ДЕКАБРЬ 1715 г.
ШОТЛАНДСКОЕ ВЫСОКОГОРЬЕ
Мэгги МакДональд выглядывала из замёрзшего окна. В душе девушки ещё теплилась маленькая искра надежды. Приближалась буря. Воздух был густым и тяжёлым, что указывало на скорый снегопад. Слабый свет из дома неровно окрасил посыпанную гравием тропинку, ведущую к просёлочной дороге. Туман лениво рассеивался над землёй, тучи нависали так низко, что, казалось, будто они прикасаются к соломенным крышам домов.
Может, Иннес Манро оставит её в покое, пока буря не пройдет? Может, он проведёт следующие десять дней, напиваясь? По крайней мере, алкоголь сотрёт из его памяти желание предъявить на неё права, и рассвет Нового года Мэгги встретит с надеждой на независимость.
Сладкая мечта. Когда речь шла о ней, заставить Иннеса забыть свои намерения мог разве что хороший удар дубинкой по башке.
Мэгги почувствовала порыв ледяного воздуха на лице и закрыла штору, отгораживаясь от холода, пробирающего до костей. Кутаясь в плед, она присела, чтобы натянуть ещё одну пару чулок.
Из-за перегородки, что разделяла дом на две комнаты, послышался сонный стон одного из слуг. Было уже поздно, а завтра предстоит тяжёлый день. Они запланировали совершить трёхмильное путешествие к замку её кузена Тореана. Это был ежегодный двухнедельный визит. Каждый декабрь лэрд1 МакДональдов созывал членов семьи в свой замок, где встреча Рождества плавно переходила в шумное празднование Хогманая2 и Нового года.
«На этот раз веселье, скорее всего, будет более сдержанным», - подумала Мэгги.
Всё из-за того, что недавнее восстание против короля Ганновера3 казалось не таким успешным, как все ожидали. Тем не менее, МакДональды из Бьюли4 не потеряли ни одного человека в битве при Престоне5, а это уже само по себе повод для празднования.
Мэгги потушила две масляные лампы и вернулась в постель. Она не сняла плед, а закрепила его на плече, чтобы было теплее. Девушка скользнула под тяжёлые шерстяные простыни, дрожа от холода.
Хрусть!
Звук трескающегося дерева встряхнул дом и выдернул девушку из сна. Она резко встала, но до того как успела разобраться, что же случилось, большая мужская рука тяжело опустилась на её лицо.
Каждая клеточка в теле Мэгги застыла. Она ощутила привкус грязи на губах. Девушка открыла рот и сильно укусила толстую, грубую ладонь. Изрыгая проклятье, он отпустил её, и Мэгги громко закричала.
Мерзавец навис над ней грозной тёмной тенью с жёлтыми зубами, мерцающими в темноте, и поднял её с постели.
– Ты не собираешься облегчить мне задачу? – прошипел он ей в самое ухо.
Мэгги сразу же узнала этот голос. Он принадлежал Иннесу Манро. Его вечный запах лука, смешанный с виски, окружал девушку, а засаленные кончики тусклых волос тёрлись о её щеки.
– Чёрт тебя возьми!
Мужчина отпустил девушку и опять потянулся ладонью к её губам. Она снова ощутила во рту и носу металлический привкус и запах крови.
– Я слишком долго ждал, Мэгги МакДональд. Моему терпению пришёл конец. Ты пойдёшь со мной.
Что-то острое ткнулось ей между ключицами. Мэгги глянула вниз и увидела блестящее лезвие кинжала, его острый конец был приставлен к её коже.
– Только укуси меня снова, и я воткну его глубже, обещаю, – прорычал Иннес.
Девушка поняла, что негодяй почти наполовину протянул её к открытому дверному проходу. Оказалось, что он раздолбил дверь и снял её с петель. Остатки валялись на снегу, как раз около его пособника, который маячил у порога, с вожделением глядя на Мэгги. Он схватился за рукоятку меча, готовый проткнуть любого, кто посмеет помешать его хозяину.
– Ой, и кто же у нас тут?
Мэгги проследила за взглядом Иннеса и увидела трёх слуг, которые мялись за перегородкой. Её главный помощник - мастер на все руки Ноутон Кемпбел стоял, прикрывая собой дочерей. Напуганные до смерти девушки глядели во все глаза на Иннеса и Мэгги.
