- Хочешь, чтобы я помог тебе принять ванну?
- О, дорогой. Нет ничего, чего бы мне хотелось больше.
Голос старухи, надломленный болью, перешел на шёпот. Она подняла взгляд на великолепное создание, возвышающееся над ней. Его красота омывала ее словно лучи солнечного света. Ей было так отчаянно жаль, что в них невозможно греться вечно. Но она не могла. Решение было принято, и являлось окончательным.
Но решение уйти из жизни как смертная, не уберегло от горя, разрушавшего её истраченное впустую тело. Она начала задыхаться, но ей удалось замаскировать это удушье в слабое хихиканье.
- Что тебя рассмешило?
- Прости, я просто подумала о тебе как о солнце, а затем поняла, насколько это нелепо.
Он болезненно улыбнулся.
- Тем не менее, ты мог бы быть моим сыном.
- Не шути, Роуз. Я не терплю этого.
- О, Прей. Мы всегда могли смеяться. Начиная с того времени, когда я была всего лишь девчушкой, а ты - красивым зрелым мужчиной со смертельно опасными клыками.
Прей не засмеялся. Воспоминания о более счастливых временах не сумели отвлечь его. Нежно, он откинул простынь и начал осторожно снимать длинную ночную рубашку Роуз.
- Неужели я не изменилась с тех пор, - прошептала она, посмотрев вниз на свое сморщившееся, постаревшее тело.
- Для меня ты не изменилась. Ты столь же красива, как и в день нашей первой встречи.
Выражение его лицо подтверждало сказанные слова. Эти глаза ласкали ее с тем же самым трепетом, что и в первый раз, когда он рассматривал ее обнажённое тело.
- Льстец. Это было шестьдесят пять лет назад.
- Лучшие шестьдесят пять лет моей…
- Жизни?
- Если ты можешь назвать это жизнью.
- Не будь столь суровым. Разве мы не замечательно провели время вместе?
- Неужели? Ты оставляешь меня. Одного. Если настолько замечательно, то должна сказать лишь одно слово, и мы можем быть вместе всегда. Пожалуйста, останься, любовь моя. Мы не должны разлучаться.
- Если я останусь, то мы расстанемся, так или иначе. Это ты мне сказал, что любовь между немертвыми всегда разрушается тягой к человеческому теплу … и человеческой крови.
- Возможно, я был не прав. И, так или иначе, в эти десятилетия я пил не так уж много крови.
- Нет, мой дорогой, ты прав. Я позволила бы тебе брать больше, если бы ты этого захотел. Ведь моё тепло согревало и тебя. Если ты сделаешь меня подобной себе, я больше не буду тёплой. Ты потеряешь меня, так или иначе. Теперь, что насчёт моей ванны?
Вздохнув, Прей встал и избавился от шёлковой одежды, в которую был одет.
- Ты не изменился, - шёпотом восхитилась Роуз. – Ты ни капли не изменился.
Перед нею возвышалась скульптура из твёрдой прохладной плоти. Столь белой, что казалось он создан из алебастра. Мраморная скульптура крупного, сильного мужчины, наполовину возвращённая к жизни, податливая и гибкая, но всё же прохладная на ощупь. Только тёмные густые волосы на лобке разрушали белоснежное совершенство его тела.
- Позволь мне прикоснуться к тебе.
Роуз протянула к нему одну испещрённую венами трясущуюся руку.
Услужливо, он придвинулся поближе, так, что она могла исследовать его промежность. Яички были холодными и тяжёлыми под её пальцами. На мгновение, она схватила его мошонку и потянула. Прей закрыл глаза, и мягко вздохнул, показывая лишь слабый намёк спрятанных кончиков своих блестящих острых как иглы клыков. Его член начал твердеть.
- Я хочу тебя.
Прей открыл глаза.
- Разве это разумно? Что, если я причиню тебе боль?
- Мне всё равно. Я хочу тебя. Займись со мной любовью. Пожалуйста, Прей. Пожалуйста, мой прекрасный возлюбленный. Возьми меня, как ты делал это всегда. Я хочу тебя.
Ничего не говоря, Прей устроился на кровати. Целуя постаревшее тело своей возлюбленной. Нашёптывая нежности. Лаская податливую грудь с той же самой страстью, как и в самый первый раз, когда он взял её. Входя в неё так мягко, как и в первую ночь, когда он отнял её невинность. Занимаясь любовью медленно и осторожно, пока Роуз не впилась ногтями в его спину, и они оба достигли пика.
