бросили свои плащи на землю с тем же отвра-щением, что и он. Колин остановился перед всеми ними. – Не хочешь сохранить своих приятелей? Эдриан окинул взглядом свои копии. – Они – прекрасная подмога… интересно, они могут мыть окна? Если не против вопроса, как ты их сотворил? Колин вытянул руку. По какой-то его команде, поверхность чернильной грязи, покрывавшая подъездную дорожку и газон, начала вибрировать, и потом местами подня-лись крошечные предметы, истекающие… Это были осколки, осознал Эдриан, когда с них стекли останки приспешников. Стеклянные… нет, зеркальные осколки. – Хитро, хитро, – пробормотал Эдриан. – Скажи «Пока» своей команде, приятель. Он оглянулся. И обнаружил, что хочет поблагодарить самого себя… С идеальной синхронностью, все эти Эдрианы положили ладони на свои сердца, их головы мрачно склонились. И потом они исчезли вместе со своими плащами. – Я смогу вернуть их, если они мне снова понадобятся? – спросил Эд. – Ну, там положить ковер или передвинуть рояль? – Ты знаешь, где меня найти. – Да. – Он протянул руку, но потом опустил ее, когда увидел, в каком состоянии пребывали его перчатки. – Мне нужно знать кое-что. – Что? – Почему ты сделал это? – Ты бы проиграл. – Ты скажешь об этом Найджелу? – Возможно. Я придерживаюсь мнения, что лучше извиниться, чем спрашивать разрешение. – Я хорошо знаком с этим. Последовала пауза. – Спасибо, – хрипло сказал Эдриан. Архангел грациозно поклонился. – Мое удовольствие. А сейчас, думаю, нам следует навести здесь порядок. Вокруг не так много соседей, но это будет сложно объяснить, как считаешь? Хорошая мысль: в случае простой перепалки не было бы причин беспокоиться о чернильных последствиях. Видит Бог, эти люди оставляют много масляных пятен за со-бой, и грязь скоро исчезнет, с появлением достаточного количества солнца. Но это? – Единственный вариант, – пробормотал он, – сказать народу, что на переднем газоне взорвался нефтевоз. – Разве для этого не потребуется какое-нибудь разрешение? – Вероятно. А также порох. – Он покачал головой. – Черт, нам понадобится мно-го… Моющего раствора, хотел сказать он, когда задумался, как много раствора из ведьмина орешника сможет собрать. Достаточно работы для пожарного автомобиля. Однако Колин позаботился обо всем: очертив круг своей рукой, он уничтожил всякий след масштабного сражения. Эдриан присвистнул. – А подработка тебе не нужна, не так ли? Колин улыбнулся с порочной гранью. – Это будет против правил, мой милый мальчик. – И не приведи Господь нам их нарушить. Эдриан стянул перчатку и принял такое же циничное выражение лица, как у ар-хангела, когда они пожали друг другу руки. – Джим, наверное, ждет меня, – пробормотал Эд, взглянув на гараж. – В данный момент, у меня нет занятия интересней. Облегчение, что Эдди не останется один, было столь велико, что Эдриана подмы-вало обнять ублюдка. – Тогда сейчас я вернусь к работе. – Как и я. Когда Эдриан кивнул и взлетел в воздух, он был готов к Девине так, как не бывал раньше. И хорошо, как выяснилось, с учетом того, на что он наткнулся, вернувшись в дом Века.
Ну, все идет охренеть как прекрасно, подумал Джим, уставившись на дуло девя-тимиллиметрового. – Отвечай, где она, – выплюнул Век, – или я стреляю. И парень настроен серьезно: он был совершенно невозмутимо, хладнокровно го-тов. За это можно уважать ублюдка. Но у него помутился рассудок, ведь так? – Убьешь меня, – спокойно подметил Джим, – и я не смогу сказать, куда тебе ехать. Убьешь его, – он кивнул в сторону Эда, – и я свяжу твои руки твоей же собственной кишкой. Последовала короткая пауза, а потом наведенный на него пистолет сместился влево не больше чем на дюйм. Сукин сын нажал на курок и всадил пулю в молдинг прямо рядом с ухом Джима. – Кто говорит об убийстве? – Век плавно направил дуло ниже. – Боль творит чу-деса с упрямыми ртами. К тому же, готов поспорить, если я перезвоню, они поднимут трубку. Тригонометрические вычисления траектории следующей пули заставили Джима опасаться новой карьеры – певца фальцетом… предполагая, что он не примет на веру ут-верждение «пули-меня-не-тронут». Но, с другой стороны, по крайней мере, на линию огня попали не яйца Эдриана… учитывая, как отстойно поет этот парень. – Джим, может передумаешь? – пробормотал ангел. – Мы знаем, у парня хороший прицел. – Ты не знаешь, во что ввязываешься, Век, – покачал головой Джим. – Я упоминал, что время летит? Одному Богу известно, что происходит с ней. – Все верно, но сейчас я беспокоюсь не о ней. – Джим перевел взгляд на Эда. – И я должен пойти с ним. Есть предложения, как это устроить? Ангел тихо выругался. – Это по части Эдди. – Со мной никто не пойдет, – рявкнул Век. – Или та женщина убьет ее. И пере-станьте тратить время… – Девина ни черта с ней не сделает! Ты нужен ей там, и живая Рэйли – единствен-ная гарантия, что ты появишься. А сейчас дай мне секунду подумать, придурок. Когда Джим начал выписывать круги по комнате, Век сказал что-то вроде «пере-стань двигаться или я стреляю», но он проигнорировал парня… Второй выстрел угодил в пол у ног Джима, остановив его. – Пуля вошла, блин, в дюйме от моей ноги, – сказал он, смерив Ублюдка-Клинта-Иствуда злым взглядом. – В следующий раз прилетит в твою гребаную лодыжку. – Лучше так, чем в яйца, – отметил Эдриан. Джим повернулся лицом к детективу, готовый расписать точный портрет Деви-ны… когда случайно его взгляд упал на раздвоенную тень парня на кафельном полу. Эти два силуэта выглядели словно два дерева в лесу… А за деревьями можно встать, верно? Спрятаться за ними. Закамуфлировать себя под часть окружающей среды так, что все, например, твой враг, оглядываясь вокруг… ни-чего не увидят. В конце концов, Девина, казалось, признала, что не может найти его… но он дей-ствительно собирался рискнуть тем, в чем на самом деле туго соображает? Но потом он вспомнил о том дерьме с полицейским значком. Конечно, он почти расколол себя самого надвое, но разве было иное решение? Кроме как отправить разъя-ренного, упакованного патронами сукина сына на главное представление в одиночку? – Я должен войти в тебя, – сказал Джим низким голосом. Век сильно нахмурился. – Прости, ты не в моем вкусе. – Мы можем натянуть на него платье и парик, – предложил Эдриан. И когда все в комнате угрожающе посмотрели на него, он просто пожал плечами. – Придется сшить это дерьмо размером с палатку, да? – И только подумать, я рад, что нахал внутри тебя вернулся, – пробормотал Джим, вновь сосредотачиваясь на Веке. – Я должен пойти с тобой… и она не сможет узнать, что я там. Так что, если ты позволишь… Джим закрыл глаза и инстинктивно отпустил свою телесную оболочку, сбрасывая костюм из кожи и костей, пока от него не остался лишь источник света, который испускало его тело. Растворение прошло без затруднений… то же самое, только неконтролируемо, он сделал в логове Девины, когда сорвался на нее в порыве ярости. – Соберись, здоровяк, – сказал он в воздух. Очевидно, Век услышал его, потому что парень отшатнулся, его глаза вращались, слово горошины в банке, перед перспективой стать одержимым. Но это – единственный способ защитить его, и должно быть он понимал это, потому что не стал убегать. Джим вообще не знал, что творит, поэтому приближался медленно. В последний раз, когда он сделал подобное, он разорвал Девину на части… не тот хэппи-энд, который был необходим ему или Веку в данных обстоятельствах. Хотя, были и хорошие новости. Когда он надавил вперед, Век стал не более чем ситом, сопротивляющимся проходу. Внутри оболочки? Джим боролся за место в метафи-зическом ландшафте, которое не имело ничего общего с молекулами, образовывающими мужчину, и было полностью связано с пространством между ними. И, кто бы мог поду-мать, он кристально ясно увидел, почему Эдди однозначно запретил проводить экзорцизм. Век был гребаным «Moon Pie» , пятьдесять-на-пятьдесят: каждый дюйм его души – это инь и ян, добро и зло, слитое воедино. Ни единой возможности оперировать и удалять. Иначе разрушишь его. Но в игру поглощения могут играть двое: повинуясь инстинкту, Джим покрыл внутреннюю сущность Века, становясь туманом, который превратил ситуацию в тройни-чок… Блин, это звучало пошло. Но в сущности, как и «ДНК» Девины проникало повсюду, таким же стал и он… и Джим спрятался не за хорошей стороной, а позади плохой. Такое укрытие было лучше… Ага. С этой точки обзора он мог видеть посредством глаз Века. – Ну как я? – спросил Джим своим собственным голосом… хэй, он так же мог го-ворить ртом ублюдка. Эдриан напротив него пожал плечами. – Очень даже неплохо… я не чувствую тебя. Но, должен спросить… вашей па-рочке нужна сигарета? Или даже две? – Катись к черту, – Джим и Век ответили в унисон.
