О порядочных женщинах и возвышенных чувствах

Боже мой, сударыня, бросая слова на ветер, я был далек от мысли вкладывать в них какие-нибудь неподобающие намеки. Но все вы таковы, и вот почему я больше всего на свете боюсь порядочных женщин и возвышенных чувств. Да здравствуют гризетки! С ними гораздо проще и удобнее.

Елизавете Хитрово

Дочь военачальника Михаила Кутузова Елизавета Хитрово была старше Пушкина на 16 лет и на момент знакомства с поэтом уже много лет как овдовела. Дама питала к Пушкину сильные чувства, которые в письмах называла «самой нежной, страстной дружбой».

Поэт часто бывал в салоне Хитрово в Санкт-Петербурге, слушал рассказы о том времени, когда она сопровождала отца в военных походах. Пушкин насмешливо относился к этой страсти, иронично называл Хитрово «Лизой голенькой» за любовь к декольтированным платьям с открытыми плечами. Внимание вдовы тяготило писателя, он редко соглашался на встречи, но дама посылала ему множество писем. Хитрово участвовала в его делах, улаживала вопросы службы и даже оказывала протекцию в свете его жене Наталье Гончаровой.

В одном из писем Пушкин иронично сетовал на порядочных женщин, а также объяснял, почему не приходит к своей собеседнице: «…очень занят, могу выходить из дому лишь поздно вечером, и мне надо повидать тысячу людей…» И тут же пускался в откровенности: «Я имею несчастье состоять в связи с остроумной, болезненной и страстной особой, которая доводит меня до бешенства, хоть я и люблю ее всем сердцем».

О «ремесле мужа»

Скажите, однако, что он сделал вам, этот бедный муж? Уж не ревнует ли он часом? Что ж, клянусь вам, он не был бы неправ; вы не умеете или (что еще хуже) не хотите щадить людей. Хорошенькая женщина, конечно, вольна… быть вольной. Боже мой, я не собираюсь читать вам нравоучения, но всё же следует уважать мужа, — иначе никто не захочет состоять в мужьях. Не принижайте слишком это ремесло, оно необходимо на свете.

Анне Керн

Анну Керн выдали замуж в 17 лет за генерала, которому на тот момент перевалило за 50. Брак не был счастливым, Керн переезжала с мужем от гарнизона к гарнизону, вскоре стала заводить романы. Пушкин близко познакомился с ней в имении Тригорском, куда она приехала к родственникам. Усадьба поэта находилась в соседнем Михайловском, а у хозяйки Тригорского Прасковьи Осиповой он часто бывал. Чтобы прервать связь племянницы с Пушкиным, Осипова насильно увезла ее к мужу в Ригу.

После этого между Пушкиным и Керн завязалась переписка. В одном из писем он даже иронично просил ее уважать мужа и не принижать это ремесло и следом добавлял: «Постарайтесь же хотя мало-мальски приноровиться к этому проклятому господину Керну».

О главном в хорошеньких женщинах

Вы уверяете, что я не знаю вашего характера. А какое мне до него дело? очень он мне нужен — разве у хорошеньких женщин должен быть характер? главное — это глаза, зубы, ручки и ножки — (я прибавил бы еще — сердце, но ваша кузина очень уж затаскала это слово).

Анне Керн

В это письме упоминается кузина Анны Керн — Анна Вульф, близкая подруга поэта. Они познакомились, когда Пушкин только окончил лицей и гостил у родителей в Михайловском. Вульф была ровесницей писателя, разбиралась в поэзии. Пушкин поначалу увлекся ей, но ответных чувств не получил и вскоре остыл, однако посвятил Анне Вульф несколько стихотворений.

Об успехе у женщин

Замечу только, что чем меньше любим мы женщину, тем вернее можем овладеть ею. Однако забава эта достойна старой обезьяны восемнадцатого столетия.

Льву Пушкину

Лев Пушкин был младшим братом поэта и его литературным секретарем. Братья вели переписку, из писем следует, что Лев был влюбчив и обсуждал со старшим братом сердечные дела. Цитата из письма вторит строкам «Чем меньше женщину мы любим, / Тем легче нравимся мы ей» из романа "Евгений Онегин". В письме брату Пушкин также давал самые разные жизненные наставления: о дружбе, карьере, отношениях с окружающими.

О кокетстве и семейном благополучии

Повторю тебе помягче, что кокетство ни к чему доброму не ведет; и хоть оно имеет свои приятности, но ничто так скоро не лишает молодой женщины того, без чего нет ни семейственного благополучия, ни спокойствия в отношениях к свету: уважения. Радоваться своими победами тебе нечего.

Наталье Пушкиной

Современники отмечали красоту Натальи Гончаровой. Драматург Владимир Соллогуб писал: «Никогда не видывал такую законченность классически правильных черт и стана. Ростом высокая, с баснословно тонкой талией, при роскошно развитых плечах и груди, ее маленькая головка, как лилия на стебле, колыхалась и грациозно поворачивалась на тонкой шее; такого красивого и правильного профиля не видел никогда более».

В обществе Гончарову также почитали одной из первых красавиц Петербурга, она часто бывала на балах и приемах, мужчины окружали ее вниманием. Об этом и писал Пушкин супруге в письмах, призывая умерить кокетство.

О браке

Правда ли, что Баратынский женится? Боюсь за его ум. Законная <…> (здесь опущено грубое слово. — Прим. ред.) — род теплой шапки с ушами. Голова вся в нее уходит. Ты, может быть, исключение. Но и тут я уверен, что ты гораздо был бы умнее, если лет еще 10 был холостой. Брак холостит душу.

Петру Вяземскому

Поэт, критик и государственный деятель Петр Вяземский считался мастером эпиграмм — небольших сатирических стихотворений, в которых высмеивались люди и события. С Пушкиным его связывала тесная дружба, они вместе входили в литературный кружок «Арзамас». Вяземский женился в 19 лет, на что указывает автор. В письме упоминается поэт и переводчик Евгений Баратынский — еще один близкий друг Пушкина. Письмо датировано 1826 годом, как раз тогда Баратынский женился.