И это все. Те три удивительных дня и еще более удивительных ночи и привели Гвинет вместе с ребенком сквозь вихрь и непроглядную тьму в ужасающее логово демона.
Когда король и в третий раз увидел комнату полную золота, то обрадовался настолько, что женился на ней почти с неприличной поспешностью. Не успела Гвинет переступить порог дворца, как ее жизнь закружилась в круговороте портных и проектировщиков, отчаянно пытавшихся получить разрешение сшить ей одежду и белье, отремонтировать спальню и гостиные. Дворяне, которые презирали Гвинет с рождения, подобострастно целовали ей руки и при этом раздевали глазами. Придворные дамы смотрели на девушку с завистью и соперничали, чтобы стать ей подругами.
Отец Гвинет теперь руководил всеми королевскими мельницами. Он бросил пить, позволяя себе стопочку только по особым случаям, таким как свадьба, и хвастался всем, что его дочь - королева. И это все, что он мог сказать.
Гвинет сдержала обещания, данные самой себе в ночь, когда встретилась с демоном в третий раз. Она поддерживала отца, усердно выполняющего свои обязанности, и делала все, чтобы заставить короля обратить внимание на тяжелое положение бедных и больных. У Мидаса, надо признать, девушка имела небольшой успех, тем более что у нее родилась девочка. Но зачастую от министров и управляющих, наделенных королем властью, она могла добиться большей симпатии к народу. Это приносило некоторое удовлетворение, от которого ей становилось немного лучше, но не заполняло пустоту на душе. С момента рождения Бри Гвинет жила в страхе, что демон может вернуться.
Почти сразу она начала поиски, стремясь найти всех и каждого, у кого была хотя бы возможность познакомиться с ним. Все подземные камеры, включая и ту, в которой Гвинет познала его, служили для размещения заключенных. Она искала выживших злодеев и была рада найти тех, кто действительно сталкивался с ее таинственным темным демоном. Одному он помог бежать в обмен на коробку шелкопрядов. В назначенное время демон пришел к должнику, чтобы забрать обещанное. Так что Гвинет знала, он вернется за ее ребенком. Но ни заключенный, ни кто-либо другой не знал имени демона. Она слышала про мимолетные видения, про темную фигуру, которая таинственно появлялась и исчезала. Хотя те, кто рассказывал эти истории не желали вдаваться в подробности, опасаясь демона или его магии или того и другого. Созерцая процветание короля и всей страны, Гвинет почти отчаялась сохранить Бри, как однажды один из солдат, которых она отправила разузнать о демоне, вернулся с диковинным именем - Румпельштильскин. И она была так доверчива, так наивна. Солдат описал его, хотя сейчас Гвинет понимала, что, отправляя его на поиски, сама рассказала, как выглядит демон. Все что он сделал, это повторил ее же слова и назвал странное имя, чтобы получить награду - десять золотых.
Она должна была знать. Девушка не могла представить демона, танцующего вокруг костра и приговаривающего: «Королева никогда не победит в этой игре, Румпельштильцхен - мое имя». Вновь она ухватилась за соломинку.
Гвинет испугалась собственного истерического смеха, рвавшегося из горла и угрожавшего поглотить ее. Она не сомкнула глаз с того момента, как демон оставил ее в комнате, набитой золотыми нитями, и до его внезапного появления в тронном зале короля. Гвинет часто думала о своем таинственном незнакомце, ненавидя себя за это. Долгими одинокими ночами в большой роскошной кровати она мечтала о нем. Жаркие фантазии о полных чувственных губах и руках, которые доводили ее до оргазма снова и снова. Девушка знала, что таинственный незнакомец - грех, который она простила, потому что демон любил ее и дарил наслаждение. Иногда Гвинет просыпалась с мокрым от слез лицом, а нижняя часть тела и бедра были покрыты ее собственной сексуальной влагой.