***
Стоя в подсобке, Век чувствовал слабую тошноту, будто съел стейк с сыром «Фи-ладельфия» двухдневной давности, залил сверху теплым пивом и закинул коктейль с за-мороженным соком на десерт: слишком много дерьма, которое плохо сочетается между собой. Что насчет голоса Джима, доносившегося из его рта? Он мог обойтись и без этого, спасибо люди добрые. – Так, куда едем? – спросил он. Ну, вот вам новое значение к фразе «говорить сам с собой». – Карьер. – Карьер? Ради бога, туда добираться целую вечность.... – Возьми сигареты, – сказал Джим. – Нахрен табак, нам нужен мой байк… уйдет полчаса… – Давай же, будь человеком. Возьми Мальборо… а я позабочусь о подготовке к путешествию. Длинно и смачно выругавшись, Век кинулся к кухонному столу, схватил пачку с зажигалкой и запихнул их вместе с запасными обоймами. – И возьми вот это, – сказал Эдриан, доставая из ножен кинжал, похожий на хру-стальный. – Без обид, но я останусь при пулях. – Глупый примат. – Ангел запихнул кинжал за пояс Века. – Ты можешь стрелять в кого угодно, лезвие для Джима. – Скажи, что это не навсегда? – Нет, ты вернешь мне мое оружие в конце. Ха-ха-ха. – Я обращаюсь к Джиму. – Нет, не навсегда, – ответил ангел ртом Века. – Я могу выйти так же свободно, как и вошел. – Уверен в этом? – Нет. – Блеск. – Век обернулся, чтобы посмотреть Херону прямо в глаза. И понял, что это бессмысленно… без гребаного зеркала. – Так, как ты собираешься доставить нас ту-да… Следующая остановка – карьер. Буквально. И не было поездки на автобусе, поезде или автомобиле для сравнения: в одно мгновение Век находился в своем доме, в следующее оказался посреди длинного спуска в каменоломню. «Не обращайся ко мне вслух», сказал Джим в его голове. «Так вот, что чувствуют шизофреники?» – подумал Век. «Не знаю. Просто убедись, что останешься собран». – Будто у меня есть выбор, с тобой-то внутри, – пробормотал Век, оглядываясь по сторонам. «Подожди, прежде чем идти вперед». Пауза. «Век, это – твое шоу. Я просто удостоверюсь, что ты проживешь достаточно долго, чтобы получить возможность… но все зависит от тебя. Я не стану вмешиваться или помогать… ясно? Тебе придется самому принять решение. Но ты должен поступить правильно, о чем бы ни шла речь». – Да. Конечно. «Я просто хочу, чтобы ты помнил… зло – это всегда самый легкий путь. И твоя судьба принадлежит тебе и никому больше». Словно в нужный момент из входа в пещеру в ста пятидесяти ярдах справа за-струился свет. Хватит с него пустой болтовни. Достав оба пистолета, Век двигался, словно чертов ветер, перепрыгивая с камня на камень, подпрыгивая вверх, спрыгивая вниз, карабкаясь. Его тело полностью настрои-лось на то, чтобы добраться к Рэйли, он не сводил глаз со света. С каждым преодоленным препятствием в его голове проносились ужасающие образы, страшные, кровавые ночные кошмары, от них грудь горела яростью, которая придавала ему энергии больше, чем фи-зическая сумма его мускул и силы. Нужная пещера обладала достаточно большим входом, чтобы ему не пришлось нагибаться, и была достаточно широкой, чтобы не пришлось протискиваться. И потом он оказался в созданном природой коридоре, который протянулся вперед, уходя далеко вглубь земли. Сгорбившись, Век побежал к мерцающему свету так быстро, как мог. Стены вокруг него были влажными и жесткими, с потолка капало, на полу хлю-пала вода. В панике он попытался отфильтровать звуки своих собственных шагов, чтобы услышать, что происходило впереди. Крики? Тяжелое дыхание? Стоны боли? Ничего. Слишком, мать твою, тихо. А потом он завернул за последний угол. Взору предстала пещера размером с большую гостиную с низкими стенами. Но было невозможно понять ее истинные размеры, потому что место освещалось свечами, за пределами которых царила тьма. В центре, с потолка мертвым грузом свисало подвешенное за руки тело. Это не Рэйли. Кажется, это был мужчина с короткими песочно-светлыми волоса-ми. Век оглянулся в поисках Бэйлса или той женщины. Но здесь было… только тело. Повернутое лицом к стене. «Это… больничная сорочка?» – Подумал он, подступая ближе с оружием нагото-ве. – Рэйли? – крикнул он. Пронесшееся эхом имя привело в чувство того, кто висел, и когда голова дерну-лась, в спокойном, мрачном воздухе раздалось шарканье. Человек медленно поворачивал-ся на голых грязных ногах, меняя положение. Увидев, кто это, Век выругался: личность жертвы была ясна, как Божий день, не-смотря на то, что, очевидно, парня недавно били по лицу – его лоб опух и начал покры-ваться синяками, но черты лица оставались хорошо узнаваемыми. – Кронер… – пробормотал Век, гадая, как, черт возьми, парня приволокли сюда. Но, с другой стороны, похищение из больницы маловероятно, но не невозможно. Серийный убийца попытался поднять подбородок, его губы медленно шевели-лись. Он пытался заговорить, но Веку было плевать, что тот хотел сказать. – Рэйли! – позвал он, надеясь, что темнота вне свечей предполагала наличие дру-гого помещения, где была она… Кто-то вышел из тени позади него. Когда он моргнул, а картинка не изменилась, он осознал, что на самом деле это была женщина. Хотя, что кто-то вроде нее мог здесь забыть… – Здравствуй, Век. – Это был голос из телефона, вживую. – Добро пожаловать на вечеринку. На фоне брюнетки Анджелина Джоли выглядела библиотекаршей: женщина была роскошна и опасна, самые настоящие джунгли, одетые в шпильки и мини-юбку, ко-торым место в кафе в центре города, или богатом частном клубе… где угодно, кроме пе-щеры у черта на рогах. – Ты пришел один? – спросила она, скривив полные, сочные губы. – Да. – Хорошо. – Она обошла вокруг него, улыбаясь. – Ты в точности, как твой отец… хорошо следуешь приказам. – Где Рэйли? – Твоя преданность этой женщине, – ее голос напрягся, – достойна зависти. Я знаю, как тебе не терпится найти ее, и поэтому я отвечу, что готова сообщить тебе это. – Так говори. Она окинула взглядом пистолеты. – Ты серьезно думаешь, что эти игрушки подействуют против меня? – Ее краси-вый смех напоминал музыку ветра… и, тем не менее, звучал фальшиво для его ушей. – О, гляньте, они даже кинжал тебе дали. Похоже, надежда умирает последней. Кстати, Джим поведал тебе, что раньше был убийцей? – Мне плевать, кто он такой. – Верно, верно. Самое главное – эта девушка. – В ее голосе снова послышалась горечь. – Какая она счастливица. И она должна знать, что ты чувствуешь к ней, как дума-ешь? На этом, женщина лениво повернулась к Кронеру и прошлась по нему взглядом. Затем бросила через плечо: – Да, скажи ей, что ты чувствуешь, почему бы нет? Век всмотрелся в тени. – Я люблю тебя, Рэйли! Я здесь! – Как романтично, – сухо ответила женщина. Она не сводила взгляда с серийного убийцы, и Век решил сменить ставки: он уб-рал один из своих пистолетов… и обхватил стеклянный кинжал, который ему вручили. Это было совсем нелогично… и придало совету Эдриана немного достоверности. – Где она, черт возьми? – прорычал он. – Я скажу тебе… но ты должен сделать кое-что для меня. – Что? Брюнетка улыбнулась и отошла от Кронера. – Убей его. Сузив глаза, Век посмотрел на женщину. В ответ она улыбнулась еще шире. – Ты должен был сделать это с самого начала. Ты караулил его в лесу, выжидал, когда он появится среди деревьев возле мотеля. Ты собирался действовать… но упустил свой шанс. Век смотрел на нее, и его тело начало вибрировать, ярость вырвалась на свободу из темницы, собираясь в его груди, напрягая все мускулы. – Это мой тебе дар, малыш Томми. Ты убьешь его, и я покажу, где твоя женщина. Этого ты хочешь. Для этого пришел сюда. Это твоя судьба. Появившийся из ниоткуда свет пронзил темноту и, освещая тени, обнажил… Бэйлса. Парень сидел на полу пещеры, привалившись спиной к влажной стене. На его лбу между широко отрытыми глазами зиял выстрел, тончайшая струйка крови сочилась из раны и стекала вниз по носу. Его рот был расслаблен, а кожа – бледно-серой. – Не думай о нем, – вальяжно сказала брюнетка. – Он был простой пешкой. Ты же, с другой стороны… главный приз. Все, что тебе нужно, – действовать. Убей его… и я удостоверюсь, что ты увидишь свою девочку. Внезапно Век осознал, откуда исходил луч света. Он поднял руку, и стеклянный кинжал поймал масляный мягкий свет от свечей, посылая этот поток через пещеру, нацелившись на его предполагаемого друга. – Время уходит, малыш Томми. Давай покончим с этим, чтобы мы могли перейти к другой стороне. Прислушайся к себе. Сделай то, что правильно. Убей этот кусок дерьма, аморального убийцу, и обрети искомое. Это такая очевидная тропа, банальная сделка… Рэйли за этого сумасшедшего убийцу. Все в твоих руках… – Рэйли жива? – услышал он свой голос. – Да. – Ты позволишь нам обоим уйти отсюда живыми? – Возможно. Зависит от того, как ты поступишь, не так ли? – Голос брюнетки по-низился до соблазняющего шепота. – Ты увидишь ее сразу же, как сделаешь дело. Кля-нусь. Все в твоих руках…