Лезвие у её шеи прижалось сильнее, проткнув кожу, и Мэгги ахнула. Глаза наполнились слезами, но она пыталась не заплакать. Ей не хотелось даже всхлипом радовать Иннеса.
– Ну же, подойди ближе, и я её убью, – как всегда голос Манро был резок и скрипуч, будто перед тем как вымолвить, слова протянули сквозь горячие угли.
Он пошевелился и Мэгги почувствовала, что её рука, которая до того была зажата между ней и Иннесом, теперь свободна. Девушка схватилась за его запястье и попыталась отодвинуть кинжал от своей нежной кожи.
Она даже пошевелить его не смогла. Он был слишком большой и сильный. Алкоголь и решительность придали мужчине вдвое больше сил. Он толкнул её ещё на полшага, таща к выходу, на холодный, морозный воздух.
– Мэм? – тихо пробормотал Ноутон.
Глаза слуги были наполнены страхом, взгляд метался между молодой хозяйкой, Иннесом и мужчиной, стоявшим на пороге. Мэгги его не винила. Один только Манро был моложе и сильнее, чем Ноутон, да ещё и в два раза больше.
– Не вмешивайтесь, – приказала она.
Если Ноутон вступится за неё, то это лишь приведёт к большому кровопролитию.
Сделав глубокий вдох, она резко дёрнулась, пытаясь освободиться от железной хватки Иннеса. В итоге лезвие глубже вонзилось в кожу. Тонкая струйка крови потекла вдоль груди и собралась в вырезе её сорочки.
– О, мэм! – заплакала Лизи, младшая из двух девушек.
Ноутон вытянул руки, прикрывая дочерей и держа их на безопасном расстоянии.
Закрыв глаза, не чувствуя ничего, кроме острого жала у шеи, Мэгги замерла. Ей нужно поберечь силы, а потом, когда Иннес будет меньше всего этого ожидать, напасть и убежать.
Обхватив её за талию, Иннес потянул девушку к выходу. Он остановился у порога и насмешливо ухмыльнулся Ноутону и девочкам:
– Всего хорошего.
Мэгги сжалась от холода, когда он вытащил её на улицу.

Логан Дуглас всё ещё не нашёл место для ночлега. Пребывая в плену кошмарных воспоминаний о битве при Шерифмюре,6 он совсем потерял счёт времени и просто продолжал продвигаться на север. Тем временем сумерки плавно превратились в бархатную ночь. Когда холодные, пушистые снежинки начали мелькать перед глазами, он пришёл в себя и остановился, чтобы посмотреть вокруг.
– Вот чёрт, – пробормотал он.
Так далеко на севере поселения располагались на большом расстоянии друг от друга. Хотя деревенские жители и приводили сюда животных на пастбища летом, в это время года горы были совершенно безлюдны.
Логан прибавил шагу, не обращая внимания на пульсирующую боль от штыковой раны в бедре. Он старался ничего не упускать из виду. Несмотря на глубокую темноту, мужчина различал расплывчатую местность, ветки голых деревьев и очертания пушистых елей. Если здесь было хоть какое-то пристанище, то он его точно найдёт. После всего, что ему пришлось пережить, обычная зимняя буря его не остановит. Он пройдёт столько, сколько нужно. И ему совсем не требуется солнце или звёзды, чтобы ориентироваться. Это шотландские горы - его земля, его дом. Он сможет найти дорогу на север по запаху, вкусу, осязанию в конце концов.
Очень скоро Логан увидел пристанище. Сразу за подножием, на северной стороне, из-под толстого сугроба снега выглядывала соломенная крыша. Он направился к ней, и вскоре стало видно всё маленькое каменное здание округлой формы.
Оно превзошло все его ожидания. Хозяин домика, скорее всего, покинул его где-то месяц или два назад, чтобы пережить зиму в более подходящем месте. Логан с трудом пробрался к двери из плотно сплетённого ивняка, толкнул её и увидел очертания мебели в темноте: стол, стулья и кровать.
Он прошёл к широкому камину и увидел каменный дымарь - редкое явление для такого маленького домика, да еще и построенного в глуши. Рядом с очагом был аккуратно сложен сухой торф.
Логан зажёг камин и уже при свете пламени оглядел всю комнату более внимательно. В центре стоял низкий каменный стол и два стула. На столе лежали свежие продукты: тарелка овсяной каши, полная сковорода сушёного мяса, масло и сливки, корзинка яиц, несколько бутылок виски и эля. Возле дальней стены находилась деревянная кровать с матрасом, набитым вереском. На краю постели была свалена одежда, бельё и пледы.