Конечно, это было от неудовлетворенности. После зачатия Бри, король не часто навещал ее и даже, когда появлялся, она не получала удовольствия. В его прикосновениях не было нежности. Мужчина только брал и командовал, но ничего не давал взамен. И хотя Гвинет старалась угодить ему, она не понимала, что делать, и, в конце концов, прекратила попытки. Король презирал девушку за то, что она родила дочь, а не сына. И только сегодня утром Мидас посетил ее и потребовал возобновить ежемесячные встречи. В ответ она лишь молча кивнула. Венценосный супруг попросил сообщить благоприятное для зачатия время, в которое он станет посещать ее, пока у них не появится сын.
Сердце Гвинет было разбито. Не то чтобы она возражала против еще одного ребенка, хотя Бри отнимала всю ее любовь, девушка просто не хотела унижения от этого зачатия. Еще один грех.
Счастливый брак не может быть основан на обмане, не может существовать без любви. Ни она, ни король не питали друг к другу нежных чувств. И это тоже сыграло свою роль…
Гвинет кружилась по воздуху, и единственной надеждой на спасение были руки ее похитителя.
Когда мгновения свободного падения закончились, и ноги внезапно коснулись земли, Гвинет почувствовала жар и запах серы. Сухое тепло, как зимой из пылающего камина, не похожее на душное лето. Ее кожа мгновенно покрылась потом, в горле пересохло. Бри зашевелилась и закричала у нее на руках, пытаясь освободиться от одеяла.
- Ш-ш, малышка, ш-ш, - рассеянно ворковала Гвинет, покачивая ребенка.
Она вырвала руку из черных перчаток демона, прижала дочь к плечу и погладила по спине. Потом девушка посмотрела на фигуру в плаще: столько страха и горя он ей принес. "Не забывай про удовольствие", - услышала она его шепот.
- Куда ты привел нас? – спросила Гвинет властным тоном, она ведь была королевой.
- К себе домой. – Его голос казался глубоким и гулким, или до ее слуха донесся скрежет камней, трущихся друг о друга?
Девушка с тревогой осмотрелась. Они стояли в темной пещере, которая, вероятно, находилась глубоко под землей. Потолок был высоким и сводчатым, как в соборе. Сталактиты свисали с потолка зазубренной яркой бахромой, некоторые достигали своих двойников снизу - выступающих сталагмитов, росших толстыми корявыми столбами из каменного грунта. Огромное пространство было бы полностью погружено во мрак, если бы не жуткое свечение фосфора, и казалось, сияние исходит от некоторых минеральных образований. Рядом с местом, где они стояли, стремительным потоком неслась темная река, исчезая около каменистого пласта. Из-за него с громким шипением вырывалось красное пламя. Гвинет охватил страх, когда она представила огнедышащего дракона в следующей пещере. Ее и Бри должны были принести в жертву, чтобы успокоить жуткую подземную ящерицу-бога.
- Что ты собираешься делать с нами? – на этот раз ее властный голос дрожал, и она прижала орущую дочь крепче.
Демон остановился. Девушка чувствовала, что он смотрит на нее из глубины своего капюшона.
- Ты честно веришь, что я могу причинить вам вред?
Несмотря на панику, воспоминания об их трех ночах, которые были так давно, вспыхнули в ее голове, как пламя. Поцелуи, прикосновения, моменты чистого экстаза. Нет, он привел их сюда не для того, чтобы принести в жертву. И Гвинет не верила, что демон злодей, и причинит боль Бри.
- Нет, - ответила она, наконец. – Но что мы здесь делаем? – Девушка потеряла все королевское величие.
- Объясню в свое время. А сейчас пойдем. – Демон протянул руку, но она отказалась принять ее и пошла с ним рядом.
Он провел Гвинет через большую пустую пещеру. Столбы-скалы были как стволы деревьев в фантастическом лесу. Она с удивлением смотрела на мягко светящиеся кристаллы и их зыбкое отражение в реке, которая протекла вдоль дороги. Собравшись с мыслями, девушка оглянулась на то место, откуда они пришли, мысленно отметив каменную плиту с серебряными прожилками. Раз в этот подземный мир был вход, то существовал и выход. И если у нее появится хоть малейший шанс на побег, она хотела бы знать, где находится портал между мирами.