- Прей. О, Прей. Сделай это для меня. Прей … для меня.

- Войдите! - позвал Джон Тсэлумас уверенно, отрывая взгляд от своих бумаг, чтобы увидеть, кто стучал.
Женщина, которая вошла, была физически внушительна. Шестью футами высотой, она казалась примером атлетизма и силы. Тёмные волосы, коротко острижены для удобства, широкие плечи, как у олимпийского пловца, что только подчёркивала наплечная кобура, которую она носила. Обтягивающая футболка демонстрировала её большую грудь. Узкие брюки обтягивали сильные мускулистые бёдра. Только её ореховые глаза выглядели неуместно. Они казались слишком грустными, а радужные оболочки были наполовину сокрыты веками, опущенными из-за усталости.
- Вы хотели меня видеть, капитан? - Её голос был сильным и хриплым. В школе девушку назвали «Альф» в честь певицы Элисон Мойет .
-Да, Джесси... сержант уголовной полиции Крофт. Войдите и закройте дверь.
Женщина постаралась сохранить на лице безразличное выражение. Джон — Джон Тсэлумас, капитан объединенного полицейского управления города — не предложил ей присесть. Вся на иголках, она неуклюже вошла в кабинет, внутренности скрутило в тугой узел от волнения. Это не предвещало ничего хорошего.
- Я серьезно обеспокоен вашей работой по делу Сталкера.
- Не уверенна почему, сэр. Я только что остановила зверского серийного насильника, когда он напал на свою седьмую жертву. Какая с этим может быть проблема? Я сделала то, что вы, СМИ и мэр требовали в течение многих недель.
- Не дерзи мне. Крантз только что звонил из больницы, чтобы сообщить - наш подозреваемый скончался от своих ранений.
- Это спасет наших добропорядочных граждан от судебных издержек.
- Я сказал, не дерзи мне, Крофт. - Рот капитана сжался в тонкую линию. - Наш подозреваемый мёртв, потому что Вы стреляли в него. Прямо перед одним из ваших ручных журналистов. Она теперь собирается укусить руку, которая кормила её, сообщив городу, что маньяк был безоружен. Вы плаваете в дерьме, Крофт. И я не нырну, чтобы составить тебе компанию.
- Я не знала, что он безоружен, сэр. Как я уже объясняла, было темно, когда мы напали на него. Он отскочил от своей жертвы с чем-то в руке. Я стреляла, потому что думала, что он держит оружие.
- Он держал свой член, детектив.
- Как я и подозревала, сэр. Вооружен и опасен.
- Еще одна колкость, и я собственноручно брошу тебя к следователям.
- Попытайтесь сказать его жертвам, что этот унылый маленький член не был оружием, сэр. Учитывая повреждения, которые он причинил некоторым из них, насильник мог бы с тем же успехом стрелять в них.
Капитан смягчил свой тон.
- Слушай Джесс, я знаю, насколько тяжелым для тебя оказалось это дело. Лично у меня нет проблемы с тем, что ты натворила. Это был только вопрос времени прежде, чем этот ублюдок начал бы убивать. Но сейчас год выборов, и поведение полицейских - горячая тема для предвыборной кампании. Более чем один кандидат пожелает использовать тебя, чтобы поднять свой рейтинг на избирательных участках.
- Позвольте им сделать это. Я смогу спать по ночам.
- О, ради Бога. Сядь. Давай поговорим разумно.
У Джесс значительно поубавилось решительности, когда она резко приземлилась на стул. Безучастно глядя в пол офиса Джона Тсэлумаса, она пыталась не думать о мерзавце, которого только что казнила.
- Ты в порядке, Джесс? – смягчившийся голос капитана не мог скрыть его беспокойства.
Она подняла взгляд и посмотрела ему в глаза. Женщина чувствовала себя слишком уставшей и подавленной, чтобы противостоять ему со своей привычной напускной храбростью.
- Бывало и лучше, Джон. В последние недели, всё вышло из-под контроля. Извини за проблемы, которые я тебе создала.
- Забудь о них.- Он пренебрежительно махнул рукой. - Я улажу всё. Девочке, на которую он нападал, только четырнадцать. Ты, вероятно, станешь героем. Никто не посмеет тебя тронуть.
