Дата: Понедельник, 28.01.2013, 19:01 | Сообщение # 31
Серафим
ПРОВЕРЕННЫЙ
Сообщений: 2913
ГЛАВА 30
Лежа в своей кровати, Тор чувствовал лишь пульсацию в члене. Ну, это и аромат свежесрезанных цветов – в середине дня Фритц всегда расставлял их по вазам в коридоре. – Этого ты хочешь от меня, ангел? – громко спросил он. – Давай же, я знаю, ты здесь. Этого ты добиваешься? Чтобы придать словам выразительности, он демонстративно запустил руку под покрывала, позволяя ей скользнуть вниз по груди и животу к бедрам. Обхватив член, он не смог сдержать ни желание выгнуться, ни стон, зародившийся в горле. – Где ты, мать твою? – прорычал он, не уверенный, с кем разговаривает в этой тусклой комнате. С Лэсситером. С Ноу-Уан. С милостивыми Мойрами… если они вообще существуют. На каком-то уровне ему не верилось, что он с нетерпением ждал другую женщину… и тот факт, что меняющийся баланс между срочной необходимостью и виной быстро склонял чашу в пользу первого… – Произнесешь мое имя, мастурбируя, и меня стошнит. Хриплый и лишенный эмоций голос Лэсситера донесся из дальнего угла комнаты, где стояла кушетка. – Ты об этом говорил? Боже, это действительно он? – удивился Тор. Изголодавшийся, нетерпеливый. Всем недовольный от того, что был на взводе. – Ход лучший по сравнению с твоим решением выйти под пули… – Раздался шорох. – Хэй, без обид, но будь любезен, положи обе руки туда, где я могу их видеть? – Ты можешь сделать так, чтобы она пришла ко мне? – Свободная воля – есть свободная воля. И, кретин, что с ладонями? Будь так добр. Тор вынул обе руки из-под покрывала и ощутил необходимость прояснить: – Я хочу накормить ее, а не трахнуть. Я не позволю Ноу-Уан пережить такое. – Думаю, ты позволишь ей самой решать относительно секса. – Парень слегка закашлялся… но, с другой стороны, секс – неловкая тема для мужчин, обсуждающих порядочную женщину. – У нее на этот счет может быть свое мнение. Тор вспомнил, как она смотрела на него в клинике, когда он удовлетворял себя. Она не боялась. Казалось, она была заворожена… Он не знал, что с этим делать… Тело самовольно выгнулось, будто бы заявляя: «Черта с два не знаешь, дружище». Когда снова послышался кашель, Тор слегка рассмеялся. – У тебя аллергия на цветы? – Ага. Поэтому мне пора, окей? – Повисла пауза. – Я горжусь тобой. Тор нахмурился. – Почему? Ответа не последовало, и стало очевидно, что ангел уже свалил… Услышав тихий стук в дверь, Тор подскочил на кровати, едва ли ощущая боль в ранах, он точно знал, кто это. – Входи. Иди ко мне. Дверь приоткрылась, и Ноу-Уан скользнула в комнату, запирая их вдвоем. Тор услышал щелчок замка, и его тело послало разум ко всем чертям: он покормит ее… и, господь помоги им обоим, он трахнет ее, если она позволит. Здравый рассудок вернулся на короткое мгновение, и Тор подумал, что должен прогнать ее, дабы избежать того послевкусия, которое будет ждать их после секса и кормления… и людям известно, что Коктейль Молотова , казавшийся забавной, восхитительной идеей, по факту, сносил их ландшафты под чистую. Но он лишь протянул ей руку. Спустя мгновение Ноу-Уан подняла руки и опустила капюшон. Вновь запоминая черты ее лица и фигуру, Тор четко осознал, что она ни капли не была похожа на Велси. Ноу-Уан была меньше, более хрупкого сложения. Светлая, а не оживленных, ярких оттенков. Скромная, а не прямолинейная. Тем не менее, она нравилась ему. Странным образом, от ее непохожести на Велси становилось легче. Меньше шансов на то, что на место его возлюбленной в его сердце придет эта женщина: хотя тело его было возбуждено, эрекция – наименее важный указатель на связь. Мужчина с его родословной, при условии здорового состояния и хорошего кормления мог возбудиться и глядя на мешок картошки. А Ноу-Уан – несмотря на ее мнение о самой себе – была в тысячу раз привлекательней корнеплодов… Господи, романтическая подоплека во всем этом была весьма кстати. Не так ли? Ноу-Уан подходила медленно, хромота была еле заметна, и, достигнув края матраса, она опустила взгляд на его обнаженную грудь, руки, живот… и еще ниже. – Я снова возбужден, – сказал он гортанным голосом. И, будь он проклят, но можно подумать, что он просто хотел предупредить ее. На самом деле? Он надеялся вновь увидеть то выражение на ее лице, когда он довел себя до оргазма… И, кто бы мог подумать… вот и оно: жар и любопытство. Не страх. – Мне взять твое запястье, стоя здесь? – спросила она. – Забирайся на кровать, – буквально прорычал он. Она поместила одно колено на высокий матрас, а потом неуклюже попыталась повторить то же самое со вторым. Ее хромая нога лишила ее равновесия, и она накренилась… Тор без труда поймал ее, обхватив за плечи и мешая упасть лицом вниз. – Держу тебя. Ну, в этой фразе крылся двойной смысл. Он ненамеренно притянул ее, так, что женщина устроилась на его груди. Блин, она была легкая, словно пушинка. Но, с другой стороны, она всегда мало ела. Не он один нуждается в хорошем питании. Но потом Тор просто замер, давая ей возможность привыкнуть. Он был ярким представителем мужского пола, адски возбужденным и уже успевшим напугать ее. Что до него, то Ноу-Уан могла потратить все время мира на то, чтобы удостовериться, с кем она сейчас находилась… Внезапно ее запах изменился, приобретя безрассудный аромат пробудившейся женщины. В ответ его бедра заерзали под одеялами, и она бросила взгляд через плечо, наблюдая за реакцией его тела. Будь он добропорядочным мужчиной, то скрыл бы эрекцию и убедился, что происходящее было связано только с оплатой за ее помощь. Но он чувствовал себя скорее мужчиной, чем добропорядочным. На этой ноте, он опустил ее на свою грудь таким образом, чтобы губы Ноу-Уан оказались напротив его яремной вены.
