Я плюхнулась на росистую траву и запахнула поплотнее позаимствованное пальто. Солнце поднялось чуть более часа назад, но предрассветная заря все еще расцвечивала облачные небеса оранжевыми и золотистыми красками.
У подножия холма, на котором я сидела, кипела бурная деятельность. Грузовики выстроились в ряд на грунтовой дороге перед подпольной лабораторией, торопливо сновали туда-сюда люди, одни переносили оборудование, другие выводили заключенных.
Справа от меня в небо вздымался густой черный дым, в воздухе стоял едкий запах горелого мяса. Клоны были убиты, началась зачистка. Я устало потерла лоб, мне просто хотелось пойти домой, принять ванну, и выкинуть из своей памяти все, что случилось. Вернее — все, за исключением Куинна.
Но Джек приказал мне остаться до тех пор, пока не улучит минуту поговорить со мной. Поэтому я была все еще здесь, наблюдала, ждала, гадала, как мне остаться в стороне от остальных бед.
Потому что это был еще не конец.
Я закрыла глаза и расслабилась. Наслаждаясь легким ветерком, ласкающим кожу, я почти задремала, а немного погодя, расслышав приближающиеся шаги, открыла глаза.
Это был Джек, а не Роан.
Он сел на траву в нескольких шагах от меня, глядя на солнце; его лицо выглядело усталым и изможденным.
— Итак, почему же вы опоздали? — спросила я, когда он сам так ничего и не сказал.
Джек тихо фыркнул:
— Ты бы поверила, что мы попали в пробку?
— Нет.
— Что ж… В таком случае придется признать, что мы потеряли сигнал.
— Педераст.
— Вполне им мог бы стать. — Он взглянул на меня: — Тебя нашел Роан. Он сразу же пошел в твоем направление, еще до того, как нам стало известно, что ты там.
Хвала Богу за связь близнецов.
— Надо будет ему сказать, чтобы в следующий раз шел немного быстрее.
На губах Джека появилась улыбка, но глаза оставались полностью серьезными.
— Ты знаешь, что я собираюсь сейчас сказать, не так ли?
Я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.
— Работа сделана лишь наполовину.
Мы нашли источник клонов, но лаборатории Талона не были основным источником гибридов, хоть он и носился с идей гибридизации. И определенно не в этих стенах появилось то фантастически-выглядящее синие существо, что напало на меня на крытой парковке казино.
Джек кивнул.
— Все найденное в этой лаборатории наводит на мысль, что Талон работал не в одиночку.
— Он говорил, что в прошлом сотрудничал с Мишей. — Талон был так уверен в своем успехе, что выболтал гораздо больше, чем следовало. — И еще он сказал, что не несет ответственности за тех двух мужиков, которые похитили меня, и что за всем этим стоит некто, кого я по всей видимости хорошо знаю.
— Да, а еще он был весьма разговорчив за последний час или около того.
Я бы поспорила, что он это делал не на добровольных началах.
— Так что же он рассказал?
Джек замялся.
— Идея оплодотворить тебя — всецело его.
— Ничего удивительного.
Мой босс согласно кивнул:
— Нет, но по-видимому, это происходило не в течение года, а значительно дольше. ARC1-23 — не первый препарат, способствующий зачатию, который он опробовал на тебе. Хотя, все остальные были легальными.
Выходит, это отсутствие успешных результатов вынудило его прибегнуть к другим препаратам. Значит, я на самом деле могу быть бесплодной, как опасались врачи. Я закрыла глаза, не совсем понимая, что чувствую, несмотря на подступивший к горлу ком.
— Так почему это не выяснилось во время моей шестимесячной проверки?
Джек скривился:
— Я проверил, эти препараты были в твоей крови. Но лекарства от бесплодия не подлежат регистрационному списку, поэтому их никогда не вносили в итоговый отчет.
— Полагаю, что мне это еще аукнется?
От моего сухого тона Джек поморщился.
— Нечто неординарное может проявиться в дальнейшем.
Хотя, возможно, это был тот случай, когда «колотись, бейся, а все надейся».
— Ах, да, — презрительно продолжил Джек, — желание Талона создать сверх-вервольфа довольно забавно, учитывая, что он не совсем волк.
— Что-о?! — я вытаращила на него глаза.
— Он дампир, как и ты.
— Талон говорил, что он вервольф.
— Он и сейчас на этом настаивает. А наши тесты показывают обратное.
Это так похоже на Талона — считать себя верхом совершенства волчьей расы.
— Что если Талон — образец того, чего можно достичь, тогда почему же сейчас все пошло наперекосяк?
— Потому что его отец был очень могущественным и очень богатым фармазоном, продолжающим работать над собственными трудами, большая часть которых была утеряна во время пожара, уничтожившего лабораторию и забравшего его жизнь.
— Это говорит о том, что Талон, возможно, не просто успешное создание.
