Излишне говорить, что ни она, ни Люк были не в настроении разговаривать по дороге к ее дому. Мужчина явно разрывался между уверенностью, что все трое – его, и ноющим беспокойством, что ни один, или только один, а Константину и Калебу удалось наставить ему рога. Бронвин металась между неловкостью, что проклятый доктор рассказал парням, насколько она странная, тревогой из-за возможных проблем, и нахлынувшим волнением, чередующимся с ужасом, из-за открытия, что у нее тройня.
Женщина надеялась на близнецов. Нана сказала "дети", и Бронвин прочно зациклилась на этом варианте, и вроде как смирилась с такой возможностью, но трое?
Что это, черт возьми, такое? Проклятье! Никто не говорил, что она получит целую семью одним махом! Никто не предупредил ее! Что Бронвин станет делать с тремя сразу? Она даже не была уверена, что сможет справиться с одним. Женщина думала, что сначала немного попрактикуется, а затем, возможно, рассмотрит вопрос о втором.
Она пыталась, но не могла избавиться от мысли, что раз являлась частью четырех разных пророчеств, то закончит тем, что выполнит их все, когда раньше считала, что предназначена только одному из них - или же никому вообще.
Чудная ситуация. Не родись Бронвин такой странной, то не стала бы "избранной". И не встретила бы Константина, Люка или Калеба.
Это казалось печальнее, чем испытания, которые ей предстояли - забеременеть тройней, родить, и затем выяснить, как справиться с оравой малышей-одногодок, которые так случилось, что могут оказаться наполовину магами, а на другую - вампиром, ликаном, или Раджой.
Она была абсолютно уверена, что понесла по одному от каждого из парней, исполняя пророчество, или как минимум его часть, для каждого из них.
Бронвин точно не знала, что чувствовала по этому поводу, но ощущала, как на нее медленно накатывает шок и странный трепет. Она все еще до глубины души боялась, что с ее первой беременностью возникнут осложнения.
Женщина старалась не думать о том, что ее мать умерла при родах, но это не то, что можно было с легкостью выкинуть из головы. Бабушка никогда не вдавалась в детали, и ей не хотелось знать подробностей. Она всегда чувствовала себя виноватой в произошедшем. Нана никогда не обвиняла ее, но как еще Бронвин могла себя чувствовать, зная, как умерла мать?
Однако, сейчас, она спросила бы обо всем. И стала бы бояться еще сильнее!
Женщина прогнала эти мысли прочь. И как указал тот противный доктор, она - уже не молода. Прошло тридцать лет с ее рождения - многое изменилось в лучшую сторону.
Врач не казался особо обеспокоенным.
Конечно, ведь не одной ей стукнуло тридцать, и не только она сталкивалась с тройной доставкой!
Бронвин хотела бы знать, что творилось в головах парней. Ни один из них не говорил с ней об этом. На самом деле, они вообще ни о чем с ней не говорили. Женщина подумала, что мужчины тоже шокированы, хотя понимала, что быстрое исчезновение Константина связано с ужасным костюмом, в который ему пришлось влезть, чтобы выйти на улицу днем.
Неудивительно, что он так беспокоился о пророчестве! Вероятно, было ужасно не иметь возможности ходить под солнцем!
И, конечно, он никогда не сможет этого сделать, а его сын - да, если она носит его сына.
В голове мелькнуло, что Нана обещала позаботиться, чтобы ребенок был зачат в любви, но Бронвин уже не доверяла своей бабушке, как раньше, обнаружив ее обман. Может, это также было небылицей? Или ложью во спасение. В конце концов, если она любит их, то ребенок был зачат в любви, независимо от того нравилась ли Бронвин им вообще!
Женщина не собиралась искать ответы в пророчестве - в любой из версий.
На самом деле, главным стало то, что сейчас она оказалась предоставленной самой себе. Не осталось наставлений бабушки, на которые можно было положиться, и проклятое пророчество, в действительности, ничем не могло ей помочь. Она утешала себя тем, что оно, казалось, гарантировало, что младенцы выживут. К сожалению, ничего не указывало на то, что она выживет тоже, но женщина решила, что просто не может позволить этому управлять собой. Ей следовало сосредоточиться на том, чтобы позаботиться о себе, а значит, и о них. И потом, всегда оставались кое-какие надежды на счастливое завершение истории.