***
Кожа. Теплая мужская кожа напротив ее губ. Теплая, чистая мужская кожа золотисто-коричневого, а не мертвенно-бледного цвета. Она пахла специями, мужественностью и… чем-то столь эротичным, что ее тело перенеслось в то вулканическое место. Ноу-Уан сделала вдох, и его запах – запах мужчины – вызвал беспрецедентный отклик. Она полностью переключилась на инстинкты, клыки выступили из челюсти, губы раскрылись, показался язык, будто желая попробовать на вкус. – Возьми мою кровь, Ноу-Уан… Ты знаешь, чего хочешь. Возьми меня… Проглотив ком, она приподнялась на нем, заглядывая в его пылающие глаза. В них плескалось слишком много чувств, чтобы расшифровать их, и то же самое можно сказать о его голосе или выражении лица. Происходящее давалось ему с трудом: но с другой стороны, это была его супружеская спальня, где он без сомнений бывал тысячу раз со своей шеллан. И, тем не менее, Тормент хотел ее. Это было ясно по напряжению в его теле, эрекции, которую она видела даже под слоем ткани. Она знала, что он стоит на сложном перепутье, разрываемый двумя противоречиями: Ноу-Уан чувствовала то же самое. Она хотела этого, но если она возьмет его кровь сейчас, то положит начало отношениям, и она не думала, что готова к тому, куда они могли завести их обоих. Но она не станет убегать. Как и он. – Ты не хочешь, чтобы я пила из запястья? – спросила она словно чужим голосом. – Нет. – И где ты меня хочешь видеть. – Не вопрос. И, дражайшая Дева-Летописеца, она не понимала, кто сейчас говорит с ним таким голосом… низким, соблазняющим, требовательным. – У моего горла. – Слова Тормента прозвучали еще ниже, и он застонал, когда ее взгляд вновь обратился туда, куда он неумышленно направил ее. Этот всесильный воин хотел, чтобы она использовала его. Он лежал на подушках, его массивное тело, казалось, пребывало в странном восхищении, которое она видела раньше, удерживалось незримыми путами, из которых было невозможно выбраться. Он не сводил с нее глаз, наклонив голову в бок, открывая взору вену… с противоположной по отношению к ней стороны. Так что ей придется вновь растянуться на его груди. Да, подумала Ноу-Уан, она тоже хотела этого… но прежде чем пошевелиться, она позволила своей глубинной сущности запаниковать. Последнее что ей нужно – это потерять контроль в процессе кормления. Никакие воспоминания не всплыли из глубин сознания. Впервые настоящее ощущалось настолько реальным и пленяющим, что прошлое не показывалось ни эхом, ни тенью… в это мгновение она была словно чистый лист. И четко осознавала, чего хочет. Протянув руку, Ноу-Уан устроила свой легкий вес на его невероятно широкой груди. Его размеры казались нелепыми, противопоставление их тел – абсурдным… и, тем не менее, она не испытывала страха. Твердые мускулы его груди и ширина плеч совсем не пугали ее. А лишь заостряли ее жажду до его вены. Его тело выгнулось вверх, когда она легла на него, и – о, Боже – этот жар. Исходящий от его кожи, распаляющий ее нужду так же настойчиво, как лето действует на лихорадку. Так давно она в последний раз кормилась от мужчины. В далеком прошлом это происходило лишь под пристальным наблюдением не только ее отца, но и других мужчин ее кровной линии: воистину, во время кормления всегда присутствовал дух церемонии, биология сдерживалась обществом и его ожиданиями. Она никогда не чувствовала возбуждение. А если те порядочные джентльмены, что предоставляли ей свою вену, возбуждались, то они благоразумно не показывали своей реакции. Происходящее сейчас включало все, чего не доставало в ее предыдущем опыте. Происходящее сейчас было диким, необузданным… и очень сексуальным. – Возьми мою кровь, – приказал Тормент, его челюсть напряглась, подбородок приподнялся, обнажая горло еще сильнее. Опустив голову, она задрожала всем телом и укусила без толики изящества… В этот раз стон принадлежал ей. Вкус Тормента был ни на что не похож, букет взорвался ощущениями на ее губах, языке, стенках горла. Его кровь была намного чище и сильнее всего того, что она пробовала раньше, и… его сила. Казалось, будто мощь тела воина перетекала в нее, преображая ее во что-то большее, чем она была когда-либо. – Бери больше, – выдохнул он хрипло. – Бери все… Она выполнила его приказ, меняя наклон головы так, чтобы их соединение стало еще более идеальным. Она пила, смакуя, и обнаружила, что стала очень ясно ощущать потяжелевшие груди, лежавшие на нем. Тянущая боль в животе становилась лишь острее, сколько бы она ни пила. А ее ноги, они буквально таяли… желая только одного: раскрыться. Для него. Стена ее непоколебимости таяла неотвратимо, но какое это имело значение? Ноу-Уан была так поглощена, что ее волновало лишь то, что она сейчас получала. ---------------------------------------------- «Коктейль Молотова», бутылка с зажигательной смесью - общее название простейших жидкостных зажигательных гранат (название Molotov Cocktail имеет распространение в английском языке, в русский язык попало из английского в конце ХХ века). Обычная конструкция — стеклянная бутылка, содержащая горючую жидкость, и запал (в самом примитивном варианте на горлышке закреплена смоченная горючим тряпка).
Дата: Понедельник, 28.01.2013, 19:01 | Сообщение # 32
Серафим
ПРОВЕРЕННЫЙ
Сообщений: 2913
ГЛАВА 31
Тор кончил вскоре после первого укуса Ноу-Уан. Он просто не мог остановить сжавшиеся яички или пульсацию, что поднялась вверх по стволу, равно как и всплеск жидкости, вырвавшейся из его члена, когда он кончил под простынями. – Чееееерт… Ноу-Уан… Она будто бы знала, что произошло мгновение назад, и на что именно он спрашивал разрешение, и кивнула у его горла. Потом пошла еще дальше: взяла его запястье и подтолкнула под простыню. Его не нужно просить дважды. Раздвинув ноги, он заскользил рукой по напряженной длине в ритме, вторящем глоткам у его вены. Когда Тор снова достиг пика, эрекция дергалась как сумасшедшая, он опустился ниже, обхватил мошонку и резко сжал. Наслаждение и боль смешались, словно в кривом зеркале, искаженные изображения их тел усиливали абсолютно все, начиная от ощущения клыков Ноу-Уан в его шее и заканчивая извержениями ниже талии. Чувство освобождения, избавления от боли, с которой он сражался дни и ночи, стало гребаным облегчением. Превратившись в озеро, на котором временно растаяла ледяная корка, он открылся Ноу-Уан, лежа под ее стройным телом, в плену ее изящного веса и мощного укуса. Давно он не чувствовал ничего хорошего в своей душе, покрытой вечной мерзлотой. И зная, что ноша будет ждать его, когда этот солнечный рассвет исчезнет, он еще отчаянней погрузился в чувственный опыт, сознательно обнажая себя перед всеми эротическими ощущениями. Ноу-Уан, наконец, вытащила клыки, медленно облизнув языком ранки, запечатывая их, и он кончил снова: ощущение влажного, теплого движения на его коже, транслировалось вниз по телу, до эрекции, которая дрожала и дергалась, выплескивая еще больше той жидкости, что уже покрывала нижнюю часть его живота и намочила простыни. Кончая, он смотрел Ноу-Уан в глаза, прикусив нижнюю губу и откинув голову назад… чтобы она знала наверняка, что именно с ним происходило. И тогда он понял… что она тоже хотела этого. Ему подсказал ее сочный аромат. – Позволишь доставить тебе удовольствие? – хрипло спросил он. – Я... я не знаю, что делать. – То есть ты согласна? – Да… – выдохнула она. Перекатившись на бок, он нежно опустил Ноу-Уан на матрас. – Просто лежи здесь… я позабочусь обо всем остальном. Легкость, с которой она подчинилась, была поразительна… и мгновенно намекнула – с точки зрения его либидо – что пора бы раздеть девушку, забраться сверху, кончить на нее. Но этому не бывать. По стольким причинам. – Я буду действовать медленно, – простонал он, гадая, к кому из них двоих обращается. А потом Тор подумал… что да, черт возьми, он начнет медленно. Он сомневался, что помнит, как обращаться с женщиной… Тень, появившаяся из ниоткуда, пронеслась по его мыслям, выпрыгнула из мозга, вставая преградой между ними, омрачая момент. Он осознал с печальной болью, что не может вспомнить точно, когда они с Велси в последний раз были вместе; если бы он знал, что их ждет в будущем, то уделил бы тому настоящему намного больше внимания. Без сомнений, это был один из тех уютных, незапоминающихся, но весьма основательных разов в их супружеской постели, когда они оба были полураздеты и готовы с радостью плыть по течению… – Тормент? Голос Ноу-Уан ухватился за него, грозя полностью разрушить то, что происходило в настоящем. Но потом он вспомнил о Лэсситере… подумал о своей шеллан в той серой преисподней, плененной в изолированной