Ее сопровождающий скользил рядом с ней, как тень, но Гвинет внимательно изучала все вокруг, запоминая ориентиры. К сожалению, свисающие сталактиты выглядели одинаково. Девушка включила воображение, и нашелся камень, напоминающий орла с распростертыми крыльями. Он находился у входа в пещеру, поэтому Гвинет будет использовать его, чтобы найти выход из лабиринта туннелей, который, она полагала, был еще впереди.
Когда похититель завел ее за поворот к выходу из пещеры, девушка остановилась. Она застыла, шокированная миром, возникшим перед ней.
Пространство было гигантским, посередине него зияло огромное вырытое в земле отверстие. Вместо неба - скалистый свод, а под ним располагалось королевство, город, построенный полностью из камня. Огромные плиты возвышались на равном расстоянии друг от друга, и Гвинет поняла, что они служили фасадами зданий. В каменных стенах виднелись окна, светящиеся изнутри всеми цветами радуги. Сами дома были построены из полированных камней, которые впитывали свет из окружающего пространства и излучали его сверкающим блеском. Здания украшала искусная резьба.
Между домами пролегали узкие улицы, словно вены из мраморных камней цвета меди, серебра или золота. Круглый фонтан, казалось, созданный из изумрудов, распылял сверкающую чистую воду. Богато украшенный, он стоял во дворе группы зданий, что вероятно было зеленым городком, но без зелени. В этом странном, экзотическом мире не росли ни кустарники, ни деревья, ни трава. Кругом лишь кристаллы, минералы, горные породы.
Но там жили люди, невероятно белые, со светлыми волосами. Они ходили между домами и общественными зданиями. Пара задержалась, целуясь у фонтана. Мужчина подметал площадку у входа, наверное, в магазин. Ремесленник трудился, вырезая незнакомые символы на вывески. Продавцы с тележками прохаживались взад и вперед. Источником света, освещающим эти удивительные сцены, служило все вокруг. На неравных промежутках в скале существовали трещины, где металось пламя и клубился дьявольский дым розового света.
Гвинет ахнула, прижимая сонную хныкающую дочку к груди. Она и ее ребенок в аду. Их похититель действительно был демоном.
С того момента, как они приземлились в Элохиме, Регнорак украдкой бросал взгляды на королеву. Мужчина не знал, почему Гвинет отводила глаза, если все равно не могла видеть его лица под капюшоном, но и не желал, чтобы она узнала, что он следит за каждым ее жестом, за каждой сменой выражения лица. Демон не желал, чтобы девушка знала и как сильно заинтересовала его, и как сильно ему хотелось прикоснуться к ней.
Гвинет боялась его - это не стало для него неожиданностью. Было больно, когда она вздрогнула от его прикосновения, отказываясь от протянутой руки. Куда делась та благодарность, переполнявшая девушку, когда он выполнил все, в чем она нуждалась.
Теперь Гвинет была королевой и обладала всеми богатствами в верхнем мире. Только собственный ребенок не принадлежал ей. Малютка теперь была его, следовательно, и Гвинет тоже. Она останется во власти Регнорака до тех пор, пока девочка в Элохиме, а он никогда не отпустит ребенка. Бри станет наследницей его земель, и совсем не смешно, что она окажется выше короля.
Глаза Гвинет расширились, когда она увидела Элохим в первый раз. Демон осмотрел панораму города, раскинувшегося перед ним, и улыбнулся, гордясь изменениями, которые сотворил в своем мире. Он повел свой народ за собой: от жизни в примитивных жилищах к созданию этого огромного города. Он спроектировал лучшее освещение, свежий воздух, улучшил сточные воды и водопровод. Он открыл правительственные и судебные органы по всему королевству. Он перенял из верхнего мира больницы, библиотеки и другие полезные учреждения, улучшая их для своего народа. Все это Регнорак сделал благодаря своей силе воли, сражаясь против тех, кто не хотел отказываться от старых традиций.
- Это… - Она замолчала, онемев от страха.
- Это впечатляет, не правда ли? – спросил он с гордостью. Но мужчина не хотел, чтобы это чувство слышалось в его голосе, потому как напоминало земного короля, которого он ненавидел. – Люди упорно трудились, чтобы сделать город величественным.
- Мы в аду. – Гвинет еще раз посмотрела на картину впереди.