- Я не хочу быть героем. Просто хочу вернуться к работе.
- Это могло бы создать много проблем.
- Что ты имеешь в виду?
- Ты травмирована, Джесс. Я видел такое прежде. Тебе нужен перерыв, и ты нуждаешься в некоторой помощи. Для твоей же безопасности, и для безопасности твоих напарников, я вынужден попросить тебя взять перерыв. Я отправляю тебя в бессрочный отпуск.
Джесс напрягалась на своём месте, нарастающая паника начала сменяться усталостью.
- Нет! Ты не можешь так со мной поступить, Джон. Я в порядке. Я не хочу брать отпуск.
- Без вариантов, Джесс. Я не собираюсь стоять в стороне и спокойно смотреть, как ты губишь себя. Ты в отпуске с полным обеспечением. Отдохни. Чёрт! Скажи Крису, что он тоже может передохнуть.
- Крис уже взял перерыв.
- Что? Что ты имеешь в виду? Вы что, расстались?
- Два месяца назад, - вяло подтвердила Джесс.
- Так какого чёрта вы мне не сказали? - Взорвался капитан.
- Да какая к чёрту разница? - горько возразила Джесс. - Просто развалился очередной брак двух полицейских. Такое происходит здесь каждый день.
- Но я только недавно видел вас двоих вместе на Рождество. Вы оба казались такими счастливыми. Я услышал Криса, шутящего о рождении спортивных миллионеров - сына по имени Тайгер и дочь по имени Мартина - чтобы, ты смогла спокойно уйти в отставку.
- Это было непосредственно перед тем, как мы узнали, что не будет никаких сыновей и дочерей. Он не смог простить мне. Крис уехал в поисках лучшего инкубатора для своей драгоценной спермы.
- О Боже, Джесс. Я так сожалею. Почему ты мне не сказала?
- Это не то, о чём мне хотелось бы говорить. Я лишь хочу выполнять свою работу. Не отправляйте меня в отпуске, Джон. Пожалуйста.
- Я должен Джесс. На мне лежит ответственность за тебя и твою команду. Тебе нужна помощь, причём как можно скорее. Если я позволяю тебе остаться, это верный залог катастрофы. Закончи всю срочную работу с документами, собери со стола свои вещи, а к обеду приезжай ко мне домой. Поппи будет рада тебя видеть, заодно мы обсудим твои дальнейшие планы.

Прей резко проснулся. Он сразу понял, где находится и что произошло.
Они занимались любовью, а затем заснули, как делали всегда. Но он обещал Роуз ванну. Сейчас на ней не было никакой одежды, и она могла простудиться. Этого бы не случилось, будь его тело хоть немного тёплым.
Он приподнялся на одной руке и улыбнулся, завидев умиротворённое выражение на разгладившемся лице своей возлюбленной.
- Роуз, - прошептал он. - Время для твоей ванны.
Она не пошевелилась. Он коснулся лица любимой. Холодная. Слишком холодной.
Прей с ужасом осознал, что женщина ушла.
- Роуз!
Паника.
- Ты не можешь умереть! Не оставляй меня!
Такого горя и боли, как сейчас, ему не приходилось испытывать ещё ни разу за всё своё долгое существование. Он не мог потерять её. С криком отчаяния, подчиняясь чистому инстинкту, вампир выпустил свои клыки и погрузил их в худую шею мёртвой Роуз.
Любовь, горе и желание заполнили его изнутри. В тот момент, если бы у него была возможность, если бы в ней осталась даже самая маленькая искра жизни, он вернул бы её, чтобы остаться с ним среди немёртвых. Но не было ничего. Ни струйки жидкости, ни вспышки теплоты.
Роуз ушла. Навсегда. И кровь у него во рту – лишь останки человека, которого он любил.
Прей вытащил клыки из шеи возлюбленной и громко зарычал. В одно мгновение священное место, где они уединялись в течение шести блаженных десятилетий, стало склепом. Его рассудок помутился от боли. Это было слишком.
Отчаявшись сбежать от сжигавшего его изнутри чувства, вампир сделал то, к чему не прибегал уже очень давно. Он трансформировался — уменьшившись за секунды в едва различимую тень, размером с птицу. В ярости тень металась от комнаты к комнате. Неловкость Прея была намеренной - ему хотел причинить себе боль. Он ударялся о стены, отскакивал от огней, путался в занавесках, и влетал в двери.