Остальное, ну, ей по-прежнему придется работать над этим. Возможно, как намекала бабушка, она родит ребенка для каждого из них и осуществит их желания - произвести на свет великих лидеров, которых они ожидали. И может быть, поскольку это важно для них, Бронвин могла, по крайней мере, надеяться, что мужчины станут присутствовать в ее жизни, хотя бы ради детей, если не по какой другой причине.
Дети, по меньшей мере, образовали бы подобие связи, которую она хотела бы создать с их отцами.
Константин, видимо, решил, что позвонить было бы меньшим ударом по его достоинству, чем бросать камушки в окно. Он предложил приехать и забрать ее, чтобы отвезти в город на обед.
Это могло стать очередной попыткой поймать ее и поиграть в одиночку, но он не попытался сделать этого раньше, когда они встретились в саду. Кроме того, казалось, теперь, когда женщина поселилась в пансионе, и никто из них не мог добраться до нее, они были удовлетворены, зная, что находятся в равных условиях.
Она сказала, что согласится на свидание, только если он пообещает не спаивать ее с целью соблазнить.
Мужчина немного неловко засмеялся в ответ на шутку, и Бронвин поняла со смесью веселья и тепла, что это именно то, что он задумал.
- Тебе придется обойтись без вина. Доктор сказал держаться подальше от алкогольных напитков.
Она услышала его вздох.
- Наверное, придется меня... связать! - сказал он с горечью.
Предложение заставило воображение Бронвин лихорадочно заработать.
- Можно мне? Звучит очень весело. Я могла бы делать с тобой все что захочу, а ты не стал бы сопротивляться.
На другом конце линии в течение нескольких минут стояла мертвая тишина.
- Думаю, я только что кончил, - уныло пробормотал Константин.
Бронвин хрипло рассмеялась.
- Просто подожди, пока не увидишь, что я придумала, - пообещала она.
Женщина волновалась как в первый раз, когда он пригласил ее на свидание. И ей не понравилось то, что она увидела в зеркале. Живот уже стал достаточно выпуклым, чтобы походить на уродливый маленький шарик, который не удавалось скрыть.
Было бы проще, не забери проклятые полицейские ее черное платье. На ней все выглядело ужасно!
Конечно, как бы то ни было, она носила это раньше, утешала она себя.
Времени выбежать и купить необходимое не оставалось, даже если бы в Гринвилле и нашелся магазин с чем-то подходящим. У полицейских остались все ее любимые вещи, а Бронвин застряла с одеждой, которую в действительности не хотела брать с собой.
Ее первоначальное воодушевление быстро сменилось унынием, но она решительно отогнала его прочь и искала, пока не нашла достаточно свободную блузку, которая не облегала все ее неприглядные выпуклости, и пару почти новых джинсов со своего последнего "толстого" периода. Еще более удручало то, что они теперь на самом деле ей подходили, но женщина старалась видеть только светлую сторону. По крайней мере, они не смотрелись поношенными, как большая часть одежды.
Может, ей предложить накупить еды и вместе направиться к нему домой?
Собравшись с духом, Бронвин услышала подъезжающий автомобиль, и, поборов искушение бросить последний взгляд в зеркало, пошла встречать гостя. Машина, припаркованная на подъездной дорожке, определенно не была лимузином Константина. Она ужасно походила на черный фургон, который водил Люк.
Он лениво ухмыльнулся, когда она подошла ближе.
- Ты выглядишь достаточно привлекательно, чтобы тебя съесть. Как насчет ужина и кусочка тебя на десерт, детка?
Это было неловко!
- Я бы с радостью... но не могу.
Он с любопытством оглядел ее.
- Ты выглядишь так, будто готова провести со мной вечер.
Бронвин раздраженно фыркнула, когда поняла, что ей не избежать ссоры.
- Константин пригласил меня на ужин.
Ликан вышел из фургона. Прислонившись к двери, он сложил руки на широкой груди.
- Пригласил, сейчас?