Ну, все идет охренеть как прекрасно, подумал Джим, уставившись на дуло девя-тимиллиметрового. – Отвечай, где она, – выплюнул Век, – или я стреляю. И парень настроен серьезно: он был совершенно невозмутимо, хладнокровно го-тов. За это можно уважать ублюдка. Но у него помутился рассудок, ведь так? – Убьешь меня, – спокойно подметил Джим, – и я не смогу сказать, куда тебе ехать. Убьешь его, – он кивнул в сторону Эда, – и я свяжу твои руки твоей же собственной кишкой. Последовала короткая пауза, а потом наведенный на него пистолет сместился влево не больше чем на дюйм. Сукин сын нажал на курок и всадил пулю в молдинг прямо рядом с ухом Джима. – Кто говорит об убийстве? – Век плавно направил дуло ниже. – Боль творит чу-деса с упрямыми ртами. К тому же, готов поспорить, если я перезвоню, они поднимут трубку. Тригонометрические вычисления траектории следующей пули заставили Джима опасаться новой карьеры – певца фальцетом… предполагая, что он не примет на веру ут-верждение «пули-меня-не-тронут». Но, с другой стороны, по крайней мере, на линию огня попали не яйца Эдриана… учитывая, как отстойно поет этот парень. – Джим, может передумаешь? – пробормотал ангел. – Мы знаем, у парня хороший прицел. – Ты не знаешь, во что ввязываешься, Век, – покачал головой Джим. – Я упоминал, что время летит? Одному Богу известно, что происходит с ней. – Все верно, но сейчас я беспокоюсь не о ней. – Джим перевел взгляд на Эда. – И я должен пойти с ним. Есть предложения, как это устроить? Ангел тихо выругался. – Это по части Эдди. – Со мной никто не пойдет, – рявкнул Век. – Или та женщина убьет ее. И пере-станьте тратить время… – Девина ни черта с ней не сделает! Ты нужен ей там, и живая Рэйли – единствен-ная гарантия, что ты появишься. А сейчас дай мне секунду подумать, придурок. Когда Джим начал выписывать круги по комнате, Век сказал что-то вроде «пере-стань двигаться или я стреляю», но он проигнорировал парня… Второй выстрел угодил в пол у ног Джима, остановив его. – Пуля вошла, блин, в дюйме от моей ноги, – сказал он, смерив Ублюдка-Клинта-Иствуда злым взглядом. – В следующий раз прилетит в твою гребаную лодыжку. – Лучше так, чем в яйца, – отметил Эдриан. Джим повернулся лицом к детективу, готовый расписать точный портрет Деви-ны… когда случайно его взгляд упал на раздвоенную тень парня на кафельном полу. Эти два силуэта выглядели словно два дерева в лесу… А за деревьями можно встать, верно? Спрятаться за ними. Закамуфлировать себя под часть окружающей среды так, что все, например, твой враг, оглядываясь вокруг… ни-чего не увидят. В конце концов, Девина, казалось, признала, что не может найти его… но он дей-ствительно собирался рискнуть тем, в чем на самом деле туго соображает? Но потом он вспомнил о том дерьме с полицейским значком. Конечно, он почти расколол себя самого надвое, но разве было иное решение? Кроме как отправить разъя-ренного, упакованного патронами сукина сына на главное представление в одиночку? – Я должен войти в тебя, – сказал Джим низким голосом. Век сильно нахмурился. – Прости, ты не в моем вкусе. – Мы можем натянуть на него платье и парик, – предложил Эдриан. И когда все в комнате угрожающе посмотрели на него, он просто пожал плечами. – Придется сшить это дерьмо размером с палатку, да? – И только подумать, я рад, что нахал внутри тебя вернулся, – пробормотал Джим, вновь сосредотачиваясь на Веке. – Я должен пойти с тобой… и она не сможет узнать, что я там. Так что, если ты позволишь… Джим закрыл глаза и инстинктивно отпустил свою телесную оболочку, сбрасывая костюм из кожи и костей, пока от него не остался лишь источник света, который испускало его тело. Растворение прошло без затруднений… то же самое, только неконтролируемо, он сделал в логове Девины, когда сорвался на нее в порыве ярости. – Соберись, здоровяк, – сказал он в воздух. Очевидно, Век услышал его, потому что парень отшатнулся, его глаза вращались, слово горошины в банке, перед перспективой стать одержимым. Но это – единственный способ защитить его, и должно быть он понимал это, потому что не стал убегать. Джим вообще не знал, что творит, поэтому приближался медленно. В последний раз, когда он сделал подобное, он разорвал Девину на части… не тот хэппи-энд, который был необходим ему или Веку в данных обстоятельствах. Хотя, были и хорошие новости. Когда он надавил вперед, Век стал не более чем ситом, сопротивляющимся проходу. Внутри оболочки? Джим боролся за место в метафи-зическом ландшафте, которое не имело ничего общего с молекулами, образовывающими мужчину, и было полностью связано с пространством между ними. И, кто бы мог поду-мать, он кристально ясно увидел, почему Эдди однозначно запретил проводить экзорцизм. Век был гребаным «Moon Pie» , пятьдесять-на-пятьдесят: каждый дюйм его души – это инь и ян, добро и зло, слитое воедино. Ни единой возможности оперировать и удалять. Иначе разрушишь его. Но в игру поглощения могут играть двое: повинуясь инстинкту, Джим покрыл внутреннюю сущность Века, становясь туманом, который превратил ситуацию в тройни-чок… Блин, это звучало пошло. Но в сущности, как и «ДНК» Девины проникало повсюду, таким же стал и он… и Джим спрятался не за хорошей стороной, а позади плохой. Такое укрытие было лучше… Ага. С этой точки обзора он мог видеть посредством глаз Века. – Ну как я? – спросил Джим своим собственным голосом… хэй, он так же мог го-ворить ртом ублюдка. Эдриан напротив него пожал плечами. – Очень даже неплохо… я не чувствую тебя. Но, должен спросить… вашей па-рочке нужна сигарета? Или даже две? – Катись к черту, – Джим и Век ответили в унисон.
***
Стоя в подсобке, Век чувствовал слабую тошноту, будто съел стейк с сыром «Фи-ладельфия» двухдневной давности, залил сверху теплым пивом и закинул коктейль с за-мороженным соком на десерт: слишком много дерьма, которое плохо сочетается между собой. Что насчет голоса Джима, доносившегося из его рта? Он мог обойтись и без этого, спасибо люди добрые. – Так, куда едем? – спросил он. Ну, вот вам новое значение к фразе «говорить сам с собой». – Карьер. – Карьер? Ради бога, туда добираться целую вечность.... – Возьми сигареты, – сказал Джим. – Нахрен табак, нам нужен мой байк… уйдет полчаса… – Давай же, будь человеком. Возьми Мальборо… а я позабочусь о подготовке к путешествию. Длинно и смачно выругавшись, Век кинулся к кухонному столу, схватил пачку с зажигалкой и запихнул их вместе с запасными обоймами. – И возьми вот это, – сказал Эдриан, доставая из ножен кинжал, похожий на хру-стальный. – Без обид, но я останусь при пулях. – Глупый примат. – Ангел запихнул кинжал за пояс Века. – Ты можешь стрелять в кого угодно, лезвие для Джима. – Скажи, что это не навсегда? – Нет, ты вернешь мне мое оружие в конце. Ха-ха-ха. – Я обращаюсь к Джиму. – Нет, не навсегда, – ответил ангел ртом Века. – Я могу выйти так же свободно, как и вошел. – Уверен в этом? – Нет. – Блеск. – Век обернулся, чтобы посмотреть Херону прямо в глаза. И понял, что это бессмысленно… без гребаного зеркала. – Так, как ты собираешься доставить нас ту-да… Следующая остановка – карьер. Буквально. И не было поездки на автобусе, поезде или автомобиле для сравнения: в одно мгновение Век находился в своем доме, в следующее оказался посреди длинного спуска в каменоломню. «Не обращайся ко мне вслух», сказал Джим в его голове. «Так вот, что чувствуют шизофреники?» – подумал Век. «Не знаю. Просто убедись, что останешься собран». – Будто у меня есть выбор, с тобой-то внутри, – пробормотал Век, оглядываясь по сторонам. «Подожди, прежде чем идти вперед». Пауза. «Век, это – твое шоу. Я просто удостоверюсь, что ты проживешь достаточно долго, чтобы получить возможность… но все зависит от тебя. Я не стану вмешиваться или помогать… ясно? Тебе придется самому принять решение. Но ты должен поступить правильно, о чем бы ни шла речь». – Да. Конечно. «Я просто хочу, чтобы ты помнил… зло – это всегда самый легкий путь. И твоя судьба принадлежит тебе и никому больше». Словно в нужный момент из входа в пещеру в ста пятидесяти ярдах справа за-струился свет. Хватит с него пустой болтовни. Достав оба пистолета, Век двигался, словно чертов ветер, перепрыгивая с камня на камень, подпрыгивая вверх, спрыгивая вниз, карабкаясь. Его тело полностью настрои-лось на то, чтобы добраться к Рэйли, он не сводил глаз со света. С каждым преодоленным препятствием в его голове проносились ужасающие образы, страшные, кровавые ночные кошмары, от них грудь горела яростью, которая придавала ему энергии больше, чем фи-зическая сумма его мускул и силы. Нужная пещера обладала достаточно большим входом, чтобы ему не пришлось нагибаться, и была достаточно широкой, чтобы не пришлось протискиваться. И потом он оказался в созданном природой коридоре, который протянулся вперед, уходя далеко вглубь земли. Сгорбившись, Век побежал к мерцающему свету так быстро, как мог. Стены вокруг него были влажными и жесткими, с потолка капало, на полу хлю-пала вода. В панике он попытался отфильтровать звуки своих собственных шагов, чтобы услышать, что происходило впереди. Крики? Тяжелое дыхание? Стоны боли? Ничего. Слишком, мать твою, тихо. А потом он завернул за последний угол. Взору предстала пещера размером с большую гостиную с низкими стенами. Но было невозможно понять ее истинные размеры, потому что место освещалось свечами, за пределами которых царила тьма. В центре, с потолка мертвым грузом свисало подвешенное за руки тело. Это не Рэйли. Кажется, это был мужчина с короткими песочно-светлыми волоса-ми. Век оглянулся в поисках Бэйлса или той женщины. Но здесь было… только тело. Повернутое лицом к стене. «Это… больничная сорочка?» – Подумал он, подступая ближе с оружием нагото-ве. – Рэйли? – крикнул он. Пронесшееся эхом имя привело в чувство того, кто висел, и когда голова дерну-лась, в спокойном, мрачном воздухе раздалось шарканье. Человек медленно поворачивал-ся на голых грязных ногах, меняя положение. Увидев, кто