Домик отнюдь не был необитаем из-за зимы. Кто-то собирался сюда вселиться. «Хотя и не сегодня, - сделал вывод незваный гость. - Не так поздно и не в такую бурю».
Мужчина оставил огонь и лёг спать, не желая ничего трогать в чужом жилище. Когда утром он уйдет, то оставит домик точно таким, каким его нашёл. Хозяин никогда и не узнает, что здесь кто-то переночевал.
Всё, что поддерживало в нём жизнь – это желание двигаться дальше, неизменно приближаясь к цели: землям брата, расположенным далеко в горах на севере страны. Теперь это были земли Логана, его ответственность, потому что брат погиб в битве при Шерифмюре.
А ещё месяц назад родной дом казался просто недосягаемым. Тем не менее, с каждым днём он становился всё ближе.
Логан отдохнёт лишь несколько часиков, а потом опять тронется в путь.

До Мэгги дошло, что Манро был более пьян, чем обычно. Не прошло и десяти минут после того, как они покинули её дом, а его пособник начал жаловаться на холод, и Иннес отослал его домой. Они ехали верхом на измученной лошади, похититель крепко держал Мэгги за связанные жёсткой верёвкой запястья. Её сорочка задралась до самых бёдер, а кровь всё ещё стекала по груди.
Последний раз, когда она пыталась сбежать, он ударил её так, что над головой заплясали звёзды. Теперь левый глаз опух, превратившись в маленькую щель.
Как только Иннес взгромоздил её на лошадь, пошёл мелкий снег. Чем дальше уходили они от дома, тем больше мир превращался в сплошную серую массу под хмурым небом.
Мужчина просунул свою мозолистую, красную руку под плед девушки и обхватил её грудь.
– Ох, приятно, не правда ли? Размер как раз для моей ладони, верно, Мэгги?
Новая волна гнева поднялась в ней. Девушка дёрнулась и ткнула локтём ему под дых.
– Прекрати меня лапать, животное!
Он со свистом выдохнул. Отпустив её грудь, Иннес опять прикрепил одно из запястий к верёвке. Мерзавец сжимал руки до тех пор, пока маленькие девичьи косточки не стали тереться друг о дружку. Мэгги ахнула. Ещё немного и он точно сломает ей запястья.
– Лучше бы ты отпустил меня, Иннес Манро, – сказала она, стиснув зубы. – Тореан прикажет повесить тебя за это.
Негодяй расхохотался в ответ:
– Это вряд ли, женщина. Ведь идея забрать тебя и показать, кто твой хозяин, принадлежала именно ему.
– Ты лжёшь!
Тем не менее, чувство горечи зашевелилось где-то внутри. По какой-то неведомой причине её кузен подружился с этим увальнем. Неужели он не видел, насколько тот жалок? Неужели он настолько слеп, что поддерживает гнусные деяния Иннеса?
Отец Тореана внезапно умер прошлой зимой, а его наследник был очень юн, на четыре года моложе Мэгги. В силу своего возраста он еще не способен нести ответственность за весь род. Некоторые из его поступков как предводителя клана просто ошеломили всех. Никто не понимал, почему Тореан подружился с агрессивным младшим братом лэрда Манро.
Мэгги зажмурилась из-за жгучего снега, застилающего глаза. Всё равно дальше нескольких шагов ничего не было видно. Она понимала, что Иннес везёт её в горы. Было уже далеко от их селения. Когда они поднимались по склону горы, тучи сгустились. Но этот мужлан всё равно продолжал подгонять уставшую лошадь, пробираясь сквозь метель. С каждым шагом ноги лошади по колено погружались в только что выпавший снег.
Мэгги благодарила небеса за свою плотную сорочку с длинными рукавами, две пары чулок и плед. Слава Богу, что она взяла с собой плед, когда ложилась спать, иначе давно бы превратилась в ледышку. По крайней мере, она не промокла. Конечно, ей не было тепло, как бы девушка ни пыталась себя в этом убедить, но и смертельного холода тоже не чувствовала. Иннес был одет в клетчатые штаны из плотного хлопка, сапоги, несколько рубашек и камзолов, поверх всего был накинут плед. Он ни на секунду не задумался о её положении.