Он не выглядел рассерженным. Как ни странно, мужчина даже не казался удивленным и ей совсем не нравился тон его голоса.
- Да, сейчас. Он звонил.
- Ммм. Ну, он не здесь. Ты могла бы с таким же успехом пойти со мной.
Бронвин нахмурилась.
- Я уже пообещала, что пойду с ним ужинать.
Он кивнул.
- Дело в том, что я уверен, он не сможет этого сделать.
Ноющее подозрение, что зрело в глубине ее сознания, стало полноценным.
- Почему ты так говоришь?
- У него было неприятное столкновение с чесноком... как я слышал. И, боги, у него действительно ужасная аллергия. Он заставляет его покрываться нарывами. Ничего страшного, уверен, но думаю, ему придется отложить ужин.
Бронвин в изумлении уставилась на него.
- Люк! Ты не мог!
Он положил руку на грудь.
- Moi (1)? Черт, нет! - Он протянул ладонь. - Понюхай, если не веришь. Я не чуточку не пахну чесноком, и поверь, тот, кто посыпал его лимузин чесночным порошком, обязан им пахнуть.
Взглянув на него, она проследовала обратно в дом и позвонила в клуб. Ответил Стивен, натянутым голосом передав ей извинения Константина, и сообщив, что тому в данный момент нездоровится. Повесив трубку, женщина была в бешенстве. Она испытывала желание припарковать свой зад дома и проигнорировать Люка, но была слишком раздражена, чтобы удержаться от того, чтобы высказаться.
Когда Бронвин вышла наружу, он открывал заднюю дверь фургона.
- Это был грязный трюк, Люк Серый Волк! - отрезала она.
Он повернулся, чтобы посмотреть на нее.
- Думаешь? - зарычал мужчина. - Ну, я вернул ему чертов должок, детка! Кто-то на прошлой неделе подложил скунса в мой дом, и он "надушил" меня и половину моих братьев по стае, прежде чем мы смогли прогнать маленького ублюдка.
Бронвин ошеломленно уставилась на него, пытаясь решить, была ли она больше напугана или развеселена. Тем не менее, женщина не посмела засмеяться, учитывая выражение лица Люка.
- Откуда Константин мог взять скунса? И как он подбросил его к тебе домой, никем не замеченный?
- Он - вампир. Он, черт возьми, может проникнуть незамеченным куда ему хочется, просто скрыв себя. И кто-то украл скунса из городского зоопарка, думаю, из этого следует, что он взял его оттуда.
Бронвин покачала головой.
- Просто не могу себе представить, чтобы Константин делал что-то подобное, может быть кто-то другой?
- Думаешь, каждый из них может передвигаться так, чтобы никто об этом не узнал, и появляться по мановению руки? Думаешь, у кого-то еще может быть чертов мотив сделать так, чтобы я какое-то время не околачивался около тебя?
Возможно, Люк только что сочинил эту историю, чтобы усмирить ее гнев из-за своей шутки - которая вероятно была болезненной для Константина - но он, казалось, сердился достаточно, чтобы все выглядело правдоподобным.
Она видела, что мужчина злился еще и из-за того, что она защищала вампира.
На нее снова нахлынуло уныние, только на этот раз его пробудило отчаяние.
«Это не сработает», поняла женщина. Все они были альфа-самцами, и не могли вынести того, что не владеют ею единолично. Она не обманывала себя, думая, что это имеет какое-то отношение к любови. И вряд ли они больше чем отдаленно сознавали, что она является личностью. И, несмотря на тот предупреждающий звоночек, что Бронвин им выдала, они по-прежнему думали о ней, как о призе, который были полны решимости заполучить. Сосредоточенные лишь на том, чтобы превзойти друг друга.
Они постоянно воевали друг с другом. Константин и Люк явно стремились к очередному бою на жизнь или на смерть, провоцируя друг друга. Она была абсолютно уверена, что каждый из них с наслаждением бросался в схватку всякий раз, встречая одного из своих противников. Некоторые из этих битв выглядели даже забавно.