это, Век выругался: личность жертвы была ясна, как Божий день, не-смотря на то, что, очевидно, парня недавно били по лицу – его лоб опух и начал покры-ваться синяками, но черты лица оставались хорошо узнаваемыми. – Кронер… – пробормотал Век, гадая, как, черт возьми, парня приволокли сюда. Но, с другой стороны, похищение из больницы маловероятно, но не невозможно. Серийный убийца попытался поднять подбородок, его губы медленно шевели-лись. Он пытался заговорить, но Веку было плевать, что тот хотел сказать. – Рэйли! – позвал он, надеясь, что темнота вне свечей предполагала наличие дру-гого помещения, где была она… Кто-то вышел из тени позади него. Когда он моргнул, а картинка не изменилась, он осознал, что на самом деле это была женщина. Хотя, что кто-то вроде нее мог здесь забыть… – Здравствуй, Век. – Это был голос из телефона, вживую. – Добро пожаловать на вечеринку. На фоне брюнетки Анджелина Джоли выглядела библиотекаршей: женщина была роскошна и опасна, самые настоящие джунгли, одетые в шпильки и мини-юбку, ко-торым место в кафе в центре города, или богатом частном клубе… где угодно, кроме пе-щеры у черта на рогах. – Ты пришел один? – спросила она, скривив полные, сочные губы. – Да. – Хорошо. – Она обошла вокруг него, улыбаясь. – Ты в точности, как твой отец… хорошо следуешь приказам. – Где Рэйли? – Твоя преданность этой женщине, – ее голос напрягся, – достойна зависти. Я знаю, как тебе не терпится найти ее, и поэтому я отвечу, что готова сообщить тебе это. – Так говори. Она окинула взглядом пистолеты. – Ты серьезно думаешь, что эти игрушки подействуют против меня? – Ее краси-вый смех напоминал музыку ветра… и, тем не менее, звучал фальшиво для его ушей. – О, гляньте, они даже кинжал тебе дали. Похоже, надежда умирает последней. Кстати, Джим поведал тебе, что раньше был убийцей? – Мне плевать, кто он такой. – Верно, верно. Самое главное – эта девушка. – В ее голосе снова послышалась горечь. – Какая она счастливица. И она должна знать, что ты чувствуешь к ней, как дума-ешь? На этом, женщина лениво повернулась к Кронеру и прошлась по нему взглядом. Затем бросила через плечо: – Да, скажи ей, что ты чувствуешь, почему бы нет? Век всмотрелся в тени. – Я люблю тебя, Рэйли! Я здесь! – Как романтично, – сухо ответила женщина. Она не сводила взгляда с серийного убийцы, и Век решил сменить ставки: он уб-рал один из своих пистолетов… и обхватил стеклянный кинжал, который ему вручили. Это было совсем нелогично… и придало совету Эдриана немного достоверности. – Где она, черт возьми? – прорычал он. – Я скажу тебе… но ты должен сделать кое-что для меня. – Что? Брюнетка улыбнулась и отошла от Кронера. – Убей его. Сузив глаза, Век посмотрел на женщину. В ответ она улыбнулась еще шире. – Ты должен был сделать это с самого начала. Ты караулил его в лесу, выжидал, когда он появится среди деревьев возле мотеля. Ты собирался действовать… но упустил свой шанс. Век смотрел на нее, и его тело начало вибрировать, ярость вырвалась на свободу из темницы, собираясь в его груди, напрягая все мускулы. – Это мой тебе дар, малыш Томми. Ты убьешь его, и я покажу, где твоя женщина. Этого ты хочешь. Для этого пришел сюда. Это твоя судьба. Появившийся из ниоткуда свет пронзил темноту и, освещая тени, обнажил… Бэйлса. Парень сидел на полу пещеры, привалившись спиной к влажной стене. На его лбу между широко отрытыми глазами зиял выстрел, тончайшая струйка крови сочилась из раны и стекала вниз по носу. Его рот был расслаблен, а кожа – бледно-серой. – Не думай о нем, – вальяжно сказала брюнетка. – Он был простой пешкой. Ты же, с другой стороны… главный приз. Все, что тебе нужно, – действовать. Убей его… и я удостоверюсь, что ты увидишь свою девочку. Внезапно Век осознал, откуда исходил луч света. Он поднял руку, и стеклянный кинжал поймал масляный мягкий свет от свечей, посылая этот поток через пещеру, нацелившись на его предполагаемого друга. – Время уходит, малыш Томми. Давай покончим с этим, чтобы мы могли перейти к другой стороне. Прислушайся к себе. Сделай то, что правильно. Убей этот кусок дерьма, аморального убийцу, и обрети искомое. Это такая очевидная тропа, банальная сделка… Рэйли за этого сумасшедшего убийцу. Все в твоих руках… – Рэйли жива? – услышал он свой голос. – Да. – Ты позволишь нам обоим уйти отсюда живыми? – Возможно. Зависит от того, как ты поступишь, не так ли? – Голос брюнетки по-низился до соблазняющего шепота. – Ты увидишь ее сразу же, как сделаешь дело. Кля-нусь. Все в твоих руках…
-------------------------------------------------------------- Ла́вовая ла́мпа - декоративный светильник, представляет собой прозрачную стеклянную ёмкость (обычно цилиндр) с прозрачным маслом и полупрозрачным парафином, снизу которых расположена лампа накаливания. Лампочка нагревает и подсвечивает содержимое цилиндра, при этом происходит «лавообразное» перемещение парафина в масле. Зиплок - товарный знак ластиковых пакетов различного размера, которые можно герметично закрывать при помощи специальной запатентованной застежки. Используются для хранения, заморозки продуктов питания и др. Кли́нтон «Клинт» И́ствуд-младший (англ. Clinton "Clint" Eastwood, Jr., род. 31 мая 1930,Сан-Франциско, США) - американский киноактёр и кинорежиссёр. Обладатель четырёх премий «Оскар» в номи-нациях «Лучший режиссёр» и «Лучший фильм года», а также «Награды имени Ирвинга Тальберга» за про-дюсерский вклад в киноискусство. Приобрел популярность в 1960-х благодаря образу немногословного героя боевиков и вестернов.
Анджели́на Джоли́ Войт (англ. Angelina Jolie Voight), более известная как Анджелина Джоли; род. 4 июня 1975, Лос-Анджелес, США - американская актриса, режиссер и сценарист, фотомодель, обладательница премии «Оскар», а также трёх премий «Золотой глобус» и двух премий Гильдии киноактёров США, посол доброй воли ООН.
Подвешенная к потолку пещеры, Рэйли по-прежнему не могла поверить, в каком виде она предстала перед Веком: больничная сорочка, плоская грудь и болтающиеся ноги – все это не принадлежало ей. Но сквозь кричащую боль в голове, смятение и панику, она могла двигать этими чужими конечностями, могла делать вдохи незнакомой ей глоткой, наполнять воздухом легкие, принадлежавшие кому-то другому. Все это придавало достоверность тому, что видел Век. «И поэтому он собирался убить ее» – осознала она с ужасом и неверием. Пытаясь заговорить, она шептала чужим осипшим голосом, – Это… я… пожалуй-ста… – Это такая очевидная тропа, банальная сделка… Рэйли за этого сумасшедшего убийцу. Все в твоих руках… Говорившая брюнетка на самом деле не была женщиной. Рэйли видела, что она такое… оно показало свое истинное мерзкое обличье, пока Бэйлс говорил с Веком по те-лефону; поэтому она закричала. А после, она наблюдала, как существо захватило разум Бэйлса и заставило его на-править на себя собственный пистолет. Выдающийся лжец, подумала она. Кто знал, что выражение о дьяволе окажется столь верным. – Век… – Рэйли силилась сделать большой вдох, втянуть воздух в заледеневшую грудную клетку. – Век… нет… Но она не достучится до него… этого не произойдет: чем громче Рэйли говорила, тем сильнее звучала как Кронер, будто его гортань заменила ее собственную. И она теряла те крупицы силы, что у нее были: Бэйлс протащил ее по спуску карьера, нижняя часть ног была сильно ушиблена, так что она знала, что потеряла много крови. Она также прекрасно понимала, что получила сотрясение, и совсем ослабела, провисев на холоде одному только Богу известно сколько времени. Горячая слезинка сбежала по ее щеке, потом вторая… а затем ринулся целый по-ток. Рано или поздно, как и подавляющее большинство людей, ее одолевали мысли, какая смерть ее ждет: медленно развивающаяся болезнь? Мгновенная автомобильная ава-рия? Какая-то генетическая предрасположенность к больному сердцу? А может нападение преступника, она будет защищаться, может, даже ранит его, когда он выстрелит в нее. Умрет в лучах славы. То, что происходило сейчас в этой промерзлой, сырой пещере? Совсем не то. Смотря на холодное, разъяренное лицо Века, у нее начало двоиться в глазах, она была не способна свести две половины его воедино… поэтому более чем могла увидеть отсутствие сострадания, эмоций, никакого сомнения в его выражении… Когда он поднял этот сверкающий кинжал, Рэйли осознала, что смотрит в лицо его отца. Это был сын, живущий согласно отцовскому наследию. Образ ее собственных родителей заставил слезы литься еще сильнее. У нее не бы-ло возможности попрощаться с ними. Сказать в последний раз, что любит их, и что они изменили не только ее жизнь, но жизни многих… И она не смогла должным образом сказать Веку, что верит ему, что знает, что он невиновен… и что она любит его. Конечно, великая ирония крылась в том, что он вот-вот убьет ее, намереваясь спа-сти. – Я знаю, что ты не делал этого, – сказала она на резком выдохе, который ушел недалеко. – Улики… это был Бэйлс… Почему было так важно сказать это в то малое время что ей осталось – то есть со-всем ничего – она не знала. Лучше поторопиться: – Я люблю… тебя… А потом Рэйли закрыла глаза, отвернула голову и собралась с духом. Она умрет за любовь. От кинжала… самый эффективный способ… и Век не станет тратить времени, считая, что ее жизнь висит на волоске. Ужас сдавил горло, и тело начало трясти. Рот открылся, когда она начала рыдать. Потекли слезы… а скоро потечет и ее кровь.