Ему понадобилось мгновение, чтобы понять, на лице девушки отразился не трепет или удивление, а неподдельный ужас, который словно заморозил ее с широко распахнутыми глазами и открытым ртом.
- Это ад, - повторила она, задыхаясь. – И он полон демонов.
Регнорак знал, что это значит. Он читал земные книги и понимал их концепцию. Люди считали, что подземный мир населяют ужасные уродливые существа, которые разрывают души тех, кто попадал туда после смерти. Такая глупость!
Он бы успокоил и утешил ее, полностью развеяв страхи, но был слишком зол и разочарован. Демон первым начал спускаться в город и, махнув рукой, скомандовал:
- Пошли.
Регнорак не смотрел, следовала ли она за ним. Это не то место, откуда девушка могла бы сбежать. Конечно же, она держалась рядом. От этой мысли он получал удовольствие: "Наконец-то она моя"! – и разочарование: "Она здесь, потому что я так захотел".
Лучше не рассматривать свои чувства слишком пристально. Гвинет здесь, и это все, что имело значение. Со временем она привыкнет к новой жизни. Привыкнет к нему, по-другому и быть не может.
Он не оглядывался назад, но прислушивался к ее шагам, как туфельки касались каменистой почвы. Малышка на руках устала плакать, и наконец замолчала. Регнорак предположил, что она уснула. Он должен больше узнать о том, как ухаживать за ребенком, хотя и чувствовал, что хорошо постарался, обустраивая детскую. Мужчина собрал там все, что только видел в человеческих жилищах или читал в книгах. Его золотая девушка не должна найти ничего плохого в комнате своего ребенка, и в спальне, которую подготовили для Гвинет на случай, если она придет с ними.
- Как мне называть тебя? – спросила она, останавливаясь рядом с ним. – Я думаю, ты можешь смело назвать свое имя.
- Здесь под землей мы не раскрываемся именами, - возразил он.
- Что? Тогда как вы обращаетесь друг к другу?
- У нас есть имена, которые мы придумываем для повседневного общения, но наше настоящее имя держится в тайне, и его узнают только те, кто заслужил на это право.
- Это смешно! Я о таком никогда не слышала.
Он остановился, повернулся и посмотрел на нее.
- Неужели в разных странах одни и те же обычаи? Нет. Ну, и здесь все по-другому. Имя - это власть. Мы им не бросаемся. – "Особенно моим", - подумал он, но не сказал вслух.
- О… – Ее голос звучал смиренно, и девушка опустила голову, понимая. Хотя, возможно, она не хотела встречаться с ним взглядом. "Не то, чтобы ей удастся увидеть мои глаза", - напомнил себе он. - "В какой-то момент все равно придется раскрыть себя".
- В таком случае, - продолжила Гвинет. - Как я могу называть тебя?
- Свартан, - ответил он. – Так зовут меня мои люди.
- Твои люди? Ты король?
Конечно, единственное, что произведет впечатление на эту женщину – намек на власть и богатство. Она с легкостью пала перед королем Мидасом, забыв о гордости и о том, как позорно этот человек с ней обращался, чтобы получить все, что тот мог ей предложить. Гвинет была не той женщиной, какой видел ее Регнорак в течение трех ночей, которые он должен был вычеркнуть из своей памяти. Отчаянно стремившаяся стать королевой, она оказалась поверхностна, как любая другая человеческая женщина.
Регнорак не стал отвечать, только пошел быстрее, ведя ее вдоль главной улицы. У каждого, мимо кого они проходили, был изумленный взгляд и отвисшая челюсть, жители не ожидали увидеть его спускающимся из верхнего мира по улицам Элохима. Ему следовало провести ее в замок окольными путями. Глупо выставлять напоказ Гвинет и ее ребенка, ведь он еще не готов объяснять свои намерения подданным.
Наконец, они добрались до его дома, который был не больше и не величественнее, чем любое здание в округе. Регнорак настоял на этом, когда строил его. Он хотел, чтобы его монархия была преуменьшена, чтобы они видели, как обычный человек из народа может работать на общее благо. Это то, во что он верил, и медленно шел к введению правосудия. Но на это уйдет некоторое время, потому что его люди не принимали ничего, кроме деспотичного правления, при котором жили в течение нескольких поколений, даже если их жизнь улучшилась благодаря изменениям.