Люк решил напомнить о себе, когда она отвлеклась на свои мысли. Схватив ее, он затащил ее в фургон, и женщина обнаружила, что он переоборудовал его для соблазна. Все задние сидения были убраны и заменены на матрац, занимавший всю заднюю часть. Мужчина затащил ее внутрь и прижал своим весом, прежде чем у нее появился шанс освободиться.
Она смотрела на его мрачное лицо в тусклом свете верхнего света.
Бронвин не хотела терять их. Начать с того, что у нее никогда их и не было!
- Я не могу этого сделать, Люк.
Он наклонил голову, внимательно изучая ее.
- Ты бесишься из-за Константина. Я же говорил тебе, это не я.
Она не потрудилась указать на то, что использовать своего брата по стае, чтобы сделать черное дело – то же самое. Он не знал бы об этом, если бы сам не участвовал. Бронвин вздохнула.
- Не только. Однако, это не то, что я имела в виду. Если бы мне было плевать на тебя, я могла бы это сделать. Жаль, что все не так. Я никогда ни о чем не жалела. Для меня было бы легче просто бездумно наслаждаться сексом.
Выражение его лица напряглось.
- Черт побери, детка, если бы дело было только в сексе, я мог бы получить желаемое намного проще где-нибудь-проклятье-еще!
- Думаешь, я этого не знаю? - сказала она сердито, чувствуя, что подбородок дрожит от боли, несмотря на гнев. - Это все из-за проклятого пророчества, и я знаю, сейчас вы трое здесь только потому, что наслаждаетесь битвой характеров!
- Я никогда не верил в проклятое пророчество, - зарычал он. - Да мне плевать на него, если хочешь знать правду, и всегда было!
Бронвин пристально посмотрела на него. Ей хотелось верить ему. И именно поэтому она знала, что не может доверять своим чувствам.
- Я не хочу с тобой ссориться.
- Тогда не делай этого, - прорычал Люк, наклоняясь, чтобы уткнуться лицом ей в шею.
Она закрыла глаза, борясь с коварным теплом, овладевшим ею и сеявшим хаос в мыслях.
- Мне жаль, что я согласилась видеться с вами и дальше. Я должна была настоять на своем и просто отказаться. Вы все наслаждаетесь вашей маленькой войной и единственная жертва здесь я. Я жалею, даже о том, что вышла сегодня вечером из дома! Жалею, что не вернулась в свою постель, тогда бы мне не пришлось думать, как сделать так, чтобы вы парни не вцепились друг другу в горло!
По ее телу прокатилось странное покалывание, которое отличалось от сексуальной дрожи. Оно казалось совершенно особенным. Люк резко выпустил ее. Когда женщина открыла глаза, то не поняла, где находится. Она смотрела в потолок своей комнаты, а не в крышу фургона Люка. Потрясенная, уверенная, что у нее галлюцинации, Бровнин несколько раз моргнула и, наконец, огляделась по сторонам. Похоже на ее спальню, но как, черт возьми, такое возможно?
Задаваясь вопросом, не приснилось ли ей все, она, наконец, поднялась с кровати. Когда женщина добралась до окна гостиной и выглянула наружу, чтобы убедиться, не выдумала ли произошедшее, то услышала, как завелся двигатель автомобиля. Фары осветили задний двор, а затем Люк, развернув свой фургон, выехал с подъездной дорожки, переключил передачу и уехал, оставляя за собой след резины и "бешенства".
Теперь она чувствовала себя лучше!
Нос защипало от желания заплакать, но она сдержалась, если он зол, то тем лучше. Может быть, мужчина вообще не вернется, что, в конечном счете, решит все проблемы.
Бронвин должна была бы уже понять, что они не станут ее возлюбленными, независимо от того, что сказала бабушка. Не стоило даже пытаться. Это было безумием! Она не знала о чем думала, когда верила что может удержать трех таких... сильных, мужественных, упрямых, высокомерных... альфа-самцов!
Ну! Было чертовски хорошо, что все так сложилось! Женщина попала бы под чары Люка, что совсем неправильно, раз она обещала ночь Константину.
И она не сомневалась, что он бы узнал об этом. Люк бы точно удостоверился в этом. И у него нашлись бы все основания считать, что Бронвин не лучше их - думая только о сексе, и не особо заботясь, от кого его получала.