***
Много ночей назад, в том лесу у мотеля, Век был готов убить Кронера, этот кусок дерьма. Конечно, не во благо общества… хотя он собирался преподнести свое деяние та-ким образом. И когда возможность была упущена, он почувствовал облегчение, что ниче-го не сделал. Сейчас? Он имел единственное важное обоснование: его Рэйли. Ему было пле-вать, что она думала, что он подделал улики, или что она близко не подойдет к нему после всего. Спасение ее жизни – этого было достаточно. Брюнетка права; такая простая сделка. Век сосредоточился на жертве. Кронер был подвешен к потолку, его рот шевелился, и, судя по текущим из глаз слезам, он без сомнений молил о пощаде… убийца скатился до мольбы о том, в чем он отказывал своим жертвам. Господи, он был так, мать его, жалок, эта больничная сорочка испачкана кровью, будто его протащили головой вперед по спуску, кожа была белой, сравни снегу, опухшее лицо исказилось. Века одолело мимолетное желание отбросить кинжал в сторону и избивать парня, пока ублюдка не прихватит сердечная недостаточность. Его жертвам пришлось умирать медленно… пребывать в сознании, когда он снимал эти проклятые кусочки с них… это казалось кармой – показать ему на собственном опыте, каково это лишиться контроля, оказаться во власти боли и на милости другого. Но на кону стояла жизнь Рэйли. Век поднял руку еще выше над плечом и направил так, чтобы хрустальный кин-жал указывал в грудь Кронера. Нужен лишь один удар, и, черт возьми, у Века была сила выполнить дело… Когда оружие достигло пика дуги, за секунду до того, как Век собирался вложить всю силу торса в удар с выпадом, одна из граней кинжала уловила свет свечей и послала луч на лицо Кронера. Век нахмурился, ясно увидев крысиные черты: Кронер закрыл глаза и повернул лицо в сторону, его хрупкое тело дрожало, когда он приготовился ко смерти. – В чем дело, – рявкнула брюнетка. – Сделай это… и ты получишь ее. «Не мне забирать эту жизнь» – подумал Век с внезапной, необъяснимой уверен-ностью. – Сделай это! «Не мне… забирать эту жизнь». Его отец… сам Кронер… мужчины вроде них… считали, что все жизни, все лю-ди, вещи принадлежали им, и они выбирали своих жертв, тех, кто станет следующей за-рубкой на их ремне, повинуясь капризам. А трофеи сохраняли частичку того момента, когда они были всемогущи, управляли, они были Богами… потому что, как и оргазм, этот верх наслаждения был мимолетен, а память не сравнится с настоящим опытом. Поэтому они делали это снова и снова. Что до него? На каком-то уровне это было идеальное начало, ветвь ядовитого плюща, зудящая в его руке, который, если почесать ее, расцветет и захватит все его тело. «Не мне забирать эту жизнь». – Просто сделай это, черт побери! – потребовала брюнетка. Век перевел взгляд на женщину. Ее черные глаза говорили ему больше ее слов, предлагая соблазн за пределами этой пещеры, этого мгновения, этой грани… – Рэйли или он, – прошипела женщина. – Выбирай, сейчас же. Рука Века начала дрожать, каменно-твердые мускулы, готовые нанести удар, бы-ли не в силах выносить мертвое напряжение между решением и действием. – Я не верю тебе, – услышал он свой голос. – Что?! Век медленно опустил оружие. Хриплым, сорвавшимся голосом, он сказал, – Я не доверяю тебе. И я не… – Он прокашлялся. – Я не стану убивать его. Бэйлс уже был мертв, и в пещере ничего не было слышно. А эта женщина… чем бы она ни была… лгунья: в какой-то момент Рэйли была жива… и она говорила по теле-фону… но в этой влажной крысиной яме кроме них никто не дышал, и, судя по тому, как слаб был голос Рэйли, сомнительно, что ей удалось вызволить себя. Велика вероятность, что она уже мертва. И хотя горе и желание мести сводило его с ума, Кронер, в его состоянии, опреде-ленно не совершал убийства. – Ты жалкое дерьмо, – выплюнула женщина. – Ничтожная, бесхребетная, долбан-ная тряпка. Твой отец не колебался… годы назад, когда пришло его время, он ухватился за гребаную возможность, которую я предоставила ему. По неясной причине, Век вспомнил ужин с настоящими родителями Рэйли, тех, кто принял ее к себе и ввел в мир взрослых, тех, что были ей не родными по крови, но лучше людей, которые привели ее в этот мир. – Я – не мой отец, – сказал он хрипло. Когда слова дошли до его ушей, он почувствовал уверенность: – Я не мой отец! Из противоположной стороны в него врезался горячий поток воздуха, словно брюнетка была печкой, включенной на максимальную мощность. – Хочешь сказать, что это, – она указала на Кронера, – важнее женщины, кото-рую ты любишь? – Нет, я говорю, что не убью его. Я не верю, что Рэйли… – его голос сломался, но он быстро восстановил его – Я не думаю, что она жива. И я не знаю, какого черта ты хо-чешь, чтобы я пришил его, но если последнее, что я сделаю в этой жизни, разозлит тебя? Я только за. Сука. Раздавшийся рев был столь громким, что его сбило с ног, он пролетел по сперто-му воздуху и врезался в стену. Осев, Век почувствовал, что земля под ним трясется, ус-лышал, как валуны спуска вибрируют, грязь и мелкие камни падают с потолка. Повинуясь инстинкту, он прикрыл голову, все, что мог сделать для… Свечи синхронно потухли. А потом в кромешной тьме, ветер подул из ниоткуда, сильнейший порыв сопро-вождался зловещим, оглушительным шумом. Посреди этого буйства на него валились тя-желые камни, он был вынужден свернуться с мыслью… что, черт, он не выберется отсюда живым. Ни за что, мать его. Издалека он услышал, как падают огромные булыжники, но знал, что в действи-тельности, это вероятно было и не так далеко, и земля просто приглушала звуки: весь спуск карьера был подземным минным полем в виде швейцарского сыра, неспособный выдержать такой порыв… Внезапно ураган покинул пещеру, забирая пронзительный вой вместе с собой. Впоследствии сквозь завалы он услышал тихие рыдания. Женские рыдания. Не такие, как у Кронера. – Рэйли? – крикнул он. – Рэйли! Век подпрыгнул на ноги… – Мать твою! – пробормотал он, ударившись головой обо что-то. Потирая череп и склонившись, чтобы снова не упереться в потолок, он засунул кинжал за пояс и похлопал по карманам в поисках фонарика. Дерьмо. Он не взял его. Ругаясь на чем свет стоит, он попытался определить, откуда доносится плач. – Говори со мной, Рэйли! Помоги найти тебя! – Я… здесь… – Рэйли! – прокричал он, выбросив руки перед собой и махая ими из стороны в сторону… Внезапно у него случилось собственное мини-землетрясение, его тело лишилось контроля, когда Джим Херон отделился от него и вышел, являя себя взору. Идеальный выбор времени: внезапно в пещере появилось достаточно света, фигу-ра ангела неистово сияла, когда он отошел с дороги. Какое-то мгновение Век мог лишь глазеть на то, что увидел. И это, мать его, было совсем нелогично. Рэйли была подвешена к потолку, именно в том месте, где раньше был Кронер, ее руки вытянуты над головой, ступни едва касались земляного пола. Ее лицо опухло, ноги кровоточили, колготки были разорваны, юбка измазана в грязи, а обувь была одному Богу известно где. – Рэйли? – выдохнул он. Она попыталась поднять голову. Сквозь волосы с застывшей грязью, ее замутнен-ные глаза нашли его. – Это… я… С потолка посыпался душ из каменных осколков, приводя Века в действие. Сей-час не время задумываться об этой чертовщине. Он должен вытащить Рэйли отсюда пре-жде, чем спуск рухнет на них обоих. Хвала Господу за указующий свет Херона. Век использовал сияние, чтобы кинуться к Рэйли, но когда увидел, за что она была подвешена, то понял, что они в беде: железные звенья были вкручены в каменный потолок, и толстые железные наручники вокруг ее запястий крепились к гребаной цепи. Черт, эта пещера используется не впервые, верно? – Гребаный ад, – пробормотал он, пытаясь найти выход. – Используй кинжал, – сказал Джим. – Это простое стекло… – Используй чертову штуку! Век достал лезвие и приложил его к звеньям. Он ожидал немногого… только то, что «оружие» разобьется… Металл раскололся под действием хрусталя, не просто был разрезан надвое, а ра-зорвался изнутри: он едва успел поймать Рэйли, удержав ее над землей. Прижав девушку к себе, Век почувствовал ее дрожь, и позволил себе лишь одно предательское мгновение блаженного знания, что она жива… и потом он думал лишь о том, чтобы вытащить ее отсюда. Он подхватил ее на руки, а Джим своим светом указывал им путь по извилистому коридору. Когда они достигли Бэйлса, Век вынужден был остановиться. – Мы оставляем его, – объявил Джим. – Так точно. – Только Богу известно, чем на самом деле был его «друг», но одно было ясно: кого это волнует. Любой, кто подрежет Рэйли на дороге, попадет в его список немилости. Угрожать ее жизни? Ублюдку повезло, что его уже подстрелили… Потолок позади них начал обваливаться, водопад звуков, камней и холодного воздуха буквально обхватил его задницу, выталкивая к чертям из пещеры. Век перешел на бег, его тело устремилось вперед на бешеной скорости. Коридор, по которому они бежали, начал оседать позади их пяток, как в «Индиане Джонсе» , но только это дерьмо было реально. Блин, путь внутрь не казался таким длинным… Век вылетел из туннеля на свежий воздух, едва не рухнув всем телом, и успел за-прыгнуть на булыжник перед ним. Не было времени благодарить Бога, Херона или кого-либо еще. Если пещеру только что завалило, велика вероятность, что последует лавина. Резко вильнув влево, он не стал мерить расстояние до выхода из карьера, или тра-тить время, оглядываясь назад, чтобы увидеть несущиеся им на головы валуны кварца размером с автомобиль. Он вытащит Рэйли из этого Богом проклятого спуска даже ценой собственной жизни. Он спасет ее… и не остановится, несмотря на все трудности, вставшие на его пу-ти, начиная с полосы препятствий в милю длиной, с которой он столкнулся, до жгучей усталости, которая уже сжимала его ноги и грудь. Ему представился шанс продать душу дьяволу, и он ушел от стола переговоров. И этот триумф потускнеет по сравнению с тем, что он почувствует, убедившись, что София Рэйли сможет увидеть завтрашний рассвет.