пыльной пустоши. Если он сейчас остановится, то никогда не сможет вернуться к этому мгновению, потенциалу, ситуации с Ноу-Уан… с кем угодно. Он навечно застрянет на дороге своего горя… и Велси никогда не обретет свободу. Черт возьми, в жизни столько всего происходит, постоянно приходится продираться сквозь тернии, и эта проблема была не самой трудной. И она не продлится вечно. Он уже провел год в горе и скорби, его ждут еще десятки и сотни лет впереди для страданий. Следующие пять, десять, пятнадцать минут, час... сколько бы ни потребовалось… он должен оставаться в этой реальности, здесь-и-сейчас. Только с одной Ноу-Уан. – Тормент, мы можем оста… – Я могу развязать твою мантию? – Голос казался ему мертвым. – Пожалуйста… позволь увидеть тебя. Когда она кивнула, он проглотил ком и коснулся рукой пояса ее одежд. Ткань поддалась практически без сопротивления, а потом складки обнажили ее завернутое в мантию тело. Его член дернулся при виде Ноу-Уан, почти не скрытой от его жадного взгляда, рук… его рта. И этот отклик сказал ему, что к несчастью… или к счастью… он мог это сделать. Он собирался сделать это. Скользнув руками вокруг ее талии, он помедлил. У Велси было такое роскошное тело, с женственными линиями и силой, которые он так любил. Ноу-Уан была совсем другой. – Тебе нужно лучше питаться, – хрипло сказал он. Когда ее брови сошлись вместе, и она, казалось, вот-вот отпрянет от него, Тору захотелось треснуть себя по голове. Женщинам не стоит говорить о недостатках в моменты, подобные этому. – Ты очень красивая, – сказал он, лаская взглядом ее грудь и бедра сквозь тонкую ткань. – Я просто волнуюсь за тебя. Вот и все. Когда она вновь расслабилась, Тор не стал спешить, касаясь ее сквозь простую льняную накидку, что она носила, он медленно двигался к ее животу. Воспоминание о том, как она выглядела, нежась в колыбели голубой воды, плыла, раскинув руки в стороны, ее голова была запрокинута, а вершинки груди напряглись, вырвало у него стон. И дало четкие указания. Направив пальцы вперед, он погладил ее грудь снизу… Шипенье и то, как девушка выгнулась, подсказали Тору, что его прикосновение было более чем желанно. Но он не станет торопиться. Это произошло в кладовой, больше такого не случится. Он медленно и лениво поднимался все выше, пока его палец не забрался на сосок. Ноу-Уан снова зашипела. Выгнулась. Он продолжил изучение. Все тело ревело, прижатый к ткани член напрягся против самоконтроля, самого темпа. Но он держал себя в узде ниже талии… и все останется как есть. Это было ради нее, не для него, и кратчайший путь слететь с рельсов – оказаться голым возле нее. Вероятно, это кровь Ноу-Уан в нем. Да, в этом дело. В этом крылась причина его сумасшедшей потребности соединиться… Ноу-Уан била ногами по одеялу, впиваясь ногтями в его предплечье, и только тогда он обхватил всю грудь, заменяя указательный палец большим на месте соска. – Тебе нравится? – протянул он, когда она отчаянно втянула воздух. Ответом стал набор звуков; с другой стороны, ее чувственное напряжение служило настоящим ответом. Ей действительно нравилось то, что она сейчас чувствовала. Обхватив ее поясницу, он нежно приподнял девушку к своим губам. На несколько мгновений его охватили сомнения, просто потому, что он не мог поверить, что на самом деле делает это с кем-то: до него никогда не доходило, что в будущем у него будет некое подобие сексуальной жизни вне воспоминаний… но вот она, разворачивается прямо перед ним, образно говоря, это электрическое соединение сверкало, он был обнажен и возбужден, а рот его желал попробовать нечто иное. – Тормент… – простонала она. – Я не знаю, что… – Все в порядке. Я рядом… рядом. Опустив голову, он разделил губы и потерся о ее сосок сквозь ткань, взад и вперед. В ответ, ее руки впились в его волосы, приятно натягивая их, царапая кожу. Черт, она изумительно пахла, ее аромат казался легче и более цитрусовым, чем запах Велси… и все же был словно реактивным топливом в его венах. Лизнув ее, он услышал шорох одежды и ощутил намек на рай… поэтому он повторил движение. Снова. И снова. Вобрав грудь в рот, он потянул сосок, двигаясь в одном ритме. Ноу-Уан ухватилась за него еще крепче, его руки блуждали повсюду, изучая ее бедра, ноги, живот, крошечную талию. Кровать ненавязчиво скрипела, матрас прогнулся под ним, когда Тор придвинулся еще ближе к Ноу-Уан… и свел их бедра вместе. Пора перейти на следующую ступень.
***
Вот почему у женщин появляется такой взгляд, когда они думают о своих мужчинах. Ноу-Уан наконец поняла, почему, когда хеллрен входит в комнату, его шеллан еле заметно напрягается, а на ее лице расцветает заговорщическая улыбка. В этом крылась причина переглядываний между супругами. Этим объяснялась срочность проведения брачной церемонии, трапезы и танцев для гостей, закрытого на весь день дома. Поэтому счастливые пары время от времени не спускаются на Первую трапезу. Или Последнюю. Или на все, что между ними. Этот пир чувств – величайшая пища всей расы. И Ноу-Уан думала, что никогда не познает этого. Почему она наслаждалась этим? Несмотря на хаотичную нужду в их телах, Тормент очень трепетно относился к ней. Он был откровенно возбужден, как и она, но не спешил: его самоконтроль стальной решеткой накрыл их общее желание соединиться, его темп и ласки были так же медленны и безвредны, как плавное падение пера в недвижимом воздухе. И, на самом деле, это сводило ее с ума. Но она также понимала, что это ради ее блага. Она была расстроена, и, несмотря на это, уверена в правильности происходящего, ведь было невозможно принять вампира, с которым она сейчас была, или ее желание за… От ощущения его влажных губ, сомкнувшихся на ее груди, Ноу-Уан вскрикнула, цепляясь за его волосы. А потом он начал посасывать ее плоть. – Ты раздвинешь для меня свои ноги? – спросил Тормент напротив ее соска. Бедра подчинились прежде, чем согласие сорвалось с ее губ, и в ответ она услышала смех, прокатившийся в его груди. Он также не стал тратить время. Обхватив губами вершинку, он скользнул ладонью вниз по бедру, а потом по внутренней стороне. – Подними свои бедра для меня, – сказал он прежде, чем снова лизнуть ее сосок. Она мгновенно подчинилась, предвкушение охватило ее настолько сильно, что она не могла осознать смысл его просьбы. Но потом что-то слегка потерлось о ее ноги. Платье. Он задирал платье… Тормент снова дотронулся до нее, коснулся верхней части бедер, затем спускаясь… и снова устремился к внутренней стороне. О, отсутствие преграды... Будто и без этого было недостаточно хорошо. В ответ она выгнулась, напряглась, но ничем не помогла подтолкнуть его к жару, который он мог потушить в мгновение ока. Воистину, от его отвлекающих ласк, распустившееся в глубине ее тела чувство превратилось в нечто острое, нарастающее ощущение переросло в откровенную нужду, боль от которой напоминала его укусы. Он первый раз мимолетно коснулся ее лона, и она резко вскрикнула, желая большего. Второй раз он медленно скользнул по ее плоти. В третий… Она направила свою руку вниз, прижимая его ладонь к разгоряченной коже. Она не ожидала услышать его стон, сказавший, что он, вероятно, снова кончил… да, по содроганиям его тела она могла утверждать, что Тормент достиг очередной разрядки, его бедра двигались под простыней таким образом, что она могла думать лишь о проникновении. Повторяющемся, мощном проникновении. – Тормент, – ее голос был хриплым, мысли путались, и только тело знало точно, чего оно хочет. Прошло некоторое время, прежде чем он смог ответить чем-то кроме тяжелого дыхания. – Ты в порядке? – Помоги мне. Мне нужно… Он потерся губами по ее груди и убрал руку. – Я позабочусь об этом. Обещаю. Только немного позже. Она не знала, сколько еще из этого «немного» сможет вынести, прежде чем ее тело разлетится на части. Но потом он научил ее, что чувство неудовлетворенности может достигать и больших высот. В конце концов, он начал ласкать ее, сперва медленно, невесомо, подразнивая, а не руководствуясь честными намерениями. Но – спасибо, о Славная Дева – все изменилось. Когда он постепенно усиливал давление на вершину ее лона, она вспомнила, как он ублажал себя в клинике, его руки спустились ниже пояса, его тело создавало трение, пока что-то не щелкнуло, и нахлынуло наслаждение… Оргазм оказался самым мощным чувством, которое она когда-либо испытывала: даже боль, что она познала от рук симпата, близко не могла сравниться с удовольствием, охватившим нижнюю часть ее тела, вибрацией пронесшимся по груди, отдаваясь эхом в кончиках пальцев и ногах. Она знала землю. Знала Святилище. Но это… было раем.