Она вздохнула. Возможно, было бы даже лучше, считай они так? По крайней мере, для нее. Женщина отогнала эти мысли прочь.
Она вернулась в свою комнату, переоделась в удобный халат и умылась. После этого женщина направилась на кухню, чтобы найти что-нибудь поесть. Она незаинтересованно пробовала то одно, то другое блюдо. Бронвин была не очень голодна, в основном, потому что расстроилась, но знала, что лучше не пропускать ужин. Ее будет сильно тошнить с утра, если проснуться на голодный желудок.
Она устроилась в гостиной с яблоком и, наконец, включила телевизор, чтобы тот создавал фоновый шум, а затем продолжила игнорировать его, стараясь направить свои мысли к произошедшему.
Магия, решила женщина, но чья магия? Нана сказала, что она обретет свою с рождением детей, предположительно этот процесс начался уже с зачатия. Однако Бронвин не знала, как пользоваться этой силой. Или здесь задействовано нечто другое?
Ее сердце затрепетало от волнения, когда ей пришло в голову, что Калеб, возможно, имел к этому какое-то отношение, но она неохотно отвергла это. Женщина не видела его с тех пор, как посещала врача. Это не обязательно означало, что он не слонялся где-то поблизости. Она не знала, что Константин находился рядом, пока он не признался ей.
Женщина решила, что вероятно это был не Раджа, но и не она сама. Нана умерла. Бабуля добралась до нее через заклинание, которое сотворила до своей смерти, но ничего не указывало на то, что она была все еще рядом, наблюдая за ней.
Бронвин подняла голову от внезапной мысли и оглядела комнату.
Дом?
Не слишком ли абсурдно?
Надежда вспыхнула в Бронвин, когда она услышала машину, притормозившую перед домом, а затем заехавшую во двор. Вытерев руки о кухонное полотенце, она бросилась в коридор и выглянула в окно. Женщина надеялась, что это либо Люк, либо вернулся один из ее бывших жильцов. Она была настолько потрясена, увидев свой собственный автомобиль, припаркованный на подъездной дорожке, что прошло несколько минут, прежде чем смогла перевести взгляд с незнакомца, сидевшего на водительском месте, и на темный седан, остановившийся позади. На нее нахлынуло беспокойство, когда ее осенило, что это были полицейские или ФБР, что в принципе одно и то же.
Женщина надеялась, что видит их в последний раз, но не верила, что это так.
Похоже, не было смысла прятаться в доме, в надежде, что они уедут. Раздраженно выдохнув, она бросила полотенце и вышла на крыльцо.
Как ни странно, два агента - темноволосый мужчина и женщина с каштановыми волосами, оба высокие - остановились почти на том же самом месте, что Люк, Константин и Калеб той ночью, когда обнаружили, что дом окутан защитным заклинанием.
На их лицах отразился шок. Они обернулись и вопросительно посмотрели друг на друга.
Тревожно нахмурившись, Бронвин подошла к краю крыльца и села.
- Я могу вам помочь? - спросила она нелюбезно.
Агенты с любопытством повернулись к ней. Мужчина заговорил:
- Я специальный агент Карл Монкс, а это мой напарник, специальный агент Киллиан Смит.
Бронвин в ожидании кивнула.
Монкс жестом указал на машину.
- Мы приехали вернуть ваше имущество.
- Я вижу.
Он неловко переступил с ноги на ногу.
- И принести извинения от имени агентства за то, что произошло.
Бронвин немного расслабилась, но не поверила ни на минуту.
- И?
Монкс и Смит обменялись еще одним взглядом.
- Мы могли бы войти и поговорить с вами несколько минут?
Несмотря ни на что, Бронвин чувствовала легкое веселье.
- Я не знаю, можете ли вы?
Разочарование промелькнуло на лице Монкса.
- Очевидно, нет, - сказал он сухо. - Не пригласите ли нас в...?
Бронвин подняла брови, с любопытством разглядывая их.
- Вы, конечно же, не вампиры, или бы не выходили в дневное время. Вы двое какой-то вид паранормалов, о котором я не слышала?