В конечном счёте, одно особенно тяжёлое столкновение оглушило его, и он упал на пол.
Вампир понятия не имел, как долго пролежал там. Некоторое время спустя сознание вернулось к нему, а вместе с ним и крупицы здравомыслия.
Вернувшись в человеческую форму, Прей, как робот, приступил к выполнению ряда необходимых задач. Он вымыл тело Роуз, одев женщину в её самое красивое платье, и с любовью положил любимую на кровати. Затем Прей нашёл письмо, написанное несколько месяцев назад, и выскользнул из парадной двери под покровом ночи, чтобы положить его в почтовый ящик для завтрашней почты.
Всё шло по плану. Он в последний раз поцеловал Роуз в холодный лоб, а потом ушёл, не оглядываясь назад. Прей спустился в подвальный этаж дома. Там он открыл маленькую тёмную дверь, ведущую на пролет с лестницей, спускающейся ещё ниже, и исчезающей в чёрной, как смола, темноте. Прей вошёл без колебания. Закрыв за собой дверь, мужчина повернул в замке ключ, и медленно ступил вниз, в темноту.
Дом был тих. Наверху свечи, освещающие тело Роуз, мерцали, таяли, а потом и вовсе погасли.

Джон Тсэлумас припарковался и искоса посмотрел на дом Джессики Крофт. Когда она не стала перезванивать, он подумал, что лучше появится лично. Парадная дверь была открыта настежь, и мужчина мог разобрать движение в полумраке дома. Выйдя из машины, полицейский направился по подъездной дорожке.
- Привет, Джон. Что ты здесь делаешь?
Джесс была внутри, пакуя книги по коробкам. Она без эмоций поприветствовала его, едва отрываясь от своей работы.
- Привет Джесс. Я просто проходил мимо и решил зайти. Что происходит?
- Я сдала дом в аренду на четыре месяца. Только уберу некоторые вещи в кладовку, а другие отправляю по моему новому адресу. - Она без усилий оторвала коробку от земли, и оттолкнула Джона, чтобы поставить её на большую кучу точно таких же, сложенных на крыльце.
Сделав это, девушка положила руки за спину и выгнулась назад. На Джесс была самая обтягивающая пара чёрных кожаных брюк, которые он когда-либо видел. Они казались практически второй кожей. Не было заметно, чтобы на ней было хоть какое-то нижнее белье. Очень обтягивающая, черная и крошечная майка на тонких бретельках оставалась на женщине единственным оставшимся предметом одежды. Её большая, ничем не сдерживаемая грудь выступила ему навстречу, когда она потягивала спину.
- Хорошая экипировка, - прокомментировал Джон, будучи не в состоянии заставить свой голос звучать буднично. Он всегда пытался быть беспристрастным по отношению к женской части своей команды, но если бы мужчина когда-нибудь и решил нарушить собственные клятвы и ценности и закрутить служебный роман, то выбрал бы для этого Джесс.
Она усмехнулась, зная об эффекте, который на него производила.
- Это мой байкерский наряд. Нравится?
- Д-да. Но почему ты в это вырядилась? И куда собралась?
- Костюмчик для моей новой игрушки, - она указала на мерцающий Харлей на улице. - Я сдаю дом в аренду, потому что если верить письму, которое я получила в прошлом месяце, моя единственная живущая родственница, двоюродная бабушка Роуз, недавно умерла и оставила мне свой домом в Стиллуотере.
- Я сожалею о твоей тёте.
- Не стоит. Я едва её знала. Она была сводной сестрой моей мамы. Я виделась с ней лишь пару раз, и всегда находила её слегка жутковатой. Старушка жила в этом огромном старом доме, совершенно одна, с неизменно задёрнутыми шторами. У неё были длинные чёрные волосы и мертвецки бледное лицо. Я думаю, она была красива, но всегда напоминала мне о Мартише Адамс (1).
- Ты же не навсегда переезжаешь?
- Еще не знаю. Я так не думаю. Только собираюсь проверить, как там обстоят дела. Мне нужно сменить обстановку, чем-то заняться на время своей – хм – отставки. Как ты знаешь, я люблю всё делать сама. Мой план состоит в том, чтобы скоротать время, ремонтируя дом, и затем решить, оставить его или продать.