- Это твой дворец? – спросила Гвинет, когда он положил руку на ручку и толкнул железные кованые двери.
Регнорак взглянул на девушку, проверяя, нет ли на ее лице презрения, но ни видом, ни голосом она не выдала своих мыслей. Гвинет последовала за ним в фойе, вглядываясь в ковер на полу, картины на стенах, освещаемые кристаллами в канделябрах. Демон гордился тем, что все вещи и украшения в его доме были изготовлены в Элохиме. Вопреки обычаям, ничего не было взято из верхнего мира для получения этой роскоши.
Как правило, Регнорак снимал свой плащ и перчатки после возращение в подземелье, но он нервничал и был не готов показать свое лицо Гвинет.
На мгновение демон остановился в коридоре, а затем двинулся вперед.
- Я покажу, где находится твоя комната, - сказал он через некоторое время.
Гвинет последовала за ним по лестнице на второй этаж в комнату, которую мужчина подготовил для нее и ребенка. Он поручил покрасить комнату в синий, под цвет ее глаз. Колыбель для дочери была сделана из золота, ее мягкая подстилка и покрывало - из шелка, произведенного прямо здесь в подземелье. Рядом стояла кровать, предназначенная для кормилицы, если бы Гвинет не пришла вместе с ними. Шкаф, комод, умывальник и зеркало завершали интерьер комнаты. Скорее всего, не столь изысканный, как она привыкла, но в целом он чувствовал, что в комнате создалась приятная атмосфера.
Мужчина снова ждал ее реакции. Он хотел, чтобы ей понравилось здесь. Но на лице Гвинет демон видел лишь тревогу и беспокойство. Ее лоб был наморщен, и она поглаживала спящего ребенка нервными движениями, выдающими ее волнение.
- Комната не подходит? – ему удалось задать свой вопрос сдержанным тоном, несмотря на укол разочарования, который пронзил его.
- Здесь нет окон. Нет солнечного света. Мы глубоко под землей. – Она напряженно посмотрела на него, как будто могла заглянуть в глаза. – Бри не сможет жить здесь, под землей, и я не смогу.
Она говорила с ним, как с дураком, не признававшим очевидных фактов, а ее отказ от его мира и всего, что он с такой тщательностью подготовил для нее, ранил подобно стальному клинку. Душевные страдания были признаком слабости, человеческие эмоции - не то, на что у него есть время или терпение.
- Боюсь, у тебя небольшой выбор в этом вопросе. Сделка была совершена. Ты сейчас здесь - здесь и останешься. Ты будешь хорошо обеспечена и станешь жить просто отлично.
С этими словами он вышел из комнаты, пока не сорвался и не начал кричать. Демон закрыл за собой дверь, тяжело дыша и успокаивая себя. Подобно оползню, на него обрушились неконтролируемые эмоции: гнев, беспокойство, сомнение, тревога, волнение, желание. Он так тщательно планировал этот день, но не задумывался, как именно будет обращаться с Гвинет, когда приведет ее сюда. Или с ребенком, если на то пошло.
Идея, которая казалась несравненной и совершенной, когда Регнорак впервые о ней подумал, теперь выглядела невозможной и нелепой. Что он делает? Мужчина не мог держать женщину и ребенка, как птиц в золотой клетке. И конечно, не мог ожидать, что Гвинет полюбит его. Делая это, Регнорак выглядел не лучше, чем его предки, которые крали у людей, живших на земле, все, что хотели, и тем самым получили репутацию злодеев и звания «демон», «дьявол» или «гоблин» - все с отрицательным подтекстом. Но он был не в состоянии найти другой способ завоевать Гвинет и девочку, которую так отчаянно желал сделать наследницей. В любом случае стало слишком поздно. Как он сказал ей, дело было сделано.

Гвинет уставилась на холодную железную дверь, запершую девушку в каменной камере – ее спальне. И очевидно, демон знал, что с Бри придет и она. Свартан продумал все наперед, иначе в комнате рядом с колыбелью не стояла бы кровать большого размера. Каковы его мотивы? Что он хочет от нее?