Дата: Понедельник, 28.01.2013, 19:02 | Сообщение # 33
Серафим
ПРОВЕРЕННЫЙ
Сообщений: 2913
ГЛАВА 32
Когда Ноу-Уан достигла оргазма, Тор снова кончил, чувство ее влажного лона, содрогания ее бедер, ее крик перебросили его через край: она была влажной. Открытой. Готовой для него. Она была роскошной. Она потиралась о его руку, и Тор хотел прижаться ртом к ее плоти, войти языком и попробовать то, что он подарил ей. На самом деле, не будь она так тесно прижата к нему, он бы сразу сменил положение, спустился вниз по ее телу и нашел губами ее плоть. Но в это мгновение он не сдвинется с места. Пока волны их удовольствия не пойдут на спад, а мускулы не вернутся к костям. Но она не отпустила его. Даже когда ее оргазм утих, ее руки по-прежнему удивительно сильной хваткой держали его шею. Ее охватила дрожь, он ощущал каждое содрогание. Сперва ему показалось, что ее снова увлекла страсть, но вскоре стало очевидно, что дело не в этом. Ноу-Уан тихо плакала. Когда он попытался отстраниться, она только сильнее обхватила его, прижимаясь головой к его груди. Было очевидно, что она не боялась его, и что он не причинил ей боли. Боже, и тем не менее… – Шш… – прошептал он, положив свою широкую ладонь на ее спину и начав нежно поглаживать. – Все хорошо… Разумеется, это была ложь. Он не думал, что хотя бы что-то было хорошо. Особенно, когда она заплакала еще сильнее. Он ничего не мог сделать, просто был рядом, опустил голову ближе к ее и сдернул одеяло со своих ног, чтобы укрыть девушку и согреть. Ноу-Уан плакала целую вечность. Он бы держал ее еще дольше. Это так странно… предоставляя ей опору, он сам обретал равновесие, цель и фокус, столь же сильные, как и сексуальное влечение несколько мгновений до этого. И оглядываясь назад, ему следовало знать, что это произойдет. Возможно, случившееся было первым и единственным в ее жизни сексуальным опытом по ее согласию. Достойная женщина из семьи высоких кровей? Ей ни в коем случае не позволят даже держать постороннего мужчину за руку. Она знала только жестокость того симпата. Будь он проклят, Тор хотел убить того ублюдка снова. – Я… не знаю… почему плачу, – сказала она в конце концов, слова вырывались в перерывах между резкими выдохами. – Я с тобой, – пробормотал он. – Сколько бы ни потребовалось, я с тобой. Но эмоции отступали, ее дыхание успокаивалось, она хлюпала носом не так сильно. И все закончилось после последнего прерывистого вдоха. Потом она замерла, как и он. – Поговори со мной. – Он продолжил поглаживать ее спину. – Расскажи, о чем ты думаешь. Она открыла рот, будто намеревалась ответить, но потом просто покачала головой. – Я думаю, ты очень храбрая. – Храбрая? – рассмеялась она. – Ты плохо меня знаешь. – Очень храбрая. Для тебя это было непросто… и это честь, что ты позволила мне… сделать то, что я сделал. Казалось, ее охватило смятение. – Но почему? – Требуется огромное доверие, Ноу-Уан… особенно для кого-то с прошлым, подобным твоему. Нахмурившись, она ушла в себя. – Хэй, – сказал Тор, – скользнув указательным пальцем под ее подбородок, – посмотри на меня. – Когда она подчинилась, он провел по ее лицу пальцем. – Хотел бы я сказать что-нибудь философское или проникновенное или… хоть что-нибудь… чтобы помочь тебе переключиться на будущее. Но мне нечего сказать, и я сожалею об этом. Но одно я знаю точно. Нужна истинная смелость, чтобы пробиться сквозь прошлое, и сегодня ночью ты сделала это. – Тогда, думаю, мы с тобой оба отличаемся храбростью. Он отвел взгляд. – Да. Последовала пауза, будто прошлое вытянуло всю энергию из них обоих. – Почему после секса ощущаешь такую неловкость? Мне кажется… что я далеко от тебя, – спросила она внезапно. Он кивнул, думая про себя, что да, секс может быть странным в этом плане, даже без затруднений, что стояли перед ними. Даже если не доходишь до конца, потрясающая близость, что возникает в процессе, словно воздвигает при возвращении к нормальному состоянию стену, несмотря на тот факт, что они лежали рядом. – Сейчас мне лучше вернуться в свою комнату, – сказала Ноу-Уан. Он представил ее в другом конце коридора, и решил что это слишком далеко. – Не надо. Останься здесь. В тусклом свете он увидел, как она снова нахмурилась. – Ты уверен? Протянув руку, он заправил светловолосую прядь, выбившуюся из косы. – Да. Уверен. Очень долго они смотрели друг на друга, и каким-то образом… может, по уязвимости в ее взгляде, может по линии ее рта, а может, он прочел ее мысли… но Тор знал, что именно ее сейчас тревожило. – Я понимал, что это ты, – мягко сказал он. – Все время, я знал, что это ты. – И это было… окей, используя твое выражение? Он подумал о своей шеллан. – Ты совсем не похожа на Велси. Услышав, как она прокашлялась, он понял, что подумал вслух. – Нет, я имею в виду… – Тебе не нужно объясняться. – Ее печальная улыбка была полна сострадания. – Воистину не нужно. – Ноу-Уан… Она подняла руку. – Нет нужды объясняться… кстати, здешние цветы изумительны. Я никогда не нюхала подобный букет ароматов. – Они в коридоре, на самом деле. Фритц меняет их каждые два дня. Слушай, я могу для тебя кое-что сделать? – Будто ты еще недостаточно сделал, – сказала она. – Я хочу принести тебе немного еды. Ее изящные брови приподнялись. – Я не хотела бы тебя беспокоить… – Но ты голодна, ведь так? – Ну… да… – Я вернусь через минуту. Он быстро встал с матраса, неосознанно приготовившись к тому, что мир сейчас резко накренится. Однако голова не кружилась, не было нужды восстанавливать равновесие. Его тело с нетерпением стремилось к движениям, когда он обогнул изножье кровати… Взгляд Ноу-Уан следил за ним, и от выражения на ее лице он замер на месте. Размышление вернулось в ее взгляд. И голод. Он даже подумать не мог, что это повторится вновь. Но судя по тому, как она смотрела на него… ответом будет большое «да», по крайней мере, с ее точки зрения. – Тебе нравится то, что ты видишь? – спросил он голосом чересчур хриплым. – Да… Ну, от ее слов он снова затвердел ниже талии, его член подпрыгнул, весь во внимании… и, черт возьми, ее взгляд остановился на нем, наблюдая за шоу. – Я хочу многое с тобой сделать, – прорычал он. – Это может быть просто началом. Если ты захочешь. Ее губы приоткрылись, а веки смежились. – Ты хочешь этого? – Да. Хочу. – Тогда мой ответ… да, пожалуйста. Он кивнул ей один раз, будто они заключили своеобразную сделку. А потом ему пришлось заставить себя отойти от кровати. Подойдя к шкафу, он натянул джинсы и направился к двери. – Хочешь чего-нибудь конкретного? Ноу-Уан медленно покачала головой, ее веки были по-прежнему низко опущены, рот приоткрыт, а щеки раскраснелись. Блин… она понятия не имела, как соблазнительно выглядела на этой огромной, смятой кровати, ее мантия свисала с краев матраса, из ее вечно аккуратной прически выбились светлые прядки, ее аромат был сильным и обольстительным, как никогда. Может, еда подождет. Особенно когда он увидел ее обнаженные ноги, мелькнувшие посреди спутанного покрывала. Да, у Тора на них свои планы. Планы в стиле «закинуть-через-плечо»… Ноу-Уан внезапно набросила покрывало на хромую ногу, пряча от его взгляда. Тор уверенным шагом подошел к ней и непреклонно вернул одеяло на место. Очертив плохо зажившие раны пальцем, он посмотрел ей прямо в глаза. – Ты прекрасна. Каждый твой дюйм. Ни секунды не думай, что с тобой что-то не так. Хорошо? – Но… – Нет. Я тебя не слышу. – Наклонившись, он снова прижался губами к ее голени, икре, лодыжке, провел по шрамам, лаская их. – Прекрасна. Целиком. – Как можешь ты так говорить? – прошептала Ноу-Уан, моргая от слез. – Потому что это правда.– Выпрямившись, он сжал ее в последний раз. – Не прячься от меня, хорошо? И накормив тебя, я покажу, насколько серьезен в своих словах. От его слов она улыбнулась… а потом тихо рассмеялась. – Моя девочка, – пробормотал он. Но… черт, она ведь не «его». Что только что вылетело из его рта? Силком потащив себя к двери, он вышел в коридор, закрыв Ноу-Уан в комнате… – Что за хрень? – подняв ногу, он внимательно рассмотрел ступню. На коже была серебристая краска. Посмотрев на дорожку, он обнаружил след… серебряной краски, уходивший вниз по коридору к балкону на втором этаже. Чертыхнувшись, Тор задумался, кто из додженов над какой частью дома сейчас работал. Хорошо, что пятна принесут много радости беднягам, в ином случае Фритц будет рвать и метать. Следуя за каплями к вершине парадной лестницы, он спустился в фойе. След вел прямо в вестибюль. – Господин, добрый день. Вам что-нибудь нужно? Тор повернулся к Фритцу, который выходил из столовой с мастикой для натирки полов. – Хэй, да. Мне нужно что-нибудь из еды. Но, что за хрень с краской? Вы с парнями решили изуродовать бассейн? Подойдя ближе, дворецкий нахмурился. – На территории особняка никто ничего не красит. – Ну, значит, кто-то играет в Микеланджело. – Тор сел на корточки и провел пальцем по одной из мелких лужиц… Минуточку… это не краска. И субстанция пахла цветами. Свежими цветами? На самом деле именно этот запах был в его комнате. Его взгляд метнулся к двери в вестибюль, он вспомнил о том дожде из пуль, под который он вышел. И, наконец, понял, что не чудо спасло его от смерти. – Приведи Джейн, быстро, – рявкнул он доджену.