- Твой отпуск не навсегда, и ты знаешь об этом.
- Я знаю, Джон. Но ты был прав. Мне нужна передышка. Я схожу с ума. И теперь, когда я прихожу в себя, то более чем уверенна, что не хочу возвращаться к тому, что делала раньше. Некоторые из тех случаев до сих пор преследуют меня.
- Я не хочу терять тебя, но действительно понимаю. Иди, Джесс, и делай то, что должна. Но держись на связи. Хорошо?
- Хорошо, - улыбнулась девушка, быстро поцеловав его в щёку. Затем она вернулась к своим сборам, укладывая последнюю коробку и ставя на остальную груду.
- Это всё. И как раз вовремя, вот и грузовик, чтобы вывезти вещи. - Джесс вышла на обочину и быстро переговорила с водителем. Затем вернулась к Джону. - Как только я надену оставшуюся часть моего байкерского костюма, то сматываюсь отсюда.
Джон наблюдал как Джесс наклонилась, чтобы обуть пару дорогих кожаных ботинок – за которые бы умерла любая доминитрикс. То, как она наклонялась вперёд, пока натягивала обувь, позволило ему беспрепятственно пялиться на её бюст. Он знал, что должен отвести взгляд, но вид её высокой, полной груди пригвоздил его к месту. Сам по себе, его пах тревожно запульсировал. Усмешка, которой девушка его одарила, когда выпрямилась и сняла кожаный жакет с крючка у двери, заставила мужчину заволноваться, так как Джесс точно знала, что происходит в его голове. Она набросила на плечи жакет, который даже застёгнутый не скрывал женственных возвышенностей её груди.
- Что думаешь?
Джон мягко присвистнул.
- Ты напоминаешь мне кого-то из Терминатора. Не пугай людей в Стиллуотер, они там не столь устойчивы.
Джесс засмеялась. Джон подошёл с нею к мотоциклу. Она в одном плавном движении взобралась на него, надела перчатки и шлем, закрывающий всё лицо, и завела мерцающую машину.
- Удачи.
Джесс махнула ему рукой на прощанье в знак согласия, затем спустила рычаг и с шумом рванула вверх по улице.
Джон Тсэлумас смотрел, пока она не исчезла из виду, его душу заполнило возбуждение с незначительной толикой сожаления.
----------------------------------------------------
1 - Главная героиня фильма и сериала «Семейка Адамс»

За пределами города пустая дорога, простирающаяся впереди, наполнила Джесс приятным волнением. Она прибавила газа. Мотоцикл сильно вибрировал между её ног. Незнакомое чувство захватило девушку. Что это было? Эйфория! Впервые, один Бог знает, за многие долгие месяцы она была рада, что жива.
Одной рукой Джесс ослабила ремень своего шлема у подбородка и сняла его, уложив между бёдер. Она видела предостаточно травм головы, чтобы знать, насколько это было опасно, но потребность чувствовать в волосах ветер свободы подавила все мысли о безопасности.
- Ееее-хаааааааа!
Как же хорошо быть живой. Особенно, вдали от работы, которая постоянно сталкивала её с обитателями низов общества и отбросами, что охотились на бедных, слабых и беззащитных.
- К чёрту их! - кричала она пустой дороге. – К чёрту насильников! К чёрту воров! К чёрту убийц! - Джесс колебалась всего мгновение. Она всё больше чувствовала себя прежней — уверенной, живой, сильной и сексуальной. Она возвращала себе контроль. Глубоко вдохнув, девушка заставила свой разум противостоять вещам, которые игнорировала все эти прошедшие ужасные месяцы. После семи лет он оставил её. - И тебя Крис, к чёрту. Ты – лицемерный ублюдок! Я надеюсь, что ты получишь то, чего заслуживаешь.
К чёрту Криса! О, Боже, как бы я хотела трахнуть его. Всего лишь заняться любовью ещё раз. Мы были столь невероятны в постели. У него отличный член для такого полного ублюдка. Я не скучаю по нему, но мне явно не хватает этого большого пениса. Дайте мне выбор, и я поехала бы на нём, а не на этом байке.