Мужчина оставил в покое её запястья и порылся в кармане. Она услышала, как Иннес сделал несколько глотков виски. «Надеюсь, он напьётся до беспамятства», - горько подумала девушка. Тогда она сможет скинуть его с лошади и сбежать.
Вернув флягу назад, он поменял руки: поводья взял в правую, а левой обхватил её за талию. Большим пальцем похититель грубо поглаживал грудь девушки. Мэгги напряглась, но на этот раз решила сдержаться.
– Куда ты меня везёшь? – спросила она, стиснув зубы.
Мужчина ответил лишь тихим смешком. Будучи тесно прижатой к нему, она почувствовала, как его тело напряглось в предвкушении будущего. Независимо от места их назначения, Мэгги примерно представляла себе, что он собирался с ней сделать по прибытию.
С этим она не могла смириться и скорее умрёт, чем отдастся этому варвару.
Очень осторожно, стараясь, чтобы пьяный мужчина позади не заметил, Мэгги подняла связанные руки над пледом. Впрочем, он в любом случае не обращал внимания на действия девушки. Намного интересней было мучить её грудь. Она почувствовала его возбуждение и едкое дыхание у себя над головой.
Мэгги прикоснулась к холодной серебряной брошке на своём плече – единственному оружию, которым она владела. Конечно, оно не так эффективно, как пистолет, меч или хотя бы кинжал, но девушка молилась, чтобы этого было достаточно.
Её брошь немного отличалась от тех, что носили женщины клана. Размером с ладонь Мэгги, она была продолговатой и узкой, в форме меча. Прямо под рукояткой изображен дракон, распустивший крылья, вокруг его тела проходило плоское серебряное кольцо с гравировкой: «Per mare, per terras» - «На море, на суше» - девиз её семьи. В самом низу кольца когти дракона обхватили большой матово-жёлтый агат.
Мать Мэгги передала брошь дочери на смертном одре, взяв с неё обещание, всегда держать украшение при себе, так как оно обладало способностью определять духовную пару женщин МакДональд на всю жизнь.
Хоть её мать и была довольно суеверной женщиной, сама Мэгги не верила во всю эту чепуху. Брошь совсем ничего не определила, когда Мэгги вышла замуж за Данегалла, которого она от всего сердца любила, хоть им и было отведено мало времени.
Всего лишь побрякушка, хотя и необычная. Мать умерла, когда Мэгги было пятнадцать лет, и из уважения к её памяти девушка всегда держала брошь при себе. Ей нравилось, что это украшение всякий раз вызывало удивлённые взгляды незнакомцев, встречающихся на её пути. Ведь какая нормальная женщина станет закалывать свой плед миниатюрным подобием оружия? Кроме того, это было единственное, что осталось у Мэгги от матери.
Девушке пришлось немного повозиться с брошью. Наконец она расстегнула иголку и позволила ей скатиться по шерсти. Потом Мэгги зажала её между ладоней, развернув к себе острым концом, и сложила руки назад на колени.
Иголка не была такой уж опасной. Нанести ею большой ущерб невозможно. Тем не менее, Мэгги знала, где находится самое чувствительное место у мужчины. К тому же Иннес Манро был пьян в стельку. В этом и заключалась её последняя надежда.
Она глубоко вдохнула, набираясь смелости. Потом сжала колени, приподнялась над передней лукой седла, развернулась и изо всей силы ударила вниз, погружая острый наконечник броши Иннесу в пах.
Он истошно завопил. Оторвав свою руку от её груди, похититель схватился за промежность, одновременно натянув удила. Лошадь вскинула голову и резко остановилась.
Мэгги рванула брошь назад и неумело соскочила с лошади, упав лицом в снег. Она силой воли приказала себе подняться, хотя её нога неистово сопротивлялась – Иннес очень сильно её ударил в одну из предыдущих попыток девушки сбежать.
Она помчалась, удерживая связанные руки перед собой. Прошло лишь несколько секунд, а Мэгги уже услышала, как Иннес гонится за ней верхом на лошади. Девушка нырнула под ветви густой ели, покрытые снегом, молясь, чтобы похититель был достаточно пьян и не обратил внимания на глубокие следы в сугробах.
Лошадь проскакала мимо. Вскоре Иннес закричал:
– Тпру! – и Мэгги зажмурила глаза, желая, чтобы её следы исчезли.
Лошадь и наездник развернулись и приблизились к убежищу девушки.