***
О, даааа, подумал Лэсситер, перевернувшись на горячем камне и подставив свой зад солнцу. То, что нужно… Принимая все во внимание, выдался отличный день. Чтобы схлопотать свинца. Ну, то есть, ночь. А также время года. Спасибо Создателю за лето: пока он лежал на первых ступеньках особняка, слепящие мегаватты июля лились на него, лучи исцеляли изрешеченное пулями тело. Без солнца? Он, вероятно, снова бы умер… и не такой встречи с боссом он искал. Воистину, солнечный свет для него – что кровь для вампиров: необходимость, от которой он получал истинное удовольствие. И пока он купался в его тепле, боль отступала, а сила возвращалась… и тут он подумал о Торе. Ну что он за придурок – вытворить такую глупость в том переулке? Чем, во имя всего святого, думала эта истеричка? Да плевать. Черта с два он позволит ублюдку выйти под перекрестный огонь без защиты. Они зашли слишком далеко, чтобы запороть все в тот самый момент, когда дело сдвинулось с мертвой точки. И сейчас Тор и Ноу-Уан были вместе, ценой того, что он превратился в подушечку для булавок. Так что не все потеряно. Он же, с другой стороны, серьезно подумывал оторвать этому Брату яйца – в качестве расплаты. Во-первых, пули в теле жгли не по-детски. Во-вторых, что, если бы на дворе стоял декабрь? Тогда он не жилец… Лэсситер поднял голову, когда массивная парадная дверь громко хлопнула. Док Джейн, их фантастическая целительница от Бога, вылетела из особняка так, будто нацелилась бежать дистанцию спринтом. Она резко затормозила, чтобы не перелететь через него. – Вот ты где! Этого только не хватало. О, вы только гляньте, она принесла с собой веселый ящик, маленький красный крест указывал на принадлежности для неотложной помощи. – Шикарное ты выбрал время для загара, – пробормотала Джейн. Он снова опустил голову, его щека легла на теплый камень. – Просто веду себя как хороший пациент и принимаю свои лекарства. – Не против, если я осмотрю тебя? – Твой супруг меня не убьет, если ты увидишь меня голым? – Ты уже голый. – Тебе не видна моя самая главная сторона. – Когда она нависла над ним без дальнейших комментариев, он пробормотал: – Отлично. Делай, что хочешь… но не заслоняй мне солнце. В нем я нуждаюсь больше, чем в тебе. Она поставила коробку рядом с его ухом и села на колени. – Ага, Ви рассказал мне немного о том, как ты устроен. – Охотно верю. Знаешь, мы с ним не раз пересекались. – Сукин сын даже спас его однажды… чудо, учитывая, как сильно они ненавидят друг друга. – У нас с ним своя история. – Он упоминал об этом, – сказала она рассеянно, будто в данный момент проверяла его раны. – Возможно, в тебе еще остался свинец… не против, если я переверну тебя? – К черту свинец. Мое тело поглотит его… если, конечно, предоставите мне достаточно солнечного света. – У тебя по-прежнему сильное кровотечение. – Все будет в порядке. И он начинал верить, что это не ложь. После того, как все произошло, он продолжил поддерживать невидимость и спрятался на пассажирском сиденье Мерседеса, который увез Тора в клинику. Появившись в медицинском центре, он тут же спер бинты и замотал себя словно мумию, чтобы не истечь кровь с головы до пят. Не было смысла бежать к двери – в тот момент солнце еще не встало – точнее, не на столько, чтобы чем-то помочь. К тому же, он надеялся, что исцелится сам. Не-а. Почти сразу после того, как он поднялся в ту спальню вместе с Тором, он понял, что по уши в проблемах. Дыхание затруднилось. Боль стала еще жарче. Зрение начало рябить. К счастью, к тому времени солнце полностью встало. И ему пришлось бы уйти в любом случае, потому что рано или поздно пришла бы Ноу-Уан… – Лэсситер. Я хочу посмотреть на тебя спереди. – Все цыпочки так говорят. – Ждешь, когда я тебя переверну? Потому что я это сделаю. – Твоему супругу вряд ли это понравится. – Будто это тебя волнует. – Верно. На самом деле, это даже стоит усилий. Со стоном он уперся ладонями в поверхность, покрытую переливающейся серебристой кровью, что собралась под ним, и с трудом, словно он был бесформенным куском мяса, перевернулся. – Ничего себе, – выдохнула она. – Слушай, я в курсе. Внушительный инструментарий. – Будешь хорошим мальчиком… и переживешь это… тогда я обещаю, что не расскажу Ви. – Насчет моего размера? Она тихо рассмеялась. – Нет, насчет твоего предположения, что я могу смотреть на тебя не только профессионально. Я могу забинтовать эти раны? – Она легонько прощупала его грудь. – Даже если оставить пули на месте, это может прекратить кровотечение. – Неудачная мысль. Солнечный свет и открытое пространство – вот что поможет мне. Я буду в порядке. Если только небо не затянет тучами. – Может, раздобыть тебе солярий? Сейчас он рассмеялся… что вызвало кашель. – Нет, нет… свет должен быть настоящим. – Мне не нравится это дребезжание. – Который час? – Час двадцать шесть. – Приходи через полчаса, посмотрим, как будут обстоять дела. Повисло молчание. – Хорошо. Я приду. Тор захочет… – Зазвонил ее телефон, и Джейн ответила: – Я только о тебе говорила. Да, я с ним, и он… неважно, но утверждает, что позаботится о себе. Разумеется, я останусь с ним… нет, у меня полный порядок с медикаментами, и я позвоню минут через двадцать. Окей, десять. – Последовала очередная длинная пауза, а потом она сделала глубокий вдох. – Это… эм… уйма пулевых ранений. В груди. – Опять пауза. – Алло? Хэй, Тор… о, боже, я думала, что потеряла тебя. Ага… нет, слушай, ты должен довериться мне. Если бы я считала, что его задница в опасности, то уже затащила бы в фойе, кричащего и упирающегося. Но, честно говоря, во время нашего разговора я буквально наблюдаю, как он исцеляется… я собственными глазами вижу, как исчезают внутренние ушибы. Окей. Ага. Давай. Лэсситер никак не прокомментировал разговор, он просто оставался там, где лежал, глаза закрыты, тело, купаясь в солнце, возвращается к здоровому состоянию. – Значит, это благодаря тебе Тор выбрался живым из того переулка, – спустя какое-то время пробормотала Славный доктор. – Понятия не имею, о чем это ты.
