Я не могу поверить в силу самоотреченья,
Прощу у Бога, но не выпрошу никак прощенья.
Прощу вернуть, прощу забыть все то, что раньше было.
Но бесполезно, даже он вернуть мне свет не в силах.
Мне больно так, что слезы жгут, но не хотят пролиться.
Вокруг мелькают люди, пролетают чьи-то лица.
А ты стоишь и чувствуешь себя героем,
Я утра жду, пусть солнца свет лучом мне вены вскроет.
Я вслед тебе швырну все то, что ты мне дал без толку,
Пускай к тебе летят любви преострые осколки.
До крови пусть обрежут губы, что любовь предали,
Я мщу, но что-то сделать я смогу едва ли.
Во тьме бегу, во тьме зову, но для меня нет света.
Кричу: «За что?», но мне не даст уже Господь ответа.
Ведь я мертва, и все исчезли разом ощущенья…
Я не могу поверить в силу самоотреченья.

Провожаю слезами осень,
Плачу с иволгой в унисон.
Кто мне нужен? - сентябрь спросит.
Только он.
Как же вышло? Как получилось?
Грустно. Голову наклоня,
Я сегодня с тобой простилась.
Только я.
Мне так холодно, кровь остыла.
Боже, пусть это был лишь сон!
Есть ли тот, кого я любила?
Только он.
От любви моей нет спасенья,
Лихорадка, сжигай меня!
Кто умрет в этот день осенний?
Только я.

Я только тобою, поверь мне, жила,
Ладони сжимая, под вечер ждала,
А ты уходил, улыбаясь другой,
Хороший, любимый, но только не мой.

Однажды пошла я к студеной реке,
Вдруг слышится голос мужской вдалеке,
Я вижу: ее ты целуешь в траве,
И все помутилось в моей голове.

Я в лес побежала, заплакав навзрыд,
Там в чаще котел, темной хвоей укрыт,
Варю свое зелье: забудешь ее!
Другой низачто не отдам я свое!

На празднике сельском идет хоровод,
Пусть тот, кто устал, из кувшина попьет.
Ты смотришь с улыбкой, ты смотришь в глаза,
Отпил. И еще. "Очень вкусно", - сказал.

Теперь ты навеки привязан ко мне! -
Со смехом кричу я погасшей луне.
Под вечер в деревне стоит тишина.
Последнюю ночь проведу я одна.

Рассвет. Ты о ней уже должен забыть,
Нас крепко связала сплетенная нить.
Я волосы в косу плету у огня.
Сейчас ты поймешь, что ты любишь меня.

Но день догорает. И в сердце тоска,
Тебя я отправлюсь под вечер искать.
И вижу: сидишь у колодца один,
В руках опустевший разбитый кувшин.

Тебя я звала, но ты глаз не открыл,
И я закричала со всех своих сил.
Убила. В рецепте напутала я,
В котле для любимого сделала яд.

Пусть руки мне свяжет палач за спиной,
Пусть пытки. Пусть боль. Все равно, что со мной.
Пусть пламя обнимет меня, не любя.
Своим колдовством я убила тебя.

Если бы ты знал, как хочется
Перекреститься,
Но меня не пустят в церковь
Еще раз.
Крыльями до крови режут небо
Птицы,
И ты с них не сводишь своих синих
Глаз.

В плоскости не может быть трехмерных
Высоты и объема,
Без любви не может быть
Химических реакций.
Я далеко от дома, далеко от
Дома,
И птицы в небе все кружатся в диком
Танце.

Мне никто не скажет, что за наука -
Физика,
И почему дышать иногда так больно,
Птицы все ниже, они уже близко...
Вот клювы, вот крылья, вот когти!
Довольно!..

Я в постели ночами жмусь к тебе от
Испуга,
Стреляю поцелуями навылет.
Как-то так.
Ты знаешь, птицы когда-то отняли
Друга.
Так пусть хоть ты со мною будешь,
Враг.

Не закрывай за собою двери на улицу,
И у порога, смущенно сжимая в руках шарф,
Не поднимай раскрасневшегося своего лица.
И не делай, прошу тебя, не делай же этот шаг.

Твоя жизнь, ты поверь мне – это сокровище,
Нам обеим сердца он в пламени лжи сжигал.
Посмотри на него – он же просто чудовище,
Не улыбка в глазах, а настоящий звериный оскал.

Не говори этих слов, разрывающих тишину,
И в пространство дыханье свое не бросай опрометчиво,
Он любил не тебя. Равнодушно идя ко дну,
Он совсем неспособен был любить женщину.

Эти странные странности, грусти грустные,
Ни одна из нас за него больше не сражается.
Видела бы ты себя: волосы грязные, глаза тусклые.
Жаль только, в зеркале никто из нас не отражается.

Не отводи глаз.
В темной комнате, где в запахе дыма можно плыть,
Едкая полумгла
Даст мне время тебя не спеша убить.
А помнишь ночь?
На смятой постели сплетались наши тела.
Уходишь прочь.
А мне остается все та же едкая полумгла.
Ты не играл,
Ты действительно думал, что ты красив как бог.
Карты раздал,
Только уже сблефовать, увы, не смог.
Холоден труп,
Ночь разделила нас снова с тобой пополам,
И мертвых губ
Коснется лишь эта едкая полумгла.

Дама пик

В новогоднем наряде сквозь зеркало смотришь ты пристально.
Словно мысли читаешь мои что в глазах написаны.
Кто ты, женщина в черном, ведьма, богиня, красавица,
Порождение тьмы - от тебя мне теперь не избавиться.
Что-то темное мне напророчили лилии белые.
Я от крика проснулась той ночью, не ты ль это сделала?
Дама пик на платке и в улыбке недоброе чудится.
Все темней за окном и пророчество скорое сбудется...