– Мэгги! – прокричал Иннес. Его и так жёсткий голос стал сумасшедшим от боли. – Будь ты проклята! Где ты, чёртова ведьма?
Девушка схватила брошь трясущимися руками, готовясь опять использовать её как самодельное оружие.
Он снова и снова прочёсывал территорию, крича и запугивая. Список его угроз начинался изнасилованием, а заканчивался извлечением её внутренностей. Потом мужчина остановил лошадь прямо около ели, под которой она пряталась. Животное заржало, и Мэгги стиснула зубы, чтобы они не стучали.
– Не глупи, девушка, – впервые за всю ночь Иннес казался более-менее вменяемым. – Ты же здесь умрёшь. Ты ведь не хочешь погибнуть тут, правда? Мэгги, девочка, надвигается сильная буря. Даже сейчас тяжело что-то разобрать на расстоянии вытянутой руки. Я заберу тебя туда, где тепло и хорошо.
«Только через мой труп», - угрюмо подумала Мэгги. Она скорее замёрзнет до смерти, чем вернётся к этому ублюдку.
– Ну же, – простонал он скрипучим голосом.
Девушка стояла, пытаясь не шевелиться. Она сама найдёт убежище, сама вернётся в деревню через горы и ни за какие богатства мира не пойдет к Иннесу Манро. Будь она проклята, если принесёт в жертву свою честь и позволит себя изнасиловать. Как бы ни были призрачны её шансы на выживание в бурю, Мэгги всё равно рискнет.
Иннес спешился, она услышала, как он помочился на снег по другую сторону ели. Бормоча себе под нос, что сумасшедшие женщины не стоят таких усилий, мужчина вернулся к лошади.
– Ну и ладно, Мэгги, – прокричал он, пытаясь присмирить животное, которое закидывало голову и ржало, сопротивляясь. – Я предлагал тебе тёплую постель рядом со мной, но раз уж ты скорее погибнешь в сугробах, так тому и быть.
Манро издал длинный театральный вздох и хлестнул поводья.
– Прощай. Я еду к Малмуйри. Там девушки знают, как себя вести с мужчиной, чтобы он почувствовал себя королём.
Малмуйри – хозяйка ближайшего борделя. Когда Иннес развернул лошадь, Мэгги стиснула губы, чтобы не пожелать ему удачи со своим дружком после того, что она сотворила с его яичками. Девушка не шевелилась, пока звук лошадиных копыт не удалился, оставив её в блаженной тишине под падающим снегом.
С помощью зубов она начала развязывать верёвку на запястьях. Иннес был полным идиотом, хоть он и связал её довольно туго, но совсем неумело. Медленно, но уверено она распутывала узел.
Неожиданно тот совсем ослаб, и Мэгги скинула верёвку. Наконец-то свобода, она согнула свои онемевшие, замёрзшие пальцы и потёрла кровоточащие запястья.
Выйдя из укрытия, Мэгги повернула в ту сторону, откуда они ранее приехали, и немало удивилась - её следы почти исчезли. Девушка с трудом могла разобрать тропу, по которой они пришли, но это не имело значения. Главное, она знала направление: вниз по склону, туда, где будет деревня, защита, тепло. Дом.
Мэгги покрыла голову пледом, плотно обмоталась им, благодарная провидению за вторую пару чулок.
Несколько позже первые мрачные рассветные лучи пробились сквозь густые тучи. Мэгги еле-еле плелась на слабеющих ногах по снегу. Она понимала, что не так долго идёт, но уже перестала отличать склон горы от подъема. С каждым шагом девушка по щиколотку проваливалась в снег, а если попадались глубокие замёты, то и по бёдра. Мэгги так устала. Очень, очень устала. Белоснежные сугробы манили к себе и казались тёплыми, мягкими кроватями. Ей очень хотелось прилечь на одну из них и отдохнуть.
«Лишь на несколько минут», - подумала она. Высокий сугроб снега впереди выглядел идеальной кроватью. Он был ограждён с трёх сторон каменным утёсом, высотою с небольшой холм, казалось, он убережёт её от всех природных стихий. Это будет похоже на сон высоко в облаках. Её брошь выпала из рук, девушка заковыляла к сугробу и упала на колени. Она отдохнёт лишь немножко, потом поднимет брошь и продолжит путь.
Сжав на плечах плед и спрятав в него руки, она прилегла на снег, свернулась калачиком и полностью отдалась блаженным объятьям сна.