Дата: Понедельник, 28.01.2013, 19:02 | Сообщение # 34
Серафим
ПРОВЕРЕННЫЙ
Сообщений: 2913
ГЛАВА 33
– Прости, приятель, но тебе светит всего одно кормление. Так мне сказали. Лежа на кровати, к которой его привязали, Тро не удивился ответу человеческого доктора. Сильный пленник Братству ни к чему. Проблема в том, что выздоровление шло плохо, и кровь могла помочь. Разумеется… если его покормят, это станет счастливым стечением обстоятельств, что ему удастся увидеть Избранную снова перед своим уходом. Она была близко. Он мог чувствовать ее… – В действительности, я уверен, что все спланировано для твоего скорейшего отъезда. Ночь наступит совсем скоро. Может, ему просто отказаться от всяких телодвижений? Нет, это едва ли остановит Братство. Они просто выпроводят его под руки. Человеческий хирург ушел – кстати, как так вышло, что они используют человека? – и он опять остался один. Когда дверь снова распахнулась, он даже не попытался открыть глаза. Это была не Избранная… Металлический щелчок, раздавшийся возле уха, привлек его внимание. Распахнув глаза, он уставился на ствол 357-го Магнума. Палец Вишеса, укрытый перчаткой, лежал на курке: – Проснись, красавица! – Если выстрелишь в меня сейчас, – слабо сказал Тро, – я уже не выкарабкаюсь. Он говорил правду. Так долго существуя на крови человеческих женщин, он был не в состоянии вылечить себя от столь серьезной раны и за короткий срок. Вишес пожал плечами. – Значит, мы доставим тебя к Кору в сосновом ящике. – Удачи тебе с этим, приятель. Я не выдам его местоположение. – Но не ради Кора. Он не хотел, чтобы его товарищи… точнее, бывшие товарищи… подверглись внезапной атаке. – Пытай меня, если пожелаешь. Но ни одно слово не покинет моего рта. – Я решу пытать тебя, и ты все выболтаешь, поверь на слово. – Тогда приступай… Хирург встал между ними. – Тааак, остыньте, пока мне снова не понадобились нитка с иголкой. Ты… – он указал на Тро, – захлопнись… этого парня не стоит упрашивать, когда дело касается кровопролития. И, как насчет того, чтобы отпустить его? – Он обратился к Брату. – Мой пациент прав. Посмотри на жизненные показатели… он висит на волоске. Я-то думал, что все было устроено для того, чтобы он выжил? Дело в том, что ему снова нужно дать вену. Либо так, либо неделя-вторая на выздоровление. Взгляд Брата переместился на панели, что пикали и светились позади кровати. Когда воин тихо выругался, Тро улыбнулся про себя. Брат ушел, не сказав ни слова. – Спасибо, – сказал он целителю. Мужчина нахмурился. – Это лишь мое врачебное мнение… поверь, я с нетерпением жду, когда ты покинешь мою вотчину. – Справедливо. Когда его снова оставили одного, он принялся ждать с нетерпением. И тот факт, что к нему долго никто не приходил, означал, что Братья обсуждали его дальнейшую судьбу. Дискуссия, вероятно, вышла оживленная. Когда дверь, наконец, распахнулась, его ноздри расширились, а голова резко повернулась на бок… вот она. Прекрасная, как мечта. Неземная, словно луна. Реальная, насколько это возможно. С боков ее окружили Братья Фьюри и Вишес. Избранная одарила его милой улыбкой… будто абсолютно не понимала, что эти мужчины были готовы разорвать его на кусочки, даже если он чихнет в ее сторону. – Господин, вам нужно больше? Мне нужна вся ты, подумал он, кивая ей. Подойдя к его кровати, она села рядом, но Фьюри обнажил клыки позади нее, а Вишес незаметно навел пистолет. – Сюда, – сказал Фьюри, изящно направляя Избранную к креслу. – Здесь тебе будет удобнее. Не совсем верно, ведь сейчас ей придется тянуться к нему. Но голос Брата был столь спокойным и чарующим, что это добавило правдивости его словам. Пока Избранная подносила к нему свою руку, Тро хотел сказать, как она красива, и что он скучал по ней, и что он боготворил бы ее, дай она шанс. Но он предпочитал видеть свой язык во рту… а не отрезанным и втоптанным в пол. – Почему вы так смотрите на меня? – спросила она. – Ты такая красивая… Фьюри позади нее обнажил зубы, его лицо исказила гримаса жестокости. Тро было плевать. Он снова вкусит амброзию, а эти двое не сделают ничего поистине ужасного перед светловолосой Избранной. Которая сейчас покраснела, как маков цвет… отчего стала еще прекрасней. Когда Избранная потянулась вперед и поднесла свое запястье к его губам, руки в оковах, что удерживали его, дернулись… и она на мгновение оказалась озадачена услышанным дребезжанием. Но под покрывалами ничего не было видно; все было укрыто тканью, что сохраняла его тепло. – Матрасные пружины, – пробормотал он. Она снова улыбнулась и устроила запястье напротив его губ. Обняв ее своим взглядом, Тро укусил так аккуратно, как мог, не желая причинять ей ни крупицы боли… и он пил, разглядывая ее лицо, запечатлев его в памяти так, чтобы держать ее образ ближе к сердцу. Потому что, скорее всего, сейчас он видит ее в последний раз. Воистину, он разрывался, желая воспеть хвалу Деве-Летописеце за то, что такая женщина вошла в его жизнь, и, тем не менее, он видел в этих двух встречах своеобразное проклятье. Он опасался, что она останется с ним. Будет преследовать его словно призрак… Все закончилось слишком быстро, и он вытащил клыки из ее нежной плоти. Он облизнул ее кожу один раз, второй, лаская своим языком… – Окей, на этом закончим, – Фьюри поднял ее с кресла, сердечно улыбаясь ей. – Сейчас найди Куина… тебе нужно набраться сил. Это правда, подумал Тро, почувствовав укол вины. Воистину, казалось, она побледнела и испытывала головокружение. С другой стороны, она кормила его дважды в столь короткий срок. Хотел бы он, чтобы его звали Куин. Фьюри проводил ее до двери и попрощался с добрыми пожеланиями на Древнем Языке. А потом развернулся… и проверил, что дверь заперта. Сбоку прилетел кулак, и, заметив мельком черную кожу, он понял, что это был Вишес. И последовавший треск был таким громким, словно бревно переломили надвое. С другой стороны, у него всегда был крепкий подбородок. Когда церковные колокола зазвенели в голове Тро, и он сплюнул кровь, Вишес мрачно сказал: – Это за то, что смотрел на нее так, будто мысленно трахаешь. В другом конце комнаты Брат Фьюри сжал руку в кулак и начал стучать по раскрытой ладони другой руки. Подойдя, он зловеще добавил: – А это, чтобы убедиться, что ты не реализуешь свою блестящую идею. Тро улыбнулся им обоим. Чем больше они будут бить его… тем вероятней ему снова потребуется кормление. И они были правы: он хотел ее… хотя «заниматься любовью» – более подходящее определение. И проведенные с ней мгновения стоили всего, что они с ним сделают…
***
В особняке, Тор сидел на нижней ступеньке парадной лестницы, упершись локтями в согнутые колени, подбородок лежал на кулаке, а телефон – рядом с ним, экраном вверх. Его задница онемела. На самом деле, просидев на одном месте в течение последних – сколько он просидел? Пять часов? Вероятно, придется попросить удалить ковровый ворс с его «багажника» хирургическим путем… Охранная лампа издала «бип», и Тор подскочил на ноги, подбежал к панели, снова взглянул на экран и открыл замок. Лэсситер был один, вероятно потому, что Джейн предпочла вернуться в Яму. Ангел был в костюме Адама… и выглядел прекрасно. Нет пулевых отверстий, шрамов, ушибов. – Продолжишь так пялиться на меня, и будешь должен мне ужин после. Тор зыркнул на ангела. – Ты чем, черт возьми, думал? Лэсситер покачал пальцем. – Не тебе задавать мне этот вопрос. Не относительно прошлой ночи. И на этой ноте… и абсолютно не беспокоясь о своей наготе… Лэсситер направился в бильярдную комнату, к бару. По крайней мере, он встал за стойку, наливая алкоголь, не сверкая своим «портовым грузчиком» и двумя «буйками». – Виски? Джин? Бурбон? – спросил ангел. – Я выбираю «Оргазм». Тор потер лицо. – Можешь не произносить это слово, пока я рядом, а ты – с голой задницей? Его слова вызвали волну «Оргааааазм, оргааааазм, оргааааазм» в такт пятой симфонии Бетховена. К счастью, фруктовая дребедень, что он намешал в своем стакане, оборвала поток слов, когда он выпил ее залпом. – Ааааах… – Ангел улыбнулся. – Выпью-ка еще один. Не желаешь? Или этим днем у тебя было достаточно оргазмов? От молниеносного образа груди Ноу-Уан в его руке, член Тора радостно подпрыгнул. – Лэсситер, я в курсе, что ты сделал. – Снаружи? Ну да, я с солнцем на «ты». Лучший доктор из возможных… и никаких доплат. Я-хууу! И снова пить. Значит, бравада была выдавлена через силу. Тор устроился на стуле. – Какого хрена ты закрыл меня собой? Ангел демонстративно занялся третьей порцией. – Я скажу тебе то же, что сказал Доку Джейн – я вообще без понятия, о чем это ты. – О пулевых ранах по всему твоему телу. – Да? – Ага. – Чем докажешь? – Лэсситер слегка поднял руку. – Можешь доказать, что я вообще был ранен? – К чему отрицать это? – Это не отрицание, если я понятия не имею, о чем это ты. С очередной очаровательной улыбкой он опрокинул стакан. А потом сразу же взялся за четвертый. Тор покачал головой. – Если хочешь расстаться с жизнью, почему бы не сделать это как настоящий мужчина? – Обожаю вкус фруктов. – Ты то, что ты пьешь. Ангел посмотрел на часы. – Дерьмо. Я проворонил «Мори» . Но записал «Эллен» . Лэсситер подошел к дивану и растянулся на нем… и Тор счел себя счастливчиком потому что, по крайней мере, ублюдку хватило приличия укрыть свои причиндалы покрывалом. Когда ТВ включилось, а Эллен Дедженерес протанцевала вдоль выстроившихся домохозяек, стало очевидно, что ангел не настроен на разговоры. – Я просто не понимаю, зачем ты это сделал, – пробормотал Тор. Это так не похоже на парня, который печется только о своей заднице. В это мгновение в арочном входе в бильярдную появилась Ноу-Уан. Она была в своей мантии с поднятым капюшоном, но Тор увидел ее обнаженную и расслабленную, и его тело снова ожило. Когда он соскользнул со стула и направился к женщине, то мог поклясться, что услышал слова Лэсситера – «вот почему». – Хэй, ты получила еду?