Ребенок в ее руках становился тяжелее. Руки Гвинет сильно болели от того, что она так долго несла спящую Бри, но женщина не хотела опускать малышку в колыбель, расставаться с ней даже на мгновение в этой темной и страшной тюрьме.
Она ходила по комнате без окон от стены к стене, измеряя расстояние. Пол под ее ногами покрывал ковер с длинным ворсом, сотканный из синих и золотых завитков. Гвинет остановилась у колыбели, на самом деле, очень красивой, филигранно украшенной золотыми листьями и лозой. Женщина провела пальцем по узору и погладила шелковые покрывала, но пока не готовая положить туда Бри. Вместо этого Гвинет подошла к кровати с подобным, но более мелким узором из виноградных листьев на раме и соответствующим покрывалом. Она опустилась в изножии кровати и положила ребенка рядом с собой.
- Что же я сделала с нами, малышка? – прошептала она. – Как он намерен с нами поступить?
И даже сейчас, несмотря на свой страх, отчаяние и гнев на то, что демон обманул и заманил ее в ловушку, Гвинет не могла подавить вспышку желания, что пронзала ее, когда она пыталась разгадать его замыслы в отношении нее.
Девушка упала на кровать, широко раскинув руки, и уставилась в каменный потолок. Вес в тысячи тон земли давил ей на грудь, и дыхание становилось частым. Она чувствовала себя раздавленной при мысли о том, как глубоко под землей находятся она и Бри. Как ей сбежать? Как вернуться вместе с дочерью в мир свежего воздуха и света?
Гвинет должно быть уснула, потому что ее сознание вырвалось на поверхность из кошмара, в котором страшные черные звери гнались за ней по извилистым коридорам. Прижавшись, Бри шевелилась и хныкала, протягивая к ней крошечные ручки.
Против всех возражений мужа и прислуги, утверждавших, что это не по-королевски, Гвинет настояла, что будет сама кормить ребенка грудью. Теперь молоко, вытекающее из ее груди, пропитало сорочку и лиф платья. Она села и расшнуровала корсет и нижнее белье, освобождая свои груди, затем подняла Бри с кровати и прижала к себе. Детский маленький, словно бутон розы, ротик прижался к ее набухшему соску, беззубо прикусывая и потягивая.
Гвинет смотрела в совершенно синие глаза дочери, пока она энергично сосала и пила, чтобы наесться. Ее ум вновь начал метаться по лабиринту мыслей, одолевавших девушку со всех сторон. Зачем Свартану понадобилась Бри? Неужели он разыскал и помог Гвинет, только чтобы забрать ребенка? Был ли это действительно ад, а его обитатели - демонами? Что если Свартан сам дьявол? И самое главное, как ей сбежать вместе с Бри?
Возможно, было бы лучше сделать вид, что она сдается, а не бороться с ним. Если он посчитает, что она приняла свою судьбу, то будет охранять ее не столь строго, и тогда… Что тогда? Даже если она сможет найти дорогу обратно из пещеры, откуда они пришли, как ей открыть портал между двумя мирами?
Отчаяние переполняло ее, и слезы текли по щекам, падая на лоб Бри, и заставляя малышку моргать. Гвинет нетерпеливо провела рукой по своему влажному лицу. Слезами горю не поможешь.
Бри оторвалась от груди, струйка молока вытекла из ее рта. Она протянула полную ручку к лицу матери. Гвинет наклонилась, чтобы поймать крошечные пальчики ртом, а затем отпустила их с громких звуком. Хлопок Бри нашла увлекательным. Глаза ребенка заискрились восторгом, и она рассмеялась.
Гвинет подняла дочку к своему плечу и похлопала по спинке, пока та не срыгнула, а затем переложила на другую сторону. Вторая грудь была также переполнена и болела. Гвинет предложила сосок и поморщилась, когда Бри взяла его, но как только молоко стало убывать, боль начала проходить.
- Хорошо, что дальше, девочка? – спросила она у ребенка. – Сможем ли мы быть храбрыми и извлечь пользу в своем новом доме? Возможно, мама сможет умаслить господина Дьявола, и он образумится и позволит нам уйти свободно.