Но мотоцикл был все ещё здесь, а Крис - нет. И мысль о сексе, несомненно, возбудила её. Эти обтягивающие кожаные штаны так приятно касались её плоти. Шов на промежности умудрялся стимулировать клитор лучше, чем это когда-либо удавалось Крису. Оставляя подальше свои комплексы, Джесс начала тереться о ткань своих штанов, другой рукой ещё сильнее выжимая газ. Дрожь Харлея увеличилась.
Джесс не сбавляла скорости. Приближаясь к ста милям в час, прямо как на американских горках, у Джесс был лучший оргазм за весь год.

Джесс добралась до дома тёти Роуз только на закате. Она сбавила скорость и заглушила двигатель. Это действительно был самый красивый особняк, и он явно стоил кучу денег. С наследством тёти Роуз девушка была обеспечена на всю жизни. В полумраке угасающего дня здание казалось жутким и пустынным. Джесс задрожала, неохотно припомнив все особняки с привидениями, которые видела в фильмах ужасов. Что если старушка не умерла? Что, если она скрывается на чердаке, как женская версия Нормана Бэйтса (1), и ждёт, чтобы погрузить нож в чью-то тёплую плоть через занавес душа?
Мягко посмеиваясь над собственным воображением, Джесс слезла с мотоцикла, и целенаправленно прошествовала к парадной двери. Ключ, полученный от адвоката, плавно повернулся в замке. Прямо рядом с нею был встроен выключатель, и когда она нажала на него, лестничная площадка осветилась тёплым светом, исходившим от большой декоративной люстры, приблизительно пятнадцатью футами выше.
- Ничего себе! – выдохнула Джесс. Этого девушка не ожидала. Она была совсем крохой, когда в прошлый раз посещала дом тёти Роуз, и плохо помнила, как он выглядел изнутри. Дом был красив. Всё в нём казалось старинным, но, тем не менее, находилось в отличном состоянии, и самого лучшего качества. И это всё принадлежало ей.
Очарованная, девушка начала блуждать из комнаты в комнату. Её пятки шлёпали по мрамору холла, глухо отзываясь эхом от полированных полов комнат.
Она никогда себе такого не представляла. Даже через миллион лет. Здесь был большой обеденный стол, гостиная, бильярдная комната, спальни и ванные повсюду. Джесс поднялась по широкой лестнице, проведя пальцами по блестящим перилам. Даже пыли немного.
В главной спальне она нашла большой стенной шкаф, всё ещё полный одежды. Не только тёти Роуз, но и целый отдел мужских вещей. Очень высокого мужчины с изысканным вкусом в моде, пусть даже и несколько устаревшим. Джесс хихикнула себе под нос. Это было даже слишком для её тётушки. Чья одежда в шкафу, и как долго она здесь провисела - задавалась вопросами девушка. Она развернулась, чтобы уйти, и обнаружила в углу около двери складное инвалидное кресло. Странно.
Она не думала, что тётя Роуз нуждалась в нём. Дерьмо, а что вообще она знала?
Из всего дома заперта была только одна дверь - на первом этаже рядом с кухней, возможно, шкаф, или путь вниз, в подвал.
- Завтра ты сможешь это проверить, а прямо сейчас нуждаешься в душе, лёгком обеде, и хорошем ночном сне, - сказала себе Джесс. Её голос прозвучал глухо под высокими сводами потолков. Это было немного жутко, но она отмахнулась от своей тревоги с застенчивым хихиканьем и отправилась на поиски холодильника.
И вновь девушка нашла больше, чем ожидала. Тетя Роуз, которая уже стала иначе выглядеть в её глазах, поднялась ещё выше, когда Джесс обнаружила гигантский морозильник, полный изысканных блюд из лучших ресторанов города. Возможно, она мало что знала о ней, но старая леди, определенно, ценила лучшее.
И независимо от того, кем была тётя Роуз, к вегетарианкам она точно не относилась. Здесь было достаточно красного мяса, чтобы разогреть кровь самого голодного байкера. Джесс долго размышляла над едой, помеченной 'Вил Турнедо Шанталь', прежде, чем уступить своей любви к морепродуктам, и подогреть большую миску креольской буйабес (2). Превосходно. Рыба и моллюски в аппетитном томатном бульоне, аромат шафрана и чеснока. Наевшись, Джес решила, что теперь можно спокойно отправляться спать.

-------------------------------------------
(1) серия фильмов «Психо»
(2) рыбная похлёбка с чесноком, овощами и пряностями.