– сказал он, подойдя к женщине. – Да, – прошептала она. – Но я волновалась, когда ты не вернулся. Что-то стряслось? Он посмотрел на Лэсситера. Казалось, ангел вырубился, его дыхание было ровным, пульт лежал на груди, в расслабленной ладони, от алкоголя на полу исходил конденсат. Но Тор не поверил в это «я сплю как убитый» состояние. – Ничего, – хрипло сказал он. – Ничего. Давай поднимемся наверх и отдохнем. Когда он развернул ее, нежно касаясь плеч, она спросила: – Ты уверен? – Да. – И они действительно собирались отдыхать. Он почувствовал внезапное истощение. Он в последний раз бросил взгляд через плечо, направляясь в фойе. Лэсситер был на том же месте… но на его лице мелькнул слабый намек на улыбку. Будто пока Тор и Ноу-Уан вместе, это того стоило. ----------------------------------------------- Ток-шоу, ведущий – Мори Пович Шоу Эллен Дедженерес – ток шоу Эллен Ли Дедженерес — американская актриса, комедиантка и телеведущая, обладательница 11 премий «Эмми» за «Шоу Эллен Дедженерес»
Дата: Понедельник, 28.01.2013, 19:04 | Сообщение # 35
Серафим
ПРОВЕРЕННЫЙ
Сообщений: 2913
ГЛАВА 34
Ночь вступила в свои права, и Тро шел по улицам Колдвелла, безоружный, в больничной сорочке… и за все время пребывания в Новом Свете он не чувствовал себя настолько сильным. Побои от рук тех двух Братьев зажили почти мгновенно, и Братство освободило его вскоре после второго кормления. В его распоряжении было несколько часов перед встречей с Кором, и он убивал время со своими раздумьями, вышагивая в кроссовках – вражеский дар. Пребывая в руках Братства, он абсолютно ничего не узнал об их местоположении. Он был без сознания, когда его привезли в лагерь… а увозили его в фургоне без окон. Они ехали какое-то время, без сомнения, окольными путями, затем его перевезли через реку и предоставили самому себе. Разумеется, у минивэна не было номеров и никаких отличительных черт. И у него возникло предчувствие, что за ним следили…. Будто они желали проверить, попытается ли он двинуться за транспортным средством. Он не пытался. Он остался на месте, пока автомобиль не отъехал… а потом пустился в свой собственный путь. Гениальная идея Кора совершенно ничего не принесла. Ну, кроме, вероятно, спасения жизни самого Тро. То немногое, что он узнал о Братстве, не стало для него свежей информацией: техническое оснащение было масштабным, судя по объемам и продвинутости медицинского оборудования, которым его лечили; количество людей, кого он видел или кто проходил в коридоре, также впечатляло, а охранная система была внушительной. Воистину, казалось, они были целым поселением, скрытым от человеческих глаз и от лессеров. Все должно располагаться под землей, подумал он. Хорошо охраняться. Замаскировано под неприметное место. Во время набегов, когда обнаружили и вычистили огромное количество домов расы, не прошло ни слуха, что обитель короля также подверглась нападению. Так что, план Кора достиг лишь одного – враждебности Тро. И на какое-то мгновение он задумался. Явиться на встречу со своим бывшим лидером или нет. В конечном итоге он решил, что мятеж такого рода был необдуманным. У Кора было то, что нужно Тро…. Единственная нужная вещь. И пока тот прах находился в руках мужчины, оставалось лишь стиснуть зубы, склонить голову и двигаться вперед. По крайней мере, это все, что он делал на протяжении веков. Тем не менее, он не повторит одну ошибку дважды. Только слабоумный забудет о беспощадном напоминании того, какова суть их отношений. Ответ один: вернуть останки его сестры. И сразу после этого? Он будет скучать по своим боевым товарищам так же, как скучал по семье, но он покинет Шайку Ублюдков… применив силу, если потребуется. Потом¸ возможно, он поищет родную кровь здесь, в Америке… нет обратного пути в Старый Свет. Желание повидать семью может оказаться слишком заманчивым, а это нечестно по отношению к ним. На исходе ночи, приблизительно в четыре часа, судя по положению луны, он материализовался на крыше небоскреба. Насколько он был осведомлен, его сестра не сможет попасть в Забвение без подобающей церемонии, поэтому ему необходимо жить, пока он не похоронит ее. Но сделав это… Высоко над улицами и другими городскими зданиями, в поразительно безмолвной стратосфере, где не услышать ни криков, ни автомобильных гудков, ни грохота автофургонов, свирепствовал ветер, сильный и обжигающе холодный, вопреки душному воздуху и умеренной температуре. Над головой раздались раскаты грома, по внутренней стороне грозовых облаков пронеслась молния, обещая влажное начало дня. Начав свой путь под руководством Кора, он был джентльменом, обученным изящному искусству ведения дамы в танце… в противоположность рукопашной схватке. Но он уже давно не тот, кем был раньше. Поэтому он стоял на открытом пространстве без капли страха или сожалений, широко расставив ноги и уперев руки в бока. Не было слабины в линии его подбородка, очертаниях груди или прямом угле плеч, не было страха в его сердце пред тем, что могло выйти к нему навстречу. И всему причиной был Кор: Тро был рожден мужчиной, но окончательно понял, что значит быть им, только когда перешел дорогу этому воину. Он всю жизнь будет обязан этим солдатам, с которыми пробыл так долго… Из-за механических конструкций вышла фигура, ветер запутался в длинном пальто, срывая его с огромного смертоносного тела. Инстинкт и тренировки пересилили намерения, и Тро принял боевую стойку, готовый встретиться со своим… Когда мужчина шагнул вперед, свет фонаря над дверью упал на его лицо. Это был не Кор. Тро не расслабился. – Зайфер? – Да. – Солдат резко бросился вперед, а потом вовсе перешел на бег, сокращая расстояние между ними. Прежде чем Тро успел подумать, его сжали в крепких объятиях, руки, столь же сильные, как и его, прижимали к телу, такому же огромному, как у него. – Ты жив, – выдохнул воин. – Ты выжил… Поначалу испытывая неловкость, потом он со странным отчаянием вцепился в воина. – Да, да, жив. Его резко оттолкнули и осмотрели с головы до пят. – Что они с тобой сотворили? – Ничего. Глаза Зайфера сузились. – Будь честен со мной, брат. И, предупреждая твой ответ, под твоим глазом сияет синяк. – Они предоставили мне целителя и… Избранную. – Избранную?! – Да. – Может, мне следовало напроситься на ранение? Тро рассмеялся. – Она была… словно неземная. Светлые волосы, кожа, лицо, эфемерная, и, тем не менее, из плоти и крови. – Я думал, что они – выдумка. – Не знаю… может, я идеализирую. Но она соответствовала слухам… прекраснее любой женщины, что ты когда-либо видел. – Не мучь меня! – Зайфер коротко ухмыльнулся, а потом вновь обрел серьезность. – Ты в порядке. Не вопрос. Требование. – Они обращались со мной, как с гостем, по большей части. – Воистину, не принимая в расчет оковы и трепку… хотя, они защищали честь драгоценной Избранной, поэтому он одобрял их действия. – Но, да, я полностью излечился, благодаря целителям. – Тро оглянулся. – Где Кор? – Он не придет, – покачал головой Зайфер. – Значит, ты убьешь меня. – Странно, что Кор поручил другому то, что сам бы выполнил с великим удовольствием. – Черт, нет же. – Зайфер скинул с плеч рюкзак. – Я должен передать тебе это. Зайфер достал из сумки большую квадратную коробку из меди, с орнаментом и надписями. Тро мог лишь смотреть на ларец. Он не видел его несколько веков. В действительности, он не знал, что прах забрали у его семьи, пока Кор не начал угрожать его сохранностью. Зайфер прокашлялся. – Кор велел передать, что он отпускает тебя. Твой долг перед ним оплачен, и он возвращает твою