— Именно.
— И, может быть, одного или нескольких из таких созданий пытаются воссоздать в другой лаборатории. — Которая, возможно, именуется, а возможно и нет, «Либраска».
Джек улыбнулся мне одной из своих довольных улыбок, но я была слишком уставшей, чтобы разозлиться на него.
— Все это вы выудили из его мыслей? — спросила я.
— И из файлов в его кабинете. Многие из них принадлежат его отцу.
— Выходит, ты в курсе на кого работает Талон?
— Нет, — скривился Джек. — Эта часть его воспоминаний была стерта. Кто-то, обладающий мощнейшими парапсихологическими способностями, поработал над ним в течение последних сорока восьми часов. Он рассказывает лишь то, что ему сказали говорить.
— Тогда почему же он был так болтлив?
— Стирание прошло не так успешно, как на то рассчитывали.
— К тому же, это говорит о том, что они были готовы пожертвовать Талоном — частью своих разработок.
— Куинн подбирался все ближе, как и мы. Этот проект, скорее всего, становился слишком опасным, чтобы за него держаться.
В этом был смысл.
— А что на счет Миши? Замешан ли он, как думаешь?
— Думаю, что без него тут определенно не обошлось, но вот управляет ли им кто-то? Мне так не кажется, особенно учитывая его явную готовность не препятствовать нашему расследованию. — Джек посмотрел на меня: — Если Талон прав, и этот некто знаком тебе, тогда ему тоже может быть известно кем ты являешься.
— Больше никто не знает, кто мы такие.
— Я знаю. Куинн знает. Лиандер в курсе.
— Ты хочешь, чтобы я стала стражем, Лиандер любит Роана и по этой же причине не позволил бы упасть волоску с моей головы, а Куинн не станет использовать того, кого знает вечность, в качестве матрицы клонов.
Джек натянуто улыбнулся:
— Все верно. Но если Талон говорит правду, а стоящий за всем этим некто хорошее тебе знаком, тогда добраться до истины будет не так уж и сложно, как тебе кажется.
Я нахмурилась.
— Но это бессмыслица какая-то. Я хочу сказать, что если все это время они знали что я такое, тогда зачем выжидали до прошлой недели? Зачем посылали стрелка? Зачем проводили тесты надо мной? Или посылали тех двух «нечто», чтобы похитить меня? И почему их любопытство вызвало мое наследие, а Роана, по всей видимости, нет?
Он пожал плечами.
— Я правда не знаю.
— А я-то думала, что Управление знает обо всем.
— Так и будет. В конечном счете.
Здорово. А между тем я застряла посреди всего этого, не в силах ничего поделать, кроме как продолжать участвовать в расследование — сколь сильно бы мне не хотелось обратного. Я снова закрыла глаза и задала единственный вопрос, на который мне, на самом деле, не хотелось знать ответ:
— Так какие же наши следующие шаги?
— Миша — все что у нас есть в настоящий момент.
— Ты не можешь так говорить, пока не проверишь все файлы в лаборатории.
— Верно.
— Я не хочу больше иметь никаких дел с Мишей.
— Знаю.
— В таком случае не проси меня об этом.
— Не буду. Но тебе следует спросить себя, были ли у тебя отношения с партнером, которому ты могла доверять и мог ли он быть подсадной уткой.
Я все это знала. Знала, что действительно не хочу ничего делать и распаляюсь в пустую, потому что по правде сказать, мне хотелось оставить все в прошлом. Мне просто не хотелось, чтобы Джек решил, что ему дозволено управлять моим будущим. Не хотелось, чтобы он решил, что я легко ему достанусь.
— Я не стану стражем.
Но возможно, уже было слишком поздно, и мы оба об этом знали.
— Райли, если бы у меня был хоть какой-то другой выбор, я бы не попросил тебя об этом.
— Не пытайся меня обмануть, Джек. Не в этот раз, — тихо фыркнула я.
Криво улыбнувшись, он произнес:
— На этот раз, это правда. Кто бы за всем этим не стоял, очевидно, что он проник в Управление. Я понятия не имею, кого еще туда заслали, кроме Алана Брауна и Готье. Все сотрудники в том списке, что вы нашли в кабинете Брауна, мертвы, а на проверку всего, над чем они работали, требуется время. И выходит, что этот Миша, наш единственный ныне здравствующий источник информации. Если мы попытаемся кого-то еще пустить по его следу или уложить к нему в постель, они будут знать, что мы вышли на него.
— Миша знает, что мы вышли на него. Налет на его офис подтвердил это.
— Но я подозреваю, что Миша играет «и за наших, и за ваших», и это, безусловно, может сыграть нам на руку.
— Подразумеваешь, что мне следует просто выполнить свой долг и развести ноги, как маленькой послушной собачонке, которой я и являюсь?
В его глазах вспыхнуло раздражение.