В глазах Монкса промелькнуло волнение. Смит просто подозрительно напряглась.
- Забавно, что вы об этом спросили...
- Не похоже, чтобы вас это забавляло.
Он выглядел смущенным.
- Я надеялся, что возвращение машины будет своего рода предложением мира, и вы согласитесь поговорить.
Бронвин одарила его мрачным взглядом.
- Вы думали, что доставив мне мои собственные вещи, которые забрали ваши люди, заставите чувствовать к вам дружеское расположение?
- На самом деле, их конфисковал Полицейский Департамент, в качестве вещественных доказательств.
- Доказательств того, что у меня мало денег? - сухо спросила Бронвин. - Потому что это единственное, что они могли определить, обыскивая мои вещи.
- Вы не хотите позволить нам пройти через это... что бы там ни было?
На нее нахлынуло облегчение от того, что он, наконец, подтвердил ее подозрения.
- О, я ничего не могу с этим поделать. Думаю, это дом. Он, кажется, не верит, что вы не предоставляете для меня угрозы.
Мужчина, казалось, обдумывал ситуацию, в течение нескольких минут. Бронвин на самом деле была удивлена, что он даже не подверг сомнению ее заявление, не говоря уже о том, чтобы поднять на смех.
- Что если мы оставим оружие в машине?
Бронвин пожала плечами.
- Думаю, вы можете попробовать, но не считаю, что это из-за оружия. У вас двоих нет сверхъестественных способностей?
- Только наш ум, - сухо сказала Смит, когда, наконец, заговорила.
Бронвин улыбнулась ей.
- Тогда, вы не очень хорошо вооружены, не так ли?
Когда до нее дошло, Смит вышла из себя. Она повернулась к напарнику.
- Это пустая трата времени.
Он пожал плечами, когда та зашагала прочь и забралась в черный седан.
- Я просто хотел, уточнить некоторые детали, если вы готовы поговорить.
- Что вы хотите знать?
- С каким видом паранормальной активности мы имеем дело в городе?
- Что заставляет вас думать, что мы вообще имеем дело с какой-либо паранормальной активностью? Или то, что она ограничивается одним городом, если уж на то пошло?
- Так значит, это не локализовано?
- Я не знаю.
- Что произошло с вами в городе? Я знаю, вы были помещены под стражу, - продолжил агент, прежде чем она смогла задать ему встречный вопрос. - Я также знаю, что произошедшее было так далеко от "нормальной" бандитской разборки, как только возможно.
- Правда? Тогда, как вы думаете, что произошло?
- Свидетели утверждают, видели каких-то монстров, которые прыгали с крыши на крышу. И я должен сказать вам, что, судя по разрушениям, и на минуту не поверю, что это были просто бандиты.
- Ну, я не видела ничего подобного, - сказала она твердо.
- Так что случилось?
Она пожала плечами.
- Я на самом деле не знаю. Было темно. Я плохо вижу ночью. Агенты убежали, и я убежала.
- Женщина, которая была с вами внутри, сказала, что помнит мужчину. Только его глаза. Нечто напугало ее до полусмерти.
- Бедняжка! Ее же не ранили, правда?
- Нет, если не считать за ранение нервный срыв и госпитализацию.
- Это ужасно! Но она будет в порядке?
Он прищурился.
- Думаю, "мужчина", которого она видела, вообще не был человеком. Он был вампиром, и загипнотизировал ее, поэтому женщина ничего не помнит, кроме его "напряженного" взгляда. Я также считаю, что "монстры", которые сумели пережить град пуль и еще одолеть около дюжины агентов, были оборотнями. И тот, который улизнул с вами, прыгая на невероятные расстояния.
Бронвин издевательски рассмеялась.
- Правда? Вы на самом деле верите в оборотней и вампиров?
- На самом деле верю, - холодно сказал он. - И я не единственный. В действительности мы думаем сформировать специальное подразделение для изучения этих "существ", которые похоже считают, что наши законы к ним не относятся, и делают все, что им нравится, когда заблагорассудится.
Бронвин покачала головой и встала.
- Мужчины! Они всегда стремятся все контролировать!

1 - я (фр.)