Рэйли должно быть потеряла сознание, когда Век снял ее с тех цепей в пещере, потому что, когда она вновь пришла в себя, то повсюду мерцали красные огни, и она ле-жала на чем-то относительно мягком. – Век…? – Мэм? Определенно не голос Века. Нахмурившись, она попыталась сфокусировать взгляд… и получила расплывчатое изображение фельдшера скорой помощи, нависающего над ней. – Мэм? Как вас зовут? Он сделал это, подумала Рэйли. Век каким-то образом вытащил их оттуда. – Мэм? Вы меня слышите? – Рэйли. София… Рэйли. – Вы знаете, какой сейчас год? – Она ответила ему, и затем прозвучало еще пару вопросов, чтобы проверить, не сильно ли она рехнулась. – Где… Век? – Какого дьявола ее глаза отказывались работать… Сбоку от ее глаз раздалась вспышка яркого света. – Хэй! – Просто еще раз проверяю ваши зрачки, мэм. Она силилась поднять руку, но обнаружила, что в вену вставили катетер. – Мы везем вас в «Святой Франциск», – сказал мужчина. – Вы на грани шока, у вас сотрясение, и возможно, потребуется переливание. – Где… Она повернула голову… вот он. Век стоял в стороне, на самой границе света, отбрасываемого открытыми дверьми машины скорой помощи. Его руки были скрещены на груди, он уставился на землю под своими ногами. Век выглядел так, будто прошел через войну: огромные круги пота отметили его футболку, брюки были измазаны в грязи и местами порваны, волосы застыли торчком. Смутно соображая, она подумала, куда пропала его ветровка. Офицер колдвеллского отделения полиции стоял рядом, с открытым блокнотом в руке, очевидно записывая показания; так же было несколько членов поисково-спасательной группы, которые, казалось, собирались спуститься в карьер. Без сомнений, чтобы вытащить Бэйлса. Век покачал головой. Потом кивнул. Потом заговорил. Слезы заслонили его образ. Он вынес ее оттуда. И поступил правильно… глубоко в душе, он не был убийцей. Словно почувствовав на себе ее взгляд, он поднял глаза и посмотрел в ее собст-венные: Рэйли мгновенно вернулась в ту ночь в лесу, когда они смотрели друг на друга через тело Кронера. Казалось, он колебался, будто был не уверен, хочет ли она видеть его, и Рэйли попыталась протянуть к нему руку. – Век… Он сделал шаг вперед. Потом еще один. Офицер полиции позволил ему идти, медик ушел с дороги, и потом Век кинулся к ней, сперва сильно сжав ее ладонь, а потом нежно обхватив. – Как ты себя чувствуешь? – спросил он охрипшим голосом, будто много кричал, или задыхался, как скаковая лошадь, которую заставили подниматься по крутому склону. – Голова… – она попыталась приподнять свободную руку и обнаружила, что та весила четыреста фунтов. – А ты? Ты… – В порядке. Он не выглядел в порядке. Он осунулся и выбился из сил. Более того, будь это любой другой мужчина, она бы решила, что он выглядел… потерянным. – Бэйлс, – сказала она, потом попыталась сглотнуть. Горло так пересохло, что ей показалось, будто она попала в горящий лес и дышала дымом. – Он застрелился… – Не волнуйся об этом… – Нет. – Сейчас именно она сжимала его руку. – Он подставил… тебя. Сказал, что… школьное дело… фэйсбук… – Шш… – Он был в тюрьме. Навещал твоего отца. Он был… Вечный цинизм Века затмил истощение. – Один из легиона. – Я знаю… ты не подкидывал сережку. Бэйлс… это должно быть он. Он застре-лился… на моих глазах… – Это все не имеет значения… – Мне так жаль. – Гребаные слезы вернулись, но она ничего не сделала, чтобы ос-тановить их. – Мне чертовски жаль… – Шш. – он приложил палец к ее губам. – Давай увезем тебя отсюда. – Ты уже это сделал. – Недостаточно далеко. Какое-то мгновение, они просто смотрели друг на друга. – Я позвоню твоим родителям. – Он смахнул ее волосы назад. – Тебе лучше ехать. – А что с тобой? – Я позабочусь, чтобы они были там. – Он отступил назад и взглянул на медиков. – Вам лучше ехать. Не просьба. Требование. – Век…? – прошептала она. Он избегал ее взгляда. – Я позвоню твоим родителям. – Век. Когда она предприняла попытку встать, медик и его напарник начали заталкивать ее каталку в машину. Тем временем, Век сделал еще один шаг назад. Последовал стук, и ее тихо закатили внутрь. – Я люблю тебя, – прокричала она так громко, как только могла. По факту вышло недостаточно громко. Последнее, что она увидела, прежде чем закрылись двери – это выражение боли на его лице… и потом он медленно покачал головой… из стороны в сторону. К ней пришло холодное осознание, что «прощай» не обязательно произносить вслух, чтобы оно обрело реальность.