— Мы обнаружили останки Келли в этом месте, Райли. Она была избита до полусмерти на той проклятой арене.
Из-под моих закрытых век заструились слезы. Вопреки всему я надеялась, что ее участь будет отличаться от участи других пропавших стражей. Надеялась, что она все еще работает под прикрытием и всего лишь задерживается. Но судьба, казалось, задалась целью перевернуть мой мир вверх тормашками, именно тогда, когда мне на деле пришлось убедиться, что надежда не числится в повестке дня.
— Ты ведешь грязную игру, Джек.
— Это они ведут грязные игры. И мне не остается ничего иного, как поступить так же.
Ничего ему не ответив, я просто скорбела об утрате редкостного друга.
— Это еще не закончилось, и в глубине души ты это знаешь.
Я остервенело смахнула слезы с щек и сказала ему то, чего он так жаждал услышать:
— Ты в пустую сотрясаешь воздух, заведомо зная, что я соглашусь.
Он довольно хмыкнул и легонько похлопал меня по руке.
— Ты собираешься стать одной их лучших.
— Нет, не собираюсь. Равно как не собираюсь приближаться к Мише. По-моему, лучше всего, если мы не будем напрягаться и позволим ему сделать первый шаг.
— С этим я могу согласиться. — Джек встал и потянулся — едва слышно затрещали суставы. — Почему бы тебе не найти брата, а затем вам обоим не отправиться домой?
Я посмотрела на него:
— По-моему, мы оба заслужили неделю на отдых и восстановление сил.
Глаза Джека немного сузились, однако в них вновь появился хитрый блеск.
— Два дня.
— Пять.
— Три.
— Идет, не тебе, не мне.
Он осклабился:
— По рукам. Если за это время с тобой попытается связаться Миша, надеюсь, ты сообщишь.
— Хорошо. — Но он этого не сделает. В этом я была уверена, как ни в чем другом.
Джек спустился со склона и исчез внутри здания. Я еще немного понежилась в солнечных лучах, а потом решила, что лучше убраться отсюда, прежде чем меня затянут сорняки.
Рывком поднявшись с земли, я направилась обратно в «Геновев». Роан появился из главных дверей, когда я приблизилась к дороге, выглядя утомленной и растрепанной — равно как и чувствовала себя.
Он ничего не сказал, просто притянул меня в объятия, которых мне недоставало всю ночь. Плотину чувств прорвало, и я расплакалась, не в силах сдержать печали по Келли, жалости к самой себе, и тоски по отношениям, которым не суждено было сложиться.
— Не позволяй им принуждать себя к тому, чего тебе не хочется делать, — немного погодя сказал Роан.
Я отступила от него, икая и утирая лицо рукавом позаимствованного пальто.
— Не позволю.
— И не отказывайся от Куинна.
Я окинула брата внимательным взглядом.
— Ты — тот, кто уговаривал меня не обольщаться на его счет.
Роан состроил гримаску:
— Это было до того, как я прочел его записку.
Мое сердце забилось сильнее.
— Он оставил записку?
— Да, в криогенной камере, где, как предполагается, держали Генри. Вот, держи.
Он вытащил из кармана белый клочок бумаги и протянул мне. Трясущимися пальцами я развернула записку.

Спасибо за помощь в поиске моего друга. И прости, что не могу предложить тебе того, что ты ищешь. Встретиться бы нам несколько столетий назад…
Береги себя.
Куинн

Мое сердце остановилось. Я встретилась взглядом с братом.
— Едва ли это заявление о намерениях.
Роан усмехнулся.
— Чтобы мужик написал столько, он, как минимум, должен чувствовать нечто большее, чем просто вожделение. Да к тому же, Куинн подчеркнул: «Если бы мы встретились раньше».
Я взглянула на записку еще раз.
— Если я сделаю то, чего добивается Джек, то смогу это принять… — я подняла руку с зажатой в ней запиской, скомкала ее в шарик и запульнула подальше, — и пережить.
— Дай ему время, Райли. Вы едва знали друг друга, и он хлебнул горя с волками.
— Знаю, — я выдавила из себя улыбку. — Но я — волк, а он — вампир с весьма человеческими заскоками. Не думаю, что между нами много общего.
— Но волк, напав на след, идет до конца.
Я насмешливо улыбнулась:
— Особенно, когда этот след ведет к замечательному сексу.
— Совершенно верно. Замечательный секс — это то, от чего никогда нельзя отказываться.
— Именно поэтому ты все еще с Даверном?
— Да, черт возьми. — Роан нахально ухмыльнулся, затем переплел свои пальцы с моими и легонько их сжал. — Почему бы нам не отправиться домой, привести себя в порядок, а затем куда-нибудь сходить и напиться вдрызг?
Я улыбнулась.
— Похоже, это будет прекрасным завершением абсолютно мерзопакостной недели.
Так оно и вышло.