покойную сестру. Руки Тро сильно дрожали… пока он не взял останки своей сестры. Потом они замерли. Он стоял на ветру под моросящим дождем, а Зайфер ходил вокруг него, держа руки на бедрах и не сводя глаз с гравия, покрывавшего крышу небоскреба. – Он сам не свой после того, как оставил тебя, – сказал солдат. – Этим утром я обнаружил, как он режет себя до костей, охваченный горем. Взгляд Тро метнулся к мужчине, которого он знал так хорошо. – Правда? – Да. Весь день. А этой ночью он даже не отправился на поле боя. Он в убежище, наедине с собой. Он приказал всем кроме меня уйти, и вручил это. Тро прижал коробку еще ближе к телу, крепко вцепившись в нее. – Ты уверен, что я причина его горю? – сухо спросил он. – Вполне. По правде, в глубине души он не похож на Бладлеттера. Он желает этого… и способен на многое, на что неспособен я. Но по отношению к тебе, к нам… мы – его клан. – Взгляд Зайфера преисполнился искренностью. – Ты должен вернуться к нам. К нему. Он не повторит своих действий… этот прах тому подтверждение. И ты нужен нам… не только потому, что ты для нас делаешь, но потому, кем ты стал для нас. Прошел всего день, а мы уже разбиты без тебя. Тро посмотрел на небо, на грозу, на яростный, грохочущий свод неба. Однажды проклятый обстоятельствами, он не мог поверить, не мог даже представить, что добровольно согласится на проклятие. – Мы все – неполноценны без тебя. Даже он. Тро вынужден был улыбнуться. – Ты когда-нибудь мог представить, что скажешь подобные слова? – Нет. – Смех, подхваченный порывами ветра, был низким. – Не про аристократа. Но ты – больше чем аристократ. – Благодаря тебе. – И Кору. – Не уверен, что готов довериться ему хоть самую малость. – Возвращайся со мной. Встреться с ним. Вернись в нашу семью. Как бы больно тебе ни было этой ночью, ты также потерян без нас, как и мы – без тебя. – Я не могу доверять ему, – услышал Тро свой голос. – Этой ночью он вернул тебе твою свободу. Это что-то да значит. – Нас всех ждет смертный приговор, если мы продолжим в том же духе. Я видел Братство… если они были внушительны в Старом Свете, то это даже близко не сравнится с их ресурсами в настоящий момент. – Значит, они процветают. – Они живут по уму. Я не смог бы найти их, даже если бы захотел. У них огромные территории… с этой силой стоит считаться. – Он оглянулся. – Кор будет разочарован тем, что я выяснил… то есть ничего. – Он сказал, нет. Тро нахмурился. – Не понимаю. – Он утверждает, что не желает ничего знать. Ты никогда не получишь от него прямое извинение, но он отдал тебе ключ к узам, что удерживали тебя, и он не примет от тебя никакой информации. Его охватил краткий приступ гнева. Тогда в чем смысл происшедшего? Только если… вероятно, Кор не мог представить, что в итоге почувствует. И Зайфер был прав, мысль оказаться оторванным от его собратьев… подобна смерти. После всех пережитых лет они стали всем, что у него было. – Вернувшись, я могу подвергнуть вас риску. Что, если я заключил с Братством тайное соглашение. Что, если они здесь. – Он обвел рукой воздух. – Или ждут где-нибудь, чтобы проследовать за мной? Зайфер пожал плечами, выражая полное пренебрежение. – Мы пытались встретиться с ними на протяжении месяцев. Такое столкновение будет кстати. Тро моргнул. И начал смеяться. – Парни, вы ненормальные. – Разве не «мы»? –Зайфер покачал головой. – Ты никогда не предашь нас. Даже если ты ненавидишь Кора всей своей сущностью, ты никогда не подвергнешь остальных опасности. Это правда, подумал он. Что до ненависти к Кору… Он посмотрел на коробку в своих руках. Много раз за все эти годы он дивился поворотам и извилинам своей судьбы. И, казалось, это ночью он поразится своей судьбе вновь. Он не был уверен относительно их намерения свергнуть Рофа, но сейчас, когда он встретил эту Избранную, мысль захватить трон, найти женщину и предъявить на нее свои права нравилась ему. Жажда крови? Да, разумеется… ранняя версия Его никогда не допустила бы такой мысли. Но его новое Я возьмет то, что хочет, плащ цивилизованности протерся за годы, в течение которых он не ухаживал за нежной тканью. Если удастся добраться до Рофа, он сможет найти ее снова… Внезапно он почувствовал, как его губы двигаются, и услышал свой собственный голос, уносимый ветром: – Ему придется разрешить мне купить мобильные телефоны.
***
Кор провел всю ночь в доме. Причина в увечьях на его руках. Ему было ненавистно, что они все еще заживали, однако ему хватало ума понять, что он с трудом может орудовать ими. Воистину, он с трудом держал ложку, кормя себя. Направить на врага кинжал будет вообще невозможно. А также существует опасность занести инфекцию. Все дело в чертовой крови. Снова. Может, если бы он испил из той шлюхи… боги, это было весной? Нахмурившись, Кор добавил еще одну тяжкую причину к общему итогу. Не удивительно, что он оказался в затруднительном положении… и хорошо хоть, что он вконец не помешался на крови. Или все же помешался? Подумав о том, что он сотворил с Тро, Кору было сложно не оценить свои действия с этой позиции, достойной осуждения. Выругавшись, он опустил голову, истощение и странное чувство уныния опустилось на его плечи… Задняя дверь на кухне открылась, и, учитывая, что его солдатам еще рано возвращаться, он решил, что это Зайфер с информацией об отъезде Тро. – Он в порядке? – спросил Кор не поднимая взгляда. – Он уехал в безопасности? – В порядке и в безопасности. Взгляд Кора метнулся вверх. Тро собственной персоной стоял в дверном проеме, высокий и гордый, взгляд внимательный, тело – полное сил. – И он вернулся в целости, – закончил он мрачным тоном. Кор тут же сосредоточился на своем супе и быстро заморгал. Словно издалека он видел, как ложка в его руке расплескала все содержимое. – Зайфер не передал тебе? – хрипло спросил Кор. – Что я свободен? Да. Передал. – Если ты хочешь боя, мне следует отложить свою трапезу. – Не знал, что ты в настоящий момент способен на что-то, кроме как накормить себя. Будь прокляты кофты без рукавов, подумал Кор, поворачивая руки внутренней стороной, чтобы скрыть раны. – Я буду готов, если потребуется. Где твои ботинки? – Не знаю. Они забрали все, что у меня было. – Они хорошо с тобой обращались? – Вполне. – Тро шагнул вперед, доски под его ногами заскрипели. – Зайфер сказал, что ты ничего не хочешь знать о том, что я видел. Кор просто покачал головой. – Он также сказал, что мне никогда не добиться от тебя извинений. – Последовала долгая пауза. – Я хочу извинений. Сейчас. Отодвинув суп, Кор принялся изучать раны, которые нанес себе, вспоминая всю боль, всю пролитую кровь… которая высохла коричневым пятном на половицах под ним. – И что дальше? – спросил он хрипло. – Увидишь. Справедливо, подумал Кор. Без какого-либо изящества – не то, чтобы оно у него вообще было – он поднялся на ноги. Выпрямившись в полный рост, Кор пошатнулся по стольким причинам, что не перечесть, и чувство «на-грани-равновесия» стало еще хуже, когда Кор встретил взгляд своего… друга. Смотря в лицо Тро, он сделал шаг вперед и протянул руку. – Прости. Простое слово было сказано громко и вслух. И оно добилось немногого. – Я был неправ, поступив с тобой таким образом. Я… не так уж сильно похож на Бладлеттера, как думал… как всегда хотел. – Это не плохо, – тихо сказал Тро. – Я согласен, если это касается тебя. – И остальных? – И остальных. – Кор покачал головой. – Тем не менее, на этом все. – Значит, твои амбиции не изменились? – Нет. Но мои методы… они никогда не будут прежними. В последовавшей тишине он не знал, что получит в ответ: проклятье, удар, суровую перепалку. Отсутствие стабильности било по нему сильнее положенного. – Попроси меня вернуться к тебе как свободного мужчину, – потребовал Тро. – Пожалуйста. Возвращайся, и ты получишь мое слово – пусть оно не стоит ломаного гроша – что ты получишь уважение, которое заслужил давным-давно. Спустя мгновение его руку обхватила ладонь Тро. – Тогда решено. Кор, содрогаясь, выдохнул, несомненно, от облегчения. – Решено. Отпустив руку воина, он наклонился, поднял почти нетронутую чашу с едой… и протянул Тро то малое, что у него было. – Ты позволишь мне модернизировать средства связи, – произнес мужчина. – Да. И на этом все. Тро принял предложенный суп и подошел туда, где сидел Кор. Опустившись на пол, он поставил медную коробку подальше от Кора и приступил к трапезе. Кор сел рядом с ним на пятна крови, которую пролил в течение дня, и в молчании они завершили свое воссоединение. Но еще не все кончено, по крайней мере, не со стороны Кора. Его сожаление останется с ним, тяжкий груз поступков изменил его навсегда, как ранение, оставившее рубец и неправильно исцелившееся. Или, как вышло в его случае… правильно.