***
Век вдыхал сладковатые пары бензина, когда автомобиль скорой помощи съехал с обочины на грунтовую дорогу, ведущую из карьера. Когда машина уезжала, ее двигатель громко рычал, потом немного успокоился, а затем и вовсе стал неслышим. – Детектив? – позвал его сослуживец из полиции Колдвелла. – У меня осталась еще пара вопросов. Ну, удачи с этим, подумал Век. Он сомневался, что вспомнит хотя бы английский. – Когда вы появились, Бэйлс удерживал Офицера Рэйли… – Она была подвешена, – сказал он сквозь зубы. – За запястья. – И что случилось потом? После вашего появления? Ага, и как это объяснить? – Меня провоцировали… на ее убийство. – Офицера Рэйли? – Да. – Но с какой целью? Здесь он мог ответить честно: – Потому что, как и все остальные… он гадал, как сильно я похож на своего отца. Я разочаровал его. Смертельно. Можно также опустить упоминание о той женщине. Очевидно, что она не суще-ствует в действительности… по крайней мере, не в общепринятом, трехмерном, годным для полицейского отчета смысле. – Вы сказали, что Бэйлс был мертв, когда вы покидали пещеру? – Он был мертв, когда я приехал туда. Выстрел в голову. – Кем? – Рэйли только что сказала, что он сам это сделал. Офицер кивнул и сделал запись. Блин, подумал Век, ему осточертело находиться по эту сторону закона. – Ну, на данный момент, это все. – Офицер поднял взгляд. – Наверное, вы хотите в больницу? Я могу вас подвезти? – Я просто отправлюсь домой, – покачал головой Век. Но, черт, как он собирался это сделать, учитывая, каким образом Джим Херон доставил его сюда? И, кстати, где сам парень? В эту секунду подъехал немаркированный автомобиль, из которого вышел Хосе де ла Круз, свежий ветер развевал волосы и пальто мужчины. – Хорошо, детектив, – сказал другой офицер. – Берегите себя. И, без сомнений, из вашего собственного отделения будут другие с вопросами. – Думаю, один уже приехал. Когда полицейский отчалил к своей патрульной машине, к Веку направился де ла Круз, покачивая головой из стороны в сторону. – Мы должны перестать встречаться при таких обстоятельствах. – Де ла Круз протянул ладонь. – Как дела? Кратко встряхнув предложенную руку, Век начал осознавать, что ему становится холодно. – В порядке. – По тебе видно, – сухо ответил парень. – Подвезти до города? – Ага. – На этой ноте, как объяснить, каким образом он приплыл сюда? О, черт, да кому это интересно, подумал Век. – Рэйли увезли в больницу, – сказал он. – Я слышал. Также в курсе, что ты спас ее. Скорее она спасла его. Не то, что бы остальным это важно знать. – Это была она, между прочим, – продолжил де ла Круз. – Это она раскусила Бэйлса. Мы думаем, именно поэтому он напал на нее. Она обнаружила его на той штуке на Фейсбуке. Потом разобралась с тем, о чем он солгал касательно твоего прошлого… с незначительной помощью кое-кого еще. Судя по темному огоньку в глазах детектива, несложно догадаться, какую роль мужчина сыграл на этом фронте. – Спасибо, – тихо сказал он. – Конечно же, я не знаю, о чем ты, – привычно пожал плечами де ла Круз. – Разумеется. – Слушай, я позвонил ее родителям по дороге сюда. Сообщил, что она едет в «Святой Франциск». – Хорошо. – Значит, ему не обязательно беспокоить их. – Хочешь допросить ме-ня? Усталый взгляд детектива встретил его собственный. – Я хочу отвезти тебя в больницу. Ты трясешься от холода, если не заметил. – Да? – Да ладно, в «Святом Франциске» тебя ждет стетоскоп… – Рэйли не нужно видеть меня сейчас. Или вообще когда-либо. – Не думаешь, что решение за ней? Вовсе нет. Слишком многое не поддается объяснению… и контекст этой громад-ной информационной дыры был не о эльфийской пыли или единорогах с лепреконами. Речь о демонах, зле и раздвоенных тенях. О том, что он видел в зеркалах всю свою жизнь. Едва ли захочешь, чтобы твоя истинная возлюбленная не то, чтобы находилась рядом, да-же просто читала об этом. – Давай сядем в твою машину, детектив? Думаю, ты прав, мне вдруг стало чер-товски холодно. – Да. Конечно. Отличный план. Но когда Век попытался сделать шаг вперед, потяжелевшие мус-кулы его бедер крепко сжались вокруг костей, словно скопление молочной кислоты после бега ставило под сомнение не просто его способность ходить, но и терпимость к боли. – Болят ноги? – спросил де ла Круз, окинув взглядом нетвердую походку. – Не-а, они чудно себя чувствуют. Де ла Круз рассмеялся, – Как я сказал, тебе нужно в больницу. – Ничего, с чем не справится хорошая растяжка и доза Мотрина. Просто отвези меня домой, ладно? Они оба подошли к машине, и как только де ла Круз завел двигатель, бравый де-тектив тут же включил отопление. Что, каким-то образом, сделало лед в сердцевине тела Века только холоднее. – Ммммать твою, – пробормотал Век, обхватив предплечья. – Не удивительно, что ты не хочешь лезть на свой байк. – А? Де ла Круз включил «драйв» и медленно завернул за первый поворот на лужай-ке… и вот он, транспорт Века. Аккуратно припаркован в стороне. – Погоди, – сказал Век хрипло. – Я хочу забрать ключи. – Кажется, ты был растерян, когда приехал сюда. – Можно и так сказать. Когда Век вышел из машины, порыв холодного ветра ослабил оледенение в кос-тях… и возможно, это значило, что он ступил во владения гипотермии … и чтобы защи-тить приятеля от ветра, он закрыл дверь. Конечно же, ключи оказались в замке зажигания байка. – Ловкий ход, Херон, – прошептал Век, оглядываясь в сторону кустарника. Слева, мягкое сияние освещало ветки, покрывшиеся почками. Век сделал глубокий вдох. – Вот ты где. А я подумал, что ты давно свалил отсюда. – Зачастую таков мой принцип работы. – Херон вышел из-за кустарника, и Век нахмурился, когда за парнем прохромал маленький лохматый пес. – Но в твоем случае сделаю исключение. – Повезло же. – Век приправил ответ полуулыбкой. – Твоя собака? – Он принадлежит всем, на самом деле. Век кивнул, словно отвечал на непоставленный вопрос. – Ну, думаю, я должен поблагодарить тебя. – Вовсе нет. Как я говорил с самого начала, все дело в тебе, приятель. – Думаю, я прошел. С перепутьем. – Да. Блестяще. – Ангел протянул пачку «Мальборо». – Сигарету? – Спасибо, Господи родимый. – Век достал одну из пачки и наклонился к зажи-галке Херона. – О, блин… это даже лучше парки. – Ага, без обид, но у тебя губы синие. – Просто макияж. Хотел выглядеть красиво для тебя. – Придурок, – ухмыльнулся Херон. – На самом деле, – Век выдохнул, – Я собираюсь поискать новую работу… думал попробоваться на роль человечка Мишлен . Говоришь, мне не хватает серебряного от-тенка? – Ага. Именно. – Ангел стал серьезным. – Сейчас ты свободен. Можешь оставить это дерьмо позади. Она никогда тебя больше не побеспокоит. Очевидно, под «она» имелась в виду не Рэйли. – Кем была та брюнетка? – Адская женщина. – И то верно. – А сейчас тебе нужно поехать к своей Рэйли. – Сказано тоном «Чего ты тянешь, придурок». Век уставился на горящий кончик сигареты. – Думаю, с нее хватит моего общест-ва. – Ты свободен. – Как и она. Джим выругался под нос. – Посмотри вниз. – Что, прости? – Когда ангел указал на сырую землю обочины, Век подчинился… только чтобы закатить глаза, когда он ничего не увидел. – Позади себя, кретин. Век пробормотал что-то нецензурное, и посмотрел через… На земле позади него растянулась… одна-единственная тень. – Как я сказал, ты свободен. Век смотрел на обычную, стандартную тень, казалось, на протяжении столетий. Потом вновь обратил взгляд на ангела. – Мой отец… он думает, что казнь отсрочат. Он сказал мне, что собирается жить. – Не стал бы я на это спорить, – покачал головой Джим. – Может, так и было бы, сделай ты иной выбор, но благодаря тому, как все вышло… думаю, тебе понравится то, что ты увидишь на бумаге достаточно скоро. Вот что мне постоянно твердит босс… слу-чайностей не бывает. – Я думал, ты и есть босс. – Хотелось бы. – Век? С кем ты разговариваешь? Век оглянулся на де ла Круза, который высунулся из машины. – Эм… – Когда он снова посмотрел на Херона, того и след простыл, будто его вообще здесь не было. Как и маленького пса. – Эм… ни с кем. – Слушай, мне все равно, кури в машине. Особенно если это спасет тебя от обмо-рожения. Век снова посмотрел туда, где стоял Джим. Мужчина исчез, сияние угасло… и все же, каким-то странным образом его присутствие чувствовалось. «Иди к своей женщине, придурок», – произнес Джим в его голове. – Век? – позвал де ла Круз. – Давай, покуришь в машине. – Не-а, – ответил он спустя мгновение. И потом затушил окурок подошвой ботинка. – Думаю, я завязал. – Снова. Век вытащил ключи от мотоцикла из замка зажигания и вернулся в машину. Ко-гда они закрыли двери, Век посмотрел на напарника. – Детектив, вы верите в Бога? Де ла Круз перекрестился. – Безусловно. – И значит, демоны существуют? – Ад реален. Ты же не забыл ту девочку, обнаруженную нами в мотеле? Или то, что случилось с Сисси Бартен. – Не забыл. Де ла Круз кивнул и тронулся с места. – Но, да, я верю. И я уверен, что грешники отправляются к Дьяволу на вечность, а праведников ждет Рай и благосклонность Всевышнего. Каждую неделю я хожу на мессу со своей семьей, и Библия… – он стукнул по бардачку, дверца открылась, и показалась маленькая красная книга, сияющая в скудном свете, – всегда со мной. Если жизнь научила меня чему-то, так это тому, что Бог заботится о нас, дружище. – Значит, ты считаешь… что люди могут быть спасены? – Нет, я знаю это. Когда однажды обретаешь веру… и мне все равно, какую именно… она преображает тебя. Пути назад нет, никто и ничто не смогут забрать ее у те-бя. Ты открываешь сердце, вера входит в тебя, и потом ты понимаешь, что все будет хо-рошо. Век кивнул и умолк, уставившись в лобовое стекло. Вместе, они с грохотом проехали по грунтовой дороге. Выехали на трассу округа и повернули налево. Двинулись к шоссе. После того, как они оказались на Северном, направляясь в Колдвелл, Век сказал, – Окончательно. – А? – Бросаю курить окончательно. Де ла Круз посмотрел на него. – Знаешь… в этот раз, я тебе верю. – Вези меня в больницу. – Неотложка или стационар? – Туда, где моя напарница, – слегка улыбнулся Век. Де ла Круз ухмыльнулся и хлопнул его по груди. – Дело говоришь, приятель. Сейчас ты думаешь по делу.
------------------------------------------------------------------ До́ктор Ге́нри Уо́лтон «Индиа́на» Джонс-мла́дший (англ. Dr. Henry «Indiana» Jones, Jr.) - вымышленный персонаж, герой серии приключенческих фильмов, книг и компьютерных игр, созданный Стивеном Спил-бергом и Джорджем Лукасом. Гипотерми́я (от др.-греч. ὑπο «снизу, под» + θέρμη «тепло»), переохлаждение — состояние организма, при котором температура тела падает ниже, чем требуется для поддержания нормального обмена веществ и функционирования.