Логан по привычке проснулся до рассвета. Он быстро вскипятил воду, приготовил немного каши из тех небольших запасов на столе и поел. Мужчина оставил домик таким, каким он был ранее. Логан ушёл тихо, мысленно поблагодарив неизвестного хозяина за гостеприимство.
Ветер утих, и снег падал ровно. Впрочем, сегодня утром путешествие было труднее из-за больших сугробов. Густые тучи разошлись, и Логан надеялся, что снег очень скоро прекратится. Ему всё ещё оставалось несколько дней, чтобы добраться до дома. Мужчине не хотелось пробираться сквозь снег по пояс, хотя если бы пришлось, то, конечно же, он бы не отступил.
Логан прокладывал себе путь вниз по склону, испарина выступила у него на лбу. Судя по расположению домика, он предполагал, что там внизу, в долине, должно находиться поселение, в котором можно найти приют.
Что-то привлекло его внимание. Мерцающий свет на фоне серого рассвета. Все его чувства пробудились. Логан резко остановился. Бесшумно подняв мушкет, он двинулся в сторону блеска.
Маленький предмет лежал, почти полностью зарытый в снегу, но вокруг него мерцал радужный свет. мужчина осторожно приблизился, не опуская оружие. Подойдя поближе, он ударил по нему прикладом мушкета и увидел длинную серебряную иголку в форме меча. На лезвии была изображена какая-то птица, сидевшая на самом большом прозрачном и многогранном драгоценном камне, который когда-либо видел Логан. Будь он проклят, если это не диамант.7
За этой побрякушкой послышался тихий стон. Зажатый под гранитной расщелиной небольшого горного хребта, наполовину укрытый снегом, лежал человек. Белоснежное лицо оттенялось чёрными волосами, ресницами и бровями. Красный плед обвивал худощавое тело.
Господи Иисусе, что здесь делала маленькая, безобидная женщина? Она свернулась калачиком под пледом, а голову и вовсе ничего не прикрывало. В нём забурлила ярость. Того, кто допустил это, нужно пристрелить на месте.
Он бы подумал, что она умерла, если бы не раздавшийся стон. Логан подошёл к ней, чувствуя злость на неизвестного мерзавца.
– Девушка?
Она не ответила.
– Ты слышишь меня?
Ничего. У неё даже ресницы не затрепетали.
Он опустился на одно колено возле девушки. Она была прекрасна и изящна, иссиня-чёрные кудряшки каскадом спускались вокруг её бледного лица. Ярость Логана возросла, когда он увидел красный, опухший глаз и засохшую кровь на нижней губе. Она была похожа на сломанную фарфоровую куклу, совершенно безмятежна, совершенно беспомощна. Куклу, которой попользовались и выбросили.
Чувство, которое, как он думал, давно умерло, проснулось глубоко внутри, сжало грудь и разогнало кровь в жилах. Очень нежно мужчина отвернул её жесткий, замёрзший плед. У него перехватило дыхание. Боже… на ней не было ничего кроме сорочки, вырез на груди пропитался кровью. Мужчина снял свой плащ и закутал в него девушку пред тем, как взять на руки её бледное, слабое тело. Кожа у неё была холодна, как лёд.
Впрочем, какой бы бездыханной она не казалась, он знал – красавица жива. Бережно держа её на руках, Логан опустил лицо ближе и почувствовал легкое дыхание на своей щеке.
– Идём, девушка, – пробормотал он угрюмо, размышляя, слышала ли она его вообще. – Я тебя согрею.

1. Лэрд (англо-шотл. laird — землевладелец, лорд) — представитель нетитулованного дворянства в Шотландии. Лэрды образовывали нижний слой шотландского дворянства и, в отличие от титулованных лордов, участвовали в парламенте Шотландии через своих представителей.
2. Хогманай – языческий шотландский праздник последнего дня в году.
3. Королевство Ганновер занимало большую часть современной северо-западной Германии. Столица – город Ганновер.
4. Бьюли – городок шотландской провинции Инвернесс, расположен на одноименной реке.
5. Битва при Престоне (9 - 14 ноября 1715 г.) – одно из сражений восстания якобитов, поднятого шотландскими повстанцами против английского правительства, закончилось победой английских войск.
6. Битва при Шерифмюре (13 ноября 1715 г.) – генеральное сражение восстания якобитов, которое закончилось стратегической победой англичан.
7. Диамант (устар.) – драгоценный камень.