Мидас вышагивал взад-вперед под тревожным взглядом Уоллеса по комнате и разгневано задавал вопросы. Он знал, что слишком взбешен, чтобы мыслить трезво. Король был в ярости, отказываясь верить в нечто более могущественное, чем он сам. Его золото-прядильщицу жену похитил обманщик, маг, шарлатан, который заплатит за это жизнью. Как только идиоты Мидаса найдут ублюдка.
- Да, сир, - еще раз заверил его Уоллес. - Мы обыскали всю страну, но ее и след простыл. – Управляющий сделал глубокий вдох и поспешно добавил: – Ваше величество, мы не можем спуститься в волшебное королевство…
- Волшебное королевство? – сплюнул Мидас, топнув от ярости ногой. – Что за вздор ты несешь? Идиотская мистификация и дешевые трюки не делают его волшебником!
- Конечно, нет, ваше величество, - ответил Уоллес так поспешно, что Мидас вновь разозлился и обрушился на него со всем гневом, а также страхом, в котором отказывался признаваться даже себе.
- Что с тобой? Не ты ли когда-то говорил, что я несу полную и абсолютную чушь?
Уоллес задрожал на месте.
- Нет, ваше величество, - сумел выговорить он.
Король насмешливо спросил:
- Боишься остаться без места и потерять семью?
- Да, ваше величество, - правдиво ответил Уоллес.
Король скривил губы.
- Не удивляйся, но ты прав. Я несу полную ерунду. – Он стукнул кулаком по лбу. – Черт возьми, я не могу вгонять придворных в паралич. Это ведь под силу только волшебнику? Там, где он исчез вместе с Гвинет, не оставив и следа, нет земного пути…
И теперь, когда он произнес эти слова, впервые признал саму возможность существования чего-то магического, множество воспоминаний пронеслись у него в голове. Страшные сказки, которые рассказывали его няньки, когда он был еще ребенком, суеверные слова прислуги, отгонявшие зло, которые он слышал краем уха, но игнорировал на протяжении всей своей комфортной, защищенной жизни. Правитель должен был обратить на это больше внимания. Но опять же, именно для этого он держал слуг.
- Что ты знаешь об эльфах и демонах, Уоллес?
- Ничего, увы, кроме тех историй, которые знают все, но образованные люди в них не верят. По крайней мере, до сих пор не верили, пока мы ни увидели…
- Это, ведь, правда? – спросил Мидас. Всего несколько минут назад он громогласно все отрицал, а сейчас не вполне понимал достоверность этих историй. – Существуют волшебные королевства. И под нами есть другой мир, мир тьмы и магии. Он утащил ее туда, и я должен пойти следом.
Что же пришло ему на ум? Болтовня слуг… Все перемешалось в памяти, скрывая нечто более важное и существенное, чем другие обрывки воспоминаний.
Уоллес прервал его попытки вспомнить.
- Он сказал, что не обидит ребенка.
- Я имел в виду Гвинет, - отрезал Мидас. Он забарабанил пальцами по спинке дивана. – Как мне узнать? Как мне узнать, есть ли под нами волшебное королевство?
Именно в этот момент туманный образ умирающего отца всплыв в его голове. Старый король с белой бородой был очень слаб и бредил на смертном одре. Он держал его за руку и шептал на ухо бессмыслицу, будто у него в молодости была связь с принцессой демонов.
Мидас не хотел находиться там. Его заставили пойти к умирающему отцу, поэтому он был угрюм и обижен. Безумный бред родителя не поднял настроение. Конечно, тогда он не вслушивался в шепот короля, потому что не верил, что все это происходило на самом деле. Но что, если его отец действительно знал нечто важное?
- Уоллес, - медленно сказал он, - ты ведь служил у моего отца?
- У меня была эта честь.
- Он когда-нибудь говорил с тобой о своем романе с принцессой-демоном?