Возможно, на этот раз ей удалось бы добиться большего. Возможно, она смогла бы соблазнить его своим телом, предложить себя в обмен на свободу Бри? В конце концов, у нее все еще оставалось несколько рычагов воздействия на него. Ее сексуальная капитуляция перед ним не входила в условия сделки. Если бы он хотел ее, то постарался бы получить. Возможно, у нее получится шаг за шагом привести демона к новому соглашению, вызвав столь сильное желание, что у него не останется выбора, кроме как заплатить любою цену.
Послышался тихий стук в дверь, а затем она открылась. Бледная, седая женщина в черном платье и белом переднике стояла на пороге. Она бросила быстрый взгляд на Гвинет и сразу же поклонилась.
- Мадам, его высочество просит вашего присутствия на обеде. Я провожу вас в столовую. – Она подняла голову и посмотрела на Бри, которая еще сосала грудь матери. - Если вам надо переодеться, здесь есть полный шкаф платьев. Я помогу вам сделать прическу, если захотите, и присмотрю за ребенком, пока вы будете обедать.
Последнее, что Гвинет хотела сделать, так это оставить дочь на попечение совершенно незнакомой женщины, особенно такой странной, как эта. Она слышала раньше, что эти существа - или люди – кем бы они ни были, могли проглотить Бри или причинить боль как-то иначе. Однако то, что задумал Свартан для ее дочери, вероятно значительнее, чем это.
И вот она положила Бри, уже довольно заснувшую у нее на груди, в золотую колыбель и позволила бледной женщине показать платья, которые висели в шкафу. Она выбрала наугад, только бы снять свою мокрую и неудобную одежду, которая вскоре начнет пахнуть кислым молоком, и замерла. Хотя ткань в ее ладонях оказалась роскошным тонким шелком, платье было скучного коричневого цвета, а разрез скромным и непривлекательным. Если она хочет предстать перед Свартаном желанной, чтобы соблазнить его на другую сделку, то ей нужно что-то гораздо более заманчивое.
Вместо коричневого платья она взяла восхитительное золотисто-желтое творение с низким вырезом. Она надеялась, что оно напомнит ему о ночах, проведенных вместе, когда солома превращалась в золото.
Бледная женщина кивнула, как будто довольная, и подняла руку, чтобы расшнуровать мокрое платье Гвинет, но та сразу отстранилась.
- Я справлюсь, - сказала она холодно.
Женщина снова бесстрастно склонила голову и отступила. Гвинет сняла свой старый наряд и одела свежее, чистое белье и золотое шелковое платье. Тем временем служанка подошла к колыбели и посмотрела на ребенка.
Гвинет настороженно наблюдала за ней.
- Какая прекрасная у нее кожа, - ласково сказала женщина. – Такая нежная, розовая и сияющая, как… у вас.
Когда женщина улыбнулась спящему ребенку, девушка поняла, что она не столь стара, как показалось сначала. На самом деле, ей не намного больше, чем Гвинет. Просто белые волосы ввели ее в заблуждение. Все люди здесь, казалось, выглядели так. Без сомнения, и Свартан тоже.
- И у меня есть малышка, - призналась женщина. – Ей чуть больше года. – Она внезапно посмотрела на Гвинет, поймав на себе ее взгляд. Служанка была бледной, с глазами настолько бесцветными, что их выражение не читалось. – Вы знаете, он не навредит вашему ребенку. Никто из нас не будет делать такие вещи.
Гвинет почувствовала большое облегчение. Не столько утешительные слова бледной женщины, - которые лишь подтвердили то, во что она итак уже верила, - сколько признание, что у нее есть собственный ребенок, сделал женщину и ее людей менее похожими на демонов, да и весь этот мир стал выглядеть значительно менее страшным.
Она плотно натянула шнуровку на платье и завязала аккуратным бантиком.
- Что он хочет от моего ребенка?
Но, казалось, женщина закончила откровенничать. Она отвела свой выцветший взгляд в сторону.
- Он все объяснит сам. Ничего плохого для нее или для вас. Должна ли я помочь вам с вашими волосами?
- Не надо, я уже справилась, - сказала Гвинет, проводя щеткой по волосам несколько раз.