Наверху, в чертогах Рая, Джим стоял у Бастиона душ и смотрел на второй, лениво покачивающийся на парапете флаг, с мыслью… что осталось двое. Если он умудрится выцарапать еще две колышущихся хрени на верх этой стены, то сможет закончить всю игру. И его мама навечно обретет безопасность. Сисси будет свободна. Если он не вызволит ее раньше. – Ты хорошо справился. Аристократический, английский акцент Найджела вовсе не казался раздражаю-щим. – Да, но я не остановлюсь на этом. – В этом ты прав. Джим кивнул, а потом взглянул на своего босса. Парень был одет с иголочки, в этот раз в черный в полоску костюм. Более того, стоя возле стола, сервированного всяки-ми понтовыми тарелками и прочей хренью, он напоминал элегантного гангстера. Два других архангела и огромный ирландский волкодав сидели, очевидно, терпеливо дожидаясь времени, когда они смогут приступить к десерту. – На этой ноте, – пробормотал Джим, – я возвращаюсь. Следующий раунд вот-вот начнется. Или, по крайней мере, Джим надеялся на это. – Ты не останешься на послеобеденные сладости? У нас заготовлено место для тебя. – Спасибо, – сказал Джим. – Мне нужно кое-кого навестить. – Хорошо. Но когда он приготовился исчезнуть, Найджел утянул его в сторону, подальше от чужих ушей. – Мы еще не закончили, ты и я. – Прости, я на самом деле не голоден. – Что касается твоего соглашения с Девиной… – Ты клонишь к тому, какая душа стояла на кону? Архангел прокашлялся. – Да, воистину. Должен предупредить тебя… Джим похлопал парня по спине и проигнорировал ответный взгляд. – Я понял, Найджел. Доверься мне. Когда он изогнул губы в полуулыбке, странные, бесцветные глаза его босса сузи-лись. – Порой я сомневаюсь в мудрости этого. – Веры моей заднице? Ну, ты сам выбрал меня. – Я постоянно напоминаю себе об этом. – Ангел поймал руку Джима. – Но я ска-жу тебе кое-что. – Бла, бла, бла… – Следующая душа. Ты узнаешь его как старого друга и старого врага, которого видел недавно. Тропа станет более очевидна, только если непосредственно осветить ее. Джим закатил глаза. – Прекрасная карта, Найджел. Как всегда, ты придал острые грани слову «непо-нятно». – Доверься мне. Когда Джим вскинул бровь, уголок архангельского рта приподнялся в улыбке. Джим рассмеялся. – Знаешь, удивительно, что мы не поладили лучше. – Вынужден согласиться. На этих словах Найджел отправил его назад, и дорога была легче, чем первые па-ру раз, когда он поднимался в рай и спускался на землю. По крайней мере, сейчас ему не требовалось умирать, чтобы пробить проездной билет. Приняв форму в гараже дома, в котором он сейчас обитал, Джим поднял взгляд. В квартире было темно, и без включенного наружного света, ночь протянулась через дво-рик, мимо леса и по раскинувшимся полям позади. Но все перечисленное не было черным. Издалека, у белого фермерского дома горели фонари, маяки отбрасывали персиковый свет, будто само здание слегка покраснело. Блин, было охрененно холодно. И безлунно. Казалось, что пойдет снег… – Итак, ты выиграл… Обернувшись, он поприветствовал Девину широкой улыбкой. – Нужно добавить «снова». Пришла посмотреть на мое злорадство? – Нет. – Жаль, намечается то еще шоу. Я сделаю перерыв на случай, если ты захочешь еще поп-корна. Как всегда, Девина выглядела отлично, словно новенькая стодолларовая купюра, все собрано воедино в наряде, который не оставлял простора для воображения: этой но-чью ее роскошные формы были обтянуты в ярко-красное. – Ты знаешь, для чего я здесь, – сказала она. – Больше некуда податься, да? Печально. – Наше соглашение, Херон. – Сейчас она улыбнулась. И подошла к нему, покачи-вая бедрами так, будто была готова к жесткой скачке. – Я выполнила свою часть сделки. Вопреки тому, что ты думаешь обо мне, я назвала душу… и не солгала. И значит, сейчас ты пойдешь со мной. Джим позволил ей вальяжно пройтись. Подарил ей недолгое мгновение чувства удовлетворенности. И когда она оказалась прямо перед ним, он позволил ей протянуть руку и обхва-тить его между ног. Но когда она открыла рот, он прервал ее. – Это сделал я. Она засмеялась, приятный звук предполагал, что в ее мыслях они уже трахались. – Уверена, согласно человеческой брачной традиции, ты должен ответить «кля-нусь». Это ты хотел сказать, моя любовь? Он демонстративным жестом убрал ее руку. – Я солгал, Девина. – Он наклонился прямо к ее уху. – Выдумал. Исказил. Подде-лал. Ты знаешь об этом всееее, не так ли? Так, каково это, оказаться по другую сторону, сука? Когда он отступил назад, смятение на ее лице должно было быть зафиксировано в книгах по истории. Если бы только у него был фотоаппарат… – Мне нарисовать картинку? – пробормотал он. Внезапно, выражение на ее лице сменилось, черты потемнели, отражая жесто-кость. – Намерение не важно, – сказала она низким тоном. – Ты выразился очень ясно. – О, думаю, ты найдешь, что намерение – это все. Ты не можешь забрать то, что не принадлежит тебе, и я ни в чем не клялся… лишь заставил тебя так думать. – Ты… ублюдок, – выплюнула она. – В любви и на войне все средства хороши. И не притворяйся, что не ты писала эту схему игры. Замахнувшись, она ударила его по лицу. – Не забывай свое место. Джим засмеялся ей в лицо. – Ни на минуту. – А потом он стал серьезным. – Но Девина, мы должны прояс-нить кое-что… если ты вернешься и натворишь гадостей… кому угодно… я позабочусь, чтобы ты никогда не получила меня снова. – Теперь я знаю, что ты не держишь обещания. – Это клятва. – Он постучал по груди, а потом коснулся пальцем между ее грудей. – От меня… тебе. Ты причинишь кому-нибудь вред, и я больше никогда не трахну тебя. На долю секунды ее маска соскользнула, обнажая выражение монстра с гниющей кожей и выпирающими костями. Джим склонил голову. – Знаешь, демон, гнев тебе к лицу. От и до. Последовал долгий момент напряженного молчания, и потом она овладела собой, фальшивая красота прикрыла зло под маской. – Я больше никогда не поверю тебе, – объявила Девина. – Звучит неплохо. – Он поднял руку и помахал. – Прощай, Девина. – Это еще не конец. – Весьма предсказуемо. Именно этого я и жду от тебя. Он понимал, что испытывает удачу, но, на волне победы очередного раунда, ему было плевать. Однако Девина, очевидно, закончила игры. Она опустила подбородок и посмот-рела на него из-под бровей идеальной формы. – До скорого, Херон. И на этом она исчезла, испарилась. После, Джим достал сигарету из пачки и прикурил. Выдохнув, он снова рассмеялся, наслаждаясь кайфом во всем теле. Будто он только что занялся сексом… хорошим сексом. Повернувшись к гаражу, он поднялся по лестнице, решив показаться Эдриану пе-ред тем, как он отправится… Выдохнув дым, он нахмурился, гадая, не мерещится ли ему. Но нет. Радио, кото-рого у него не было, снова играло… Капелла на песню Train «Calling All Angels». Что за чертовщина? Быстро взбежав по лестнице, он сжал губами сигарету и толкнул дверь… Сидя на полу, спиной к тесному пространству перед входом, Эдриан положил го-лову на руки. С тихой и идеальной высотой голоса, он пел медленно, красиво… будто родился для микрофона. – Я думал, ты не умеешь петь, – сказал Джим. Эдриан не поднял головы, но остановился и пожал плечами. – Я пел так погано, чтобы позлить его. Тебя, кстати, тоже. Джим выдохнул ровную струю дыма. – У тебя отличный голос. Забавно, что Эд предпочитал фальшивить и раздражать. – Ты будешь в порядке, если я займусь небольшим делом? – сказал он ангелу, не дождавшись ответа. – Да. Мы в порядке. Я просто посижу с ним. Джим кивнул, несмотря на отсутствие зрительного контакта. – Тебе что-нибудь нужно? – Не-а. Мы в норме. Смотря на массивную фигуру ангела… свернувшиеся огромные ноги, мощные руки, свободно отдыхающие на коленях… Джим был более чем готов для следующего раунда: этой ночью Эдриан, казалось, снова ненадолго ожил, был полон энергии, заинтересован. Эта решительная неподвижность, с другой стороны, больше напоминала натуру Эдди. – Я вернусь. – Можешь не торопиться. Разделение было нежелательно, но Джим должен выполнить задуманное. Некото-рые вещи можно выбирать… другие же были вопросом необходимости, если у тебя есть хоть капля чести. Отвернувшись, он вышел так же, как заходил, тихо закрыв за собой дверь. Преж-де чем уйти, он положил ладонь на стену гаража и смежил веки. Хорошо сконцентрировавшись, он призвал воспоминание Эдриана и Эдди в их гостиничной комнате, в «Мариотте» , когда они спорили друг с другом и обменивались критикой. Он представил, как они делают это снова, увидел красные глаза Эдди, которые дают отпор театральным закидонам Эдриана, пока другой ангел в запале вскидывает руки. В видении, созданном в его сознании, они снова были вместе. Целыми и невредимыми. Оба были живы. Когда Джим поднял веки, все здание было охвачено слабым сиянием, фосфорес-центная иллюминация не отбрасывала теней, но была мощнее, чем освещение стадиона. Он убрал руку, и с неба начали падать первые снежинки… что стало намеком к его исчезновению в холодном воздухе.
------------------------------------------------------------ Train - американская рок-группа из Сан-Франциско, штат Калифорния. Группа образована в 1994 году.