- Конечно, нет, - сказал Уоллес, явно оскорбленный таким неприличным предположением, затем, поколебавшись мгновение, добавил: - Хотя было дело. До женитьбы. Когда я был молод, старший придворный рассказывал о какой-то таинственной женщине, которая родила во дворце, а затем исчезла вместе с ребенком. Или ее сослали. Ходили противоречивые слухи, что произошло, но ни ее, ни сына больше здесь не видели.
- Сын, - повторил Мидас.
Да, старик упоминал сына, свободного брата Мидаса, который в один прекрасный день должен был стать правителем подземного королевства… По прошествии десяти лет он еле вспомнил безумные слова умирающего отца.
Возбуждение начало сменяться беспомощным гневом. Он двигался в правильном направлении, он был уверен в этом!
- С кем он был, когда встретил эту таинственную девушку?
Уоллес пожал плечами:
- Один. Он гулял по ночам в одиночку. В молодости ваш отец был очень своенравным, и никто не мог остановить или сопровождать его, – ответил он быстро и виновато улыбнулся. – Возможно, слуги верили в волшебную принцессу. Но ходили разговоры, что она была низкого происхождения. Конечно, король и речи не заводил о браке, а ребенка так и не признал. Возможно, этот мальчик был даже не от него.
- Вряд ли, - сказал Мидас. – Иначе почему он родился здесь? Ступай, Уоллес, и разыщи старых слуг. Выясни, может быть, кто-то знает больше. Может быть, кто-то видел ее. Может быть, кто-то знает, где находится волшебное королевство, а затем мы вернем нашу королеву.
- И принцессу, - напомнил ему Уоллес.
Мидас отмахнулся от него. Он не возражал против возвращения младенца, но золото-прядильщица жена ему была нужнее.
Когда Уоллес отправился выполнять приказ, Мидас опустился на кровать и провел рукой по глазам, словно отгородившись от действительности, ему будет легче вернуться в ту далекую ночь, которую он едва мог вспомнить, когда его старик наконец умер и сделал его королем. Что тот говорил о ребенке?
Глупый старый дурак шептал очень тихо, а его дыхание было ужасно вонючим, в жесткой бороде запутались руки, он продолжал болтать о…
- Однажды он тоже станет королем, знаешь… зеркало у тебя… Король демонов… если он будет достаточно сильным, чтобы вырвать власть из рук воюющих группировок, которые живут там.
Да, он был уверен, что правильно вспомнил эти слова. А потом… не настаивал ли старый король, что однажды Мидасу может понадобиться помощь этого короля демонов? Кажется, в ответ он тогда громко рассмеялся и попытался вырваться. От скуки он даже притворился, что слушает. Однако слова старого дурака прервали мечты Мидаса о том, что он будет могущественнее и богаче любого монарха в истории.
Но у него существовала причина чувствовать благодарность за проникновенный характер этих слов: Мидас был уверен, что сейчас именно они необходимы ему. Он нуждался в помощи этого демона-брата, если тот действительно существовал. Только как найти его в аду?
- Просто произнеси его имя, - прошептал старый король, а затем вцепился в Мидаса подобно личу[1] и притянул к своим побелевшим, уже отмеченным смертью, губам. – Произнеси его имя, и он прийдет, его имя…
Что же за имя прошептал ему на ухо старик?
Проклятье, он не мог вспомнить. Даже записки не осталось. Мидас сомневался, что раньше слышал его. Он был слишком занят, желая, чтобы старый чудак поскорее умер. Откуда ему было знать, что это не бред, а правда, что под землей действительно находилось волшебное королевство, или что однажды ему понадобиться призвать брата-демона, чтобы получить от него помощь?
Мидас выругался. Если бы он тогда обратил внимание на имя.
Если бы его тупая корова-жена не отказалась от собственного ребенка. Проклятье, если бы она не была настолько глупа, чтобы заключать сделку с демонами, если он правильно понял их разговор. Если бы она не была так испугана или замкнута или что-то еще. Если бы не скрывала сведения и не выдумывала настоящее имя.
Какое же имя назвал его отец?
Одно точно: не Румпел-чертов-штильцхен.

[1] Лич - разновидность нежити.