После ее слов женщина подошла к двери, открыла ее и крикнула чье-то имя. Гвинет собрала свои волосы в узел на макушке и взглянула на дочь.
- Я ее покормила. Не будите ее до моего возращения. Если ей не понадобится смена…
- Я все сделаю, - сказала женщина сухо. – Это Карнак. Он проводит вас к королю.
Худощавый стройный мужчина в ярко-красном бархате с длинными белыми волосами поклонился ей. Гвинет склонила голову в ответ. Ее осенило: вряд ли она найдет друзей в этом мире, но и новые враги ей ни к чему.
- Могу ли я узнать ваше имя? – спросила она у женщины.
- Агнет. Я экономка у короля.
- Благодарю вас за заботу о Бр…
- Тише, не говорите ее имя, - воскликнула Агнет. – Вы едва меня знаете. Я с удовольствием поухаживаю за ребенком до вашего возвращения. Идите!
Не зная, посмеется ли экономка над ней или нет, она, преисполнившись достоинством, выплыла в коридор вслед за напыщенным Карнаком. Он зашагал рядом с ней.
- Сегодня вечером король отобедает с вами наедине, - сказал он. – Но я надеюсь получить удовольствие от знакомства с вами завтра.
- Спасибо, - сказала она тихо, потому что с трудом сконцентрировала свое внимание на нем, а не на его потрясающе яркой одежды.
Поняв, что молчание затянулось, девушка подняла взгляд и встретилась с его бледными, почти белыми глазами, смотрящими на нее.
- Ты любуешься моим костюмом. Правда, он великолепен?
- Великолепен как раз то слово, которое я искала.
Карнак усмехнулся.
- У меня есть еще и оранжевый. Я все пытаюсь заинтересовать Свартана чем-то более ярким, но он соглашается лишь на мрачный черный цвет. Посмотрим, если и вы не сможете сделать его более…
- Великолепным? – предположила она, и Карнак рассмеялся.
Он ничуть не походил на демона.
- Чем вы занимаетесь? – спросила она с любопытством.
- Я организовываю и подготавливаю, - ответил мужчина величественно.
- Общественные мероприятия, - рискнула Гвинет.
- Н-нет. Вопросы государственной важности: вентиляция, еда, освещение, канализация и заседания суда.
Удивившись, Гвинет посмотрела на него более внимательно. По его легкомысленной одежде и разговору она никогда не разглядела бы в нем серьезного, да что там, высокопоставленного чиновника. Но блеск в его странных светлых глазах сказал ей, что он знал об этом. Об интеллекте свидетельствовал и его высокий гордый лоб. А вдруг в последние месяцы, как она превратилась в королеву, ее наблюдения стали слишком поверхностны?
Выходит, она не заглядывала глубже? Разве не так Гвинет была обманута демоном, Свартаном, в первый раз?
- Я также имею честь, - сказал Карнак, - входить в число друзей короля.
Это он хвастался или предупреждал? Или просто информировал? Хотя вряд ли, скорее всего, последнее.
- Вот мы и пришли.
Красивым движением он распахнул дверь слева и поклонился ей, позволяя войти.
Сердце Гвинет стучало как барабан. Она чувствовала, как будто берет жизнь в свои руки, входя сюда и оставаясь наедине с демоном. Часть ее хотела остаться с забавным и симпатичным Карнаком. Но если девушка намерена когда-нибудь выбраться отсюда, если намерена вызволить Бри из тьмы подземелья, ей необходимо поговорить со Свартаном.
Глубоко вздохнув, Гвинет вплыла в комнату подобно королеве, зная, как это сделать.
Демон стоял спиной к ней около огромного темного каменного камина, глядя на мерцающий огонь. Его локоть опирался на красиво высеченный выступ на стене. На нем не было капюшона и плаща, но она узнала бы его где угодно по совершенно черной одежде, по его позе, прямой, неподвижной, полной достоинства.
Но его волосы не были белыми, как у всех. Это оказался цвет вороного крыла, черный и гладкий, и они были слегка подкручены как раз над воротником. Пока Гвинет безмолвно удивлялась его внешнему виду, он обернулся.